Модернизация промышленности Красноярского края и профсоюзы: социально-экономические и исторические аспекты

В 1929–1930 гг. в Сибири продолжился рост объемов выпускаемой продукции, было произведено 654,35 тыс. м

пиломатериалов. В 1929 г. после ремонта открылся Маклаковский лесозавод, был построен новый лесозавод в Игарке[80 - ГАКК. Ф. Р.-324. Оп. 1. Д. 61. Л. 316.]. Тем не менее годовой план выполнен был только на 84,7 %[81 - Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки: Материалы к Первому западносибирскому съезду советов. Новосибирск, 1931. С. 5.]. Основные причины невыполнения плана – трудности в механизации отрасли, а также смена системы управления лесной промышленностью. Как следует из материалов, подготовленных к Первому западносибирскому съезду советов, в отрасли не хватало опытных ИТР. Кроме того, существовала и нехватка современного оборудования[82 - Там же. С.10.]. Об этом же говорят и результаты обследования, произведенного в конце 1929 г. на Красноярском лесозаводе № 5, остановки которого были вызваны прежде всего некачественным ремонтом[83 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 35. Л. 14.].

В 1929–1930 гг. изменена организационная структура управления лесной промышленностью. В первом полугодии еще сохранялась система соподчинения лесного хозяйства органам Наркомзема, а эксплуатация велась трестами, подведомственными ВСНХ, НКПС и в меньшей доле НКЗу (Лесзагу). Во втором полугодии леса отошли к Союзлесу ВСНХ и НКПС, с образованием леспромхозов. Сиблестрест был подчинен ВСНХ СССР и разделен на Восточный и Западный[84 - Промышленность западной Сибири на третьем году пятилетки… С. 9.]. Эти изменения не могли не повлиять на стабильность работы. Так, в феврале 1930 г. профсоюз деревообделочников отмечал проволочки, возникшие при согласовании проектов строительства новых лесозаводов – Енисейского, Усть-абаканского и Канского[85 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 573. Л. 12.].

Отметим, что на лесозаводах Красноярска периодически возникали проблемы с качеством сырья. Они были обусловлены, во-первых, низким уровнем воды в р. Енисей в 1930 г., в результате чего часть леса была повреждена, потери составили 44 тыс. м

[86 - ГАКК. Ф. Р-439. Оп. 1. Д. 6. Л. 14.]. Во-вторых, сказывалась нехватка работников; например, в 1931 г. возник дефицит лоцманов, которых было только 76 % от необходимого числа. Наконец, в-третьих, недоставало квалифицированного персонала, готового к работе на сложных механизмах[87 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 90.].

Тем не менее в 1931–1933 гг. развитие отрасли продолжалось, создавались новые предприятия. Так, в Красноярске строился деревообрабатывающий комбинат (ДОК), на возведение которого в 1931 г. было выделено 3 985 тыс. руб.[88 - ГАКК. Ф. Р-439. Оп. 1. Д. 6. Л. 44.]. Одновременно происходила модернизация действующих предприятий. Например, в 1931 г. на капитальный ремонт был остановлен лесозавод № 3 на ст. Базаиха[89 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 119.]. Развитие происходило и на других территориях будущего Красноярского края. В 1932 г. на территории Хакасии был основан Сонский леспромхоз, заготовка древесины в этом регионе увеличилась в несколько раз: с 30 тыс. м

в 1926 г. до 927 тыс. м

в 1933 г. Кроме того, в 1931 г. был построен Усть-Абаканский лесозавод, несколько шпалозаводов, а в 1933 г. в Абакане была введена в эксплуатацию мебельная фабрика[90 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961 гг. С. 110.].

Одной из основных отраслей добывающей промышленности на территории Красноярского края в 1925–1932 гг. была угольная промышленность. Необходимо отметить, что добыча угля в этот период проходила в основном на Черногорских угольных копях, а также незначительная добыча существовала на Коркинских копях[91 - Малая советская энциклопедия. Т. V. 2-е изд. М., 1936. С. 916.]. На территории Хакасии уже в 1925 г. был достигнут довоенный уровень кустарной угледобычи. Однако с развитием промышленности спрос на уголь вырос. Встал вопрос о расширении разработок Черногорского бассейна, который служил топливной базой для Томской железной дороги, енисейского речного флота и местных предприятий[92 - Очерки истории Хакасии советского периода. 1917–1961 гг. С. 103.].

Развитие угольной промышленности сдерживалось нехваткой квалифицированного персонала. Так, на Черногорских копях была вакантна даже должность руководителя горных работ. Это привело к закладке в 1927 г. шахты с низким содержанием породы (менее 50 %)[93 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961 гг. С. 105.]. Кроме того, угледобыча в Сибири ограничивалась и рынком потребителей (уральской металлургией, железной дорогой, внутрисибирской промышленностью). К 1927 г. добыча угля на копях треста «Хакуголь» составляла всего 4,1 % от общесибирского[94 - Корнев В., Новицкий С., Лебедев К. Пятилетний план развития сибирской промышленности 1928/1929–1932/1933. С. 21.]. В связи с этим в годы первой пятилетки на территории края не планировалось масштабное строительство новых шахт.

