Тринадцатые врата

Тринадцатые врата
Олег Юрьевич Красильников

Историко-философский детектив в стиле фэнтези. Группа детей – воспитанников интерната, под руководством своего учителя, который на самом деле оказывается легендарным Вещим Олегом, отправляется в сказочную страну Вальхаллу, где с ними происходят невероятные приключения. Адресуется подросткам и всем любителям остросюжетных романов.

Моему сыну

Григорию

посвящается

Глава I

ЗАГОВОРЩИКИ

1

СЛИШКОМ МНОГО СОВПАДЕНИЙ

В одном тихом волжском городе в начале третьего тысячелетия вдруг произошла престранная история. В местном краеведческом музее пропала мумия. Мумия была древней, из одного сарматского захоронения, которое раскопали местные археологи. Факт пропажи обнаружился, когда смотритель музея делал ежедневный утренний обход. Причем стеклянный саркофаг, где лежала мумия, оказался нетронутым. Она как будто испарилась. И только с внутренней стороны стекла красовалась загадочная надпись «Я еще вернусь». Как установил прибывший на место происшествия наряд милиции, на саркофаге полностью отсутствовали следы взлома, а внутри даже сохранилась многолетняя пыль, которую никто не вытирал со дня передачи мумии музею.

Как позже выяснило следствие, надпись была сделана кровью. Анализ ДНК привел в замешательство даже бывалых судмедэкспертов. В ней имелись две лишних игрек-хромосомы. Все остальные соответствовали мужскому хромосомному набору. Сам собой напрашивался вывод: надпись принадлежит либо человеку-мутанту, либо сделана вообще не человеком.

Несмотря на тайну следствия, по городу поползли зловещие слухи о том, что по ночам в районе музея творятся странные вещи. По улицам якобы носятся бесплотные тени, от которых шарахаются в стороны кошки и собаки. Одни горожане утверждали, что это пришельцы, которые якобы разгуливают ночью по улицам и крадут людей для опытов. Другие своими глазами видели вампиров, третьи – вурдалаков. А известная городская гадалка баба Маня говорила, что разглядела впотьмах всадника на бледном коне и что через год наступит конец света.

Слухи будоражили не только взрослых, но и детей. Многие родители запрещали им гулять допоздна, утром провожали, а вечером встречали из школы. А дети искали любую лазейку, чтобы улизнуть вечером на улицу, ведь там их ждали настоящие приключения.

Большинство мальчишек и девчонок на планете тогда зачитывались книгами о Гарри Питере. Английский мальчик-волшебник пленил их сердца и им казалось, что история о Гарри – это часть огромного волшебного мира, который окружает все человечество, что есть злые волшебники, строящие коварные планы и мечтающие о мировом господстве.

Так случилось, что именно в этом городе, стоящем на берегу великой русской реки, жил мальчик четырнадцати лет по имени Иван. У него были светлые русые волосы, голубые глаза и довольно странная фамилия – Кощеев. Вы, конечно, знаете, что Кощей Бессмертный – это один из самых ужасных персонажей русских народных сказок. Представляется он в виде скелета, иногда обтянутого кожей. Между тем Иван был совсем не похож на Кощея, скорее наоборот. Рослый и крепкий, по натуре Ваня отличался особенной добротой. Он жалел бездомных животных, старался накормить и обогреть их. Не раз он спасал дворовых кошек и собак от местных пацанов, и не раз был «награжден» за это синяками и ссадинами.

Откуда взялась такая фамилия? – спросите вы. Это отдельная история. Дело в том, что Иван был круглым сиротой и жил в интернате. Четырнадцать лет назад в Иванов день работники детского дома обнаружили на ступеньках здания сверток с кричащим младенцем. Ребенок был худой и изможденный. Кто-то сказал: «Ну, прямо Кощей». Так и записали в метрике – Иван Кощеев.

Город, где жил Ваня, назывался Саратов. Интернат находился на Большой Казачьей улице, прямо напротив тамошнего университета. Иван часто видел гуляющих студентов, сильно завидовал им и мечтал, что когда-нибудь и он войдет под высокие своды альма-матер. А пока приходилось посещать ежедневные уроки, не все из которых были по душе. Тем не менее, Ваня прилежно учился, аккуратно выполнял домашние задания, но не прочь был поозорничать в свободное время.

Несмотря на то, что Иван был совсем не похож на злого персонажа русских сказок, кличка «Кощей» навсегда приклеилась к нему, на что добродушный мальчик нисколько не обижался. Кощеем его звали даже друзья, о которых стоит рассказать подробнее.

