Волчий Рубин: Город Призраков

–Лесенка там, через три прохода влево. И к тому же здесь все записи дублируются латинскими копиями. – В подтексте фразы так и слышалось: «Специально для таких убогих и безграмотных, как вы».

И неживой работник мёртвого архива испарился миражом.

Прикатив лестницу, сделанную в форме пирамидки, Арман кивнул Чезаре:

–Лезь.

–А почему я? – возмутился тот.

–Потому что ты самый молодой, – ехидно сказал француз. – Шучу. Просто мы с Комольцевым по латыни не шпрехаем, всё равно не разберёмся.

Чезаре, вздохнув, вскарабкался наверх, вытащил самую последнюю папку и принялся рыться в бумагах в поисках понятного языка.

***

В год 9841-й от Первого Воя Волка, в завершающий день зимы.

Решением Совета бегущих с волками принято

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

По вопросу замещения должности верховного жреца.

Голосованием жречества из списка кандидатов избрана бегущая с волками Алисанда: 13 голосов «за», 3 голоса «против», 1 – воздержался.

Одобрено. Принц Вилренг.

***

-Хм, значит, наша знакомая – важная шишка была. Триста лет назад. – Почесал в затылке Влад. – Не зря, значит, в храме обретается…

Арман, уже удобно устроившийся на полу, скрестив по-турецки ноги и опираясь на ближайший стеллаж, добавил:

–Не зря я сразу в ней что-то не то заподозрил. Говорил ведь, что не может обычная баба жить в заброшенном проклятом городе посреди леса! Надо же… это ж ей сколько лет… а как сохранилась…

Через полчаса бесплодных копаний в бухгалтерских отчётах, сообщениях о рождениях и смертях граждан, протоколах заседаний всевозможных организаций Чезаре вновь наткнулся на знакомое имя.

–О, а Алисанда с этим принцем Карренгом, который главнокомандующий, оказывается, женаты были…

***

Сегодня был необычный день. В воздухе чувствовалась странная прохлада. Не привычная весенняя промозглость, вполне допустимая в середине марта, а какая-то зябкая, неприютная атмосфера, будто солнце отказывалось греть землю, а только напоказ сияло, не разгоняя холодный туман.

Вилренг ходил из угла в угол и нервно покусывал ноготь. Кабинет, всегда казавшийся родным и уютным, теперь давил стенами со всех сторон. Птичий щебет за окном мешал сосредоточиться на мыслях, и принц пожалел, что он умеет перекидываться в волка, а не в кота. Очень уж хотелось полакомиться надоедливыми созданиями.

Дверь открылась практически бесшумно, но Вилренг знал, кто шагнёт через порог, ещё до того, как посетитель появился в проёме. Младший брат правителя застыл, не войдя внутрь, взглядом словно спрашивая разрешения.

-Чего уж стоять. Проходи. – В голосе Вилренга звучало мало радости, но разговор нельзя было откладывать дальше.

Карренг ступал мягко и бесшумно, как будто ожидая встретить замаскированную под ковром волчью яму. Он опустился в кресло, последовав кивку-приказу и начал беседу первым:

-Свадьба через неделю. Уже почти всё готово.

-Значит, ты всё же решил идти против традиций?

-Вилренг, положение о неразбавлении Древней Крови давно устарело. Ещё чуть-чуть, пара поколений, – и мы начнём вырождаться, если будем продолжать запрещать смешанные браки. К тому же я – не глава верволков, мне не обязательно столь строго придерживаться всех предписаний, потому что мои дети не будут наследниками.

Старший брат, нахмурившись, смотрел в окно. Он уже перестал обгрызать ногти, чтобы не показать свою нервозность собеседнику. Вилренг тоже был ещё молод, пост правителя «нашёл» его недавно, четыре месяца назад, после того, как отца обоих принцев крови официально объявили умершим после годичного отсутствия. Целый год возвращения короля Ланга ждал весь город, не веря в его смерть, потому что никто не был свидетелем его ухода в мир иной. Более того, Волчий Рубин не угасал, указывая на тот факт, что в его главном повелителе ещё не остыла кровь. По местным законам по прошествии года верволка признавали погибшим даже при отсутствии прямых доказательств смерти. Поэтому титул перешёл к его наследнику совсем недавно, хотя фактически Вилренгу пришлось принять всю ответственность и тяжесть королевских обязанностей сразу после исчезновения отца.

