Сеппаратюги

Ближе к вечеру появился дядя Саша. Сегодня у него был праздник, наконец– то он нашел сына. Желая отпраздновать это событие, принес две литровых бутыли водки. Наташа поздравила его с этим событием и пользуясь случаем попросила подарить ей штаны. Саша, «добрая душа», был уже немного «под шофе». Не удивляясь странной просьбе соседки, ничуть никого не стесняясь, мигом их скинул, оставшись в трусах «50 лет советского футбола». Штаны худощавому Генке были как раз в пору. Они так и остались на нем. Заметив, что Генку немного трусит, Саша налил ему полстакана водки. Выпив, Гена сразу окосел, отказавшись от ужина, хотел тут же под абрикосом прилечь. Но Наталья увела его и уложила спать в квартире в другой комнате. Сварив кашу, Михаил Ильич из остатков маринованного мяса соорудил шашлык. Во избежание порчи, пришлось мясо жарить все, без остатка. Поэтому хватило по кусочку даже взрослым. К вечеру постепенно обстрел затих. Как только шашлык был готов, из окон, как мыши, на запах стали выглядывать проснувшиеся дети. И через несколько секунд шумная стайка уже сидела за столом. Сюда же подтянулись и взрослые жители дома. Саша сиял как именинник. Разлив по стопкам водку, он уже было собрался произнести тост. Но врач одним жестом руки остановил его и предложил выпить, не чокаясь. Это предложение всеми было молча поддержано. От мяса врач тоже отказался, передав его Мишке. Тот было, сначала запротестовал. Но Михаил Ильич объяснил отсутствие аппетита усталостью и жарой. Мишка с удовольствием поверил объяснению и насыпал вторую порцию каши (благо ее приготовили с избытком). Пытаясь не оконфузится, как утром, он в первую очередь съел мясо, ловя сквозь листву голодные взгляды «Бандеры». Все же, он оставил маленький кусочек мяса с косточкой своему «заядлому» врагу и после трапезы подозвал кота. Тот, к удивлению окружающих, не стал чинится. А спокойно без страха подошел к Мишке и рыча как пес, начал обгладывать косточку. Этому было простое объяснение, кот, как и люди, боялся обстрелов. К тому же в округе бегало множество стай бесхозных собак, против которых «Бандера» был бессилен. Поэтому целыми днями он сидел на дереве, не спускаясь и голодая. Выпив по второй, Михаил Ильич взял в руки гитару, с минуту ее настраивал, после чего задумался.

«Дети двадцать первого столетья, начался ваш новый век», – пропел своим низким мягким голосом врач. Его поддержала Наташа, но никто больше слов песни из «Юноны и Авось» не знал. Поэтому после первого куплета Михаил Ильич обиженно, резко оборвал песню. Несколько минут он перебирал струны, что то тихо подбирая, после чего довольно ловко проиграл часть мелодии из старого сериала «Элен и ребята». Темка, заслышав знакомую мелодию весь собрался, ушки на его шапочке смешно затряслись.

–Ну что Тема, споешь?

Тема только кивнул, ушки как бы в знак согласия также наклонились вперед и выровнялись.

Михаил Ильич тронул струны, Тема запел, сначала хрипловато тихо и несмело. Но постепенно его голос крепчал. Михаил Ильич был прав, у ребенка действительно природный талант: волнующий высокий голос, крепкая память и музыкальный слух.

Темка, уже пел громко, смело, не стесняясь и с каждым куплетом все меньше ощущая страх. Он пел и ему на удивление, нравилось петь. Первым не выдержал Митя, раскачиваясь на своих косолапых ножках и расставив руки в стороны, начал танцевать. Затем, Наташа, схватив Мишку, закрутилась в танце. Закончив петь, Тема оглянулся по сторонам, стояла мертвая тишина, все молчали, только слышно как сморкалась в платок Шапокляк. И тут со всех сторон малышу захлопали, где то недалеко, скорее всего, в соседнем дворе, послышались крики «Браво». Тема покраснел, не столько от похвал, сколько от взгляда черноглазой Элен. Дядя Саша, тут же нашел новый повод выпить, мигом произнес тост «за восходящий молодой талант», и никого не ожидая заглотнул содержимое рюмки, как верблюд. Даже Шапокляк не отказалась от выпивки. Быстро темнело, в небе зажглись первые звезды. Кто– то заметил отсутствие луны.

–Цэ мабуть, Мишка сбыв мисяць своею рогаткою.

Все рассмеялись, этому серьезному объяснению Элен.

Шутка понравилась.

–Ну что Тема, споем еще, ты запомнил песню, которую я пел?

Темка отрицательно замотал головой.

– Ну, сам припев, аллилуйя…

и Михаил Ильич тихо пропел мотив.

Темка утвердительно махнул головой, заячьи ушки смешно качнулись.

–Ну тогда поехали, помогайте поросята !

И Михаил Ильич запел, абсолютно не надеясь на успех. Но уже в начале припева, он был приятно удивлен и обескуражен.