Однако в целом по Сибири в конце 1920-х – начале 1930-х гг. в отрасль планировалось производить существенные капиталовложения (см. прил. 1). Как видно из приведенных данных, основные инвестиции предполагались для Кузбасса, который должен был стать вторым энергетическим центром страны. В этой связи уже в 1925–1926 гг. темпы развертывания отрасли в Сибири оказались выше общесоюзных: 85 % по Сибири и 61,7 % по СССР[95 - Промышленность Сибири и ее очередные задачи. 1925/1926 год и первое полугодие 1926/1927 года / предисл. В. С. Корнева : Сибкрайсовнархоз. Новосибирск, 1927. С. 4.].

За короткий период 1926–1930 гг. угольные предприятия Хакасии из краевого перешли в союзное подчинение в качестве отдельного рудоуправления в составе предприятия «Востокуголь»[96 - Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки… С. 4.]. Уже в 1926 г. Черногорский угольный разрез выработал 100 тыс. т каменного угля[97 - Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета советов Совнаркому РСФСР / Сиб. край. Исполком советов. Новосибирск, 1927. С. 22.]. Себестоимость 1 пуда угля при этом была ниже, чем в Кузбассе: «Хакуголь» – 9,4 руб., Кузбасс – 11,5 руб.[98 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 226. Л. 103.]. За счет модернизации оборудования выросла производительность труда, например, производительность труда забойщика возросла в 4 раза: с 25,78 т в 1-м квартале 1927 г. до 101,10 т в 4-м квартале[99 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 214. Л. 6.].

В начале 1930-х гг. развитие угольной промышленности продолжалось. Началось промышленное освоение месторождения ачинских бурых углей[100 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 783. Л. 4.]. В 1930 г. на Хакасско-Минусинском угольном бассейне заложена новая шахта № 7-бис, а в следующем году восстановлена ранее законсервированная шахта № 3[101 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961 гг. С. 108.]. В 1929 г. на черногорские шахты прибыли первые 2 врубочные машины. К 1932 г. на предприятии насчитывалось 7 тяжелых врубмашин, 14 электросверл, 14 качающихся и 2 ленточных конвейера[102 - Там же. С. 109.]. В 1930–1933 гг. проводилась геологоразведка угольных месторождений на территории Норильского района[103 - Важнов М. Я. Профсоюзы Норильска. Страницы истории: 1932–2001. М., 2002. С. 4.].

Отметим, что развитие угольной промышленности в годы первой пятилетки как на территории Красноярского края, так и в целом по Сибири было сопряжено с целым рядом трудностей. Так, из 28 тяжелых врубовых машин, имевшихся в сибирской угольной отрасли, работала лишь 21, а из 31 легких – 26[104 - Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки… С. 9.]. Основная причина – хронический дефицит квалифицированной рабочей силы. Численность рабочих Черногорска выросла за первую пятилетку с 675 человек в 1928 г. до 3 660 человек в 1932 г. Основная масса новых рабочих была представлена выходцами из деревни[105 - Очерки истории Хакасии советского периода. 1917–1961 гг. С. 120.]. Нехватка квалифицированных сотрудников существовала не только на предприятиях Сибири, но и в центральных областях РСФСР. Г. Вейнберг констатировал: «В подмосковном бассейне из 15 врубовых машин работают только 4; из 373 отбойных молотков только 258»[106 - Вейнберг Г. Профсоюзы и шесть условий товарища Сталина. М., 1932. С. 13.].

Необходимо подчеркнуть, что пятилетний план развития отрасли полностью выполнен не был. К примеру, в 1-м полугодии 1932 г. на Черногорских угольных копях план был выполнен на 80 %[107 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 817. Л. 103.]. Тем не менее если сравнивать фактический уровень добычи угля с предварительным пятилетним планом, так называемыми контрольными цифрами (а они в ходе пятилетки не раз пересматривались в сторону увеличения), то мы увидим не только выполнение пятилетнего плана, но и превышение его показателей. На основной базе угледобычи на территории Красноярского края, Черногорском руднике, уровень добычи вместо первоначально запланированных к 1932 г. 220 тыс. т составил 255 тыс. т[108 - Корнев В., Новицкий С., Лебедев К. Пятилетний план развития сибирской промышленности 1928/1929–1932/1933. С. 21.].

Золотодобывающая промышленность – одна из старейших отраслей на территории Красноярского края. В 1924–1925 гг. началось более активное развитие предприятий золотодобывающей промышленности Сибири. К их числу можно отнести и такое крупное добывающее предприятие, как «Лензолото», и трест «Енисейзолото»[109 - История Сибири. Т. IV. Новосибирск, 1965. С. 54.]. По объему добычи золота Сибирь занимала первое место в СССР. В 1924 г. из 51 364,8 кг добытого золота на Сибирь приходилось 39 559,9 кг, что составляло 77 % всей добычи[110 - Тамарина А. К вопросу об индустриализации Сибири. Новониколаевск, 1925. С. 6.].

