ИнтернатовскаЯ. Повесть

– Ничего страшного. Не сегодня так завтра поможет, – Ирина выпрямилась и дала следующее указание. – Белянку попасите, огород не забудьте полить. Да, Маш, простирни одёжу ребятишкам. Ох, устаю так, что ноги еле волоку.

Кивнув головой, Маша села за стол.

Вечер.

– Куда таз тащишь? – Митя заметил Машу с огромным тазом, наполненным детской одеждой.

– Постирать, мамка наказала, – покряхтывая, девочка еле передвигалась в сторону бани.

– Постирать? – мужчина нахмурился. – А сама она не может, я так понимаю. Ну ладно, я с ней ещё поговорю.

Следом за Машей прибежала и Катя, чтобы оказать помощь.

– Маш, а в интернате ты мне будешь платье стирать? – выпалила с ходу, не обращая внимание на отчима. – А то я не умею!

– В каком ещё интернате? – Митя не успел сдвинуться с места.

– Ой, – Катя поняла, что ляпнула лишнего. Прикрыв рот ладонью, слегка покраснела. – Мамка же просила ничего не говорить…

– Та-ак, – мужчина подошёл поближе и наклонился, упёршись руками в колени. – Мамка и тебя сплавить решила?

Катя смотрела на отчима выпученными глазами. Теперь точно от мамки попадёт. Нельзя было раньше времени трепаться. Прощай теперь много вкусной еды и весёлая жизнь. Сама всё испортила. Представляя, как мама будет ругаться, Катя всхлипнула.

– Я с тобой хочу в интерна-ат, – заплакала девочка, обняв Машу. – Я с тобой пое-еду.

– Ну, если сама хочешь, – Митя был в растерянности. – Тогда другое дело.

– Да-да, – после работы Ира пришла домой. – Пристала. «Пусти да пусти с сестрой». А я и говорю, если уж так хочется – поезжай.

– Привязана она к Маше, – Митя точил ножи, сидя на крыльце. – Как собачонка по пятам ходит. Вот это дру-ужба…

– А я что говорила? Всё ж в городе девчонкам получше будет.

Митя ничего не ответил. Подняв нож на уровне глаз, прищурился и оценил остроту лезвия путём нажатия пальцем.

– А у нас на ферме есть место для тебя, – ласковым голосом заговорила Ира.

– И кем же? – мужчина с трудом встал на ноги. – Дояром?

– У-ф-ф, – усмехнулась жена, заходя в дом. – Скажешь тоже. Сторожем, кем же ещё?

– Дождался, и года не прошло, – Митя почувствовал облегчение.

Наконец-то и он сможет полноценно работать и приносить пользу. Сторож – работа неплохая: сиди себе и в окно пялься, а то и полежать можешь, но спать запрещено. Делай обход, проверяй замки – в общем, неси службу, как полагается – по совести.

Положив ножи на место, Митя заковылял на улицу.

– Куда это ты? – усевшись за стол в ожидании горячего ужина, спросила Ира.

– Пойду огород полью, – ответил муж, переступив через порог.

– Сами справятся. Нечего баловать.

Обернувшись, Митя изменился в лице.

– Вот смотрю я на тебя, Ир, и всё больше мне кажется, что ты им не родная мать, – вышел, хлопнув дверью.

– Угу, не родная… – женщина начала злиться. Стукнув кулаком по столу, громко сказала. – Если бы не выскочила замуж назло, жила бы сейчас с тремя детьми, а не с такой оравой! Эх, не надо было с Филькой связываться, да и с Васькой тоже… Кем теперь вырастут пацанята и Катька? С девкой-то всё понятно, а вот ребятишки… Если пойдут в Ваську – добра не жди.

Прихватив лейку, Митя сначала отправился к бане.

– Ого, так быстро, – восхитился работой девочек. – Шустрые однако.

– Выжимать тяжело, – Маша трогала красные пятна на внутренней стороне ладоней. – Жжёт.

– Значит так, – отчим поставил лейку у железного таза и принялся развешивать на посеревшую верёвку оставшуюся одежду. – Сейчас идёте домой, а я тут сам.

– А огород? – старшая сестра не могла поверить, что взрослый мужчина сам берётся за женскую работу.

– Я полью, – поднял пустой таз и лейку.

– И почему мамка его раньше не встретила? – вздохнула Катя, шепча сестре на ухо. – А вот Егорка его не слушается. Дядя Митя ни разу мамке не пожаловался. Во, какой хороший.

– Ага, – Маша смотрела уходящему отчиму в спину, – и нам помогает.

Подойдя к крыльцу, сестры услышали крик со стороны соседнего дома. Обратив внимание на соседского мальчишку, остановились и поздоровались.

– Привет! – громко выкрикнул Стёпка, сидя на заборе. – Приехала, значит. Насовсем?

– На лето, – Маша рассматривала подросшего друга и всё время улыбалась.

– Ясно, – спрыгнув, подошёл ближе. – А правду говорят, что там живут только сироты и брошенные?

– Кто тебе такое сказал? – Маша поняла – это камень в её огород.

– Все говорят, и даже баба Поля, – скривив рот, передразнил соседку.

– А-а, сплетни слушаешь, – гордо подняв голову, Маша решила унизить мальчика. – И чем ты лучше своей мамки? Сплетни слушаете и распускаете. Фу, это не по-мужски.

Поставив руки на бока, Мария отставила левую ногу в сторону, сжала губы и сощурила глаза. Выглядела девочка устрашающе. В какой-то момент Стёпке стало не по себе. Он никогда не видел Машу такой самоуверенной и дерзкой. Не найдя, что ответить, мальчишка словесно прошёлся по матери.

– А твою мамку в деревне гулящей считают, – принял точно такую же позу, как у Маши, и сплюнул на землю. – Батьки-то у вас все разные.

– А твоё какое дело? – Маша держалась, чтобы не накинуться на сплетника.

– Как это какое? Соседи всё-таки… – хотелось уколоть побольнее, но, как назло, нужные слова не подбирались.

– А я тоже в интернат поеду, – влезла в разговор Катюша, видя, как Маша злится. – Будем там каждый день оладьи есть и конфеты. А ещё…