Зеленый договор

– Он о вас спрашивал. Вы ведь любитель всяких редкостей, у вас даже есть эти стопки бумаги, обернутые ковером…

– Переплетом, если вы о книгах. Есть несколько еще с Земли.

– Сержант просил передать вам, нашел на станции, – полковник достал из пакета большой толстый объект.

– Книга? На станции? – удивился Игорь, – надо же кожаный переплет, металлические уголки, тиснение золотом, что там написано? Корпорация «Зеленого договора». Где вы ее нашли?

– Где то на станции в одной из кают… Мы тоже решили, что вам будет интересно. Откройте, – полковник ткнул фужером в книгу.

Игорь бережно перевернул обложку, мягкая желтоватая бумага приятно ласкала пальцы…

– Постойте, – Игорь листал страницы одну за другой, – она же пустая!

– Вот-вот… Непонятная и никому не нужная вещь.

– А вот на последней обложке какой-то символ, – заметил Игорь, – подождите-ка…

Он сменил картинку на экране, вернув снимки каюты, пересортировал их…

– Вот оно, я думал этот чел пальцы о стену вытирал, а это оказывается наскальная живопись!

Мужчины выпили еще и помолчали, разглядывая на экране засохшие коричневые разводы…

Глава 2. Высадка

Оставленная далеко позади станция сначала превратилась в яркую точку, потом в тусклый моргающий огонек, и вскоре совсем пропала из виду. Только сигнал на радаре показывал, что станция на месте и продолжает жить и работать. «Красавица Мери» переходила на геостационарную орбиту. Внизу, над поверхностью планеты, или вверху, если оценивать направление вектора гравитации на корабле, и то, что верхняя палуба была обращена в сторону небесного тела, бушевало полярное сияние, закрывающее большую часть видимого полушария. Зрелище было захватывающее, сполохи электромагнитной бури перекатывались из конца в конец, уходя на невидимую сторону, поверхность планеты была практически не видна в видимом диапазоне.

– А ближе будет еще хуже, – заметил капитан, – возможны перебои в цепях, наводки на заземление, накопление статики, пробой изоляции. Я вообще удивляюсь, как туда кто-то сел и потом смог взлететь и опять вернуться.

– Может звезда была спокойнее, бури были не так заметны… – заметил Игорь.

– Найдем своих, узнаем, – подытожил Джо, – что у нас с коридором?

– Вариантов всего два, но в нашем случае один, поскольку южное полушарие пока нас не интересует. Подойти как можно ближе с ночной стороны, перейти на полярную орбиту и на первом же витке нырнуть к северному полюсу. Задать траекторию, электронику отключить, рулить руками сколько можем. Нам надо спуститься ниже двухсот километров, там, под ионосферой, поспокойнее, уже можно включать всё и идти на автоматах. Главное не отклониться и не промахнуться с точкой входа.

– Может нам тогда с дневной стороны заходить? Луна скоро окажется между звездой и планетой, там солнечный ветер прижимает все к поверхности, а в тени спутника мы можем точно также выйти на низкую орбиту?

– Нет, – подумав, отказался Игорь, – там ионизация выше, и мы сразу попадем в мощнейший электронный шторм. С ночной стороны, потихонечку вползем…

– Тогда решено, так и поступим. Что с местом посадки?

Игорь развернул на терминале карту полярной области.

– Небольшой океан на северном полюсе, покрыт льдами, вокруг него два материка, побольше и поменьше. Очень похоже на кратер, заглубленная котловина, окруженная горами. Горы не старые, есть достаточно высокие пики, ледники, есть несколько глубоких ущелий, прорезают хребты от океана до предгорий на той стороне…

– Ты говоришь горы высокие, может там тектоническое движение идет к полюсу?

– Нет данных пока, может быть кора поднимается после падения астероида или ледниковый период закончился, когда солнце стало более активным и ледяной щит растаял, что к тем же последствиям приводит. Или оба эти фактора случились одновременно, трудно сказать. Нас здесь не было десять тысяч лет назад, – Игорь рассмеялся, – так что пока мы видим то, что есть здесь и сейчас.

– Хорошо, где садиться будем?

– Я думаю здесь, – указал Игорь на точку на карте, – хорошее просторное озеро, из него река вытекает как раз на юг. Заходим с полюса, снижаемся до пятидесяти и планируем через горы по глиссаде прямо туда. Несложно…

– Над горами на какой высоте пройдем?

– Двенадцать-пятнадцать, достаточно, чтобы перевалить. Скорость будет хорошая для планирования, двигатели почти не понадобятся, если только для корректировки курса. Тормозим уже на подлете и садимся на воду. Потом определяемся по месту, набираем воды и по реке вниз. Ты сажал когда-нибудь штурмовой корабль на планету?