В 1925 г., до создания Сибирского края, золотодобывающая промышленность на территории Красноярского края практически полностью была представлена трестом «Енисейзолото», предприятия которого вели золотодобычу в нескольких районах: в Хакасии (Саралинский рудник), в Северо-Енисейском и Ольховском районах, а также на Аяхтинском и Герасимо-Федоровском рудниках. Кроме того, работали частные прииски Горелова и старатели-одиночки[111 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961 гг. С. 103; Тамарина А. Указ. соч. С. 6; Угроватов А. Частная промышленность Сибири и трудовое законодательство 1920-х гг. Новосибирск, 1998. С. 51. Прим.: В 1928 г. владелец приисков Горелов был осужден на 1 год, прииски были возвращены государству из аренды.].

В 1925 г. в государственной золотодобывающей промышленности Сибири произошло снижение производства на 12,7 %. Причиной этого, по мнению авторов отчета о работе сибирских профсоюзов, являлся переход части рабочих в концессионное предприятие «Лензолото», работавшее на Алданских приисках[112 - Сибирские профорганизации в 1924–1925 гг. Новосибирск, 1925. С. 6.]. Для более эффективной работы на предприятиях, вошедших в трест «Сибзолото», в 1926 г. была произведена реконструкция. Только на капитальное строительство было выделено 680 тыс. руб., из которых на долю предприятий, расположенных на территории Красноярского края, приходилось 585,2 тыс. руб.[113 - Промышленность Сибири и ее очередные задачи. 1925/1926 год и первое полугодие 1926/27 года / предисл. В. С. Корнева. Новосибирск, 1927. С. 90 (подсчеты автора).]. Основные усилия по развитию отрасли предполагалось сосредоточить на добыче рудного золота, увеличении масштабов работ на действующих рудниках, восстановлении разрушенных и введении в строй новых предприятий[114 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 125. Л. 9.].

Однако необходимо согласиться с М. М. Хатылаевым, который пишет о технической отсталости отрасли, вызванной отсутствием собственной машиностроительной базы в дореволюционной России, а также широким применением неквалифицированного труда[115 - Хатылаев М. М. Рабочие золотодобывающей промышленности Восточной Сибири 1921–1937 гг. Новосибирск, 1986. С. 62.]. Эти проблемы были характерны и для предприятий, расположенных на территории Красноярского края. Например, на руднике «Коммунар» в 1928 г. фабрика на две бегунные чаши находилась в полуразрушенном состоянии, не действовала канатная дорога[116 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961. С. 104.]. Неудовлетворительным было состояние драг в 1929–1930 гг. в Северо-Енисейском районе, где использовались механизмы 1906 г. выпуска. Заказ на ремонт, направленный в «Союззолото», не был удовлетворен, и ремонт производился собственными силами[117 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 101.]. На Веро-Надеждинском руднике в июне 1929 г. из-за использования некачественных бандажей на бегунах вместо предусмотренных 700 т породы было промыто всего 425,5 т[118 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 497. Л. 101.]. На V внеочередной конференции союза горнорабочих Северо-Енисейского района в январе 1929 г. отмечалась невозможность повышения производительности в силу нехватки инвентаря[119 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 61. Л. 343.].

Хотя обеспеченность приисков на территории Красноярского края квалифицированными кадрами была выше, чем в среднем по отрасли (уже к 1925 г. 1/3 работников треста «Енисейзолото» были квалифицированными сотрудниками), на предприятиях остро стояла кадровая проблема[120 - Хатылаев М. М. Рабочие золотодобывающей промышленности Восточной Сибири 1921–1937 гг. С. 62.]. С Аяхтинского рудника с января по август 1928 г. из-за отсутствия жилья уволилось 80 человек[121 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 61. Л. 23.]. Из-за плохого бытового обслуживания и начавшегося осенью 1927 г. голода с Северо-енисейских приисков только в ноябре «сбежало» 40 человек[122 - ГАНО. Ф.Р-627. Оп. 1. Д. 283. Л. 36.]. В дальнейшем ситуация со снабжением несколько стабилизировалась, но высокая текучесть кадров сохранялась. В 1929–1930 гг. на Северо-енисейские прииски прибыли 1200 рабочих, а уехали 900, прибыли служащих 73, а уехали 49, и лишь незначительная часть работников прииска были опытными старателями. Но при этом только на перевозку работников было затрачено 46 900 руб.[123 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 99.]. Существовали и случаи неудачного использования работников из Москвы, квалификация которых иногда не соответствовала их статусу. Так, техник Северо-енисейских приисков Лотис, стоимость «переброски» которого составила 455 руб., абсолютно не имел знаний в горном деле и был уволен. Кроме него по этой же причине были уволены еще несколько «специалистов» из Москвы[124 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 100.].

