Киборг и его лесник

Женька присмотрелся и снова обмер. В брошюре, которую он «скормил» программе киборга, действительно говорилось, что лесник имеет право проверять охотничьи лицензии, а также разрешение на ношение оружия. Вот только обозвать нарушителем Степановну было все равно что оштрафовать президента за курение в неположенном месте – технически осуществимо, но жить после этого долго и счастливо не получится.

– Немедленно отпусти ее!

Киборг послушно разжал пальцы, и старуха, до последнего пытавшаяся лягнуть противника свободной ногой, шлепнулась в мох. Женька подбежал к ней и, бормоча извинения, наклонился, чтобы помочь подняться, но Степановна, одной рукой с причитаниями потирая поясницу, другой нашарила клюку и с оттяжкой перетянула лесника поперек хребта.

– Ах ты, поганец! Меня! Заслуженного ветерана шебских войн! Киборгами травить?!

Женька охнул и попятился: неожиданно увесистая клюка оказалась средством не передвижения, а атаки, причем куда опаснее ружья. Удар пришелся аккурат по позвонку, разогнуться лесник смог далеко не сразу, и зловредная старуха успела треснуть его еще раз.

– Обезвредить вражеский объект? – участливо поинтересовался Джек с безопасного расстояния.

– Нет! – героически пожертвовал спиной Женька, зная, что иначе будет еще хуже.

– Я тебе щас покажу «вражеский объект»!

Расстояние перестало быть безопасным: Степановна в запале метнула клюку в киборга, да так профессионально, что та баллистической ракетой просвистела у Джека над ухом и глубоко вонзилась в еловый ствол. Судя по обалдевшему лицу киборга, уклониться ему удалось скорее с помощью чуда, нежели имплантатов.

– А ведь я тебя, Леший, еще вот такусеньким помню! – продолжала разоряться обезоруженная, но оттого еще сильнее вошедшая в раж старуха. – Такой славный был мальчонка, тихий, воспитанный, а выросла дубина омлоховая!

– Да не травил я вас, он сам! – смущенно огрызнулся Женька, косясь на киборга: «Ну, погоди у меня, диверсант!»

Джек сделал максимально незаинтересованное (в Степановне) и преданное (хозяину) лицо.

– То есть я не знал, что это вы! – поправился лесник. – Мы тут на браконьеров и незаконных порубщиков охотимся…

– Охотничек, етить его! Да с тебя даже зайцы с грибами укатываются! – Степановна с нарочитым кряхтением поднялась, между делом так ловко цопнув и спрятав нож за голенищем, что Женька заметил уже лишь торчащую оттуда рукоять. – Ты Фреду хотя бы минимальный штраф вкатил, а? Вот то-то же! Только над бедными бабушками измываться храбрости и хватает!

– Да при чем тут храбрость?! – возмутился лесник. – Были бы доказательства, был бы и штраф, а ваш анонимный донос не считается! Вот если бы вы засняли сам факт порубки…

– А без фактов, чисто по-мужски разобраться – кишка тонка?!

– Тут вам не Шеба, – как можно строже сказал Женька, но все равно получилось жалко, словно лесник оправдывался перед старухой. – На Эдеме с преступниками разбираются по закону!

– Да уж, на Шебе ты и недели не протянул бы! – фыркнула Степановна, вскидывая ружье на плечо, и сварливо потребовала: – Палочку-то верни, охламон!

Женька выдернул клюку, на конце которой оказался острый титановый наконечник, и боязливо подал старухе на предельно вытянутой руке.

– В общем, извините за недоразумение, – пробормотал он, – но разрешение на ружье все-таки необходимо оформить, я вам это сто раз говорил!

– Еще учить он меня будет, ишь! – Степановна любовно прижала приклад локтем. – На кой мне эта волокита, я, может, зимой уже помру наконец!

– Вы все только обещаете и никак, – не удержался Женька. На его взгляд, сухопарая черноглазая старуха со времен «вот такусенького» почти не изменилась. Ну, разве что пониже стала, истопталась. – Лучше скажите, вы, случайно, не знаете, кому могли понадобиться девять стволов радужной ели? Кроме Ясека.

– Может, и знаю, – с загадочным прищуром заявила Степановна. – А тебе-то оно зачем? Все равно ведь ничего делать не будешь!

– Может, и буду! – оскорбился Женька. – У меня, вон, теперь киборг есть!

– Киборг… – Старуха смерила Джека скептическим и вместе с тем пугающе опытным взглядом. – Если своих мозгов нет, то никакой киборг не поможет! Кстати, вы свое шмотье с утра не перепутали?

