Теория и методология когнитивной истории

То, что информационная сфера едина, что она вообще может рассматриваться как особый предмет исследований, стало более очевидно, когда информационные технологии существенно изменили человеческий мир. Но в принципе информационная сфера всегда имела общие универсалии, социум следует, по-видимому, понимать как единство его информосферы. Более очевидными стали при изучении любого социума, в том числе исторического, параметры его информационно-коммуникационных технологий. В качестве параметров истории как информационно- когнитивной науки можно рассматривать такие понятия, как базовый информационный ресурс (социума или исторической эпохи в целом), центры информационной деятельности, информационные взаимосвязи центра и периферии, города и села, общества и государства, отдельных социальных слоев. Системный подход позволяет интерпретировать отдельные исторические явления в сравнительной перспективе.

Существует информационный универсум живой природы, в который входит и человек. Благодаря способности человека создавать интеллектуальные продукты человеческое сообщество обладает особой информационной сферой, охватывающей мир человечества как эволюционное и глобальное целое. Поэтому мы можем говорить об информационной сфере (информосфера), которая обусловливает единство человечества не только как абстрактного понятия, но и как феномена, объединяемого информационными коммуникационными связями. Рассмотрим три сферы информационного обмена, в которых существуют и функционируют индивид и общество, – экзистенциальную, социальную и эпистемологическую.

Экзистенциальная сфера – сфера творчества, создания интеллектуального продукта. Под воздействием окружающего мира индивид формирует собственную информационную картину и создает динамическую информацию, преобразует свои идеи и замыслы в интеллектуальный продукт. Способность к творчеству является для человека универсальной способностью. По- видимому, это генетическая предрасположенность, которая реализуется в зависимости от социальных условий. Возникновение такой познавательной ситуации происходит, когда накопленный в сознании набор информационных данных об окружающей реальности вдруг преобразуется в модель связи этой реальности с системным целым. Это имеет место в сознании как качественное изменение мира в целом.

Экзистенциальный уровень является главным для создания творческого интеллектуального продукта. Основной движущей силой его является внутренняя потребность индивида в том, чтобы преобразовать динамическую картину мира, постижение смысла, в стабильную вещественную форму. Поэтому интеллектуальные продукты, созданные на этом экзистенциальном уровне, составляют основную часть новой информации, которую человечество получает в общении с информационным универсумом мира.

Близка к этому состоянию, но все же иная – ситуация понимания. Поняв смысл, т. е. механизм действия, системных связей применительно к объекту своего изучения, индивид испытывает энергетический эмоциональный подъем. Далее он стремится найти подтверждение своему открытию, соотнося свое понимание смысла с другим индивидом. Если оказывается, что оба самостоятельно приходят к тому же вид?ению механизма связей своего объекта (смысл), то возникает понимание как коммуникационный акт. Обнаруживая совпадения логического вывода, индивиды интерпретируют это совпадение как момент понимания.

Следует отличать понимание от объяснения, когда второй индивид не сам открывает тот же смысл (как в ситуации понимания), а происходит логическое последовательное «растолковывание» смысла другому. Ситуация объяснения характерна для образовательных целей – приводятся дополнительные аргументы, демонстрируются модели, рисуются схемы, используются метафоры.

Другой уровень – социальный: именно он составляет основную коммуникативную сеть глобального человеческого общества, как оно существует в горизонте настоящего времени. Для этого уровня также основной формой информационного обмена является опосредованный обмен через интеллектуальный продукт. Живое и непосредственное общение имеет естественные пределы, которые на всем протяжении своего развития человечество стремилось расширить технологически. Современное общество добилось в этом технологическом усовершенствовании способов непосредственной коммуникации столь высокого уровня, что именно эта его черта используется для обозначения данного общества как информационного. Тем не менее опосредованный обмен, т. е. обмен через вещь – опосредованный информационный обмен, по- прежнему сохраняет свое фундаментальное значение. Социальный уровень информационного обмена есть прежде всего обмен вещами, обмен интеллектуальным продуктом. Создаваемый на этом уровне интеллектуальный продукт изначально задумывается как массовый и представляет собой определенный фрагмент единой социальной системы. Вне ее он теряет свои системные качества. В отличие от экзистенциального уровня творчества, в котором новизна и уникальность идеи и ее выполнения составляют неотъемлемое свойство продукта, социальный уровень информационного обмена вещами имеет другие приоритеты. На экзистенциальном уровне творец формирует продукт просто потому, что ему необходимо вытеснить из своего сознания вовне определенный комплекс идей, открытий, изобретений. Эта неодолимая потребность является для данного уровня структурообразующей и потому вполне вероятно, что в результате получается продукт, новый по своим структурным параметрам, неожиданный и уникальный.

