Мимолетные встречи

Как-то, в конце восьмидесятых, я попробовал ей написать – на прежний адрес. И мне пришел ее восторженный ответ, правда – под другой фамилией… У нее были две дочки – того же возраста, что и мои. Она преподавала в школе искусствоведение.

Она писала, что была очень рада моему письму, и тому, что наша переписка возобновилась…

Но вскоре мы уехали во Францию, и в буднях новой жизни, о переписке я забыл.

На ее фотографиях, что открылись мне теперь в Фейсбуке, Лорри пеленала двух младенцев, судя по всему – внуков. Она по-прежнему жила в Ричмонде.

Ричмонд мне представлялся географически находящимся севернее Нью-Йорка, и я подумал, что если из Монреаля в Нью-Йорк я поеду автобусом, то по дороге можно будет сделать короткую остановку в Ричмонде, и узнав об этом, Лорри наверняка предложит мне встречу».

Но до того, как взяться за письмо, я решил, удостовериться в правильности моих представлений о географии Америки. Оказалось, что я ошибался: открыв карту, я увидел, что Ричмонд находился не между Монреалем и Нью-Йорком, а куда дальше за ним. На такой крюк у меня тоже не хватало времени. Вариант отпадал.

Я открыл страничку Эмили. Она была представлена все той же фотографией, что и несколько лет назад – с двумя крохотными собачонками в руках. Создавалось впечатление, что с того времени Фейсбук она не посещала. Правда, ее журнал пополнял недавний мужской комментарий: «Ты по-прежнему так же прекрасна!».

Я всматривался в её черты, искал сходство с той Эмили, что знал – но не находил.

«Являлось ли причиной тому то, что из брюнетки она «превратилась» в блондинку, или, просто, фотография такая получилась?» – я не мог сказать.

Впрочем, мне было все равно, какая она сейчас внешне – та же, или не та. Главное – что это была она.

Кстати, ее фамилия не изменилась…

«Неужели – одна?» – возникал естественный вопрос.

Атмосфера Конкурса, встречи с Эмили между прослушиваниями, все отчетливее всплывали перед глазами. Я взял с полки брошюру конкурса пианистов, и нашел посвященную ей страничку. Я пересмотрел её конкурсную программу, пролистал странички других пианистов. Казалось, что все это я видел совсем недавно. Тем не менее, с тех пор минуло сорок лет.

Я разыскал в фотоальбоме фотографию Эмили, что она подарила мне перед возвращением домой, перечитал её строки на память.

Порой, начинало казаться, будто то прошлое, когда звонил ей, договаривался о встречах, нежданно вернулось смешиваясь с моим настоящим – и так значительно, что уже совсем не казалось неуместным написать ей.

Я открыл её страничку Фейсбука и принялся за послание, мысленно давно созревшее:

«Дорогая Эмили, ты будешь удивлена этому письму, так как оно унесет тебя в далекое прошлое… Я готовлюсь сейчас к моей первой поездке в Нью-Йорк В мыслях о ней, мне кажется, будто я уже нахожусь там. Но приходят и другие мысли – те, что уносят меня далеко назад – в Москву эпохи Конкурса Чайковского, открывшего мне имя Эмили М… И готовясь сейчас к поездке, я не мог не вспомнить о НЕЙ, И если ОНА по-прежнему – в Нью-Йорке, то как интересно было бы встретиться!.. Так много лет спустя».

Я указал даты моей поездки, и отправил письмо – сразу же почувствовав душевное облегчение.

Что же касается жилья в Нью-Йорке, то дочки посоветовали мне искать его на сайте «Airbnb».

Но какой выбрать район? Манхэттен – центр Нью-Йорка, или Бруклин – по ту сторону пролива Ист-Ривер?

Побывавшая в Нью-Йорке дочка, уверяла меня в том, что жить на тридцатом этаже небоскреба в шумном Манхэттене мне не понравится.