Темка сильным голосом четко выводил припев «Аллилуйя», безошибочно запомнив мотив с первого раза. Вскоре к нему присоединись и остальные дети, создав дополнительный фон к песне, своей разноголосицей. Врач еще пел куплеты, но не припев.

Потрескивал костер, а к звездному небу, вместе с искрами молитвой вознеслись детские голоса.

– Аллилуйя любви, аллилулууйя.

Даже маленький Митя, который абсолютно не знал никаких слов, тоненько подтягивал своим голоском пытаясь попасть в общий тон.

Закончив петь, исполнители услышали в свой адрес бурю оваций. Со всех ближних и дальних дворов ревом неслось «Браво!»

Шапокляк и Степановна разрыдались, полностью промочив свои платки.

–Як гарно, янголята.

И бурно засморкались. Пришлось несколько раз исполнять на бис припев «алилуйя».

Затем Михаил Ильич исполнил несколько русских и украинских песен. Дети веселились и танцевали вокруг костра. Спать побежали уже почти за полночь, с первыми звуками начавшегося артиллерийского обстрела.

На этот раз сказки не читали, обмыв свои замурзанные «мармызы», «спиногрызы» мигом заснули.

Заснул и Михаил Ильич, как только голова его коснулась подушки.

Утром было удивительно тихо, не было слышно ни единого пушечного выстрела. Но оно началось с неприятности – исчезла вода, которая оставалась в канистре в расчете на утренний компот.

Виновник вскоре нашелся, им оказалась Шапокляк, которая, сходив в туалет, просто вылила ее в унитаз. Не только Михаил Ильич, но даже дети были возмущены. Все это время, они бережно относились к воде, использовали одну и ту же воду сразу для нескольких целей и по нескольку раз. В туалет все, кроме самого младшего Мити, давно уже бегали в одну из комнат разбитого общежития. Забеспокоившись, Михаил Ильич быстро собрался в путь и вместе с Мишкой побежал к колодцу. Но еще вчера полный воды колодец был пуст, за сутки жители города давно вычерпали его до грязи. На дне лежали несколько ведер, затрудняя доступ к небольшим остаткам грязной мутной воды. Соорудив из куска проволоки небольшую «кошку», врачу удалось выудить эти ведра, даже удалось набрать пять литров мутной грязной воды. Больше, здесь делать нечего. Вернувшись во двор, он вскипятил эту воду, добавив в нее немного чая, чтобы не было видно муть. Вторая новость поразила его больше первой. Пока Михаил Ильич ходил на поиски воды, Митя, страдая от жажды, наелся сочных, спелых, но немытых абрикос. Сейчас он сидел на своем знаменитом горшке в тени, под деревом, и у него сильно болел живот. Тут врач по настоящему испугался, остаться в сорокоградусную жару без воды тяжело, но не смертельно. Но понос быстро обезводит Митин организм, срочно нужны антибиотики. Дав Наташе несколько простых указаний , он снова с Мишкой тронулся в путь. Всех по пути встреченных жителей он опрашивал о наличии нужного лекарства. Но никто им так и не помог. В это время Генка, который за ночь немного отдохнул и окреп, узнав от Наташи о проблеме, решил тоже оказать в поисках помощь. Когда Михаил Ильич, отчаявшись, вооружившись найденной по пути огромной кувалдой, вместе с Мишкой двигался к ближайшей аптеке, Генка обнаружил недалеко от дома, посреди проезжей части брошенный автобус ПАЗ. В автобусе, как и положено, лежала автомобильная аптечка. Поначалу Генка хотел, уже было взять аптечку и уйти, но любопытство заставило его остаться. Затем попытался завести автобус. К его удивлению тот сразу завелся. Недолго думая, Генка включил передачу и не спеша, виляя по всей проезжей части, загнал его во двор, сигналя на радость детворе. Мобильный телефон, о существовании которого Михаил Ильич уже почти забыл, вдруг неожиданно зазвонил. Наташа сообщила о чудесной находке и спрашивала о дозе лекарства, которое необходимо дать малышу. Дав ей ценные указания, они повернули домой. По пути ему удалось в пекарне, которая заработала, пользуясь затишьем, купить четыре буханки хлеба. Хлеб стоил безумно дорого, но приобретением они были очень довольны. Детвора сильно соскучилась по хлебу. Подходя к железнодорожному переезду, их неожиданно окликнули.

–Дядя Миша, Мишка.

Одновременно обернувшись, они увидели пропавшего Женьку – своего соседа. Сейчас тот был в военной форме, в каске, в одной руке держал пулемет ПК, в другой коробки с лентами, за плечами болтался карабин. Он улыбался, был рад, безумно рад увидеть своих соседей живыми. Вчера ночью расстреляв все снаряды, их маленький отряд, оставив орудие и позиции, вошел в пределы города. Сейчас в спешке готовили новые позиции, чтобы неожиданной засадой достойно встретить противника.

Врач не спеша подошел к Жене, поздоровался и завидев невдалеке участкового Григория, кивнул тому головой. Мишка же, подбежав к Жене, сразу без стеснения, стал дергать у него карабин. Позже, нахлобучил каску, которая краями касалась его плеч, попытался накинуть ремень карабина на плечо, Но непослушный ремень постоянно сползал ,толи слишком большим был карабин , толи слишком маленькие плечи. Женя уже хотел забрать у него оружие, но Мишка отчаянно отрицательно замотал головой, схватил его обеими руками и с гордым видом пошел рядом с взрослыми. Еще несколько минут назад, он невдалеке заметил стайку знакомых мальчишек. Теперь те с интересом наблюдали, как Мишка с грозным видом прошествовал мимо них. Женя получил указание от дяди Гриши, оборудовать позицию за железнодорожной насыпью. Туда же, направляясь домой, шел и Михаил Ильич с Мишкой. Растянувшись цепочкой, они подходили к тропинке, пересекающей железную дорогу. Как вдруг, на железнодорожный переезд выскочил вражеский БТР. Это был авангард целой колонны, состоящей из восьми БТРов. Несколько дней подряд ВСУ, неся большие потери, безуспешно пытались прорвать оборону города на южном направлении. Сегодня утром, они изменили направление удара, на юго-западное. И сразу успех. Не встретив абсолютно никакого сопротивления, колонна вошла в город. И в эйфории , позабыв об опасности, сразу устремилась вперед. Стрелки, находившиеся на броне первого БТРа, сходу открыли огонь. Женя не успел даже испугаться, пуля пробила затылок и вышла через лоб, полностью обезобразив лицо. Мишка, который за время артиллерийских обстрелов приобрел нужную сноровку, упал, прикрывшись телом Жени и железнодорожными рельсами. Он хотел было уползти на безопасную сторону насыпи, но заметив движение, по нему открыли ураганный огонь. Несколько десятков пуль просто подкинули тело бедного Жени. Мишка, как только мог, втиснулся между шпалами, плача от страха. Михаил Ильич в это время уже находился под защитой железнодорожной насыпи, он видел, как метался под пулями Мишка, но бессилен был ему чем-то помочь. Над его головой густо «фырчали» пули, было страшно даже выглянуть из-за насыпи. Вдруг он заметил пулемет, который Женя уронил вместе с коробками лент, падая на рельсы. Слезы сразу высохли на его глазах, быстро вставив ленту, он передернул затвор и выскочил на насыпь чуть в стороне от мертвого Женьки, дал длинную очередь по противнику. Пули зацокали по броне. Стрелки, горохом посыпались с БТРа. Поменяв позицию, залег рядом с Мишкой, тормошил того за плечо.

–Мишка ползи назад.

Краем глаза заметил, что мальчишки ,которых он видел перед боем, стоят и беспечно наблюдают за исходом боя.

Через какое– то время, Мишка все же пришел в себя и действительно уполз, спрятавшись за насыпь. Ударили гранатометы, это притаившийся в засаде маленький отряд, выждав удачный момент, вступил в бой. Михаил Ильич неспешно и сосредоточенно, уже меткими короткими очередями вершил разгром вражеской колонны. В какой– то момент, он заметил рядом с собой Мишку. Тот в своей огромной каске, как опытный второй номер, подавал ему край ленты из патронной коробки. Противник не выдержал. Бтры, уже без пехоты, бросая раненных и убитых, рванули назад. Михаил Ильич, с перекошенным от злобы ртом, выскочил на насыпь и стреляя на ходу бросился за убегающим противником. Один паренек в «балаклаве» замешкался. Схватив за обжигающий ствол двумя руками, врач уже было готов прикладом размозжить тому голову, но услышал.

–Дядя Миша, дядя Миша.

Паренек упал на колени и закрыл руками глаза.

Михаил Ильич с силой опустил пулемет на железобетонный столбик, разбив при этом приклад в дребезги. Рывком сорвал «балаклаву» с головы солдата. Это был Андрей, брат Жени.

У врача перехватило горло, он попытался что-то сказать, но издал только булькающий звук.

Схватив Андрея за шиворот, молча поволок его, несмотря на сопротивление, на насыпь и бросил его рядом с телом брата.

–Кто это?

Спросил Андрей, смотря на Михаила Ильича круглыми от страха глазами.

–Твой брат, Женя.

И развернувшись на пятках, врач также быстро пошел к раненным. В спину, он услышал щемящий душу вой.

Раненных было немного, больше трупов. Между ними бегали мальчишки и не обращая внимания на стоны раненных, тянули что не попадя. Кто собирал патроны, кто ногами катил гранаты, а кто уже и пулемет потащил. Михаил Ильич, было цыкнул на них, но без пользы. Мальчишки абсолютно не обращали на него внимания.

–«Чайки», твою мать!

С негодованием и восхищением пробормотал Михаил Ильич и принялся за дело.

Первый раненный, которому он оказал помощь, перетянув бедро жгутом, очнувшись, вдруг начал материть его, затем запел "Щэ нэ вмэрла Украина".

К нему с радостной улыбкой, помахивая огромным острозаточенным ножем, подошел Коля.

–Не смей,– закричал врач, увидев, как тот деловито примеряется отрезать раненому голову.