В 1930–1933 гг. развитие отрасли продолжалось. Начиная с лета 1930 г. «Союззолотом» проводились постоянные геологоразведочные изыскания на территории Норильского района[125 - Львов А. По вопросу о строительстве в Норильске // Заполярная правд 29 марта 1995 С. 4.]. Была продолжена механизация производств. На предприятиях Южно-Енисейского района в первом полугодии 1930 г. были введены в эксплуатацию 6 винтов Архимеда и 2 золотопромышленные чаши[126 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 11. Л.2.]. Тем не менее, несмотря на проведенные мероприятия, на приисках района сохранялся слабый уровень механизации[127 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 11 Л. 5.].

В то же время необходимо отметить, что в годы первой пятилетки была полностью восстановлена добыча золота на руднике «Коммунар». В 1932 г. был открыт новый Балахчинский рудник, его эксплуатация началась в сентябре 1933 г. Рудники оснащались новейшим техническим оборудованием, внедрялось компрессорное бурение, механизировались основные участки работы. В 1933 г. вступил в строй Саралинский центральный золотоизвлекательный завод (ЦЗЗ)[128 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961 гг. С. 109.]. Отметим, что золотодобывающие предприятия Хакасской автономной области увеличили добычу золота в 5 раз, а в 1931 г. досрочно выполнили годовой план[129 - Там же. С.120–121.]. Все это свидетельствует о том, что, несмотря на трудности, которые возникали в годы первой пятилетки, золотодобывающая промышленность на территории Красноярского края сохраняла относительно высокие темпы развития.

Наряду с уже отмеченными отраслями добывающей промышленности на территории Красноярского края стала активно развиваться и добыча сырья минерального происхождения. Еще с дореволюционных времен на территории Канского и Минусинского округов добывалась природная соль[130 - Тамарина А. К вопросу об индустриализации Сибири. Новониколаевск, 1925. С. 7.]. В 1921 г. была возобновлена добыча графита на Курейском месторождении. Несмотря на тяжелые природные условия Севера, себестоимость туруханского графита была в 4 раза ниже импортного[131 - Трофименко И. Н. Туруханский графит: открытие и эксплуатация (2-я половина XIX века – 30-е годы ХХ в.) Архивные чтения «Становление Красноярска как экономического и общественно-политического центра Енисейской губернии» (к 370-летию г. Красноярска, 80-летию Государственной архивной службы России). Красноярск, 1998. С. 77.]. Отметим, что из-за плохих условий труда и бытовых условий на зимний период 1925–1926 гг. Курейский графитовый рудник был законсервирован[132 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 12. Л. 6 об.]. Однако уже в 1927 г. работа рудника была механизирована. В 1926–1927 гг. из Сибирского края планировалось экспортировать 4 000 т графита общей стоимостью 519,9 тыс. руб.[133 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 283. Л. 33.]. Добыча графита за период 1925–1932 гг. увеличилась более чем в 17 раз – с 700 т в 1925 г. до 13 тыс. т в 1931 г. Более 1/6 всей продукции отправлялось на экспорт[134 - Лебедев Н. Енисейский район. М., 1929. С. 51; Трофименко И. Н. Туруханский графит: открытие и эксплуатация… С. 77 (подсчеты автора).].

Во второй половине 1920-х гг. в Советском Союзе возникла специализированная отрасль по добыче и переработке слюды – слюдяная промышленность. Её основной базой стала Восточная Сибирь, прежде всего Красноярский край и Иркутская область, где находилась основная масса месторождений слюды[135 - Труфанов М. П. История слюдяной промышленности Восточной Сибири 1926–1950 гг. в специальной научной и научно-популярной литературе // Источниковедение. Историография истории Восточной Сибири. Иркутск, 1982. С. 88.]. В 1927 г. была организована добыча слюды в крупнейшем Мамско-Чуйском слюдоносном районе на территории современной Иркутской области. В 1929 г. началась разработка слюдяных копей в Канском округе[136 - Сибирская советская энциклопедия. Т. II. Новосибирск, 1931. С. 514.]. Основной причиной появления этой отрасли стал план сплошной электрификации страны. Слюда, обладая высокими диэлектрическими свойствами, значительной термостойкостью, широко применялась в электромашиностроении и радиотехнике. Отметим, что уже в 1932 г. СССР занимал второе место в мире по добыче слюды, около 80 % которой добывалось в Сибири[137 - Труфанов М. П. История слюдяной промышленности Восточной Сибири 1926–1950 гг. в специальной научной и научно-популярной литературе. С. 88.].

В годы первой пятилетки была начата добыча еще одного минерала – барита. В 1931 г. был пущен баритовый рудник на территории современной Хакасии. В первый год он выдал 6 тыс. т барита, в конце 1933 г. – 13 тыс. т. Барит шел на Урал и в центральные районы страны, использовался в лакокрасочной и химической промышленности[138 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961 гг. С. 111.]. Таким образом, на территории Красноярского края, обладавшего исключительными запасами полезных ископаемых, добывающая промышленность развивалась достаточно успешно.

Анализируя развитие обрабатывающей промышленности, охарактеризуем первоначально предприятия химической отрасли. Необходимо отметить, что в первые годы индустриализации эта отрасль на территории Красноярского края была представлена Красноярским стекольным заводом «Памяти 13 борцов» и полукустарной фарфоро-фаянсовой фабрикой, тоже расположенной в Красноярске[139 - Данные предприятия в исследуемый период относились к силикатной промышленности, которая в настоящее время является одной из подотраслей химической промышленности.].

