Дикие века

– Знаете, а корова сама шла, не подумал даже раньше, – лицо хозяина вытянулось в удивлении и осознании того, что упустил такую очевидную вещь.

– Хм, странные кикиморы, Велибор, ты о трехпалых знаешь что-то?

Я о таких чудищах не припоминал. В книжке, захваченной в храме перед отъездом, и которую я сейчас лихорадочно листал, тоже ничего подобного указано не было. Поэтому отрицательно махнул головой.

– Продолжай. – Боярин, сделав глоток из чарки, снова обратился к хозяину.

– На следующую ночь твари явились снова. На этот раз не повезло нашей знахарке. Ей нашли с разбитой головой да телом, изодранным когтями. На крик в этот раз проснулась уже вся деревня, но помочь не успели. Заприметили только огромные косматые спины, убегающие в сторону болот.

– По повадкам вылитые волоты, – не сдержался я, – Но лешие с ними так часто воевали за свои леса, что истребили почти всех.

– Не ведаю, кто это такие. Волоты так волоты. Но вчера ночью напали уже на старосту. Порвали его, утащили курей. Но в этот раз без криков, все сделали тихо.

– Мужичье, вы что? А поставить дозор по ночам, с кострами и факелами? Или пораньше гонца в престол отправить? – Семен Красный рыкнул так, что переговаривающиеся вполголоса отроки замолчали.

– Так это староста и упрямился. Мир его праху.

Помолчали, немного выпили. Не для пьянства, а по обычаю. Нам одаренным вообще крепкие напитки не очень поощрялись, те, кто напивался до беспамятности, быстро теряли дар. Но пара глотков еще никому не повредила. Принесли горшочки с кашей. На время ужина все разговоры прекратили. Мне требовалось немного времени, чтобы все прикинуть и продумать.

* * *

Дозор по деревне решили нести парами. Я с Семеновичем младшим и боярин со старшим сыном. Одни ходят по окраине, другие спят. Каждые два часа меняемся. Для верности у хозяина трактира одолжили песочные часы.

Всем остальным жителем полагалось ночью сидеть по домам. Но если уж услышат шум борьбы, то тогда уже высовываться. Кроме всего этого, я решил подготовить сюрприз для странных кикимор. Не самое приятное и простое колдовство, требующее сразу два причудливо связанных узла. Первым узором из лежащего под ногами снега был очерчен силуэт огромного, матерого волка. Он получил клыки и когти из синего льда и тело, покрытое чешуей из обычного. Второй узел вдохнул подобие жизни в мое творение. Никакой черной ворожбы, просто часть моего разума взяла под контроль новую оболочку. Провернуть подобное летом не удавалось, по крайней мере для обычного одаренного, а не Князя, но зимой уже действовали особые правила.

Чародейский зверь довольно потянулся, ткнулся носом мне в бок, ожидая распоряжений.

– Будешь Феней. Кусать только тех, на кого я укажу. Слушаться только меня. Если меня нет, то того, на кого я укажу.

Волк согласно кивнул, блеснув своими ледяными глазами. Теперь нас стало на одного бойца больше. Жаль, что не запасся амулетом из истинного серебра, он позволил бы удержать и двух подобных.

В дозор мы ушли на закате. Первым заступал боярин, и надо было видеть его лицо, когда он заприметил снежного волка. Быстро объяснив, как с ним вести, как распоряжаться – я отправился на боковую, уверенный, что Семен и мое творение нашли общий язык. Если я хоть что-то понял о местных кикиморах, то лезть они будут в полночь. Утром же обещала прийти вьюга и если этой ночью все пройдет тихо, то ждать непрошеных гостей придется неделю.

* * *

Тишина и красота деревенской ночи захватывала дух. Тучи только начинали заполнять самую кромку бесконечного небосвода и не могли еще помешать луне и звездам заливать призрачным светом Родниковое и окружающие его поля. Даже младшего отрока проняло, заставив его восхищенно выругаться – настолько сказочно все выглядело. И если он поначалу зябко ежился от холода, то теперь размявшись и сделав несколько кругов вдоль ограды, приободрился. Семен Красный со старшим смогли протоптать тропинку за предыдущие два часа, так что моему спутнику не составило труда поспевать за мной на обходе. Как и днем, мои ноги не вязли в снегу и не оставляли следов. Песок в часах уже второй раз стал пересыпаться, когда мои чувства предупредили об угрозе. К деревне приближались со стороны болот сразу восемь чужаков. Тяжелой походкой, едва преодолевая поле, они топтали снег, позволяя мне ощущать их: с теплой кровью, явно не кикиморы и без всякого родства с Кёльдом.

– Буди отца и брата, к нам идут со стороны болот. Восемь.

