Книги, которые исцеляют

Книги, которые исцеляют
Ольга Арнольд

Книга написана психотерапевтом, который не понаслышке знает, что такое библиотерапия. Книги, которые влияют на читателей, и книжные герои, которые становятся идеалами. Ну и, разумеется, истории из жизни. Фото на обложке сделано автором.

Ольга Арнольд

Книги, которые исцеляют

Введение

Так получилось, что вся моя жизнь связана с книгами. Я росла болезненным ребенком и, сидя дома, читала запоем. У моих родителей была большая библиотека, и они не считали нужным прятать от меня книги, в том числе и те, что «не по возрасту», за что я им очень благодарна; например, «Жизнь» Ги де Мопассана я прочла лет в 12, к ужасу матери моей школьной подруги. Сейчас у нас с мужем книжный шкаф занимает целую стену, только книги на полках уже другие, не все старые выдержали испытание временем и переездами.

Я училась в МГУ, закончила аспирантуру, работала психологом, потом психотерапевтом в кризисном стационаре, где лежат люди, потерявшие волю к жизни… И тут выяснилось, что я обладаю даром понятно, человеческим языком, не жонглируя профессиональными терминами, объяснять сложные вещи. Первую книгу я написала, когда долго болела, валялась дома и маялась от безделья. Для меня стало открытием, что я умею писать! Эта книга, «Заслужи себе счастье», стала бестселлером, только что вышло 7-ое переиздание. Она предназначена для женщин, ее жанр – популярная психология. В этом ключе я написала еще 9 книг, используя свой опыт психотерапевта.

Как-то так получилось, что я ушла из практической психологии и переключилась на книги. Я работала в издательстве, была редактором, переводчиком, рецензентом. Ну и писала сама. Сейчас я профессиональный писатель, у меня вышло в свет 23 книги в разных жанрах, но об одной из своих ипостасей, психотерапевта, я никогда не забывала. Эта книга – синтез моего опыта работы с людьми и книголюбия-книгознания. А так как моя первая и любимая специальность – биология, то я назвала бы это симбиозом.

Моими пациентами были по большей части женщины, и эта книга написана в основном для них. Мужчины читают другие книги. Все имена изменены, и никто не сможет себя узнать в тех, о ком я пишу.

Могут ли романы быть психотерапевтичными?

Ей рано нравились романы;

Они ей заменяли все;

Она влюблялася в обманы

И Ричардсона и Руссо.

А.С.Пушкин "Евгений Онегин"

Давайте сначала поговорим о романах. Романы бывают разные, и трудно представить себе, что «Братья Карамазовы» и какая-нибудь легкомысленная книжонка типа «Любовь в моем сердце» называются одинаково. Но пушкинская Татьяна читала не Достоевского (впрочем, в то время великий русский писатель ходил еще в коротких штанишках), а «чувствительные» романы Сэмюэла Ричардсона. Очень длинные и нудные произведения о торжестве добродетели, и не только на взгляд читателя XXI века – Пушкин писал, что «Кларисса» (его лучший роман) неимоверно затянута и скучна, такое можно читать только в глубокой провинции. Кстати, один из героев Ричардсона, Ловелас, знаком всем – его фамилия стала нарицательной. Надо сказать, что над несчастьями героинь рыдали в основном женщины, женщины и сейчас любят читать «про любовь», мужчины до таких книжек редко снисходят.

В прошлые времена, когда не было телевизора, радио, смартфонов и прочих гаджетов, романы нередко читали вслух, в семейном ли кругу или в обществе друзей и знакомых. В дневном расписании Чарльза Дарвина (и представлять его не хочу, все его должны знать!) были два часа, когда он ложился передохнуть, и кто-нибудь из домашних читал вслух очередную книгу. «Мне прочли необычайное количество романов, и все они нравятся мне, если они более или менее хороши и имеют счастливую развязку – нужно было бы издать закон, запрещающий романы с печальным концом.... Романы, которые являются плодом фантазии, хотя и фантазии не очень высокого порядка, в течение уже многих лет служат мне чудесным источником успокоения и удовольствия, и я часто благословляю всех романистов». Совсем недавно и у нас такое семейное чтение было принято – не только детям на ночь читали сказки, но и взрослые тоже с удовольствием слушали что-нибудь более им подходящее по возрасту. Такое совместное времяпровождение окончательно ушло в прошлое с появлением аудиокниг, ведь никто из непрофессионалов не выдержит сравнения с актерами-чтецами, например, с Александром Клюквиным, С другой стороны, любой человек может попробовать себя в этой роли на Литрес.

Все мы в школе изучали литературу, читали длинные романы, кто-то охотно, а кое-кто – из-под палки. Если вам достался плохой учитель словесности, то это не значит, что классики плохо писали. Большая литература требует вдумчивого чтения, размышления и сопереживания. Часто эти произведения заканчиваются трагическим финалом, и на душе остаются грусть и сожаление о погибшем герое, к которому мы успели привязаться, которому сопереживали. Настоящая литература для того и существует, чтобы воздействовать на читателя и вызывать у него катарсис, душевное потрясение, очищение, и самые трагические события, изложенные пером мастера, могут вызвать у читателя сильнейшие положительные эмоции… В этом состоянии иногда человек что-то для себя проясняет, неожиданно приходит разрешение внутренних конфликтов. Вот что писала по этому поводу наша замечательная писательница Галина Щербакова: "Я сама была комком нервов от предательства подружек… И хотя я не распутала свой ком, он распустился сам. Я помню, как ушел ком… Я тогда дочитывала "Домби и сын" и плакала. Каким-то непостижимым образом слезы над романом растопили мое горе, с тех пор я верую в силу чтения" ("Комок нервов").

Мне вспоминается разговор с одной молодой женщиной, Леной. Нет, она не была моей пациенткой; знакомая знакомых, она пришла посоветоваться по поводу одной своей родственницы. За чаем мы разговорились; увидев у меня на столе томик Тургенева (я как раз писала статью на тему «тургеневская девушка»), она сказала:

– А знаете, Тургенев перевернул всю мою жизнь.

И она рассказала мне свою историю. Она жила вместе с парнем, но так как они оба были студентами, то заводить семью пока не собирались. Пятый курс, вся жизнь впереди… И тут как удар грома среди ясного неба – у него обнаружили злокачественную опухоль, саркому. Сделать ничего нельзя, врачи дали ему в лучшем случае несколько месяцев.

– И тут я поняла, – продолжает свой рассказ Лена, – как я его люблю. Раньше я над этим не задумывалась – нам вдвоем было хорошо, и в сексе, и вообще в жизни, никогда о любви мы не говорили. Но мысль о том, что Олег умирает, повергла меня в жесточайшую депрессию. Я не спала ночами, плюнула на учебу, ухаживала за ним как могла, плакала, но старалась при нем держаться. Олег, кстати, меня поддерживал, хотя это я должна была его поддерживать, держался молодцом. И вот как-то раз, глядя пустыми глазами в пространство, я вдруг осознала, что смотрю на собрание сочинений Тургенева. Мы жили в квартире моей бабушки, у нее на полках стояли в основном русские классики, современной литературы она не признавала. И я вспомнила «Накануне», наверное, один из лучших его романов, во всяком случае, он мне больше всего нравится. И героиню зовут, как меня, Еленой. Елена выходит замуж за Инсарова, зная, что он очень болен. Может, она не осознавала, что он при смерти, но тогда от таких болезней умирали. И поперлась за ним черти куда, продолжать его дело… И тут я решила – дела у Олега никакого нет, но я могу сохранить его частицу. Ребенка. Несмотря на рак, у него с сексом было пока все в порядке… И я забеременела. Депрессию как рукой сняло – я знала, что для ребенка это вредно. Олег умер, когда я была на пятом месяце. Сына я родила уже в одиночестве, но родители, которые сначала считали, что я себя заживо хороню, потом все поняли и очень помогали. Мишенька – чудный мальчик, сейчас ему восемь лет, он хорошо учится, занимается еще в танцевальном кружке, сам захотел. Я закончила институт, работаю, у меня все о’кей, хоть я и одинокая мать.

Но прекрасная серьезная литература помогает нам жить далеко не всегда, хотя за это заключение на меня могут наброситься все ревнители классики. Однажды я присутствовала при том, как замечательная актриса Татьяна Самойлова читала отрывок из романа «Анна Каренина». Современные читательницы вряд ли видели старый советский фильм по этому роману Льва Толстого, в котором она, совсем молодая и необычайно красивая, играла главную героиню; многие считают, что среди кинематографических «Анн» она самая лучшая. Событие, о котором я рассказываю, произошло намного позже, в кризисном стационаре, где Самойлова выступала перед публикой, жадно внимавшей словам знаменитости. Меня поражает, какой памятью обладают актеры! И как изумительно актриса читала, не сверяясь с текстом! Она выбрала те главы из романа, в которых Анна, уже во взвинченном состоянии, едет на вокзал – это была ее последняя поездка. Все знают, чем она закончилась. Впрочем, я даже не помню, дошло ли дело до поезда, потому что все зрительницы рыдали. Смахнула слезу с щеки и сама исполнительница. Какой уж тут катарсис! То есть он, безусловно, был, мощный выплеск эмоций, но это не те эмоции, которые дают силу жить, скорее наоборот. Я вообще терпеть не могу Анну Каренину. Эгоистка, которая испортила жизнь всем, кто ее любил и кого должна была любить она: Вронскому, Каренину, маленьким сыну и дочери. Но, конечно, я рассуждаю, как суицидолог (суицидология – наука о том, почему люди совершают самоубийства, как их предотвратить и как помочь этим несчастным). Особенно жалко детей, чья мать покончила с собой, это травма омрачает всю их жизнь.