В этот период стекольное производство на территории Красноярского края осуществлялось на одном заводе, всего же в Сибири работало 3 завода: красноярский, бийский и томский. За период 1925–1926 гг. их производительность возросла на 48,5 %[140 - Промышленность Сибири и ее очередные задачи. 1925/1926 год и первое полугодие 1926/27 года. С. 6.]. Это были последние годы процесса восстановления сибирской окружной промышленности. Дальнейшее развитие должно было происходить при дополнительных инвестициях в расширение и реконструкцию предприятий. Так, в 1926–1927 гг. Красноярскому стекольному заводу выделено 75,2 тыс. руб., фарфоро-фаянсовой фабрике – 3 тыс. руб., при этом на всю окружную и краевую промышленность Красноярского округа было выделено всего 114,8 тыс. руб.[141 - Промышленность Сибири и ее очередные задачи. С. 90.]. Полученные инвестиции были направлены на реконструкцию оборудования, прежде всего печей. На стекольном заводе построена новая ванная печь системы «Гоббе» с соответствующим вспомогательным оборудованием. Реконструкция происходила и на других стекольных предприятиях Сибири[142 - Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета советов Совнаркому РСФСР / Сиб. край. Исполком советов. Новосибирск, 1927. С. 7. (В 1926–1927 гг. на территории Сибири насчитывалось 4 стекольных завода: красноярский, бийский, томский, слюдянский, но уже через 2 года в 1930 гг. слюдянский стекольный завод не упоминается).]. Модернизация позволила Красноярскому стекольному заводу успешно выполнить план в 1928 г.[143 - ГАКК Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 13. Л. 43.].

На фарфоро-фаянсовой фабрике в 1926–1928 гг. также осуществлялась реконструкция и модернизация производства: был построен двухъярусный французский горн, велась установка тоннельной печи, которая, однако, до конца завершена не была. Модернизация, которая тоже не была закончена в срок, происходила и на другом сибирском фарфоровом производстве – фабрике «Сибфарфор»[144 - Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета советов Совнаркому РСФСР. С. 7.]. Главной причиной отставания стало недостаточное финансирование. К примеру, на Красноярской фарфоровой фабрике из 33 тыс. руб. на оплату проекта новой фабрики было потрачено 25 тыс. руб. и лишь 8 тыс. руб. на реконструкцию оборудования, а на красноярском стеклозаводе большая часть из 11 тыс. руб. была направлена на достройку жилого дома[145 - Там же. С. 45.].

В 1929–1930 гг. годовая программа производства на сибирских стекольных заводах была выполнена на сумму 4 086 тыс. руб. – на 93 %. Невыполнение плана объяснялось в основном нехваткой соды по вине «Содостроя». Кроме того, в начале сентября из-за недостатка дров останавливались бийский и томский заводы[146 - Стекольные заводы находились вдали от железнодорожных линий – прим. автора. Ист.: Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки. С. 15.]. По красноярскому стеклозаводу промфинплан был выполнен на 91,5 % (или 102,26 % от уровня предыдущего года – вместо 114%). Сказалось и увеличение брака при производстве оконного стекла (20,69 % вместо 15)[147 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 72.]. Одной из основных проблем в работе стеклозавода были задержки поставок сырья из-за недостатка гужевого транспорта[148 - Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки. С. 15.]. В то же время предприятие продолжало развиваться. В частности, была увеличена мощность паровой установки[149 - ГАКК Ф.Р.-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 11.].

В начале 1930-х гг. в отрасль были привлечены дополнительные средства. На территории Красноярского края за годы первой пятилетки были построены кислородный и канифольный заводы. Кислородный завод работал не на полную мощность (при мощности 150 тыс. м

кислорода в год выпускалось от 31 до 82 тыс. м

), что объяснялось необеспеченностью завода баллонами под кислород и нехваткой потребителей[150 - Народное хозяйство и культура Красноярска и района за три года. Красноярск, 1934. С. 7.].

Несмотря на появление кислородного и канифольного заводов, стекольный завод оставался самым крупным предприятием химической промышленности региона. Завод самостоятельно обеспечивал себя сырьем и топливом, осуществлял вывозку продукции к линии железной дороги. Однако объем валовой продукции стеклозавода сократился более чем в 3 раза: с 1691,5 тыс. руб. в 1931 г. до 522,2 тыс. руб. в 1933 г.[151 - Там же. С. 7.]. Среди причин нестабильной работы предприятия – слабое руководство, проблемы в организации труда, текучесть рабочей силы, слабая трудовая дисциплина.

Деятельность фарфоро-фаянсовой фабрики оказалась более успешной. План по выработке продукции в основном выполнялся на 100 %. К 1933 г. профиль предприятия был изменен. Фабрика перешла на выпуск нового вида продукции – технического фарфора, используемого для прокладки электросетей[152 - Там же. С. 9 (до этого периода фабрика специализировалась на выпуске хозяйственной посуды).].

