Забираясь в двухместный «полуберлин» рядом с министром, Родионов старательно задерживал дыхание, и именно поэтому был разоблачен.
– Еще раз выпьешь на службе, получишь по башке вот этим, – пообещал Волынский внушительно, поднося к носу прапорщика свою трость с набалдашником из слоновой кости.
– Так точно, то есть, никак нет, – пробормотал Родионов, вжимаясь в стену кареты.
Щелкнул бич, и экипаж тронулся.
Волынский хранил молчание так долго, что Родионов начал уже недоумевать: для чего его пригласили. Наконец, министр произнес:
– Я подал свою записку государыне, и знаешь, что от нее услышал? Она сказала: как ты смеешь обращаться ко мне, как к малых лет государю! Ты, наверное, начитался Макиавелей, так я тебя отучу от этих продерзостей!
Мало, что не кинула мне запиской в лицо!
Впервые Волынский обращался к прапорщику, как к себе подобному, делясь с ним своими мыслями, и Родионов весь обратился в слух.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: