Сарамаго: «Как нам уже известно, Иосиф был плотником, недурно знавшим свое ремесло, однако начисто лишенным воображения, мастерства или выдумки, что и обнаруживалось всякий раз, как заказывали ему работу более или менее тонкую. Не думаю, однако, чтобы это обстоятельство возмутило даже самых требовательных моих читателей, – всем ведь понятно, что человеку, которому едва перевалило за двадцать, живущему в краю со столь ограниченными возможностями и еще более скудными потребностями, просто негде набраться опыта, невозможно развить эстетическое чувство, без чего достичь в своем деле совершенства никак не получается. И поэтому, не желая сводить достоинства человека к тому, в какой мере можо считать его истинным мастером, скажу, что Иосиф, несмотря на молодные годы, считался в Назарете человеком праведной жизни и богобоязненным, ревностно и неукоснительно исполнял все обряды, и, хоть Бог не отметил его, не выделил из всех прочих смертных даром красноречия, однако же суждения его были здравы, замечания точны и уместны, особенно если беседа предоставляла возможность допустить сравнение или дать определение, как-то связанные с его ремеслом, – упомянуть, например, о том, как ладно пригнан и плотно сколочен мир вокруг. Но поскольку Иосиф от природы был лишен крылатого, воистину творческого воображения, то ни разу за всю свою недолгую жизнь он не высказал ничего такого, что осело бы в памяти жителей Назарета и передавалось бы из уст в уста от детей к внукам, не произнес ни одной из тех чеканных фраз, смысл которых, заключенный в прозрачную словесную оболочку, столь ослепительно ясен, что в грядущем сможет обойтись без назойливых толкователей, или же, напротив, достаточно темен и туманен, чтобы в наши дни превратиться в лакомый кусочек для эрудитов разного рода»[10 - Здесь и далее используются фрагменты из книги Жозе Сарамаго «Евангелие от Иисуса».].
Ренан: «Иисус родился в Назарете, маленьком галилейском городке, не имевшем до него никакого значения. Всю жизнь его называли: Назареянин, и только путем крайне жалкой натяжки удалось легенде приурочить его рождение к Вифлеему. Позже мы увидим повод к этому предположению и как оно явилось необходимым следствием мессианской роли, приписанной Иисусу.
Имя Иисуса, данное ему, – искаженное Iosua; это имя было из обычных, но, разумеется, позже в нем искали нечто таинственное, намек на роль Спасителя (Родит же Сына, и наречешь Ему имя: Иисус; ибо Он спасет людей Своих от грехов их – Матфей, 1, 21; И вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус – Лука, 1, 31)».
Русский мыслитель: Кто мог придумать такую легенду для своего сына и самого себя поставить в весьма неловкое положение, если не плотник Иосиф, который и руководил мыслями и поступками своего первенца в дни его земной жизни. А Сыном бога Саваофа, как нами уже проговаривалось, были названы царь Давид и царь Соломон, и Иисус станет Сыном Божиим в результате своей проповеднической деятельности. И нарекут его этим именем его ученики, а не он сам. И Пилат на суде назовет Иисуса царем Иудейским, что также означает Сын Божий.
Сарамаго: «На следующее утро Иосиф, которого всю ночь мучил один и тот же повторяющийся кошмар, – ему снова и снова снилось, будто он падает на дно исполинской перевернутой чаши, – отправился в синагогу просить совета и помощи у старейшин. Случай его был необычным до такой степени – а до какой именно, он и сам даже не представлял себе толком, поскольку, как мы с вами знаем, не был осведомлен о самом главном, о сути происшествия, – что, если бы не та безупречная репутация, какой пользовался он у старейшин и уважаемых людей Назарета, пришлось бы ему, пожалуй, возвращаться домой ни с чем, бегом, с горящими от стыда ушами, в которых бронзовым гудом отзывались бы слова Писания: Легковерный достоин осуждения, а он, потеряв присутствие духа, не сумел бы, вспомнив сон, мучивший его всю ночь напролет, возразить словами из того же Писания: Зеркало и сны суть одно и то же, в том и в другом видит человек собственный свой образ. Но старейшины, выслушав его рассказ, сначала переглянулись, а потом обратили взоры к Иосифу, и самый старый из всех, переведя смутное недоверие в прямоту вопроса, сказал: То, что ты поведал нам, есть правда, вся правда и только правда? А плотник ответил: Господь свидетель, что это правда, вся правда и только правда. Старейшины принялись совещаться и совещались долго, покуда Иосиф стоял в сторонке, а потом, подозвав его, объявили, что, поскольку между ними возникли разногласия, приняли они решение отправить троих посланцев расспросить саму Марию об этих сранных происшествиях, выяснить, кто же был тот нищий бродяга, которого никто больше не видел, как выглядел он, какие именно слова произнес, появлялся ли он в Назарете когда-либо еще, – и попутно вызнать у соседей все, что может иметь отношение к тому таинственному человеку.
И вот следом за Иосифом, указывавшим дорогу, вышли трое посланцев, чьи имена – Авиафар, Дотаим и Закхей – приводятся здесь исключительно для того, чтобы на нас не пала хотя бы тень подозрения в исторической недобросовестности, каковое подозрение способно зародиться в душах людей, узнавших об этих фактах и версиях из других, отличных от наших источников, быть может более освященных традицией, но оттого не более достоверных. А назвав существования тех, кто имена эти носил, тем самым лишая сомнения если не почвы, то уж, во всяком случае, убедительности. И поскольку не каждый день ветер ерошит бороды и раздувает хламиды трех шагающих по улице мудрых старцев, коих так легко узнать по особой величавости их поступи и осанки, то вскоре собралась вокруг них орава мальчишек, с извинительной по малолетству непочтительностью хохотавших, галдевших и бежавших следом за посланцами до самого дома Иосифа, изрядно раздосадованного тем, что приход старейшин сделался известен всему Назарету благодаря сопровождавшим это шествие шуму и крикам. Привлеченные ими, появились на пороге своих домов женщины и в предвкушении новостей закричали детям, чтобы бежали поскорей к дому Марии да разузнали, что это там за сборище. Зряшные это были старания, ибо вошли в дом лишь хозяин и трое старейшин, и захлопнувшаяся перед самым носом любопытных соседок дверь и по сию пору лишает нас возможности узнать, что же происходило в жилище плотника Иосифа».
Ренан: «Народонаселение в Галилее было смешанное, как на то указывает и само название области (Gelilhaggoyim, «общество язычников»). Во времена Иисуса эта провинция насчитывала среди своих жителей большое количество неевреев (финикиян, сирийцев, арабов и даже греков). Обращения в иудейство были нередки в области с таким смешанным населением, потому немыслимо поднимать в таких случаях вопрос расы и разыскивать, какая кровь текла в жилах того, кто наиболее содействовал уничтожению кровных отличий в человечестве».
Лука: «В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. Эта перепись была первая в правление Квириния Сириею. И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обрученною ему женою, которая была беременна. Когда же они были там, наступило время родить Ей; и родила Сына Своего первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице. В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях.
И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение. Когда Ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь. И поспешивши пришли, и нашли Марию и Иосифа, и Младенца, лежащего в яслях. Увидевши же рассказали о том, что было возвещено им о Младенце Сем. И все слышавшие дивились тому, что расказывали им пастухи. А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем. И возвратилисьпастухи, славя и хваля Бога за все то, что слышали и видели, как им сказано было» (Лука, 2, 1-12, 13-20).
Русский мыслитель: Обратим внимание на следующие моменты, которые помогут нам в дальнейшем понять смысл проповеднической деятельности, заповедей и наставлений Иисуса. Отступим от библейской легенды и будем говорить о родителях Иисуса, как о нормальных людях. Итак, отец Иисуса плотник Иосиф был человеком «праведным» (Матфей, 1, 19)!
Иисус согласно легенде должен «спасти людей Своих от грехов их» (Матфей, 1, 21). И памятуя, что в «Ветхом завете» бог Саваоф своими называл только избранный им народ, то и Иисус должен был спасти от грехов только «Своих» (Матфей, 1, 21), что он и продемонстрирует далее!
Так как в данном фрагменте подчеркивается, что Мария родила первенца, то следует ожидать, что она должна была еще родить… И оба автора Евангелия: Матфей и Лука подчеркивают, что «родила» (Матфей, 1, 25, Лука, 2, 7), а не появился младенец на свет каким-то особым способом, не свойственным людям!
Обращает на себя внимание и то, как «Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем» (Лука, 2, 19). Этот фрагмент пригодится нам для сравнения отношения Марии к первенцу во время беременности, при его рождении и во время его проповеднической деятельности. И для чего Господь возвестил пастухам через ангелов о рождении Иисуса, если в дальнейшем это никак не используется авторами христианской религии?