Спокойным голосом я сообщил молодому воину о гостях и принялся готовить сюрпризы. Теперь, когда я точно знал, откуда придет угроза, можно было не беречь силы. Феня разлегся возле забора, притворившись обычным сугробом. Младший Семенович в это время спешно привел заспанных отца и брата.

– Точно идут?

– Уж поверьте Кёльду.

– Это хорошо. Не придется тут морозить задницы неделями. Мы тогда спрячемся за тем амбаром, как все через забор перелезут – шмальнем из самострелов, а дальше уже врукопашную. Склянка с ядом при тебе?

– Он против теплокровных почти бесполезен. А там именно такие.

– Тем лучше. А то не люблю всяких насекомых. Ща узнаем, кто повадился местных рвать и резать.

Если первых двух перелезших через забор еще можно было принять за чудовищ, то в остальных угадывались самые обычные люди. Похоже, мы наткнулись на банду, косившую под нечисть, дабы никто не вмешивался ее темные делишки. Ну что же, случился прокол. Причем в прямом смысле. Щелчок тетив и два болта из трех нашли свои цели. Одного из разбойников даже пригвоздило к забору, заставляя орать от боли.

– За Ярослава!

Имя князя являлось лучшим боевым кличем, враг мог оценить, кто против него и даже имел возможность сдаться, если понимал, что противник ему не по зубам. Но местным головорезам терять уже было нечего. Между нами оставалось двадцать шагов, когда в поднявшихся во весь рост дружинников полетели копья и метательные топоры.

Сработал заготовленный узелок: снег, спокойно лежавший у наших ног, поднялся непроницаемой стеной, приняв на себя все брошенное железо. Вторым усилием воли я заставил преграду лавиной обрушиться на разбойников. Как же мне нравилось чародейством доказывать некоторым людям, что все их усилия пропали зря.

Ослепленные и ошарашенные недокикиморы не смогли толком сопротивляться. Троих сразу порубили секирами. Одного повалил на землю волк, сомкнув на шее свои ледяные клыки. Я готовился еще одним изящным узлом закончить схватку, когда главарь сорвал с шеи амулет и со всей силы бросил в стену ближайшего сруба. Сверкнув потусторонним зеленным цветом, тот разбился, и волна теплого воздуха пронеслась по деревне. Все, кого она зацепила, падали на землю без сознания: дружинники, оставшийся в живых разбойник, выскочившие на помощь мужики. Меня спас старый добрый чародейский купол, сумевший ослабить незнакомое и враждебное колдовство. Но даже его не хватило, чтобы полностью избежать слабости. Пальцы непроизвольно разжались, роняя ставший невероятно тяжелым посох, перебирая ватными ногами, пришлось пятиться назад. Между мной и главарем оставались только пять шагов, когда я осознал, что волк до сих пор жив. Узлы, питавшие его, почти не пострадали.

– Феня, куси!

Настоящим бураном мой зверь бросился вперед. Головорез еле устоял на ногах, принимая бросок волка на щит, и мгновенно контратаковал своей палицей. Будь на месте Фени обычное животное, то после такого удара, оно бы, скуля, отползало бы назад умирать: ледяные чешуйки раздробились, не сумев остановить оружие, а ворох снега фонтаном оказался выбит наружу. Но волк не отступал. Теперь он попытался ухватить человека за ногу. Пропустил еще один сильный удар, но сумел укусить за колено и после этого отскочил назад. Узел, связывающий нас, уже вовсю трещал, у меня оставалось меньше минуты. Соратники пока еще не приходили в себя, развалившись между амбаром и тыном. Но главарь, по счастью, не сообразил, что можно быстро покончить со мной и сосредоточено отмахивался от моего творения. Как нельзя вовремя вспомнилась скляночка с ядом против кикимор. Она по-прежнему покоилась в кармашке на перевязи. Вытащив, взвесив в правой руке, я из последних сил метнул ее вперед. Конечно, ни осколки стекла не могли пробить толстую одежду и тем паче броню главаря, ни отрава не могла ему повредить. Но расчет был на другое. Невыносимый запах тухлых яиц докатился даже до меня, что уж говорить о моей цели, которая сразу растерялась, пытаясь перчаткой закрыть рот и нос от вони. В этот момент, волк, повинуясь мысленному приказу, быстро отпрыгнул в сторону, обходя врага слева, и повторил рывок. Ледяные клыки рванули шею, прокусив толстый воротник, и зверь всем весом потянул противника вниз. После такого не выживали.