Пищевая промышленность была одной из самых масштабных отраслей в Сибирском крае. Действовали два крупных треста краевого значения: маслобойный с 5 заводами и винокуренный с 8 заводами. Отрасль также включала ряд предприятий окружного значения: 5 дрожжевых заводов, 8 пивоваренных, 3 махорочных фабрики, 2 конфетные фабрики и ряд других производств[153 - Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета советов Совнаркому РСФСР. С. 12.]. Кроме того, в состав пищевой промышленности Сибири входили цензовые мельницы, в том числе красноярская мельница им. 1 Мая[154 - ГАКК. Ф. Р-968 Оп. 1. Д. 35. Л. 43.]. На территории Красноярского края наиболее развитыми были переработка хлеба, мяса, а также спиртоводочное и пивоваренное производство.

Отметим, что в 1925 г. на территории Сибири числилось 23 винокуренных завода. Однако не все заводы были способны выпускать продукцию, так как существовал значительный износ оборудования, а на некоторых предприятиях отмечалось его «полное разрушение»[155 - Пищевкусовая промышленность Сибири, ее состояние и перспективы: Сб. статей. Новониколаевск, 1926. С. 33.]. Возрождение отрасли началось в 1925 г., после того как 17 июля 1925 г. был образован Сибвинтрест, объединивший все винокуренные заводы Сибирского края. Показательно, что объем валовой продукции объединения сразу оказался достаточно высок и даже опережал объем некоторых объединений, созданных в более ранний период[156 - Промышленность Сибири и ее очередные задачи. 1925/1926 год и первое полугодие 1926/27 года. С. 5.]. Причинами успешного развития предприятий послужили главным образом серьезные вложения в капитальное строительство (см. прил. 2) и изменение организационных форм управления. Образование крупных объединений краевого значения позволило государству сконцентрировать средства отдельных заводов и тем самым создать условия для более гибкого маневрирования финансами. Благодаря произведенным вложениям происходила модернизация оборудования, были открыты новые производства. Так, на Красноярском пивоваренном заводе в 1926–1927 гг. были построены новые чаны, установлены компрессор и фильтрационный пресс, проводился капитальный ремонт производственных мощностей[157 - Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета советов Совнаркому РСФСР. С. 47.].

Более успешной работе виноводочных и пивоваренных предприятий, как и предприятий других отраслей Сибирского края, способствовала и политика государства по сокращению частновладельческих предприятий. Как отмечает в своей работе А. Угроватов, «…в 1928 г. крайком принял два постановления («Об охране труда» и «О работе судебных органов»), в которых потребовал решительного наступления на нэпманские элементы»[158 - Угроватов А. Частная промышленность Сибири и трудовое законодательство 1920-х г. Новосибирск, 1998. С. 38.].

Несмотря на перебои в работе некоторых предприятий (например, невыполнение плана в апреле – мае 1930 г. на Красноярском водочном заводе из-за перебоев с поставками сырья)[159 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 35. Л. 114.], развитие отрасли происходило более чем успешно[160 - ГАНО Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 820. Л. 14.]. Об этом свидетельствуют данные по Красноярскому району по итогам первой пятилетки: винзавод и пивоваренный завод дали более 2/3 валовой продукции пищевой промышленности района[161 - Народное хозяйство и культура Красноярска и района за три года. С. 6.]. Отметим, что винокуренная отрасль являлась одной из ведущих отраслей пищевой промышленности не только на территории Красноярского края, но и на территории Западно-Сибирского края[162 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 820. Л. 56.]. Обеспечивалось это благодаря наличию широкой сырьевой базы, а также крупным вложениям в предприятия виноводочного и пивоваренного производства.

Определенное развитие на территории Красноярского края получила и хлебопереработка. Так, в 1925 г. из 12 мельниц государственного общества «Хлебопродукт» 2 мельницы находились на территории Красноярского края (в Красноярске и Канске)[163 - Пищевкусовая промышленность Сибири, ее состояние и перспективы. С. 3.]. Имевшиеся посевные площади обеспечивали полную загрузку предприятий мукомольной промышленности. В ноябре 1927 г. начал работу Красноярский хлебозавод[164 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 61. Л. 298.]. Об успешности его работы свидетельствуют данные обследования, произведенного на предприятии в 1930 г., согласно которым производительность хлебозавода увеличилась за год на 39 %[165 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 35. Л. 20.].

В период с 1931 г. по 1933 г. можно констатировать дальнейшее развитие мукомольной промышленности на территории Красноярского края. В 1931 г. началось строительство Красноярского мелькомбината, и в первый же год на его строительство было выделено 3 188 000 руб.[166 - ГАКК. Ф. Р-439. Оп. 1. Д. 6. Л. 44.]. В те же годы в Канске уже работали две цензовые мельницы[167 - Сибирская советская энциклопедия. Т. II. С. 507.]. В 1932 г. была произведена реконструкция мельницы им. 1 Мая, после чего ее производительность увеличилась практически вдвое. Валовой объем продукции в 1931 г. составил 907 тыс. руб., в 1932 г. – 850,4 тыс. руб., в 1933 г. – 1 590 тыс. руб.[168 - Народное хозяйство и культура Красноярска и района за три года. С. 6.].