От автора: Обрезание Господне
Лука: «По прошествии восьми дней, кога надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве. А когда испонились дни очищения их по закону Моисееву, принесли Его в Иерусалим, чтобы представить пред Господа. Как предписано в законе Господнем, чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу; и чтобы принести в жертву, по реченному в законе Господнем, две горлицы или двух птенцов голубиных.
Тогда был в Иерусалиме человек, именем Симеон. Он был муж праведный и благочестивый, чающий утешения Израилева; и Дух Святый был на нем. Ему было предсказано Духом Святым, что он не увидит смерти, доколе не увидит Христа Господня. И пришел он по вдохновению в храм. И когда родители принесли Младенца Иисуса, чтобы совершить над Ним законный обряд, он взял Его на руки, благословил Бога и сказал: ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром; ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицем всех народов, Свет к просвещению язычников, и славу народа Твоего Израиля. Иосиф же и Матерь Его дивились сказанному о Нем. И благословил их Симеон и сказал Марии, Матери Его: се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий, – и Тебе Самой оружие пройдет душу, – да откроются помышления многих сердец. Тут была также Анна пророчица, дочь Фануилова, от колена Асирова, достигшая глубокой старости, проживши с мужем от девства своего семь лет, вдова лет восьмидесяти четырех, которая не отходила от храма, постом и молитвою служа Богу день и ночь. И она в то время подошедши славила Господа и говорила о Нем всем, ожидавшим избавления в Иерусалиме. И когда они совершили все по закону Господню, возвратились в Галилею, в город свой Назарет» (Лука, 2, 21-24, 25-39).
Русский мыслитель: Совершили над богом сыном богохульство – обрезание! Таким образом внесли еще одно изменение в неизменяемого бога! Это ли не богохульство по отношению к богу и религии?!.
От автора: Волхвы с востока
Матфей: «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы (мудрецы) с востока, и говорят: где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему. Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. И собрав всех первосвящеников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу? Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском, ибо так написано чрез пророка: «И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных; ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой Израиля». Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав их в Вифлеем, сказал: пойдите, тщательно разведайте о Младенце, и когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему. Они, выслушавши царя, пошли. И се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидевши же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и вошедши в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и падши поклонились Ему; и, открывши сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получивши во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путем отошли в страну свою. Когда же они отошли, – се, Ангел Господень является во снеИосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его, и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе; ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его. Он встал, взял Младенца и Матерь Его ночью, и пошел в Египет, и там был до смерти Ирода, да сбудется реченное Господом чрез пророка, который говорит: «из Египта воззвал Я Сына Моего» (Матфей, 2, 1-15).
Русский мыслитель: Иисус с первых дней своей жизни преподносится составителями книг «Нового завета», а затем и христианской религии, как «Царь Иудейский» (Матфей, 2, 2)! И «упасет» (Матфей, 2, 6) он «народ Израиля» (Матфей, 2, 5) – народ, избранный богом Саваофом (Матфей, 2, 5)!
Все откровения действующие лица этой драмы получали во сне.
Было бы интересно узнать – всегда ли приходили волхвы при рождении ребенка, который в будущем становился «Царем Иудейским» (Матфей, 2, 2)? Приходили ли они при рождении царя Соломона, царя Ирода и других царей? Или эта легенда была придумана специально, чтобы подчеркнуть предназначение Иисуса во время его земной жизни? Почему царь Ирод решил, что родился именно Христос – Мессия? Почему испугался младенца, которому до возраста царя расти и расти… И почему решил пойти против бога Саваофа? Смертному ли тягаться с богом?
Ренан: «Шольтен и Шенкель стоят за историческую и реальную личность Иисуса; но у них исторический Иисус не является ни Мессией, ни пророком, ни евреем. Чего он хотел – неизвестно; его жизнь и смерть непонятны. У них Иисус – своего рода эон, существо бесплотное, неосязаемое. Чистая история не знает таких существ. Чистая история должна строить свое здание на данных двух родов или, если можно так выразиться, на двух факторах: это, во-первых, общее состояние человеческой души в данную эпоху и в данной стране и, во-вторых, те частные происшествия, которыми, в совокупности с общими причинами, определяется ход событий».
