Жатва. Сборник повестей и рассказов

«Распяли меня как на кресте… Почему так жестоко-то? Словно я заключённая в каземате».

Развернулась от соседнего столика с несколькими шприцами и медицинскими приборами медсестра – громадная, как гренадёр, сжала руку у локтя и одним выверенным движением с хрустом вогнала толстую иглу в запястье, выше наручников. Пошла по вене ледяная жидкость…

– Карелина, вы меня слышите? – равнодушный голос анестезиолога начал звучать словно издалека.

– Да, слышу.

– Посчитайте до восьми.

– Один, два, три… – язык онемел, прилип к нёбу, тело стало невесомым… и было ли оно вообще… Но Ильмера почему-то ещё слышала и видела всё, что происходит вокруг. Отчего-то воздух наполнился светом… как же ярко включили свет!

– Что это?! – вскочила с необыкновенной прытью громадная медсестра, – почему это животное светится?

Анестезиолог усмехнулся:

– Успокойтесь немедленно! Странно – вас разве не предупредили, что сегодняшний пациент – Сияющее?

– Предупредили… но я думала, что просто пошутили…

– Серьёзнее надо относиться к своим обязанностям – внимательнее читать задания…

– Простите, виновата. Я тут с чертовской текучкой себя не помню.

– Пошла вон, идиотка, – зло зашипел анестезиолог.

И тут Ильмера поняла, что она слышала не человеческий голос, а именно шипение, словно только что общались две змеи. Но она явно понимала речь, которая отчётливо звучала в мозгу…

Неожиданно окружающая действительность исказилась окончательно – словно с глаз спала пелена и проступила совершенно иная реальность.

Зал стал ещё огромнее, вместо привычной операционной лампы над ней висел ноздреватый полуржавый прожектор. А анестезиолог… над Ильмерой склонилось безобразное существо с кожей грязно-зелёного цвета, напоминающее рептилию, скрещенную с лемуром. Он, не мигая, смотрел на Ильмеру огромными жёлтыми змеиными глазами размером с куриное яйцо, но она не чувствовала страха – наоборот, Ильмера поняла, что он сам боится её – даже в беспомощном состоянии она была преисполнена решимости победить всех и вся… правда, ещё не знала – как.

– Существо, ты меня видишь и слышишь. Забавно. Никогда ещё я не видел Сияющих.

Краем глаз Ильмера увидела, как со щебетом-шипением в зал вбежали две девушки-рептилии – меньше, чем полтора метра ростом. Они замерли, глядя на сияние, которое исходило от тела девушки, распятой на операционном столе.

– Ух ты! – прошипели обе, попутно с глубоким поклоном распахивая обе створки массивных чёрных металлических дверей, которые ещё минуту назад виделись Ильмере обычным белым пластиком.

В зал буквально вплыла огромная туша рептилии под два метра ростом, маленькая плоская голова, крошечные глазки, необъятное тело почти полностью упаковано в серые пластины наподобие огромной чешуи, похожие на броню. На шее рептилии висел медальон, который Ильмере показался до боли знакомым. За бронированной рептилией семенили высокие тощие создания, напоминающие анестезиолога. «Скорее всего – это разные виды рептилий», – мелькнула мысль, пока Ильмера рассматривала жуткую процессию.

– Новая Императрица изволила посмотреть на Сияющее существо, – пояснила анестезиологу одна из карликовых рептилий.

Анестезиолог, или кто он был на самом деле, почтительно склонился перед громадной Императрицей, которая с высокомерием, смешанным с любопытством, подошла к операционному столу. Раскрыв зубастую пасть, рептилия прошипела:

– А что, Сияющие воплощаются в животных? Какой сюрприз. Что же это существо могло натворить, раз его заперли в животном низшей формы? Почему оно не испепелило плоть твари? Да и как оно вообще просочилось на мою ферму? – Императрица грозно обернулась к свите, которая настолько низко склонила свои и без того кривые спины, что казалось – ещё немного и лягут плашмя на каменный пол.

– Простите, Верховная, но Сияющего внедрили ещё при прошлой Императрице, – подал робкий голос один из рептилоидов.