Лучшим другом Ивана был Никита Фоменко по прозвищу «Толстый». Он действительно был упитанным мальчиком. Однако совсем уж жирным его назвать было нельзя. При этом Никита все время жевал то булку, то бутерброд. А если не было ни того, ни другого – обыкновенную жвачку. В отличие от Ивана, у Никиты были живы отец и мать. Они находились в разводе, и у обоих были свои семьи. Тем не менее, каждую неделю Никита получал увесистые пакеты съестного и вдоволь насыщал им свой желудок. Кроме того, у Никиты был старший брат – бывший студент, а ныне – преподаватель исторического факультета университета. Он часто посещал интернат и подолгу рассказывал мальчикам о тех удивительных вещах, которые он находил на раскопках в археологических экспедициях.

Вторым другом Ивана был Андрей Колыванов. У него была сестра-близнец, которая тоже жила и училась в интернате. Родители их погибли в авиакатастрофе. Андрей был темноволос, худощав и на вид казался очень умным мальчиком, так как носил очки, которые у него все время спадали. За это он получил прозвище «Профессор». Впрочем, все знают, что у настоящего профессора кроме очков, должна быть еще борода, или, как минимум, лысина. Ни бороды, ни тем более лысины у Андрея, как вы понимаете, не было. Однако, это не мешало ему принимать глубокомысленный вид и во время беседы говорить «Хм» или «Так, так», особенно когда он плохо понимал, о чем идет речь.

Все ребята были одного возраста и учились в 7 классе. Учились они хорошо, читали одни и те же книжки и имели общие интересы. А интересы, надо сказать, были у них особенные. Начитавшись книг о Нарнии и Амбере, о Гарри Питере и Властелине колец, ребята представляли себя настоящими волшебниками и шпионами: ходили ночью на кладбище, искали клады, готовили колдовские зелья, придумывали секретные коды. В общем, делали все то, что хотя бы раз каждый из нас делал в детстве. Они даже образовали тайное сообщество под названием «Таанрей». Это слово было составлено так же, как у всех тайных сообществ – из букв их имен. Но только не из первых букв, а из окончаний, чем ребята очень гордились. Тайный союз имел не только кодовое название, но и собственный знак «таан»– два сцепленных больших пальца; остальные сжаты в кулаки с прижатыми крест-накрест к груди руками.

Словно заговорщики, таанрейцы встречались в укромных местах, а на людях общались при помощи придуманных ими знаков и жестов. Ребята разработали своеобразный свод правил, одно из которых гласило: никогда не принимать в тайный союз девчонок и как можно меньше общаться с ними. Поэтому, несмотря на то, что у Андрея была сестра, в присутствии товарищей он старался не обращать на нее никакого внимания.

Сестру Андрея звали Леной. Она была похожа на брата, темноволосая и смуглая, с зелеными, как у кошки, глазами. Лена росла непоседливой девочкой, живой и бойкой, задирой и проказницей. Она доставляла много хлопот учителям, за что те ее неоднократно наказывали. Но это только добавляло масла в огонь. Своего брата и его друзей Лена называла шайкой. Она давно догадалась, что мальчики ведут какую-то игру, и ее прямо-таки распирало от любопытства. Она подслушивала у дверей, подсматривала в замочные скважины – за что таанрейцы прозвали ее шпионкой.

Иван шел по темной улице в направлении интерната. Вокруг не было ни людей, ни машин. Осенний ветер гудел в кронах деревьев и навевал тоскливые мысли. Светофоры на перекрестках мигали желтым светом, давая понять, что время уже далеко за полночь. И вот, когда до интерната осталось не более сотни метров, со стороны одного из университетских корпусов послышался жуткий звук: как будто кто-то открывал тяжелую скрипучую дверь или, может быть, крышку гроба. Иван с испугом обернулся на звук. Ему было хорошо известно, что именно в том корпусе медицинского факультета университета располагался городской морг, во дворе которого всегда стояло множество катафалков с названиями похоронных контор. Были они и сейчас. Только за рулем машин, и вокруг них не было ни души. Автомобили смотрели пустыми глазницами окон и «улыбались» зловещим оскалом своих радиаторов.

Вдруг со стороны морга донеслись тяжелые шаги. У Ивана подкосились ноги. Между катафалков в свете луны показался силуэт человека. Но что это был за человек! Наполовину замотанный в истлевшие тряпки, наполовину истлевший сам, с провалами вместо глаз и зияющей дырой вместо носа.

– Мумия, – подумал Иван и тут же услышал гортанный замогильный голос, разносившийся эхом по окрестности:

– Иван, Иван… Подожди! Это я – твой отец!

Мумия протянула к нему руки, как будто бы собиралась заключить мальчика в смертельные объятия.

Иван хотел бежать, но ноги не слушались его.

Иван проснулся в холодном поту и понял, что это был всего лишь сон. Но еще долго он не мог прийти в себя, тяжело дышал и плохо понимал, что происходит вокруг.

– Что случилось? – донеслось до него из темноты. Приглядевшись, Иван увидел Никиту. Он полулежал на соседней кровати.

– А что?

– Ты дико кричал и махал руками.

