Дикие века

– Ты помнишь Щуку? – начал он.

– Разбойника которого? Ну да, его же, как дня четыре, повесили и закопали. Полгорода на это глазело.

– Вот-вот, а теперь эти отроки уважаемого пекаря Достомысла из Кривичей утверждают, что видели его вчера ночью.

Я удивленно повернулся к ерзающим на лавке мальчишкам:

– Точно? Может, вам почудилось?

Слово взял тот, что выглядел постарше:

– Иштой клянусь, дядя. Щука то был. Одежда у него как у покойника была и ухо отрубленное. Мы с братом в полночь полезли на пепелище у Ткацкого Конца. Бают, что там призраки на полнолуние поют, вот и хотели их послушать. Слышим, кто-то по улице идет, шаркая ногами, ну и затаились за колодцем там во дворе. Нас и не заметили, а света-то вдоволь было. Мы Щуку-то и признали. Как он за угол зашел, мы деру и дали. Бате все рассказали, а он щас воеводе.

– Почтенные, мож, умишко мои сыновья по младости еще не нажили, но врать они не обучены, – заступился за своих отец, пытаясь придать весомости их словам.

Свельф хмуро посмотрел на меня, ожидая мнения и решения. Я же задумался, непроизвольно теребя один из оберегов на шее. Судя по всему, прогонять гостей северянин не собирался, на тот случай, если у меня возникнут вопросы к ним. Потратив немного силы, я связал небольшой узелок. И мысленно протянул его к голове старшего отрока. Всякое могло быть. Например, перед тем как лезть на пепелище, да еще ночью, могли раздобыть и хлебнуть крепкого винца или даже спирта, а потом страх, воображение и алкоголь создали описанную картину.

Но кровь у них была чистая, молодая без всякой пьяни. И это осложняло дело, так как остальные предположения уже оставались нехорошие. Поэтому нарушив затянувшееся молчание, я обратился к пекарю:

– Не волнуйтесь, мы все проверим, но скорее всего ребятишкам со страха просто показалось, и то шаркал обычный пьянчуга.

– Спасибо, мы тогда пойдем, а то все утро насмарку, люди без хлеба останутся.

Дождавшись их ухода, я вытащил из угла грубо сколоченный табурет, пододвинул его поближе к столу. Следом из сумки извлеклись кипа чистых листов и тонкий кусочек угля. Рассуждать, делая пометки на бумаге – надежный прием, не раз выручавший меня в учебе. Попутно я начал озвучивать свои мысли вслух для воеводы:

– Итак. Ребятня трезва и на самом деле считают, что говорят правду. Но это мог быть бродяга или пьяница. Одноухих даже в нашей дружине двое, по городу десяток-другой запросто наберется. На мальчишек могли наслать морок. Чародейство это несложное, хотя требует должного обучения. Надо узнать только, кто или что смогли это сделать. Может, ведьма лесная или вещица проклятая в руинах оказалась.

Подумав, я взял следующий лист, таким образом, отсекая и группируя мысли:

– Дальше идут наихудшие варианты. Если висельника похоронили без нужных обрядов или зазря казнили, то из могилы мог встать упырь, жаждущий мести. И до следующего полнолуния он будет шататься по земле. Но вину Щуки доподлинно доказали. Ненадлежащим образом захороненный труп, смог бы поднять для своих нужд любой одаренный Морры. В противном случае сделать такое могли некромансер из Талабии, старый вампир или Кощей. Кстати, сам разбойник тоже мог оказаться вампиром из дневных, такого точно повешеньем не убьешь. Кроме того, в него просто мог вселиться какой-нибудь могущественный дух. Но это уже легенды леших.

– Хреново. Даже жрать расхотелось, – воевода придирчиво смотрел, как на желтоватой поверхности бумаги появляются заметки и непонятные значки. – Что предлагаешь делать?

– Во-первых, надо навестить погост висельников, раскопать могилу и убедиться, что тело еще там. Потом обсыпать его солью и с молитвами заново закопать. Проверить землю на чародейство. Проверить знаки и обереги на оградах и воротах. Во-вторых, навестить посольства. Надо знать, сколько обученных людей приехало сюда, и нет ли среди них колдунов. А в-третьих, сходить на само пепелище, днем и ночью.

– Понял, будут нужны еще бойцы – говори сразу. Надо разобраться быстро, а то день-два и по городу будут гулять слухи про живых покойников. До полудня надо понять, что случилось и предупредить князя, если дело серьезное.