Узел еще держался, отнимая у меня силы, но избавляться от него пока не собирался. Не став поднимать посох, я доковылял до последнего оставшегося в живых разбойника. Тот еще валялся в беспамятности и не мог мне помешать. Осмотрев его тело, отобрал боевой нож и связал руки его же ремнем после чего спокойно прислонился к стене амбара и перевел дух. Больше никто не лез через забор, снег тоже молчал. Все было кончено, и волк осел в углу безжизненным сугробом – питающий его узел развязался. Начали подниматься на ноги боярин с сыновьями, селяне. Мое внимание остановилось на осколках амулета. Старая работа, такое чистое стекло, какое было использовано для этой чародейной побрякушки, давно разучились делать. Скорее всего благодаря ему банда подкрадывалась к деревне, не потревожив собак, и творила свои злодеяния. На ногах двух ряженных под чудищ оказались специальные башмаки с ложными следами. На поясе одного из них висела палица, сделанная под звериную лапу. Не знаю, каким способом атрибут воевод леших попал к этим покойникам, но рваные раны жертвам наносились именно этим церемониальным оружием. А в целом лиходеи походили на дезертиров или наемников из Малого Асгвайра или Приюта Сокола.

– Вот же уроды. Особенно этот в шкуре, – пробурчал боярин, ткнув сапогом в застреленного первым.

– Но идея неплоха была.

– Пусть им холодно будет в чертогах Морры. А ведь с хитростью подошли к делу. Рога к шлему приделали, крашеными шкурами обмотались, обувь смастерили. А вот этой побрякушкой нас, стало быть, оглушили? – боярин тоже приметил осколки.

– Ага, не знаю, где они такое раздобыли. В книгах, в описании войн с Кощеями такие же указаны. Темные поднимали толпу мертвяков, ставили во главе полка опытного вампира, который и использовал подобные штуки. Для нежити оно безвредно, а для людей сами видели, что происходит. А вот если применяет человек, то действует на всех, кроме него.

– А откуда у них такое? – Семенович старший подошел поближе, – Они же не упыри, от обычного железа скопытились.

– Не знаю, или могилу раскопали, или чернокнижника прибили на тракте. Выменять могли на добычу у таких же героев.

Тучи уже полностью скрыли небо, скрыв собою луну и звезды. Погода обещала заставить задержаться в деревушке подольше. Поэтому затащив безжизненные тела в амбар, благо в такой мороз им ничего не сделается, мы подхватили под руки пленника и повели его в сторону постоялого двора, где угрозами, силой и чародейством разговорили и узнали, где находится схрон банды. Уже позже, когда метель улеглась, с местными мужиками нашли лагерь в болотах и вернули похищенное. По приезде в Престол разбойника еще раз допросили и повесили. Нечего подобным отбросам топтать землю Вольных Княжеств и нарушать Правду.

Глава 6

– Никогда не пренебрегай обычными людьми. Даже обычный рыбак может быть опасен для князя, а заугольный разбойник для опытного одаренного. Догмы Круга говорят, что каждый способен на подвиг, вне зависимости от даров стихий. И от каждого можно ждать подлость и трусость.

Димитр расхаживал по дому, поучая меня. Не знаю, что на него нашло. Может, давно не было учеников, на которых можно было оторваться, или местные лиходеи с нечистью залегли в спячку до весны, оставив придворного волхва без забав и основной работы. Но в этот вечер он оказался особенно словоохотлив и пользовался случаем донести свои мысли, пока я читал одну из книг в его библиотеке.

– Так вот, – продолжал чародей, – Кругу нужны толковые люди, чем больше их будет, тем проще в следующей войне с Кощеями ему будет найти помощников. Возьмем новый храм Стихий, что строится сейчас в Престоле. Ведь ни капли колдовства в него не вложено, только труд и пот. А глянь, какой результат.

Мое участие в беседе не требовалось, хватило одного кивка. Колокольня этого храма действительно поражала воображение своей высотой и замыслом. Через пару лет, когда закончат постройку, это будет настоящее чудо.

– Или возьмем дружину. Бояр и боярских детей там сейчас две трети, остальные это потомки челяди, охотников, землепашцев, горожан. Если обучать их с детства, то ведь никакой разницы в мастерстве нет. Одинаково машут железом и одинаково умирают. Совсем одинаково.

Взяв со стола тяжелый кубок, волхв осушил его парой глотков. Вино со специями из Долин, судя по запаху. Подогретое. Интересно, когда он кровь пьет?

– Вот это тебя не касается, – улыбка у Димитра получилась одновременно веселая и жуткая, – В отличие от низших упырей, нам не обязательно убивать и можно питаться хоть раз в неделю. И не делай такое удивленное лицо. Никакого чтения мыслей, твой взгляд на кубок был слишком красноречивым. Да и серебро мы тоже можем вытерпеть недолго, иначе бы от первой монетки в руках выдали себя.

– Оно верно. Но к чему эти размышления про обычных людей?