От автора: Избиение младенцев
Матфей: «Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов. Тогда сбылось реченное чрез пророка Иеремию, который говорит: «Глас в Раме слышен, плач и рыдание, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет».
По смерти же Ирода, – се, Ангел Господень во сне является Иосифу в Египте и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца. Он встал, взял Младенца и Матерь Его и пришел в землю Израилеву. Услышав же, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти; но, получив во сне откровение, пошел в пределы Галилейские и пришед поселился в городе, называемом Назарет, да сбудется реченное чрез пророка, что Он Назореем наречется» (Матфей, 2, 16-23).
Сарамаго: «Однако, если в дальнейшем с течением времени благие порывы не оставят Иисуса, возможно, он все же захочет узнать, почему Всевышний пожелал спасти Исаака, но и пальцем не пошевелил для того, чтобы отвести гибель от несчастных младенцев, которые, хоть и были столь же невинны, как и сын Авраама, милости себе у престола Господня так и не снискали. И тогда Иисус мог бы сказать своему родителю: Отец, не ты один виноват в случившемся, а в глубине души, быть может, даже отважился бы вопросить: Господи, настанет ли день, когда Ты явишься нам, чтобы признать свои ошибки перед детьми своими?».
Русский мыслитель: С применением оружия массового поражения мы уже встречались в книгах «Ветхого завета», и вот теперь описывается первый террористический акт, совершенный против младенцев своего же народа! Египетские фараоны были им плохи? А здесь собственный царь творит такое, что ни богу, ни Моисею не приснится. Некоторые удивляются, что большевики, практически все изучавшие в школах, гимназиях и университетах библейскую легенду, казнили священников, стариков, женщин и детей. За примером им не надо было ходить далеко. Жестокостям, на примере персонажей «Ветхого завета» и «Нового завета» учили с детства. Читая на Фейсбуке большевисткие, а не христианские по своему духу, комментарии современных граждан России, позиционирующих себя с православной верой, и вовсе перестаешь удивляться тому, что произошло более 100 лет назад и что происходит в наши дни.
Так и закрепились за Иисусом имена: Иисус из Назарета и Иисус Назорей.
Сцена третья: Посещение Иерусалима
Лука: «Младенец же возрастал и укреплялся духом, исполняясь премудрости; и благодать Божия была на Нем. Каждый год родители Его ходили в Иерусалим на праздник Пасхи. И когда Он был двенадцати лет, пришли они также по обычаю в Иерусалим на праздник; когда же, по окончании дней праздника, возвращались, остался Отрок Иисус в Иерусалиме; и не заметили того Иосиф и Матерь Его, но думали, что он идет с другими; прошедши же дневный путь, стали искать Его между родственниками и знакомыми; и не нашедши Его, возвратились в Иерусалим, ища Его. Через три дня нашли Его в храме, сидящего посреди учителей, слушающего их и спрашивающего их; все слушавшие Его дивились разуму и ответам Его. И увидевши Его, удивились; и Матерь Его сказала Ему: Чадо! что Ты сделал с нами? вот, отец Твой и Я с великой скорбью искали Тебя. Он сказал им: зачем было вам искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему? Но они не поняли сказанных Им слов. И Он пошел с ними и пришел в Назарет; и был в повиновении у них. И Матерь Его сохраняла все слова сии в сердце Своем. Иисус же преуспевал в премудрости и в возрасте и в любви у Бога и человеков» (Лука, 2, 40-52).
Русский мыслитель: «И Матерь Его сохраняла все слова сии в сердце Своем» (Лука, 2, 51), но не понимала их значений? «Но они не поняли сказанных Им слов» (Лука, 2, 50)? Лука не знал о затеянном Иосифом и Захарией спектакле, или всё, что происходило на самом деле с Марией, Иосифом и Иисусом к описываемым евангелистами событиям не имело никакого отношения? Была нормальная еврейская семья, которая жила согласно существовавшим в то время обычаям, рожала и воспитывала детей, зарабатывала себе на хлеб и вино честным трудом? А всё описанное евангелистами их выдумка? Ведь пишут они о том, чего сами не видели и лично не слышали, особенно, что касается рождения, детства и жизни Иисуса до начала им проповеднической деятельности.