– Разберёмся, – снова уставилась на Ильмеру, которая отчётливо видела все подробности внешности рептилии. – Первый раз созерцаю поверженного врага – вот так, беспомощного, в отвратительно уродливом теле примата. Большего наслаждения я не испытывала – это всё равно, что выиграть в битве.

– Удовольствие ваше будет более полным, когда на вечернем пиру вам подадут деликатес из Сияющего, – не каждой Императрице выпадает подобная возможность, – с подобострастием прошипел ближайший рептилоид. Карлицы радостно закивали.

Императрица продолжала, словно и не слышала реплики, немигая глядя на свет, исходивший от тела девушки:

– Какое завораживающее сияние… глаз не оторвать…

– Осторожнее, Императрица, их сияние способно разрушить вашу оболочку! И тогда ваша сущность раньше положенного срока удалится на пастбища Окхады…

– …как же хочется убить это существо – так же, как его соплеменники уничтожили мою колонию на Дагофе, воруя животных моей фермы, называя это освобождением… нет, тогда Сияющее вырвется на волю, а этого нельзя допустить… оно должно жить в плену… а я буду медленно пожирать священный деликатес…

– Ваше императорское величество, мудрость ваша всегда восхищает… Позвольте сказать, что есть вторая половина существа из галактики Сияющих.

Императрица метнула грозный взгляд в сторону говорящего в свите:

– Что?! И вы о ней молчали?

– Это самец, ваше императорское величество, правда, продукция из него менее ценна. Предыдущая императрица уже вкушала деликатес… Но вам достанется самое изысканное лакомство…

– А за самцом установлено наблюдение, Ваше императорское величество, – свита подобострастно закивала.

– И где он?

– Обе половины Сияющего с недавнего времени всегда рядом.

Взгляд главенствующей Рептилии смягчился, и она в задумчивости прошипела:

– Так значит, это существо разделили. Ну, теперь всё понятно. Ах, хитрецы. Знать бы, что они задумали… Жаль, что нельзя посадить эту тварь в кварцевый конус и поставить в центре ритуального зала.

– Это так, – подал робкий голос анестезиолог, – длительное воздействие анестезии погубит тело и Сияющее вырвется на волю.

– Что ж, буду любоваться записями извлечения деликатеса, который отведаю за ужином. Жаль, что он не будет светиться. Но я читала в летописях, что он необыкновенно вкусен и существенно продлевает срок жизни. Надеюсь, не забудете посадить в это существо новую клетку деликатеса для прорастания?

– Ваше императорское величество – мы профессионалы, лучшие в этой вселенной – ферма Мидгарда всегда приносит огромный урожай, во имя вашего процветания.

Свита, подобострастно кланяясь и шипя, удалилась вслед за уплывающей тушей Императрицы монстров.

Над Ильмерой склонилось несколько рептилий, проделывая какие-то манипуляции с её телом, перестав обращать на взгляд сияющей девушки, шипением комментируя извлечение опухоли. Ильмеру замутило, она закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон.

***

Когда она проснулась – мир погрузился во тьму ночи. Вой ветра всё также крушил мир за окнами и сотрясал рамы, и в какой-то миг Ильмера даже подумала, что ей всё показалось – и не было никакой операции вовсе, а уж тем более чудовищной метаморфозы помещений, рептилоидов и… свечения собственного тела – приснится же такой бред…

Девушка открыла глаза. Она лежала в обычной больничной палате, мерно гудел кондиционер, где-то кашляли, а на окне сидела карлица-рептилия в белом халате и смотрела на Ильмеру, сквозь свечение… её руки, которая лежала на груди…

Ильмера в ужасе зажмурилась, досчитала на всякий случай до десяти и открыла глаза.

Вместо карлицы, наклонившись над кроватью Ильмеры, стояла медсестра Вера, впрыскивая в катетер, вставленный в вену на запястье, жидкость из шприца:

– Очнулись? Вы очень странная под наркозом, – развернулась и вышла из палаты, аккуратно прикрыв двери.