Три с половиной ведьмы

– Окса и Даина сейчас придут. Замечательно, что ты уже успела встретиться с Даиной, Силь, я думала, она будет дрыхнуть, а она вскочила ни свет ни заря!

– Даина любительница поспать, – подтвердил Феликс, и в этих словах Силь снова послышалась какая-то подковырка.

Это уже чересчур, подумала Силь. Все дело наверняка только в ней, если она ищет подтекст в невиннейших замечаниях! Даже Окса ведет себя приличнее: она не воспользовалась случаем хоть как-то покритиковать мамин выбор, хотя бы пока Даина ходила за тапочками, несмотря на то что в ее случае упрямство было бы легко списать на подростковый возраст. Феликс, по ее словам, нормальный. «Нормальный» – наверное, лучшее слово, которого можно ожидать из уст подростка, говорящего об отчиме.

Вот только Силь почему-то казалось, что «нормальный» было бы последним словом, которое выбрала бы она сама, если бы ее попросили охарактеризовать Феликса…

Глава 5

Девушки в одинаковой голубой униформе быстро накрыли на стол, пока Силь молча дивилась переменам: она не привыкла, чтобы ей прислуживали. Перед каждым возникла тарелка с ложкой овсяной каши и чашка с горячим какао, в белых блюдах сияли свежие вафли, и пахло от них восхитительно.

Силь ожидала, что за завтраком мама сядет, как бывало прежде, во главе стола, но обеденный стол был круглым, и главных тут не оказалось. Даина разместилась между папой и мамой, и было понятно, что это ее обычное место.

– А теперь вознесем молитву светлым богам, – сказал Феликс, и все закрыли глаза.

Только не Силь. От изумления она распахнула глаза еще шире. Нет, никто не запрещал ведьмам молиться светлым богам, просто в их семье это было не принято. Раньше. В той семье, которой они были раньше, до Феликса и до Даины. Теперь это, очевидно, всем привычно.

Силь воспользовалась моментом, чтобы, втайне соединив мизинец и большой палец и просунув в дырку безымянный, позаимствовать крупицу силы у Оксы и мамы – так, чтобы никто ничего не заметил, – и взглянуть на Феликса особым образом. Перед его лицом воздух показался текучим, словно между ними горел костер, а значит, что-то тут нечисто. Так она и знала!

Даина открыла глаза первой и с любопытством таращилась на Силь. Та торопливо расслабила руку и только сейчас обратила внимание, что волосы малышки теперь были стянуты в пучок. Окса тоже заплела косу, а мама сделала шишку, из которой торчали разномастные шпильки, – только пара упрямых кудряшек-спиралек, выбравшись из прически, обрамляли лицо. А ведь в волосах самая женская сила!

В груди Силь поднялась волна гнева: это наверняка еще одно проявление характера Феликса, приложившего все усилия, чтобы обуздать ведьм. Ну она ему покажет, дайте срок. И назло ему никогда не станет убирать волосы.

– Сегодня у меня счастливый день, – объявила мама, – к нам вернулась наша любимая девочка!

Смущенная Силь потупилась и лишь украдкой поглядывала за реакцией домочадцев. Феликс слушал с благосклонной улыбкой. Окса сидела прямая как палка. Даина весело болтала ножками.

– Говорят, первый ребенок – последняя кукла, но у нас все было не так. Силь всегда была мой боевой товарищ. Сколько нам с ней довелось испытать, когда погибла мама, когда мы скитались, не могли нигде осесть, а она ни словом меня не упрекала, хотя была совсем крошечная! И потом так помогала мне с Оксой! Силь, дорогая, я хочу сказать тост!

Мама даже встала на ноги и подняла свою кружку.

– Мам, тост не говорят, – громким шепотом возвестила Даина, пропуская в словах звук «р». – Тостик жарят. М-м, это вкусно. Можно попросить тост?

– Ты ж мое солнышко! – умилилась мама и погладила малышку по голове. – Конечно, можно. Только чуть позже!

Силь и Окса переглянулись и поняли друг друга без слов. Когда подобные ситуации возникали в прошлом, мама реагировала совсем по-другому. Силь не была ее последней куклой, а вот третья дочка стала, кажется, первым настоящим ребенком, которому дозволялось шалить, говорить глупости, перебивать, пытаться поправить маму… и вообще.

– Я хочу сказать тост за Силь! – закончила мама, и все чокнулись кружками с какао.

Сумасшедший дом, сказала себе виновница торжества. Она представляла себе возвращение совсем по-другому. Не то чтобы ей было на что жаловаться, вовсе нет. Просто все это было чересчур – роскошная новая гостиница, повара, официантки, сюрприз в виде сестры, молитва, торжественный завтрак, тост в ее честь…

– Спасибо, мам, – сконфуженно проговорила Силь. – А… я хотела спросить. Почему мне сообщили, что вы переехали в столицу, – я же вот смогла вас легко найти, – а о том, что ты вышла замуж, что у тебя родилась новая дочка, и она такая вот уже большая, мне никто не сказал?

Мама растерянно посмотрела на Феликса, и от Силь это не укрылось. Значит, так? Это тоже было его решение?

– Мы с Феликсом это обсуждали, – неуверенно ответила мама. – Это… надо долго было объяснять. Я предпочла тебя не волновать. Обо всем можно поговорить позже, ведь правда?

– Да, мам, – согласилась Силь. – Нам точно надо будет поговорить.

