Наш родной вирус. Том 2

– Подожди!

– Чего ещё?

– Помнишь, как в дурацких ужастиках, вот так-же любовники в машине забавляются, потом снаружи что-то происходит, он идёт посмотреть, а потом… его труп на лобовом стекле?

– Дура какая! Сейчас сама пойдёшь!

– Лич!… Ты пистолет возьми…

Он хотел ещё что-то сказать, ласкового, но понял её состояние, молча открыл дверь и выбрался в прохладную ночь, не забыв опасливо покоситься вверх. Баньша натянула одеяло до подбородка и стала ждать, ни о чём не думая. Через пару минут он просунулся в проём:

– Чего лежишь? Выйди посмотреть, пропустишь, потом ругаться будешь!

С облегчением осознав, что ничего ужасного не происходит, она выбралась наружу, потом просунула руку в салон, вытянула одеяло и закуталась в нём по уши.

– Куда смотреть-то?

– Вверх.

Баньша задрала голову, некоторое время пыталась понять, что там видит:

– Господи, Лич, ведь это… потрясающе! Что это такое? Это, как было уже, да? И вот ты всегда так, Лич! Почему ты мне раньше ничего не сказал?

– Чего я тебе не сказал?

– Вот этого всего! Но это не страшно?

– Я не знаю.

Чёрное, уже осеннее небо, усеянное большими звёздами, колыхалось, но это происходило от эффекта каких-то скоплений мельчайших искр, похожих на светящийся дым, и казалось, будто чёрное пространство над головой изменяется, как поверхность моря, а потом это стало опускаться, и искры увеличивались, будто вокруг них закружили мириады светлячков, до самой земли. И они образовывали вполне видимые струи, плоскости, скопления, всё это передвигалось, сплеталось и всё уплотнялось, высвечивая ночь призрачным мерцанием.

Через некоторое время Баньша вздохнула, взялась за его руку:

– Но ведь это странно.

– Не возражаю. Или это страннее того, что я вижу?

– Но оно, вот эти… искры, они не могли качать машину?

– Не могли, возразить нечего. Если они не сопровождают что-то другое.

– И где оно?

– Сейчас посмотрим. Возможно, это что-то, не связанное со свечением. И тогда мы должны быть готовы к сюрпризам. Полезай в машину!

– Ага! Сам вытащил, теперь няньчись!

– Хорошо, только держись сзади и не путайся под руками!

Держа пистолет, он индейским шагом пошёл вокруг "Форда", боясь неожиданностей, далеко обходя углы, и у заднего левого колеса они увидели. Это был обожжённый скелет. Его покрывали лохмотья пепла, у одной руки лежал прут арматуры, рядом с другой охотничий нож. Лич поднял ладонь, давая Баньше знак остановиться, стал всматриваться в мерцающую тьму. И конечно-же, любопытная кошка, она тут-же была рядом и закрывала рот рукой. То-ли для того, чтобы не закричать, то-ли её тошнило.

– Вряд-ли есть кто-то ещё живой. Или в таком-же состоянии, как этот, или уже подбегают к Псковской области.

– Значит, – Баньша громко икнула. – Извини… Значит, эта штука, получается, защитила нас?

Она икала всё громче и чаще. Он подвёл её к двери, достал из сумки-холодильника бутылку кваса:

– Прищеми нос пальцами и пей мелкими глотками, пока не станешь задыхаться. И будешь читать мифы, держи в голове эти искры, не встретится-ли что-то похожее, что помогало людям…

***

Поспать у них получилось около трёх часов, когда начал каркать телефон Лича. Но это был не будильник, это был неугомонный Гибсон.

– Целы? – прокричал он.

– Ты с дуба упал?

– Здесь такое творится, на станции!

– Убийство в "Магните"? Видели, присутствовали.

– Значит, зря разбудил? – разочаровался тот. – И вы ни при чём?

– Ни капли. Случайно попали.

– Понятно… Но и ещё… В Кобрино, то-ли сектанты, то-ли наркоманы…

– Слушай, Гибби, тебе делать нечего? Ты по ночам собираешь устаревшие новости? Мы всё это проезжали, и сами можем рассказать такое, от чего у тебя слегка челюсть отпадёт! Скажи от нас Яне спокойной ночи и немного отдохните. Устали, небось, притомились… А нам ехать пора, так что, спасибо за побудку.

– Вот идиот, – сквозь сон пробормотала Баньша. – Только ты меня не дёргай, я ещё подремлю. Посмотри там, на траве, у костра, не забыли чего? И можешь ехать.

– Спасибо!

Но он ещё с фонариком прошёл по дороге до трассы, высматривая следы ночных гостей, но не нашёл ничего, кроме свежей пустой бутылки из-под водки и раздавленного пластикового стаканчика.

Всю дорогу до "Коммунара" и потом до Пушкина он гнал на полной скорости, притормаживая, только когда видел встречные огни, и всё ему представлялись кружащиеся звёзды и обугленные кости на примятой, но не обожжённой траве.

Баньша проснулась, когда они проехали Павловск и гнали по Павловскому шоссе вдоль Отдельного парка. Она перелезла на переднее сиденье, протянула ему кружку с кофе:

– Куда ты так летишь, ведь светло уже, притормози немного. Далеко ехать?

– Уже подъезжаем, минут десять ещё. Откуда горячий кофе?

– Из термоса. Это, знаешь, такая штука, чтобы сохранять температуру напитка.

– Спасибо за информацию. Я удивился, что он горячий.

– Я вчера у костра не только коньяк пила и мечтала о постели с тобой.