На территории Красноярского края в годы первой пятилетки достаточно активно работала мясная промышленность. Было развито колбасное производство, которое находилось в ведении районных отделений главной кишечной конторы Госторга (Сибкишпромторг)[169 - Сибкишпромторг объединяет заводы в городах: Новосибирск, Барнаул. Красноярск, Минусинск, Иркутск, Чита, Омск. Источник: Пищевкусовая промышленность Сибири, ее состояние и перспективы. С. 25.]. К трудностям работы предприятий необходимо отнести неудовлетворительные условия труда: тесноту заводских помещений, отсутствие канализации и водопровода, а также износ оборудования[170 - Пищевкусовая промышленность Сибири, ее состояние и перспективы. С. 26.]. Все это, несмотря на рост объемов производства, вело к невыполнению плановых заданий[171 - Дудукалов В. И. Производство промышленных товаров широкого потребления в Сибири в годы первой пятилетки (1928–1932 гг.) // История общественно-политической жизни Сибири. Томск, 1981. С. 178.].

Однако благодаря дешевому местному сырью колбасное производство не только сохранялось, но и развивалось. В 1929 г. на красноярском заводе был осуществлен ремонт отопления, проведена канализация, установлена электрическая вентиляция[172 - ГАКК Ф. Р.-324. Оп. 1. Д. 61. Л. 298 об.]. В 1931 г., кроме красноярского и минусинского заводов, действовали два колбасных завода в Канске[173 - Сибирская советская энциклопедия Т. II. С. 507.]. В 1932 г. было завершено строительство Абаканского мясокомбината с пропускной способностью 300 тыс. голов в год[174 - Очерки истории Хакасии советского периода 1917–1961 гг. С. 111.]. Годы первой пятилетки положили начало и развитию пищевой промышленности в северных районах Красноярского края. В 1929 г. недалеко от Игарки было начато строительство Усть-Енисейского рыбоконсервного завода, которое завершилось в 1932 г.[175 - Дудукалов В. И. Производство промышленных товаров широкого потребления в Сибири в годы первой пятилетки (1928–1932 гг.). С. 181.].

Кожевенная промышленность занимала к началу пятилетки одно из ведущих мест после каменноугольной и золотодобывающей отраслей. В 1925 г. наряду с 400 кустарными предприятиями на территории Сибирского края работало и около 10 цензовых предприятий, объединенных в Сибкожтрест[176 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 125. Л. 10 об.]. Цензовая кожевенная и обувная промышленность на территории Красноярского края в 1925–1926 гг. была представлена тремя государственными предприятиями: кожзавод № 5 (г. Ачинск), кожзавод № 7 (г. Красноярск), красноярская обувная фабрика[177 - Промышленность Сибири и ее очередные задачи. 1925/1926 год и первое полугодие 1926/27 года. С. 90.]. (Недолго в Красноярске еще работали два частных завода, закрытые после забастовок 1926 и 1928 гг.)[178 - Угроватов А. Частная промышленность Сибири и трудовое законодательство 1920-х г. С. 52.].

Анализируя работу предприятий кожевенной промышленности, необходимо отметить, что за период 1925-1927 гг. затраты на капитальное строительство в Сибкожтресте составили 950 тыс. руб.; значительная часть из них выделялась для предприятий, расположенных на территории Красноярского края, – только в течение первого года было выделено 157,2 тыс. руб.[179 - Промышленность Сибири и ее очередные задачи. 1925/1926 год и первое полугодие 1926/27 года С. 90 (подсчеты автора).]. Выпуск продукции в Сибкожтресте за эти годы вырос на 162 %[180 - Корнев В. Итоги и очередные задачи сибирской промышленности // Жизнь Сибири. 1928. № 5. С. 65.]. Однако уже в 1928–1929 гг. был поставлен вопрос о закрытии во второй пятилетке Ачинского кожевенного завода № 5 в силу ветхости производственных мощностей и чрезвычайно низкого качества выпускаемой продукции. Средства, выделяемые в это время Ачинскому кожзаводу, шли не на развитие предприятия, а на создание «нормальных» условий труда[181 - Пятилетний план развития сибирской промышленности 1928/29–1932/33 гг. С. 27.]. Вместо ачинского и уже закрытого к этому времени новосибирского заводов планировалось строительство нового крупного предприятия в Новосибирске.

В этот же период на Красноярской обувной фабрике и на кожзаводе № 7 происходила модернизация производства. После реконструкции мощность обувной фабрики возросла с 400 до 800 тыс. пар в год[182 - Там же. С. 28; Тамарина А. Указ. соч. С. 42.]. В 1928–1929 гг. модернизация оборудования продолжалась. Было построено здание штамповочного цеха, соответствовавшее «современным условиям труда»[183 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 13. Л. 22 об.]. Тем не менее, несмотря на проведенную реконструкцию и общий рост объема произведенных изделий, производственный план на Красноярской обувной фабрике в 1930 г. был выполнен только на 86,1 %[184 - Народное хозяйство и культура Красноярска и района за три года. С. 6; Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки… С. 16.].