– Давайте есть, – скучным тоном предложила Окса.

На какое-то время все уткнулись в тарелки. Даина опрокинула кружку – к счастью, уже неполную. Мама позвала кого-то из официанток, и беспорядок мгновенно ликвидировали: стол вытерли, принесли новую чашку, а Даину вновь погладили по голове.

– Теперь я хотел бы затронуть еще один важный вопрос, – промокнув губы тканевой салфеткой, небрежно сказал Феликс, и все уставились на него. – Лотта, мы это с тобой уже обсуждали. Я так понял, что Сильвия хочет съехать и жить отдельно, зарабатывая себе на жизнь своей новой профессией. Это весьма похвально. Однако Роксане нужно учиться. Она не может провести все юные годы, обеспечивая работу гостиницы и приглядывая за Даиной. Давайте решим этот вопрос так, чтобы ничьи интересы не пострадали.

Окса уронила челюсть. Силь повернулась к маме. Та всплеснула руками:

– Да. Действительно. Мы много говорили об этом с Феликсом. Интересы – ваши интересы, девочки. Силь, ты уже выучилась. Окса не может хоронить себя заживо в нашей гостинице, ей надо учиться, чтобы потом тоже приобрести какую-нибудь профессию. Тебе надо ходить в школу, Окса! Мне и так стыдно, что ты превратилась у меня в няньку. Тебе надо общаться со сверстниками!

– А кто-то спросил, хочу ли я этого? – возмутилась Окса.

– Ты просто не нюхала нормальной жизни, поэтому не можешь этого хотеть, – негромко заметил Феликс. – Но когда ты пойдешь в школу, для начала можно вольнослушателем, даже без оценок…

– Кто сказал, что я туда пойду?!

– Ты несовершеннолетняя и должна слушаться родителей.

– Ты мне не отец.

– У тебя есть мать.

Феликс откинулся на спинку стула и смотрел на Оксу с уже хорошо знакомым Силь выражением лица – то ли серьезно, то ли издеваясь. Ей хотелось треснуть его по башке, чтобы стереть эту ухмылку. Она так скучала по сестренке, и теперь, когда она вернулась домой, надо отсылать Оксу, а Силь вновь приковывать к детской кроватке?

– Я никуда не поеду, – заявила Окса.

– Ехать никуда не надо, – торопливо сказала мама. – Мы же теперь живем в городе. Школа тут есть, и не одна. В рабочие дни будешь на пансионе, в выходные дома. А Силь нам на первых порах немножко поможет с Даиной. Силь, ты ведь поможешь мне? Недолго, хотя бы до каникул?

– До летних? – обреченно спросила Силь.

– Даина скоро подрастет и станет гораздо самостоятельнее.

«Оно и видно». Силь не успела толком познакомиться с сестренкой, но видела, что пока это довольно легкомысленный и даже избалованный ребенок.

– Силь, если ты беспокоишься о независимом заработке, то не волнуйся! Мы займем тебя в гостинице и будем тебе платить. Теперь мы можем себе это позволить! Феликс…

Силь мысленно хлопнула себя по лбу. Феликс! Вот кто источник этого неожиданного достатка! Мама не просто выскочила замуж, она нашла обеспеченного жениха! Неудивительно, что он держится с таким апломбом. Ладно, маму можно понять: богат, красив, владеет собой, принял ее детей. Но Силь не давали покоя слова Оксы, признавшей, что мама его любит, но не сказавшей ничего о чувствах самого Феликса. Понаблюдав за тем, как они общаются, Силь была склонна согласиться с сестрой: мама восхищалась мужем и даже будто лебезила перед ним, а вот он держался чуть отстраненно, словно его поместили в эти декорации помимо его воли.

«А ты чего хотела? Три с половиной ведьмы на одного мужчину – кому угодно худо станет», – сказала себе Силь.

Окса тем временем выскочила из-за стола и убежала. Даина вприпрыжку поскакала за ней. Мама с улыбкой села обратно за стол.

– Даина к тебе привыкнет, Силь, – мягко произнесла она. – Ты же не бросишь меня? Это ненадолго.

Силь кивнула: она никогда не могла противостоять маме, когда та говорила таким тоном. Да ведь она и не хотела ничего иного, возвращаясь домой, собиралась жить с мамой и Оксой. Это Феликс спутал ей все планы и все мысли до единой.

Сейчас она поймала взгляд, которым Феликс обменялся с мамой, увидела, как мама дотронулась до его руки, заметила мимолетное пожатие, и поняла, что они действительно с самого начала договаривались поступить именно так: дождавшись возвращения Силь, устроить Оксу в школу-пансион. Решение представлялось здравым, в нем не было ничего плохого… кроме того, что девочек в очередной раз никто не спросил, и того, что мама даже не попыталась обсудить это с Оксой заранее, как-то подготовить ее к этому революционному для юной ведьмы шагу. Интересно, чья это была идея?

Если Феликсу так надоела повышенная концентрация ведьм в собственном доме, он мог отправить Оксу учиться и раньше и взять для Даины обычную няню, раз у него денег куры не клюют. Опять же, ему было бы намного выгоднее сплавить Силь куда подальше и спокойно жить с женой и родной дочерью, заправляя гостиницей. Нет, что-то в этой ситуации настораживало Силь, и она постановила: надо выяснить, что не так с этим загадочным красавцем Феликсом.