Грань реального

– Правда, – кивнул маг. – Она теперь стерильна так же, как и брат.

– Но, с другой стороны, чудом осталась жива.

– Да. Собственное потомство неплохо погрызло ее изнутри. Человек умер бы от болевого шока, а она прожила достаточно, чтобы дождаться нас. Или, что куда более вероятно, чтобы стать первой пищей малюток.

– Мне кажется, ты опять пытаешься меня учить. Не надо. Я… я поняла.

– Хорошо, – слабо улыбнулся маг. – А то я уже боялся, что ты к Данейин полезешь.

– Я ее боюсь, если честно. Как там Лексаз сказал… «Пережитое расшатало границы ее сознания».

Маг, не выдержав, скорбно уперся кулаком в челюсть. Почему она не может просто делать то, о чем попросили, и не более того? Всюду сует свой нос, всюду имеет личное мнение… Раздраженно выдохнув, Эвин поднял на Аори утомленные чужой глупостью глаза.

– Оно, конечно, так. Могло бы быть. Вот только у Дани в крови наблюдается тот же самый «вирус», что и у Мэя. Просто немного иной направленности.

– Патриарх? – пораженно ахнула девушка. – Он и над ней колдовал?

– Да, и гораздо дольше. Если в случае с Меатином я смог заблокировать действие заразы и помочь крови обновиться, то Дани… Изменения в ее сознании стали необратимыми несколько лет назад. Можно уповать на иллюзии, но она уже не придет в себя.

Прервав на середине невольно вырвавшийся тяжелый вздох, Аори прислонилась спиной к стене коридора, куда Эвин вытащил ее из камеры майда. Охранники, вынужденные нести круглосуточное дежурство у входа в камеру, как раз сменились, и новоприбывшие позволили себе несколько недоуменных взглядов в их сторону. Заметив это, Эвин жестом предложил девушке переместиться немного подальше.

«Пожалуйста, поговори с ними. Я хочу увидеть сестру. Только я понимаю, как ей плохо, больно, страшно. Я… Я так ее люблю! И так счастлив, что ее спасли, что малыши не остались с Найтиром. У меня не было больше никого в этом мире, понимаешь? А теперь может появиться целая семья! Я буду следить за каждым их шагом, обещаю! Помоги мне, пока не стало слишком поздно…»

– Ты слишком эмоционально все воспринимаешь, – заметил маг, как-то уж чересчур внимательно всматриваясь в лицо Аори. Но она ничего не заметила, вновь сжимая кулаки, но теперь уже не от злости.

– Знаешь… – голос сорвался, и девушке пришлось начать ниже. – Знаешь, если бы я каждый день с таким сталкивалась, было бы проще. Но мне не хочется.

– И нам не хочется. Думаешь, легко осознавать, что финальный удар по психике дочери Найтир нанес, уже якобы завершив разговор с Ланой?

– Как он мог это сделать при изменяющих? Вы ведь могли защитить Данейин!

– Да, конечно, ты права… А может, и нет. Наши силы, к сожалению, не безграничны. И мы предпочли отдать их спасенным людям. Что бы Найтир не говорил, а среди них преступников практически не было. А вот двое из трех числились пропавшими без вести. И сломать заклятие патриарха… Не знаю, Аори. Может, этого он и хотел, – обессилить изменяющих? И атаковать, когда мы отвлечемся на защиту майды. Ты бы могла принять это решение, возложить на себя ответственность?

Энергично растерев лицо ладонями, девушка кое-как заставила себя успокоиться, хотя кончики ушей все еще оставались пунцовыми.

– А как же малыши, Эвин? Я правильно понимаю, что Найтиру их возвращать никто не собирается?

– Еще не знаю. Но убить их мы точно не можем, хоть направленным ударом, хоть, как это обычно называется в официальных документах, «оставлением в опасности».

– Что ж, – развела руками Аори, выпрямляясь и делая шаг в сторону. – Раз мне с Мэем общаться нельзя, то, конечно, он мне ничего не говорил по этому поводу.

– А ну стоять, – Эвин успел ухватить за рукав глупую девчонку, не понимающую, когда не стоит выделываться. – Быстро выкладывай.

– Не здесь.

Девушка выразительно стрельнула глазами в четко нацеленный на них стеклянный глаз под потолком. Как она давно догадалась, явная камера была скорее отвлекающим фактором, и в действительности съемка и прослушка велись из нескольких скрытых мест одновременно.

– Пошли, – не стал возражать маг.