* * *

Издавна убийц, воров, черных колдунов и перебежчиков хоронили далеко за городскими стенами на «тайном» погосте. Почему его называли тайным, народная память молчала, да и я не особо этим до сегодняшнего дня не интересовался. Чтобы не терять времени, из конюшни городского войска нам одолжили коней. Правда, воспользоваться этим даром смог лишь я да Илья, остальные верховому делу не обучались. Тут выручил Свельф, отрядив еще пятеро всадников из дорожного разъезда в сопровождение.

Искомое кладбище нашлось в трех верстах на север. По древним обычаям его границу очертили кругом. Разные народы делали это по-своему, кто-то ставил частокол, кто-то обходился плотно приставленными камнями. У этого погоста, например, была небольшая стена из плохо обожженного кирпича, не выше колена высотой. Считалось, что если и заведется нежить, то преодолеть такую ограду она не сможет и со временем просто сгниет. Для надежности еще поверх накладывали чары, хотя бы простейшие. А когда приходила пора закапывать очередного мертвеца, просто аккуратно на время разбирался участок стены.

То, что мы увидели, заставило вздрогнуть. Никто не ломал ограду или копал подкоп. Просто зияли дырами две раскопанных и пустых могилы и поваленное дерево, чей ствол как раз лежал на заборе. Завязав пару узлов с атакующими чарами, я спешился и подошел поближе. Там, где восстал один мертвец, мог появиться и другой. Земля еще хранила на себе следы колдовства. Два огарка свечи и тушка курицы в одной из ям – для обычных глаз. И трещины, наполненные черной вязкой жижей, где капала кровь – для глаз одаренного. И хотя выглядело все это плохо, была и одна хорошая вещь. Неизвестный колдун нуждался в ритуале, в жертвоприношении для осуществления своих замыслов. А значит, не принадлежал к вампирам из ночных семей. И не являлся одним из Кощеев.

– Так, мужики, тут делать больше нечего. Откиньте дерево подальше и возвращаемся. Остальным жрецы озаботятся.

Эх, надо было видеть радость на бородатых лицах дружинников, когда они услышали приказ. В город мы вернулись даже быстрее, чем до этого из него выезжали. Гнали коней, пока не оказались за воротами.

Визит в посольства ничего не дал, как и посещение пепелища днем. Обгоревшие остовы зданий не скрывали ничего необычного. В пожаре сгорело пятнадцать людей и шесть домов. После чего в народе пошла молва, что место проклято. И даже находились свидетели, видящие странные огни по ночам. Поэтому никто не спешил застраиваться тут заново несмотря на тесноту внутри городских стен. Кому охота стать ужином замогильным чудищам. Засим оставалось ждать ночи.

* * *

Закутанная в плащ фигура уверенно двигалась в сторону центра пепелища. Почти полное отсутствие света, похоже, не смущало ее и не мешало обходить завалы. Наконец, она скрылась в бывшей мастерской, меньше всего пострадавшей в пожаре. В ней уцелели все стены и даже часть крыши.

Кивок Ежа послужил сигналом к действию. Перехватив поудобнее топор, я бегом бросился к развалинам. Неизвестный мастер, кстати, постарался, создавая это оружие. Длинная рукоять, широкое посеребренное лезвие, все, что могло дать преимущество в битве с мертвяками, да и не защищенным броней людям пришлось бы тоже несладко. Хотя в моем распоряжении хватало и других козырей. Вламываясь внутрь, я завязал первый узел, окружая себя защитными чарами, а для врагов готовя парализующую ворожбу.

Но помещение оказалось пустым. Без всяких признаков пребывания тут незнакомца. Обменявшись недоуменными взглядами, товарищи стушевались. Раз фигуру видели все, значит, это был не морок, в призраков тоже никто не верил. Так что разводить руками и возвращаться обратно казармы никто не собирался. Олаф, используя доступную ему силу, вызвал небольшой сгусток света, который повинуясь его воле начал медленно плыть по воздуху, освещая каждый уголок развалин. И упорство вознаградилось, когда у западной стены обнаружился потаенный люк, ранее скрытый горелым мусором, открыть который смогли, только объединив усилия сразу двое дружинников. Кто-то позаботился, увеличить вес крышки, прикрепив к ней дополнительные грузы снизу. В узкий лаз опускался первым Еж, как старший и как обладающий самым прочным доспехом. Я лез замыкающим.