Анализируя работу кожевенных предприятий, Красноярское окружное бюро профессиональных союзов отмечало, что срыв показателей промфинпланов объясняется невыполнением заданий по производительности труда и уменьшению себестоимости, а также снижением качества продукции[185 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 13. Л. 1.]. О плохом качестве сырья, поступающего с омского кожевенного завода, говорилось и в материалах РКИ в апреле 1929 г.[186 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 61. Л. 236.]. Обследование, произведенное на обувной фабрике «Спартак» в 1-м квартале 1930 г., подтвердило, что качество сырья, поставляемого с предприятий Сибкожтреста, в большинстве случаев неудовлетворительно. Так, «подошвенный материал» имел «недостаточную пропитку и значительную намокаемость»[187 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 13. Л. 21.]. Кроме того, была выявлена нехватка «стелечного полувала» при изготовлении продукции для военного ведомства. При этом наряду с нехваткой некоторых видов сырья поставки «подошвенного материала» оказались выше запланированных. Перебои отмечались и на других предприятиях отрасли. Например, на Канском кожевенном заводе в 1929 г. возникли перебои с дегтем[188 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 484. Л. 81.].

Одной из причин невыполнения производственного плана на фабрике «Спартак» являлся и низкий уровень административно-технического персонала предприятия. Так, в 1928 г. только трое из числа руководителей имели среднее специальное образование, а остальные были «выдвиженцами», то есть рабочими с этой же фабрики, не имевшими никакой теоретической подготовки и не проходившими никаких курсов повышения квалификации[189 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 13. Л. 22.]. Все это приводило к серьезным ошибкам при выполнении ими своих обязанностей. Так, выписанные из-за границы и полученные в 1929 г. машины оказались портновского типа и для условий фабрики были непригодны. Схожая ситуация сложилась и с запасными частями[190 - ГАКК. Ф. Р-968. Оп. 1. Д. 13. Л. 23.].

Низкое качество сырья в 1930 г. сказалось и на работе одного из самых больших предприятий треста, Барнаульского кожевенного завода, который недовыполнил план за квартал на 15,4 %[191 - Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки… С. 17.]. Работа кожзавода № 7, расположенного в Красноярске, в 1930 г. оказалась более успешной – завод выполнил план на 100 %. Кожзаводы Сибири выполнили свое задание с перевыполнением плана на 3,3 %[192 - Промышленность Западной Сибири на третьем году пятилетки… С. 16.]. Однако вследствие низкого качества местного сырья для производства обуви, а также нехватки сырья, поставляемого из других регионов, производители обуви выполнить плановое задание не смогли. В целом предприятиями кожевенно-обувной промышленности Сибири производственный план был выполнен на 73,5 %[193 - Там же. С. 33.].

В 1931–1933 гг. на обувной фабрике «Спартак» происходило ежегодное снижение выработки продукции. Валовая выработка в 1931 г. составила 18 764,8 тыс. руб. (в ценах 1925–26 гг.), в 1932 г. – 6 295, в 1933 г. – 3 406 тыс. руб.[194 - Народное хозяйство и культура Красноярска и района за три года. С. 6.]. Одной из причин снижения выработки на фабрике стал переход в конце марта 1930 г. на выпуск яловой обуви. Этот переход не был запланирован и вызвал необходимость переобучения 365 работников[195 - ГАКК. Ф. Р-324. Оп. 1. Д. 78. Л. 24.]. Основной же причиной плохой работы фабрики продолжало оставаться неудовлетворительное снабжение полуфабрикатами как по количеству, так и по ассортименту, что вызывало не только недогрузку фабрики, но и частые перестройки всего производственного процесса. Наряду с этим на фабрике существовала и высокая текучесть кадров, а также сохранялся низкий уровень квалификации сотрудников[196 - Народное хозяйство и культура Красноярска и района за три года. С. 9.]. Тем не менее в завершающие годы пятилетки в кожевенной промышленности на территории Красноярского края происходили и позитивные изменения. Так, на Ачинском кож-заводе была осуществлена механизация подъемников кож, вступила в эксплуатацию машина для выдергивания щетины[197 - ГАНО. Ф. Р-627. Оп. 1. Д. 789. Л. 6.].

Удельный вес предприятий металлообрабатывающей и машиностроительной промышленности был невысоким. В 1925 г. отрасль состояла из нескольких предприятий по ремонту машинного оборудования: Красноярского механического завода, Канского чугунолитейного завода, а также наиболее крупного предприятия – Красноярских железнодорожных мастерских[198 - Отчет Сибирского краевого исполнительного комитета советов Совнаркому РСФСР. С. 8; ГАКК. Ф. Р-162 Оп-1. Д. 117. Л. 25; Малая советская энциклопедия. Т. IV. М., 1929. С. 300–301.].