Ренан: «Он вышел из среды народа. Его отец Иосиф и мать Мария были люди среднего сословия, ремесленники, жившие своим трудом в том состоянии, обычном на Востоке, которое нельзя назвать ни достатком, ни нищетой. Крайняя простота жизни в этих странах, устраняя потребность в том, что составляет у нас удобство и комфорт, почти уничтожает преимущество богатства; делая всех добровольными бедняками. С другой стороны, полный недостаток вкуса к искусствам и всему, что служит украшением материальной жизни, кладет печать бедности даже на жилище достаточного человека.
Улицы, где он играл ребенком, можно распознать в каменистых дорожках и переулках, разделяющих хижины. Дом Иисуса, конечно, походил на те бедные лавчонки, в которые свет проникал через дверь и которые служили одновременно и верстаком, и кухней, и спальней, где вся мебель состояла из циновки, нескольких подушек на полу, пары глиняных кувшинов и размалеванного сундука. Семья, получавшаяся от одного или нескольких браков, была в достаточной мере многочисленна.
У Иисуса были братья и сестры, из которых он, кажется, был старшим. Все они остались в неизвестности; по-видимому, те 4 лица, которых дают ему в братья и из которых Иаков получил большое значение в первые годы развития христианства, были его двоюродными братьями. У Марии действительно была сестра, также Мария, вышедшая замуж за некоего Алфея или Клеопу (оба эти имени, по-видимому, обозначают одно и то же лицо), у нее было много сыновей, игравших значительную роль среди первых учеников Иисуса. Эти двоюродные братья, приставшие к юному учителю, так как родные были ему враждебны, и назвались братьями Господа. Настоящие его братья, так же как и их мать, получили некоторую известность лишь после его смерти. Даже и тогда они, вероятно, не сравнялись в значении со своими двоюродными братьями, обращение которых было непосредственнее и характеры, по-видимому, оригинальные. Имена этих родных братьев были до такой степени неизвестны, что, когда евангелист влагает в уста жителей Назарета перечисление кровных братьев, ему прежде всего подсказываются имена сыновей Клеопы. Сестры Иисуса вышли замуж в Назарете, и сам он провел там годы своей первой юности».
Сарамаго: «Стояло лето, солнце припекало вовсю, и отец с сыном работали во дворе, пристроившись в тени. Неподаеку играли братья и сестры Иисуса, и лишь самый младший был в доме, лежал у материнской груди. Иаков тоже вызвался помогать отцу, но то ли притомился, то ли заскучал за работой, что нисколько не удивительно – в отрочестве разница в год значит очень много, ведь Иисус, его старший брат, уже стоял на пороге совершеннолетия, он завершил первую ступень обучения и теперь, согласно правилам религиозного воспитания, наряду с дальнейшим изучением Торы, или письменного закона, ему предстояло приступить к постижению более сложного источника мудрости – Талмуда, или Закона устного. Тем и объясняется, почему в столь юные годы был способен Иисус вести с отцом такой серьезный разговор, без труда находя при том нужые слова и рассуждая весьма последовательно и обдуманно. Иисусу шел двенадцатый год, совсем скоро станет он совершеннолетним».
Ренан: «Эта природа, смеющаяся и грандиозная и воспитала Иисуса. Он научился читать и писать, несомненно, по восточному способу, состоявшему в том, что ребенку дают книгу в руки, которую он повторяет в ритм со своими маленькими товарищами, пока не выучит ее наизусть. Можно, однако, сомневаться, чтобы он хорошо понимал еврейские писания на их подлинном языке.
Школьным учителем в маленьких еврейских городках был «Hazzan», или чтец синагоги. Иисус мало посещал более серьезные школы книжников или «Соферим» (таких школ в Назарете, может быть, и не было) и не получил ни одного из тех титулов, которые в глазах толпы дают право на знание. Но было бы большой ошибкой представить себе Иисуса тем, что мы называем безграмотным. Школьное образование проводит у нас по отношению к личности большое различие между тем, кто его получил, и тем, кто его лишен. Не так было на Востоке и в хорошую пору древности. То состояние грубости, в котором пребывает у нас вследствие уединения нашей личной жизни человек, не побывавший в школе, такое состояние не знакомо обществам, где нравственная культура и в особенности общее настроение времени передаются путем постоянного общения. Араб, у которого не было никакого учителя, тем не менее оказывается нередко человеком, полным достоинства, потому что шатер является чем-то вроде всегда открытой академии, где встреча людей благовоспитанных порождает большое умственное, даже литературное движение. Утонченность манер и ума, столь обычные на Востоке, не имеют ничего общего с тем, что мы называем воспитанием; напротив, педантами и невоспитанными считаются люди школы. При таком состоянии общества невежество, которое у нас обрекает человека на низкое общественное положение, является здесь условием великих дел и большой оригинальности.