Подвал оказался каменным, что являлось редкостью для восковских земель, и настолько просторным, что огонек не смог осветить его целиком. Золотистый свет едва доставал до стен, покрытых плесенью. Впрочем, одна из них могла похвастаться заметным проломом, ведущим дальше вглубь, откуда и тянуло сыростью. Строители мастерской в свое время самую малость не наткнулись на естественные пещеры. Небольшая подземная речка за тысячи зим, пробила в камне достаточно места, чтобы мы могли идти в полный рост, и успела порядочно обмелеть, выродившись в небольшой ручей. Едва слышно журчащий и тускло отблескивающий от нашего чародейства. Насколько я мог судить, поток уходил на северо-запад в сторону Ляры, являясь одним из ее многочисленных притоков.

Держа оружие наготове, мы двинулись вперед. Никто не спешил, ступали осторожно и по возможности тихо. Поскользнуться и вывихнуть ногу не хотелось никому. Со временем удалось различить мерные удары металла о камень, говорящие, что мы идем в верном направлении. Пещера сделала очередной поворот и дала разглядеть тех, кто создавал весь шум.

Две фигуры методично работали кирками, долбя одну из стен пещеры. Третья придирчиво осматривала результат их работы, но услышав наши шаги, обернулась. На этот раз капюшон не скрывал лицо, и мы смогли его рассмотреть. Рожа вылитого голодного вампира: глаза с красными отсветами, остро очерченные скулы, бескровные губы, но без уродства, отмечающего ночные кланы.

Не было речей, обвинений и прочей словесности. Два самострела выстрелили одновременно. И промазали. Тварь сделала невероятно ловкий прыжок в сторону, уходя от болтов. Утекая тенью от них. Слушаясь ее мысленной команды, оба мертвяка бросили свой труд и кинулись на нас. Краем глаза я действительно узнал в одном из них Щуку. Непроизвольно по позвоночнику прошелся холодок страха. Все-таки ранее с вернувшимися с того света существами я еще не сталкивался. Но рефлексы, привитые наставником, делали свое дело. Оставив разбираться с нежитью Олафа и Милорада, мы с Ежом атаковали главного противника. Заготовленный заранее узел развязался, обрушивая вперед сковывающие чары и десяток остро заточенных ледышек. Упырь не стал закрываться щитами как это делали одаренные, вместо этого он даже сделал шаг навстречу, ударяя кулаком по моим плетениям. Паре осколков удалось врезаться в его плоть, но все остальное он, таким образом, развоплотил, оставив лишь небольшое облачко пара. Но радоваться ему точно не следовало, тесак десятника, чуть не снес кровососу голову. Стражник немного уступал вампиру в скорости, но все равно теснил его к стене – мастерства и боевого опыта Ежу было не занимать. Несколько раз когтистая лапа проходилась по доспеху, оставляя глубокие царапины, но не причиняя серьезного вреда.

В ходе схватки я оказался позади одного из мертвяков, чем и воспользовался, со всего маха ударив тому по спине топором. Клинок Милорада довершил начатое, окончательно упокоив нечисть, разрушая темную ворожбу, вдохнувшую подобие жизни в падаль. Но стоило мне отвлечься, как Ежа отбросило на пару шагов и припечатало к стене, заставив отрубиться на мгновение. Упырь, затравленно оглянувшись, разорвал связь с оставшимся покойником и, используя освободившуюся силу, окутал себя плащом из теней. Не знаю для чего предназначались эти чары и узнавать не хотел, но теперь задеть своих уже не грозило, и в ход пошел четвертый узел. Невидимая рука зачерпнула из ручья воды, превращая ее в маленькие, но очень острые кристаллики и обрушила на врага, развеивая одну за другой тени возле него. Потом еще раз и еще. И он дрогнул, размытым силуэтом, бросившись в сторону выхода. Слишком быстро, чтобы мы смогли ему помешать.

– Ууу, надо запомнить, что они умеют делать так. Спасибо, что не дали упырю добить, – Еж, кряхтя, подобрался и подошел к лежащим ниц телам. – Снова добегались висельнички. Днем со жрецами надо будет вернуться за ними. Осиновый кол вогнать в грудь да солью посыпать. А теперь марш наверх. Воеводе надобно все сообщить в подробностях.

* * *

Следующая неделя стала проклятием. Рассказывать о прошедшем пришлось не один раз. Вначале Свельфу, потом жрецам, сопровождая их в лаз и обеспечивая защиту по дороге на тайный погост. Следом явились бояре, выслушав, они пришли к тому же мнению, что и мы. Неизвестный тать явно нес угрозу городу. Был ли поджог его рук делом или он воспользовался им позже, не ясно. Но поднимать двух покойников и целенаправленно при их помощи рыть подкоп наружу законопослушный горожанин не стал бы. Да и для кого подземный ход предназначался? Для сомнительных дельцов или для вражеского войска?