Решение, которое ему сейчас приходилось принимать, было крайне неприятным, какой вариант ни выбери. Если одобрить брак, то нарушаются многовековые традиции, которые, верилось его величеству, были придуманы не просто так. Если запретить (в принципе он может это сделать), то в отношениях с младшим навсегда пройдёт трещина, которую ничем не залатаешь. Карренг очень любит свою избранницу и не согласится признать свой проигрыш. Правитель колебался.

-К тому же союз между жречеством и Древней Кровью укрепит государство. В нашей семье окажутся все нити власти, – продолжал приводить доводы младший принц.

Как ни крути, но это Карренгу нужно было быть королём, а Вилренгу – главнокомандующим. Боги подшутили, поменяв местами даты их рождения. Из-за того, что темноволосый оборотень-воитель с грубоватыми чертами лица появился на свет годом раньше, талантливый политик с точёным профилем, который впору на монетах чеканить, оказался не у дел. Вилренг многое отдал бы за то, чтобы управлять войсками и планировать военные действия, вместо этих бесконечных законов, наводнённых двусмысленностями и ловушками, в которых запутывался любой несведущий в юридических тонкостях, и переговоров, где каждый участник стремился облапошить другого так же, как обвешивают покупателя торгаши на рынке. И сейчас он понимал, что не переспорит брата.

Но всё-таки счёл нужным побурчать, высказывая свои последние аргументы:

-Мне кажется, что скорее все рычаги управления Ликаном после свадьбы будут в ручках твоей пассии. Эта своего не упустит.

Карренгу в лицо бросилась краска:

-Да ты… – начал он, вскакивая, но не закончил и вновь опустился в кресло, наткнувшись на пронзительный взгляд брата. – Считаешь, что я похож на подкаблучника? – спросил он дрожащим от ярости голосом.

-Нет, не похож. – Правитель сделал паузу, подбирая нужные слова. – Просто тебе закрывают глаза чувства, и ты не видишь, насколько Алисанда властолюбива. Не верь ей столь слепо. Послушай меня, оставь свои намерения.

-Я же не ребёнок! – вздёрнул подбородок брат. – Это не я слепой, а ты видишь то, чего нет. Если б Сэнди хотела управлять Ликаном, то она с самого начала строила бы глазки тебе. Ведь я никогда не был наследником престола! – Последнее утверждение, наверное, должно было звучать с горечью и обидой, однако ноток досады в нём не было. Всего лишь факт, который не изменить.

Правитель испытующе взглянул на главнокомандующего, но тот не отвёл глаза.

-Хорошо, – наконец уронил Вилренг. – Я не буду накладывать запрет на это бракосочетание. Но прошу тебя, брат, подумай ещё раз.

Порыв зябкого ветра взметнул занавески на окне. Эта необычно холодная весна грозила городу большими переменами.

-Я вот чего никак не пойму, – размышлял вслух Арман. – Почему она осталась… ну, употребить выражение «в живых», конечно, некорректно… но так сказать, осталась существовать? Все жители умерли или ушли отсюда, а она – как ни в чём не бывало триста лет сидит в храме…

Влад возразил:

–Ещё архивариус этот не ушёл. Только выглядит, пожалуй, ещё менее человеком, чем Алисанда.

Чезаре продолжал ворошить старые пожелтевшие бумаги, но более ничего достойного внимания не попадалось. Влад и Арман, устроившись на полу около стеллажа, обсуждали, почему из всего населения Ликана остались именно эти двое. Единственное предположение, которое пришло им в головы практически одновременно, – то, что и магичка-жрица, и хозяин документохранилища каким-то образом причастны к тому, что город превратился в призрак.

–Страшная сказка какая-то получается… – хмыкнул наёмник. – Проклятые души, обречённые за свои прегрешения влачить вечное безрадостное существование в мёртвом городе…

–Лерой, да ты у нас романтик! – хохотнул Влад.

Француз ничуть не обиделся на такое определение и развил мысль:

–Нет, вот ты сам подумай. Какие легендарные персонажи обычно оказываются в подобном положении? Чаще всего злобные злыдни, навлёкшие беду на себя и других и наказанные высшими силами. Как-то так мне представляется, хотя я не спец по фольклору.