Я переключился на поиск жилья в Бруклине, но затем понял, что каждый раз тратить время на метро до Манхэттена – а именно там сконцентрировано все самое интересное по Нью-Йорку – не рационально.

Я долго тянул с выбором, словно ждал до последнего, приглашения Лорри, или Эмили.

…Кстати, от Эмили, ответа на мое послание неделю назад так и не пришло. Я решил, что она в самом деле не заходит в Фейсбук, или просто, не находит нужным мне отвечать.

Просматривая в очередной раз предложения жилья, я нашел интересный вариант на островке Roosevelt Islande – что в проливе Ист-Ривер между Манхэттеном и Бруклином. Я рассматривал детали острова на фотографии со спутника. Небоскребов здесь не было – простые дома. И станция метро находилась совсем поблизости от предлагаемой квартиры. Сам Манхэттен с островом разделяла всего одна остановка метро. Имелся даже запасной вариант связи: канатная дорога через Ист-Ривер.

Рекламное наименование квартиры, «Моя солнечная комната на острове Рузвельта», меня окончательно подкупило, и я решился на бронирование.

От хозяйки, по имени Лэди, я получил необходимые данные для связи.

Моя американская Vista-Visa и канадская виза AVE – были готовы. Вещи – уложены.

Оставалось только расслабиться в ожидании дня вылета.

Самолет

Самолета я всегда побаивался. Сомнения усугублялись тем, что на этот раз предстояло впервые лететь над океаном, то есть – возможности аварийной посадки уже не будет… Начал вспоминаться печальный случай рейса Рио – Париж над Атлантикой…

«А ради чего я, собственно, принимаю такой риск? – появлялись сомнения. – Ведь, хоть и говорят, что риск на авиатранспорте ничтожно мал, но он все-таки, есть… И где гарантия того, что он не придется именно на тебя?.. Тогда, какой смысл рисковать ради каких-то десяти дней отпуска? Ведь и здесь можно хорошо провести время: снимал бы, к примеру, ту же осень в Париже».

По мере приближения даты вылета эти мысли все больше омрачали настроение.

Сестра успокаивала меня по телефону из Курска:

– Ну слышал ли ты когда-нибудь, чтобы самолеты те, что летят в Америку – падали?!

Ее слова меня не очень успокаивали.

Я думал, что Миша, который все знает, успокоит меня больше. Но он отвечал мне по-научному трезво:

– Да все может произойти… Может, к примеру, наступить усталость металла – и крылья отвалятся. Или же самолет попадет в зону турбулентности и не справится с управлением… А то, просто-напросто, пилот сумасшедший окажется – вроде того немца – с Люфт-ганзы… И птица в двигатель может попасть – даже на высоте… Горные утки, как известно, способны подниматься до потолка крейсерского режима полета…

Возможно, он просто подшучивал надо мной, но я принимал это за «чистую монету» – ведь его представления астрофизика о случайностях и закономерностях явлений природы во вселенском масштабе всегда впечатляла меня. Вот я и говорю ему:

– Так, может, плюнуть на все, в том числе и на купленный билет – да и оставаться дома?

– Ну, что ты, как маленький, – отвечает он, уже в успокоительных тонах. – Не волнуйся. Думай, лучше о том, что летать самолетом тебе нравится! Ты же сам это говорил.

В самом деле, полет я всегда любил, особенно, если рядом окажутся приятные соседи.

День вылета наступил.

В аэропорту из-за небольшого перевеса ручной клади меня чуть ли не завернули на сдачу чемодана в багаж. Но достаточно было вытянуть оттуда, и натянуть на себя кое-что из одежды – чтобы меня пропустили.

Человек, стоявший передо мной в очереди на контроль, мне шепнул:

– Я сделал то же самое…

Он тоже летел в Монреаль. Мне полегчало от осознания того, что риск принимаю не я один.

– Впервые – в Канаду? – спрашиваю.

– Нет! Я часто летаю…

Я еще больше повеселел, прикинув, что если в предыдущие разы он до Канады долетал, значит и сейчас долетит. А значит, и я – тоже.