На исходе недели прибыл гонец из крепости, передав письмо, скрепленное печатью. Димитр настойчиво приглашал меня и воеводу к себе в гости сразу после захода солнца. Идея мне нравилась, поделиться мыслями с более опытным чародеем было бы неплохо, хотя излишняя церемониальность настораживала.

Врата в крепость после заката закрывались, оставляя открытой только небольшую калитку. Караул возле нее стоял усиленный. Кроме обычных воинов, дозор несли еще двое одаренных Атэша. Пять и шесть узлов. Серьезная сила, хотя уверен, что один на один смог бы одолеть любого из них. Слишком много самоуверенности у детей огня. На таком ловить их было легко. Но чинить препятствий, слава Стихиям, они не стали.

Дверь у дома Димитра оказалась приоткрытой, приглашая нас внутрь. Челядь и охрана отсутствовали. Хозяин пребывал в уверенности, что самоубийц, желающих без приглашения проникнуть в его жилище, просто не существует. Кабинет с моего последнего визита практически не изменился. Для такого позднего часа его освещали зачарованные топазы. Небольшие желтоватые кристаллики были подвешены к потолку на медных цепочках, постепенно отдавая заложенную в них мастерами Шенах силу. Дорогое удовольствие, но невероятно удобное. Да и для комнаты, полной бумаг, не несущее угрозы, в отличие от обычных лампад или свечей.

Кроме нас, внутри разместился еще один гость, которому следовало поклониться – Великий Князь Ярослав Всеволодович из Велиславовичей собственной персоной, прославленный в народе как Зодчий. Мужчина сорока с небольшим зим, принявший княжеский венец и рунический меч шесть лет назад после гибели своего отца на охоте. В отличие от предков сразу обнажать клинок новый правитель не стал, идя войной на какого-нибудь соседа или мятежного боярина. Вместо этого он занялся делами в своих владениях. Пересмотрел подати, повесил прошлого казначея, проложил новые дороги, записал Правду, что теперь каждый обученный грамоте человек мог ознакомиться с ней, не полагаясь на честность старост и бояр. И главное, повелел строить каменные стены, выписав из Долин мастеров каменщиков. Конечно, это было дорого, но по мере того, как Вольные Княжества богатели, соседи начинали смотреть на них пристальней, и надо было быть готовым уже не к просто набегу, а к полноценному завоевательному походу.

Свельф кивнул головой. Я же не поленился согнуть спину. Князь жестом показал на два свободных кресла, давая понять, что не заинтересован в лишних церемониях.

– С поклонами на сегодня хватит, времени мало. Я хочу лично знать, что произошло в моем городе.

Бросив взгляд на воеводу, я убедился, что он разрешает нести ответ:

– Двое мальчишек на пепелище в ткацком конце ночью наткнулись на человека, которого на днях вздернули на виселице за его злодеяния. Сами они остались незамеченные и поутру рассказали нам о подробностях этой встречи. Ничего подозрительного и странного днем мы там не нашли, после чего решили проверить погост. Явившись на кладбище, я с товарищами обнаружил две раскопанные свежие могилы и следы черного ритуала. А ночью уже схватились с мертвяками и их хозяином.

– Узнал его? – хмурясь, князь внимательно рассматривал меня.

– Нет. И думаю, что не он главный, а кто-то есть над ним. Ведь если рассудить, план отличный был. Есть естественные пещеры под городом, которые ведут за городские стены. Совершенно случайно над ними происходит пожар, в котором гибнут люди. По нашим законам на этой земле строить новое можно только через год. Распускаются слухи о призраках, из-за которых желающие заселиться тут дважды подумают. Поднимаются из мертвых два свежих висельника, чья плоть еще не сгнила и которым можно поручить раскопки. Их не надо кормить и поить, они не устают, не требуют оплаты, и точно никому не ничего не расскажут.

По ходу рассказа Димитр покинул свое кресло, подошел к одной из полок со свитками, взял один из них и отнес к столу. Это оказалась карта города: подробная, на мой взгляд, составленная недавно, не старше пары лет. Не заботясь об ее ценности, волхв угольком обвел пепелище, потом длинной чертой указал обнаруженные пещеры. Следом указал участки стен, которые сейчас перестраивали, и через которые в город могла проникнуть нежить. Свельф сумрачно взирал на пометки, ведь там должен был стоять караул городского войска. Следовательно, это подчиненные ему молодцы прозевали угрозу. А кто поручится, что этим путем не протащили еще что-нибудь.

Ярослав, мельком глянув на действия своего чародея, обратился ко мне: