Бывшие. Последний шанс

Сколько раз мы пересекались вот так, в дверях, и каждый раз одно и то же.

– Моя семья, – издевательская усмешка в ответ.

– Вадим! – Но всё, солдафон мгновенно забывает обо мне и пропадает в её взгляде и её объятиях.

И чёрта с два я стану на это смотреть.

Тем более что ужин с Романовской никто не отменял.

Глава 10. Олеся

Вздрогнув от трели дверного звонка, я понимаю, что заснула прямо над GreenTeam.

Шея затекла так, что стоит большого труда повернуть голову, спина болит, а в Архикаде[12 - Архикад – программный пакет для архитекторов, основанный на технологии информационного моделирования.] творится какой-то треш. Отложив ноутбук, решаю, что отменить бредовые правки могу и потом.

Звонок в дверь прекращается на какие-то несколько секунд, чтобы заголосить с удвоенной силой.

20:45.

После сегодняшнего Самсонов всё ещё рассчитывает на ужин? Да он оптимист. Наглый зажравшийся оптимист, который решил, что может просто отвернуться и уйти после всех своих слезливых заявлений.

Кто там недавно хотел в цирк? Получите-распишитесь, Самсонов на арене.

Дз-зынь.

– Чёрт!

Встать получается со второй попытки, поджатые под себя ноги колет мелкими, противными иголками от колена до голени. Радуясь, что мои метры очень даже скромные, припадая на левую ногу, я добираюсь, наконец, до двери.

– Самсонов, да ты достал!

И распахиваю её на всю ширину, не потрудившись посмотреть в глазок. В эпоху домофонов в него давно уже никто не смотрит.

– А я?

За последние три года Владан Шумерский не изменился – всё те же наглые карие глаза, всё тот же художественный беспорядок на голове, всё те же паскудные замашки. Те самые, которые позволяют этой скотине взять и заявиться ко мне домой после всего, что он исполнил.

Сразу захлопнуть дверь не получается – мешает ботинок из светло-коричневой замши. И сломать бы тот ботинок вместе с ногой, но моих сил для этого, увы, не хватит.

– Лесь, пусти, я пришёл просто поговорить! – Он вцепляется в торец двери, а у меня, как назло, под рукой нет ничего тяжёлого.

– Шумерский, ты меня обокрал! Если я и пущу тебя, то только пинком с балкона. – Чистое, ничем не замутнённое бешенство накрывает так, что прерывается дыхание.