Полуночная академия. Желанная для волка

Громкий смех прервал меня.

– Не смеши, волки давно перестали влюбляться. Ты всего лишь её хочешь. Ты молод, так бывает.

– Нет, я люблю её. По-настоящему. Она создана для меня. Я знаю, волк это знает.

– Надо же, я думал ты вернулся умным, а ты как будто растерял все, пока лазил под кимоно к девкам, – прыснул он. – Это только влечение. Настоящей любви не существует. Не будь наивен. И ты не можешь нарушить все правила! Нельзя поставить личное счастье превыше семьи, превыше долга. Община и я надеемся на тебя. К тебе привязан первородный волк, ты станешь великим старейшиной и приведешь…

– Я не буду никого никуда приводить, – я цедил каждое слово. – И я не буду жениться на твоей невесте. Ты меня не заставишь. Никто меня не заставит.

Я хотел бросить трубку и уже отвел от уха, как услышал.

– Невилл, не обрекай свою несчастную истинную любовь на муки.

Это угроза? Он так теперь ведет дела?

– Послушай меня, тысячи волков живут без любви. И ты проживешь. А ослушаешься, и эта твоя птичка умрет.

Я положил трубку.

Дверь медленно отворилась, и в проеме показался мистер Кэльба. Как вовремя! Надеюсь, он все слышал и мне не придется повторять ему то, что сказал отцу.

– Невилл, сынок, как прошел разговор? – со всей учтивостью поинтересовался мистер Кэльба. На его морщинистом лбу проявились капельки пота.

Меня передернуло от слова «сынок». Теперь-то открылся тайный смысл этого обращение и стало тошно.

– Простите, но я не женюсь на вашей дочери, – я скрестил на груди руки.

– Но ты же понимаешь, – он принялся потирать ладони. Точно муха, – мы с твоим отцом заключили добрачный контракт.

– Мне плевать, что вы там заключили, – я поднялся на ноги. – Вам меня не заставить, – прошелся по кабинету, стараясь не дать волю волку разнести здесь все. Хотелось побыстрее убраться, но желание доходчиво объяснить свою волю сыграло роль. Я встал рядом с проректором. – Луиза Флоренс – моя единственная настоящая любовь. И если хоть один волосок упадет с её головы, то вам всем несдобровать. Так и передайте моему отцу, потому что я не намерен разговаривать с ним до тех пор, пока он не примет мое решение.