Уже в момент своего создания интеллектуальный продукт оказывается в сфере другого информационного обмена – социального. Независимо от намерений его создателя, он больше не является его личным продуктом, а сразу поступает в распоряжение сообщества. При этом основным способом функционирования продукта является его функционирование в сфере социального информационного обмена. В одной ситуации продукт может быть востребован сразу и тогда он немедленно тиражируется и становится массовым продуктом; в другом – отношение между экзистенциальными и социальными уровнями человеческих отношений может реализоваться иным образом. C точки зрения самого феномена социального уровня обмена наиболее интересен прежде всего массовый продукт, который создается целенаправленно для того, чтобы соответствовать определенному социальному вызову или заполнению определенного социального пробела. Именно в этой ситуации его создателя ждет признание или успех. В сфере социального обмена поэтому наблюдается чрезвычайно важное для познавательных целей явление, которое мы называем видовыми свойствами источников информации. Вид, в нашем понимании, – это группа интеллектуальных продуктов, имеющих общие структурные свойства: общность возникает, что особенно интересно, не в силу подражания, а в силу более глубоких структурообразующих закономерностей. Социальный уровень формирования интеллектуальных продуктов определенной эпохи формирует в них общие черты и тем самым делает их источниками очень ценной исторической информации. Само появление вида источников выступает как свидетельство той потребности, которую этот вид источника и обеспечивает.

Третий уровень информационного обмена – эпистемологический: его определяет целенаправленное привлечение информационного ресурса для того, чтобы общечеловеческий опыт мог быть использован для решения актуальных проблем. Этот информационный обмен, как и оба предыдущие, присутствуют в информационной сфере общества с самого начала. Мы уже отмечали, что любое изобретение или открытие становятся общим достоянием. Информационный обмен такого рода опирается на универсальную способность человека в принципе понимать мышление другого человека через созданный им интеллектуальный продукт.

Понятие «информационная энергетика», о котором уже говорилось, как раз и выступает как проявление этой универсальной способности. Человеку интересно получать информацию, наблюдая созданный другими мир вещей. Именно эта способность человеческого сознания перенимать опыт обусловливает необычайную по историческим меркам быстроту накопления полезной информации, которая характерна для человеческих сообществ. Благодаря этой возможности нет никакой необходимости вновь и вновь открывать одни и те же технологические закономерности – открытие огня, изобретение колеса, военной техники. Все они распространяются, будучи однажды изобретенными на экзистенциальном уровне, на новые сообщества и поколения. Эта естественная предрасположенность к непосредственному восприятию информации, заложенной в вещи, находит свое яркое выражение в обмене вещами, ценность которых, если вдуматься, состоит прежде всего в их информационном ресурсе. C ростром исторического сознания многие интеллектуальные продукты прошлых эпох, давно уже вышедшие из сферы непосредственного функционирования на социальном уровне, не теряют своей ценности на эпистемологическом уровне. Ценностные критерии эпистемологического уровня имеют в своей основе иногда интуитивные, а иногда и более осознанные представления об информационных возможностях. Достаточно указать на тот эффект, который производит экспозиция старинных фотографий, давно уже утративших свою непосредственную социальную связь и тем не менее завораживающих своей информационной энергетикой. Определение данного уровня познавательного процесса как эпистемологического поэтому не является преувеличением, даже если речь идет о донаучном использовании информационного ресурса созданных человеком вещей. Действительно, сущность данной ситуации составляет именно то, что это ситуация познания человека через созданные им произведения. Однако важно все же различать донаучный, интуитивный уровень познавательного информационного обмена и уровень научно-познавательный. Это уровень когнитивной исторической науки, которая выделяет познавательную ситуацию как наиболее содержательную, значимую для исследования человеческого мышления на всем пространстве исторического процесса. Осознание возможностей данного эпистемологического подхода сложилось в рамках самой исторической науки, поскольку именно для этой науки имеет особое профессиональное значение. В качестве направления оно получило название источниковедения. Это точный термин, прямо указывающий на то, что его предметом исследования является созданный человеком интеллектуальный продукт, но не в его первоначальном прагматическом назначении – изделия, а в его эпистемологическом, познавательном предназначении – как источника информации о человеческом опыте в истории.