Для Эвина ничего не стоило бы заблокировать все нацеленные на него камеры, но, конечно, делать это в штабе Баго не стоило. Единственным не охваченным операторами местом был собственный кабинет мага, и мужчине было весьма интересно, что же такого Аори хочет рассказать именно ему, а не Лане с Лексазом.

Отведенное Эвину помещение одновременно служило изменяющему спальней. В нос бил запах курева, повсюду виднелись разнообразные листы с пометками – как скомканные и заброшенные в угол, так и аккуратно расправленные на столе, подоконнике и даже невесть как удерживающиеся на стеклянных дверцах шкафа. Точно так же тут и там встречались перемешанные между собой кристаллы и неизвестные девушке приборы. И те, и другие время от времени подмигивали разноцветными огнями.

– Прошу, – Эвин небрежно убрал с шаткого стула ноутбук, изукрашенный множеством царапин на некогда гладкой крышке. – Итак? Какой секрет ты хочешь мне поведать?

Сам маг, как за ним водилось, пристроил пятую точку на свободном уголке стола.

– Ты ведь знаешь, почему Мэя не пускают к сестре и детям?

– Ну, допустим.

– Вот и он догадывается, – девушка нервно прикусила губу. Ей не слишком-то нравилось находиться в душном, замкнутом помещении наедине с изменяющим, но вечно занятая Лана ее точно пошлет подальше с такими глупостями. А вот если свое мнение выскажет Эвин…

– Мэй говорит, что никогда не обидит Дани и малышей. Тем более, если вокруг нет больше ни одного майда, кто может о них позаботиться. Он просил, чтобы малышей переселили к нему, как только можно будет их забрать из инкубатора. И Дани… Они ведь одна плоть и кровь, неужели Мэй не сможет как-то обратить заклятие патриарха?

– Ты не застала тот скандал, что мне Лана учинила, узнав, что я рассказал Мэю про прибытие Данейин?

– Неа, я тогда спать пошла, совсем сил не было… Я и не подумала, откуда он про все знает. А зачем, кстати?

– Примерно с той же целью. Нет у нас опыта выращивания маленьких майдов, чтобы там Баго не говорила, и я намерен со временем транспортировать все семейство в Арканиум. В Астраль. Им небезопасно находиться так близко от моря и Найтира. Рано или поздно они захотят свободы, и я даже не представляю, что мы будем тогда делать.

– Я что-то не очень поняла, согласен ли ты, что малышей надо отдать на воспитание Мэю?

– Тут нет однозначного ответа, – Эвин полез в карман за трубкой. – Есть аргументы против, есть аргументы за. И главная проблема не в том, что он может сделать с малышами, а в том, что мы сами не знаем, что с ними делать.

– Я примерно знаю, что из себя представляет взросление разумного в лаборатории. Если растить их в клетках, без матери и кого-либо из их расы…

Девушка не стала заканчивать очевидную мысль, неодобрительно наблюдая, как маг возится со своим курительным прибором. Получившаяся в разговоре пауза была не менее неприятна, чем струйки вырывающегося из круглой чаши дыма.

– А Мэй, стало быть, хочет позаботиться о детях, которых раньше хотел убить. Знаешь, сын Найтира кажется мне не слишком подходящим синонимом слова «искренность».

– Не буду спорить, – неожиданно мирно и покладисто ответила Аори. – Только сейчас он загорелся идеей воспитать новых патриархов, способных мирно сосуществовать с людьми.

– Какой величественный и полезный для общества замысел.

– А еще Мэй понял, что такое настоящее одиночество. И да, он будет всеми пятьюдесятью зубами вгрызаться в шанс его избежать.

Кое-как сдерживавшаяся последнюю минуту, девушка все же закашляла от окутавшего ее дымного облака. Проникновенный и убедительный тон явно не удался. Еще и голова закружилась от неосторожного глубокого вдоха.

Хм, и почему сначала дым показался отвратительным? Густой, со сладким ароматом, насыщенным древесными нотками. Кажется, какие-то из них чувствовались и в сигаретах одной измененной… Так приятно, так расслабляет. Руки и ноги стали ватными, непослушными, налились теплой тяжестью… Хорошо, что присела.

– Понимаю.

Сдвинувшись по краю стола ближе к Аори, маг отложил трубку в сторону и подался вперед.

– Что ж, давай посмотрим на Мэя.

– Где? – девушка глупо улыбнулась, ощутив слабый горький запах, исходящий от мужчины. Кажется, это нотки лаванды и чего-то еще незнакомого, но столь же гармонично смешавшегося с ароматом табака.