Степановна скабрезно захехекала, намекая, при каких обстоятельствах это могло произойти.

– Нет! – покраснел Женька, передергивая плечами, чтобы слишком свободная и еще жестковатая, натирающая в складках форма села поудобнее. – Так что насчет елей? Есть какая информация по данному вопросу, – подпустил официоза лесник, – или мы дальше пойдем?

– Да какая там информация, – старуха посмотрела на него с жалостью, как на убогого, – Кингшенг твои елки спер, разве не ясно?

– Серьезно?! – не поверил Женька. Вроде ж небедный фермер, вечно при встрече улыбается, кланяется, удачи и процветания желает! – Вы это сами видели или кто-то рассказал?

– Не-а, просто мозгами шевельнула. Кингшенг с Ясеком в прошлом месяце вдрызг разругались, как раз из-за поставок в столичные лавки. Ясек цену не дерет и товар у него лучше, вот Кингшенговы клиенты и начали постепенно к нему перебегать. – Степановна сняла платок, хорошенько встряхнула и повязала заново, на манер коммандос. – Ну что? Помчишься его штрафовать?

Женька запыхтел, подловленный на слове.

– Возьму на заметку и прослежу! – важно пообещал он, но Степановна только глумливо расхохоталась, подхватила заурчавшее ведро и, миноискателем выставив перед собой клюку, двинулась к одиноко белеющей среди ельника березе, продолжая громко бубнить: – Эх, совсем молодежь измельчала… Разрешения им подавай, постановления, свидетельства… Раньше без бумажки только в сортир нельзя было сходить, и то лопушком обходились…

– Нет, в следующий раз я ее точно оштрафую! – с досадой проворчал лесник – неслышно для старухи, но не для киборга.

– А почему не в этот? – немедленно спросил Джек.

– Она с Шебы, – буркнул Женька, ощупывая ноющий позвонок и морщась. – Они там все такие: сумочку еще могут дома забыть, но оружие – никогда. Степановна свою «лазерку» оттуда и приволокла… вместе с кучей боевых наград. Так что черт с ней, пусть таскает, а то места здесь глухие, мало ли… те же сыроежки… – Лесник дотронулся до самой болезненной точки и охнул. – Хотя, конечно, старуха капец вреднющая! «Если мозгов нет, то и киборг не поможет», во загнула!

– Ага, полная чушь! – с жаром поддержал хозяйское возмущение Джек. – Я тебе еще как помогу!

– Так! – спохватился Женька. – Что это было?! Я тебя грибы ловить посылал, а не грибников! Нахватался, ёпт, браконьерских замашек, хорошо хоть по башке ее не треснул, как меня… И вообще, представитель закона здесь я, а ты – мое оборудование, усек?!

– Усек, – послушно подтвердил Джек. – Ну ты и злопамятный! Я же тебя всего один раз стукнул, и то не больно-то хотелось.

– Правда? – растерялся лесник. – Почему?

– Из станнера практичнее было бы.

– Ну да, чего еще от тебя ждать! – разочарованно проворчал Женька. – Короче, чтоб больше никаких «вражеских объектов», а конкретно этот объект обходить по во-о-от такой дуге, усек?! Хотя и так уже вляпались по полной, у этой Степановны тут целый партизанский отряд, штук пять таких же ветеранш недобитых! Они до обеда по лесу шныряют, грибы ловят, а потом торгуют ими возле аэростанции и друг с другом и с покупателями сплетничают. Завтра все будут знать… – Лесник аж поперхнулся, представив масштаб трагедии.

– Про перепутанную форму? – услужливо подсказал Джек.

– Нет!!! Про то, что я беспомощную старушку за просроченное всего-то на двадцать лет разрешение пытался за решетку упечь, а Кингшенга даже с киборгом боюсь!

– Так давай и его упечем, – беспечно предложил Джек. – Если не боишься, конечно.

– Эй, я перед кем уже пять минут распинаюсь?! – возмутился Женька. – Если мы к нему просто так, без улик, припремся, он над нами посмеется, а за применение силы заявление в полицию накатает! Степановна, по крайней мере, клюкой отлупцевала и успокоилась – она жалобы пишет, только если сама дотянуться не может.

– И что тогда делать?

– Продолжать обход, – нехотя решил лесник. – Грибы сами себя не сосчитают и не соберут.

– Ладно, – с обескураживающей легкостью согласился киборг. – А расскажешь про них еще что-нибудь интересное?

– Посмотрим на твое поведение, – буркнул все еще сердитый Женька.

– То есть на мое точное подчинение твоим приказам? – невинно уточнил Джек.