Именно данное различие позволило нам противопоставить два, по существу, различных понятия. Первое – понятие «мышление-действие», второе, специфически человеческое – «деятельность». В процессе целенаправленной деятельности индивид реализует общечеловеческие возможности дискретного информационного обмена. Имея исходную информационную картину мира, от которой он отталкивается в процессе деятельности, индивид входит в режим создания новых объемов живой информации. А затем, прерывая этот когнитивно-биологический процесс «мышления-действия» он преобразует свою новую картину мира в целенаправленно созданный вещественный образ, интеллектуальный продукт. Это дает качественно новые возможности для такого специфического образа интеллектуального поведения, как деятельность. Созданный интеллектуальный продукт, отделяясь от своего создателя, выступает теперь как не зависимая от него часть окружающего мира. То, что книги имеют свою судьбу, есть лишь частный случай более общей закономерности человеческой деятельности. Не только книга, но и любая вещь, будучи созданной, входит в реальную картину мира, изменяя и преобразуя его. Можно сказать поэтому, что в отличие от пассивной формы информационного обмена с окружающим миром, характерной для любых живых систем, человек обладает еще и дополнительной (в принципе ключевой, меняющей все) способностью активного информационного обмена, изменяющего прежде существовавшую биосферу.

Этот информационный обмен дает возможность спонтанного и систематического последовательного фиксирования тех изменений в картине мира, которые возникают у индивида в процессе его деятельности. Постоянно сопоставляя собственные первоначальные цели, намерения, с реально воплощенным в вещах результатом, индивид обогащает свой информационный ресурс и получает дополнительные возможности для саморазвития. Однако это лишь одна сторона специфически человеческой познавательной ситуации. Понятию «индивид» в данной познавательной ситуации мы противопоставляем понятие «социум». Отметим сразу, что отношение «индивид-социум», вообще говоря, неразделимо. C одной стороны, вне социума человек не формируется, поскольку его человеческие возможности генетически запрограммированы особым образом, они выступают именно в виде возможностей, которые вне социума не могут быть реализованы. Это высвобождение рук для деятельности (что обусловлено прямохождением), это способность говорить и способность преобразовывать идеи и представления в вещественную форму, «из-обретать», т. е. создавать то, чего в виде физического тела до того не существовало. Все эти возможности, как показывает исторический опыт, реализуются только в социуме. Неслучайно в некоторых теориях философской антропологии человек интерпретируется как биологически неполноценное существо. Это верно лишь отчасти, в том смысле, что человеческие свойства не закреплены генетически, но, вероятно, целесообразнее говорить о его сверхбиологических возможностях. Тем не менее главного это не меняет. Индивид не может состояться как человек вне информационного обмена с социумом.

Самодостаточность сохраненной информации, созданной человеком в виде вещей, открывает для социума возможности, далеко выходящие за пределы генетически обусловленных биологических возможностей. От «стаи», «прайда» или любой другой группы животных социум отличает качественно иная природа информационного обмена. Каждый из индивидов «по праву рождения» обладает врожденной способностью использования информационного ресурса – прежде него созданной информации, воплощенной в форме вещей, интеллектуального продукта любого индивида. Каждый индивид в принципе оказывается способным черпать из коллективной совокупности информационного ресурса ровно столько, сколько он может и хочет воспринять.