– Некит (так называли Никиту друзья), мне приснился жуткий сон. Как будто бы мумия – это мой отец. Он звал меня к себе и хотел обнять. А я видел его ввалившиеся глаза и не мог сдвинуться с места.

– Ты о той мумии, что пропала из музея? Мне брат рассказывал. Он завтра придет. Давай спросим у него, что он знает об этом деле?

Иван и так уже давно хотел поговорить с Сергеем. Так звали брата Никиты. Ведь он археолог, ездил на раскопки и подрабатывал в краеведческом музее.

– Хорошо, встретимся завтра после отбоя на нашем месте. Предупреди Андрея, – прошептал Иван.

На следующий день на большой перемене перед уроком истории мальчики собрались в мужской уборной о чем-то долго шептались. В интернатском туалете происходило много чего интересного. Там часто покуривали старшеклассники, а после выходных они собирали «дань» с малолеток, посещавших родственников в городе, и «трясли» тех, к кому накануне приезжали родители. Но сейчас здесь было пусто, и, казалось, никто не мешал нашим героям строить планы на вечер.

Так и прошло бы это событие незаметно, если б не бдительность Елены. Она еще на уроке заметила, что мальчики ведут себя как-то странно, перешептываются и обмениваются многозначительными взглядами.

– Ага, значит, на перемене соберутся в уборной, – подумала Ленка и оказалась права. Подслушивать под дверью мужского туалета она, конечно, не стала. Ребята могли заметить и поколотить. Имелся план получше. Дело в том, что расположение туалетных комнат в российских интернатах не отличается разнообразием. Они располагаются по одной на каждом этаже и чередуются в следующем порядке: М-Ж-М-Ж. При этом все туалеты соединяются одной вентиляционной трубой. Как раз над мужской уборной, где уединились таанрейцы, находилась женская. И если ухватиться за водопроводную трубу и подтянуться, чтобы уши оказались напротив люка вентиляции, то можно услышать все, что говорится в мужских туалетах внизу и наверху.

Лена так и сделала. Она не слышала начала разговора, но подслушала главное: ребята собираются после отбоя в старой интернатской кочегарке. Придет Сергей – старший брат Никиты, – и расскажет про исчезнувшую из музея мумию. Девочка затаила дыхание.

– Так вот оно что, мальчишки ищут приключений, – подумала она. – Ну что ж, будет им ужастик.

После перемены был урок истории. Детям он особенно нравился. Причем нравился не столько предмет, сколько тот, кто его преподавал, – профессор исторического факультета университета Олег Юрьевич Пересветов, человек примечательный во всех отношениях. Возраста он был неопределенного. У него была грива седых волос и разноцветная борода, в который встречались темные и рыжие пряди. Однако казалось, что ему не больше сорока лет. Особенно привлекали необыкновенно живые глаза и грациозные движения, напоминавшие львиную походку. Учитель он был замечательный. Его коньком была древнерусская история. Когда он рассказывал об очередном походе русских дружин, создавалось впечатление, что он сам принимал участие в описываемых событиях. При этом лицом он походил на древнерусского князя, из-за чего и получил свое прозвище – Рюрикович.

Любовь к истории Пересветов сумел привить и ученикам. Ребята с удовольствием посещали его уроки, где они обсуждали не только исторические события, но и злободневные экономические и политические вопросы. Рюрикович любил поговорить на различные темы. Вот и на этот раз с подачи Ивана разговор зашел об исчезнувшей мумии.

– Сарматы, – начал Рюрикович, – древнейшее племя. Однако бальзамирование тел усопших не в их традиции. Скорее можно предположить, что мумификация произошла естественным образом. Мумия была найдена четырнадцать лет назад в карстовой пещере недалеко от города. Условия в ней идеально подходят для консервации. Непонятно другое. Пещера исследована спелеологами в 60-е годы прошлого века. Естественно, никакой мумии они там не нашли. Как мог в изученной пещере оказаться артефакт, которому, как показал углеродный анализ, несколько тысяч лет? Не свалился же он с неба.

– А может быть, мумия пришла сама? – выкрикнул с последней парты вечно жующий Никита, чем вызвал всеобщий хохот.

– И сдохла, потому что ты сожрал все продукты, – ехидно продолжила Ленка.

– Нет, конечно. Но вот что интересно, – продолжал Пересветов, – Мумия лежала в причудливой позе. У нее были скрещены руки и сцеплены большие пальцы. Вот так, – и он продемонстрировал указанный жест.

Ребята переглянулись. У Ивана засосало под ложечкой. Два сцепленных пальца – это же «таан», знак их тайного общества.

А Рюрикович тем временем принялся рассуждать о значении различных магических символов. По его словам выходило, что два сцепленных пальца – древний оккультный знак, он представляет собой переплетение добра и зла, света и тьмы, жизни и смерти. Олег Юрьевич подошел к доске и начертил замысловатый иероглиф.