– Не доводилось, – ответил Джо, угрюмо разглядывая карту, – у них есть свои пилоты, они посадят. Меня только беспокоит перелет через горы, какие там высоты?

– Картограф умер, запустить второй?

– Не надо, атмосфера плотная, не Марс какой-нибудь, даже если там десятка стоит, пролетим свободно. Надо показать полковнику и его техникам, пусть проверят все еще раз. Пошли, надо еще выяснить, как этот джав-краулер летает…

За то время, пока исследовательский корабль вставал на выбранное место на орбите, Джо и Игорь облазили весь штурмовик сверху донизу, переговорили с техниками и пилотами, осмотрели десантные капсулы и орудийные башни, проверили работу двигателей и содержимое трюмов. И перед вылетом на планету в штабе на «Мери» в последний раз собрался весь руководящий состав и представители служб.

– Господа офицеры, господа исследователи, – начал собрание полковник, – в первую очередь позвольте поблагодарить экипаж корабля, на котором мы находимся за то, что они благополучно доставили нас в эту систему, хотя это и была вынужденная мера, а сам корабль пришлось перестраивать, чтобы он смог нести на себе штурмовой борт. Но ситуация изменилась, и перед нами встала новая сложная задача. До прибытия колонизатора мы должны найти пропавший персонал промышленно-исследовательской станции и наземную базу, которые и должны обеспечивать прибывающих колонистов. Времени мало, меньше двух лет. Ни один из экипажа штурмового корабля не участвовал ранее в наземных спасательных операциях, хотя подготовку мы все проходили, у нас нет опыта наземных исследований, и, вынужден признать, у нас нет достаточной слаженности экипажа, личный состав собирался в экстренном порядке за считанные недели и офицеры, как и я сам, были назначены на свои посты чуть ли не перед вылетом. Те несколько месяцев бодрствования, что мы провели на борту наших кораблей, помогли нам организовать и отладить взаимодействие штурмовых групп, но не полетов, ни боевых стрельб мы не проводили и будем думать, что нам это и не понадобится.

Полковник помолчал, собираясь с мыслями.

– Исследовательский корабль выполнил свою задачу и мог бы отправляться обратно на Базу, так как изучение планеты не входило в их первоначальные приказы, но учитывая обстоятельства и мою просьбу, господа исследователи согласились войти в наш экипаж на правах вольнонаемных гражданских специалистов, на должности гражданского капитана и гражданского бортинженера, то есть полностью берут на себя транспортные задачи…

Присутствующие жидко похлопали, принимая решение командира.

– Я же оставляю за собой военное руководство и надеюсь, все здесь с этим согласятся. Главный на корабле капитан, и поиски мы будем выполнять под его руководством, но важнейшие решения мы будем принимать коллегиально, собираясь как сейчас, всем штабом. Прошу вас, Джо…

– Спасибо, полковник, – Джо поднялся с места, – я понимаю, что вы приняли нелегкое решение, хотя как мне известно, большинство из вас полевые командиры, а не командоры военных кораблей. Летавшие специалисты не имеют опыта командования, да и странно было бы, если б техник-двигателист вдруг стал командовать своими офицерами. Надеюсь, все мы примем во внимание наш совместный опыт и проявим друг к другу уважение и терпимость. Мы с Игорем изучили ваш корабль и перед тем, как наш бортинженер расскажет о дальнейших планах, у нас осталось несколько вопросов. Сержант пилотной группы?

– Здесь, сэр, – поднялся со своего места плотный невысокий брюнет.

– Можете в двух словах рассказать, зачем на маршевых планетарных двигателях закрылки обратной тяги? Я не совсем четко представляю принцип их работы…

– Да, сэр, тут все просто, в боевом полете в космосе они используются для резкого торможения и остановки корабля без смены вектора, а также их используют для штурмового входа в атмосферу…

– Это каким же образом? – поинтересовался Джо.

– Корабль входит в атмосферу на полной тяге, сэр, пробивается в плотные слои атмосферы, выпускаем закрылки…

– Их же вырвет с корнем! – не выдержал Игорь.

– …не должно, теоретически, – продолжил сержант, – потом включается обратная тяга, корабль резко тормозит…

– Он же свалится в пикирование, – снова перебил говорившего бортинженер, – простите, продолжайте…

– Да, пикирование – это один из элементов противоракетного маневра. На пикировании корабль идет к поверхности, где выпускаются крылья и штурмовик выравнивается и совершает посадку в назначенной точке.

– И какие перегрузки испытывает экипаж при этом? – решил уточнить капитан.

– До десяти-двенадцати ж, – ответил сержант.