К сожалению, есть произведения, которые породили целую эпидемию самоубийств. Иоганн Вольфганг Гете, переживая любовную неудачу, написал «Страдания юного Вертера», где герой покончил с собой из-за безответной любви. Роман пользовался огромной популярностью, и после его выхода в Европе началась волна самоубийств, молодые люди стрелялись, подражая Вертеру; незрелые и внушаемые, они не искали другого выхода при реальном или воображаемом любовном фиаско. Такое психическое заражение было названо эффектом Вертера. В нескольких государствах роман запретили, а французская писательница мадам де Сталь писала; «Вертер повлёк за собой больше самоубийств, чем самая прекрасная женщина». Но, увы, это далеко не единичный случай. Куда далеко ходить, в Москве возле метро «Автозаводская» находится Симонов монастырь, а рядом с ним раньше был Сергиевский пруд, который позже получил название Лизин – здесь бросилась в воду «Бедная Лиза» Карамзина, брошенная возлюбленным. На берегу, как рассказывала мне бабушка, была кем-то установлена дощечка с надписью:

Здесь утопилася

Эрастова невеста.

Топитесь, девушки,

Здесь много еще места!

Писательница Галина Николаевна Щербакова прославилась благодаря повести «Вам и не снилась»; мало кто знает, что она написала впоследствии много прекрасных книг, которые она сама ценила гораздо выше. Даже те, кто не читал эту повесть, скорее всего смотрели фильм. Повесть о любви совсем юных ребят, которых автор назвала Романом и Юлией, была напечатана в молодежном журнале «Юность». Первоначально конец ее был трагическим – Рома погибал, выпрыгнув из окна. Борис Полевой, главный редактор журнала, потребовал изменить концовку, и писательница это сделала, в окончательном варианте осталось неизвестным, выжил ли парень или нет. В разговорах со мной Галина Николаевна (она была моей старшей подругой, мы даже книгу вместе с ней и ее дочерью написали, «Вирус любви и ненависти») не раз сокрушалась, что пошла на уступки, но я считаю, что редактор был совершенно прав – чем более талантливо написано произведение, тем большее влияние оно оказывает на неокрепшие умы.

Тургеневские девушки

Героиня романов Тургенева,

Вы надменны, нежны и чисты,

В вас так много безбурно-осеннего

От аллеи, где кружат листы.

Николай Гумилев

Тургеневские девушки… Это, как сейчас бы сказали, бренд. Практически во всех романах Тургенева они – главные героини. Это девушки часто собой не слишком видные, замкнутые, чистые во всех своих помыслах, душевно и телесно. Они не любят на людях проявлять эмоции, но обладают особой тонкой душевной организацией и очень чувствительны. Они образованы, не терпят лжи и придерживаются передовых взглядов. Если они любят, то готовы идти за возлюбленным куда угодно, хоть на край света, в революцию…       +Сейчас мы понимаем, что это идеал, вряд ли Иван Сергеевич был близко знаком с реальными женщинами такого типа. Хотя всякое может быть… Вот, например, Татьяна, жена знаменитого биолога Александра Ковалевского. Несмотря на «передовые» взгляды на брак и любовь, она стала прекрасной женой, всегда и во всем поддерживала мужа. В их жизни бывали очень тяжелые моменты: умерла годовалая дочь, болели дети, но она никогда не жаловалась. Она часто сопровождала мужа в его дальних странствиях, например, в 1870 году она вместе с мужем поехала в экспедицию на Красное море. Из Неаполя Ковалевские вместе новорожденной дочерью Верой отплыли на паруснике, пересекли Средиземное море и высадились в Александрии, а оттуда им пришлось шесть дней ехать на верблюдах по страшной жаре (а она с младенцем на руках). В Эль-Торе, крошечном поселении на задворках цивилизованного мира, они поселились в сложенной из кораллов хижине. Там Татьяна занималась скудным хозяйством, а маленькую девочку купали в импровизированной ванне из раковины гигантской тридакны. Или Анна Жаклар, в девичестве Корвин-Круковская, в которую был в свое время влюблен Федор Достоевский. Она уехала в Швейцарию получать высшее образование, познакомилась там с революционером Виктором Жакларом, вышла за него замуж, они вместе вступили в Интернационал (она – в русскую секцию, он – во французскую), вместе участвовали в Парижской коммуне. После поражения коммуны Виктор был приговорен к смертной казни, но Анне с помощью отца и Владимира Ковалевского, мужа ее сестры Софьи (той самой знаменитой Софьи Ковалевской) удалось устроить ему побег.

Но в хороших книгах каждый видит что-то свое. Иногда, к сожалению, то, что мешает жить. В наше время тургеневские девушки, увы, устарели. А когда я работала в кризисном стационаре, они были моим вечным кошмаром. Вот характерный пример.

Жила-была девочка Света, милая и послушная, росла паинькой, так что соседи завидовали матери, говорили: "У тебя не дитя, а дом отдыха". Девочка вырастала и вытягивалась, постепенно округлялись ее формы, она превращалась в милую и скромную девушку. Мать на нее не нарадовалась: учится хорошо, все время читает, пьянками-гулянками не занимается, возвращается всегда вовремя. Девушка окончила школу, поступила на филологический факультет пединститута, окончила, с тех пор работает в библиотеке. В двадцать пять лет она оставалась все еще милой, скромной и скромно одетой, но уже не снимала очки, которые уродовали ее, несмотря на модную оправу. В тридцать она продолжала жить вдвоем с матерью (отец у них умер вскоре после ее рождения), только взгляд у нее потух, так что и очки не могли этого скрыть, да появились скорбные морщинки между бровями и у крыльев носа.

А ко мне на прием она попала, потому что разочаровалась в жизни. Разуверилась в себе, в том, что придет Любовь. Устала от своего одиночества. Призналась мне, не без моего нажима, что до сих пор девственница, что не может представить себе не то что близость с мужчиной без любви, но даже поцелуя. А целовалась ли она когда-нибудь вообще? Да, целовалась, но не хочет об этом вспоминать. Наконец, мне удалось ее разговорить, и она, скрывая слезы, рассказывает о трагедии своей жизни, о мужчине, которого она любила и который предал ее. Это было 4 года назад, они познакомились у общих знакомых, а потом встречались в музеях и консерватории. У них были общие интересы – искусство, музыка, поэзия. Георгий писал и посвящал ей стихи. Он был женат, но крайне неудачно. Когда он объяснялся ей в любви – стоя на коленях, и голос его дрожал – то обещал, что немедленно разведется. Вот тогда-то они и поцеловались. Они продолжали встречаться, но он все не разводился, говорил, что сын болеет. И вот тут-то она увидела их всей семьей на дневном сеансе в кино, в фойе: сын его увлеченно играл в компьютерную игру, а сам Георгий стоял рядом, обнимая жену за плечи и что-то весело ей рассказывая ("Со мной он никогда не был таким веселым!") Светлана поняла, что ее возлюбленный подлец, и немедленно порвала с ним, не слушая никаких объяснений. Это было очень тяжело, с тех пор в ней что-то сломалось, она уже не может верить мужчинам.

– Это было давно, а что сейчас?

– Да ничего…

Те поклонники, которые когда-то крутились вокруг, давно исчезли. Последнего мужчину, который хотел бы с ней встречаться ("его мама откуда-то вытащила, сын двоюродной сестры ее подруги"), она выгнала: пошли на концерт, а он возьми и захрапи, прямо как в анекдоте! Да и лысоватым он был и ростом не вышел…

Продолжаем нашу беседу дальше, Света краснеет, она не привыкла говорить на интимные темы ни с мамой, ни с подругами. На работе не терпит одну разбитную деваху, которая обожает делиться подробностями своих очередных романов и не стесняется вставить крепкое словцо – в таких случаях Света всегда выходит из помещения. Себя Светлана считает тургеневской девушкой, ей бы родиться в девятнадцатом веке, носить широкополые шляпы и развевающиеся юбки с оборками. Я ее спускаю на грешную землю нашего века:

– А почему, Света, если ты любила Георгия, ты не вступила с ним в близкие отношения? (Как я поняла, поползновения с его стороны были, но не очень настойчивые). Тебе ведь было уже 26.

– Я считаю, что должна принести девственность в подарок мужу в первую брачную ночь.

И – точка. Такая не поступится принципами. "А как же тогда тургеневская Елена?"( Это опять «Накануне»). Света негодующе смотрит на меня: "Но ведь это же совсем другое дело! Инсаров не был женат, он никому не изменял, и они все равно должны были пожениться!" Да, логика непробиваемая.

Я смотрела на эту увядающую девушку, и мне очень хотелось ей помочь, но как? Боюсь, те железные установки, которые она вбила себе в голову, несгибаемы. Многое в ее жизни можно было бы изменить, но как это сделать, если она убеждена в своей непогрешимости и исключительности и в том, что именно поэтому ей не везет?

Что сделало ее именно такой? Задержка полового созревания? Да, и это, несомненно. Она и сейчас не понимает роль секса в человеческой жизни, не может себе представить, чем именно простоватая и ничего не читавшая жена Георгия удерживала у себя мужа. У Светланы мораль отнюдь не тургеневской девушки (вспомним, кстати, что Тургенева за роман "Накануне" обвиняли в порнографии!), а скорее, викторианская – по канонам этой эпохи девушка не должна была иметь никакого понятия о половой жизни (какая грязь!), а в супружеской спальне с отвращением, но подчиняться желаниям мужа, раз уж мужчины такие грубые животные. Но вот что интересно: сама Светлана считает свой дефект добродетелью и гордится этим, может быть, потому что подспудно девственность ее все же тяготит. Воспитанная в атмосфере бесконечной материнской любви (мать никогда не помышляла о вторичном замужестве, всю себя посвятив воспитанию дочери), абсолютно не общаясь с представителями противоположного пола ни дома (у нее даже дяди не было), ни в школе, ни во дворе – она не находила общий язык с мальчишками, чему мать была страшно рада, так ей было намного спокойнее. Девушка выросла инфантильной и абсолютно лишенной реальных представлений о взаимоотношениях полов, не в сексуальном, а в самом обычном, житейском смысле. Место реальности заняло воображение, красивые картинки, заимствованные из любимых книг. Она воображала себя то Джульеттой, тайно встречающейся с безумно влюбленным в нее Ромео, то Прекрасной Дамой, ради которой рыцари совершают подвиги, а она стоит на балконе и ждет своего Принца… Что ж, через эту стадию проходят, наверное, многие юные девы. Беда Светланы в том, что она ждет своего Волшебного Принца всю жизнь, но не желает его узнавать и очень страдает, когда ее придуманный мир, соприкасаясь с миром реальности, рушится.

Ее образ Волшебного Принца – абсолютно выдуманный и книжный. Сейчас больше всего на свете ей хочется выйти замуж, но послушать ее – так главным достоинством мужа она по-прежнему считает умение отличить Моцарта от Гайдна. Я, может быть, утрирую, но ведь и о своем неверном возлюбленном Светлана не может сказать ничего существенного, не знает, в какой семье он воспитывался, что он больше всего любит из еды, не может вспомнить ни одной присущей ему слабости, не помнит даже, курил ли он – в ее присутствии курить не полагалось. Какая уж тут речь о его характере, о том, что было в нем основным. Светлана видела в нем романтического героя, к тому же обладавшего тонкой душой (ведь они друг друга понимали!), а после "предательства" – подлеца, предавшего Любовь и их общие идеалы. В ее пересказе – это как бы два разных человека. И не может она понять, что любила она обыкновенного мужчину, обремененного семьей и домом, с не очень удавшейся жизнью, который с удовольствием сыграл с ней в Романтическую Любовь, удовлетворив свою потребность в признании и платонической страсти. Могло бы быть и серьезнее – да ведь он-то чувствовал, что она его не за того принимает и жить с ней будет потруднее, чем за столько лет ставшей почти частью его самого женой.

Да, Светлана не видит реальных людей вокруг, со всеми их слабостями и достоинствами. И не хочет видеть. Потенциальных претендентов на ее руку и сердце она оттолкнула уже давно, даже не заметив. Высокомерие всегда отталкивает. Всем своим видом она как бы говорит "Я выше вас!" и пожинает в ответ нелюбовь окружающих. И вот уже кавалеры ее сотрудниц шепотом спрашивают "А чего это с ней? А-а, старая дева, тогда понятно". Конечно, все это защитная маска, защитное компенсаторное поведение, но со стороны-то не видно, да и маска уже приросла.