Родным языком Иисуса был сирийский, смешанный с еврейским, диалект, на котором говорили тогда в Палестине.
Только изучение Закона считалось свободным и достойным человека.
Он ничего не знал вне иудейства; его ум сохранил ту откровенную наивность, которую всегда ослабляет широкая и разнообразная культура.
Сходство, которое нередко находят между ним и Филоном, превосходное наставление о любви к Богу, милосердии, об успокоении в Божестве, все эти учения, являющиеся как бы созвучием Евангелия с писаниями знаменитого александрийского ученого, объясняются общими тенденциями, внушенными всем возвышенным умам потребностями времени.
К счастью для него, он не изучал и причудливую схоластику, которая преподавалась в Иерусалиме и должна была вскоре составить Талмуд. Если некоторые фарисеи уже успели занести ее в Галилею, он не посещал их, и, когда впоследствии притронулся к этой вздорной казустике, она внушила ему только отвращение. Но можно все же предположить, что принципы Гиллеля были ему небезызвестны. За 50 лет до него Гиллель высказал афоризмы, в которых много общего с его собственными. По своей бедности, которую он переносил смиренно, кротости характера, своей оппозиции против лицемеров и священников Гиллель был учителем Иисуса, если можно позволить себе говорить об учителе, когда дело касается такой высокосамобытной личности.
Чтение книг Ветхого завета произвело на него большое впечатление. Канон священных книг состоял из двух главных частей: Закона, т. е. Пятикнижия, и Пророков в том виде, в каком они дошли до нас. Обширное аллегорическое толкование прилагалось ко всем этим книгам и старалось извлечь из них то, чего в них не было, но что отвечало стремлениям времени. Закон, представлявший не древние законы страны, а скорее утопии, искусственные узаконения и благочестивые подлоги времен царственных ханжей, стал с того времени, как нация утратила свою самостоятельность, неисчерпаемой темой самых тонких истолкований. Что касается Пророков и псалмов, то существовало убеждение, что все сколько-нибудь таинственные намеки этих книг относились к Мессии, и в них заранее искали тип того, который должен был осуществить народные надежды.
Иисус разделял общие вкусы к этим аллегорическим толкованиям, но настоящая поэзия Библии, ускользавшая от наивных экзегетов Иерусалима, открылась в полноте его великому гению. Закон, по-видимому, не представлял для него большой прелести; он верил, что создаст лучшее, но религиозная поэзия псалмов нашла чудесный отзвук в его лирической душе.
Пророки, в особенности Исаия и его продолжатель времен пленения, с их блестящими грезами будущего, с их пылким красноречием, с их порицаниями, чередующимися с волшебными картинами, были его настоящими учителями. Он, без сомнения, прочел и несколько апокрифических книг, т. е. творения, почти ему современные, авторы которых, чтобы придать себе авторитет, который придавали лишь очень древним писаниям, прикрывались именами пророков и патриархов. Особенно поразила его книга Даниила. Книга эта, написанная восторженным иудеем времен Антиоха Эпифана и изданная им под именем древнего мудреца, была выражением идей последнего времени. Автор ее, истинный творец философии истории, впервые отважился усмотреть в движениях мира и последовательности царств лишь функцию, подчиненную исключительно судьбам иудейского народа. Иисус в юности был проникнут этими высокими надеждами. Быть может, он прочел также и книги Еноха, в то время чтимые наравне со священными, и другие писания того же рода, поддерживавшие столько усиленную деятельность народного воображения. Пришествие Мессии с его славой и ужасами, народы, крушащиеся один за другим, разрушение неба и земли были обычной пищей его фантазии; и так как эти события считались близкими и масса людей искала возможности вычислить время их наступления, то сверхъестественный порядок, в который переносят нас подобные видения, казался ему вначале и естественным, и простым».
Русский мыслитель: К перечисленным Ренаном учителям и книгам я бы добавил самых главных учителей, наставников и вдохновителей – отца Иисуса плотника Иосифа и родственника по материнской линии – священника Захария. А что сам Иисус говорит об этом?
Сцена четвертая: Отец и Сын
От автора: Сын ничего не может творить Сам от Себя
Ренан: «Иосиф скончался прежде, чем его сын успел выступить общественно.