Купола в окне

Дед ей:

– Сейчас! – взял стакан и пошёл в тамбур, чтобы выплеснуть. Тамбур рядом с купе был.

Открыл дверь в тамбуре, и выплеснул. И вместе с этим стаканом улетел в раскрытую дверь…

Оказывается, поезд потерпел крушение. Деда вынесло на одну сторону, а вагон завалился в другую. Что-то было с рельсами, поезд перевернулся.

Сидит дед с этим стаканом, там что-то ещё на дне осталось, а за спиной – стоны и крики, и невесть что. А он совершенно здоровый, оглушенный только, от падения под откос…

Ампула

Рассказ прихожанки: «Мы жили в посёлке, где был один медпункт. У дочки болели глаза, и я закапывала атропин в оба глаза. И вот однажды, когда открывала ампулу с острым носиком, осколок отлетел и попал в глаз моей девочке.

– Лежи, не шевелись! – сказала я ей, и, непрерывно молясь святителю Николаю, начала собираться, чтобы привести врача.

Уже открыла дверь, как дочка сказала:

– Мама, не надо, не ходи, осколок вышел…

Она лежала, как и было сказано, не шевелясь, а слёзы копились, и осколок вымыло из глаза.

Кто-то скажет – случайность, а я не сомневаюсь, что святой Николай помог».

О потеряшках и молитве

Однажды, в День рождения мужа, мы с ним были на участке, готовили шашлыки. Всё было замечательно, и шашлыки удались на славу, а когда собрались домой, оказалось, что он потерял очки.

Очень они ему нравились, удобные были, с золотистыми дужками.

Унесли домой посуду, искали с фонариком, уже стемнело, но – тщетно.

Дома говорю – пойду, гляну ещё разок. Бродила с фонариком и молилась, молилась. Луна вышла, озарила всё тусклым светом.

Я выключила фонарик, пошла по тропинке, и вдруг в траве что-то блеснуло. Луна отразилась в стёклышках, заиграла в дужках. Как я обрадовалась! А муж сказал, что это был главный подарок на День рождения.

А сегодня Валентина, работница нашего храма, с молитвой нашла потерянные ключи. Выронила вчера, когда поливала из шланга цветы. Как радовалась находке – не передать.

Ни слова…

Всякую добродетель надобно заимствовать у того,

кто в особенности владеет ею.

Преподобный Иоанн Кассиан.(16, с. 50.)

Однажды ехала в машине с удивительной женщиной. Чтобы растворить неловкость от повисшей в машине тишины, хотела рассказать ей что-то из своей жизни. Но она поднесла палец к губам: «Ч-ш-ш»…

Я не успела обидеться, как включился магнитофон. В машине вдруг со всех сторон зазвучал ясный голос. Молитвы! Вечернее правило.

Мы ехали на огромной скорости по осенним лужам, торопились, обгоняли тихоходов, чудом вписывались в повороты. За немного запотевшими стёклами проплывали тёмно-зелёные леса, полупрозрачные березняки… Было нереально и необыкновенно хорошо. Всё боли, заботы, суетливые мысли отлетели в далёкую даль.

Потом была долгое вечернее Богослужение в храме, и обратный путь домой. Сначала по узким лесным дорогам, с лужами, желтыми листьями и ямами с чёрной водой. Потом по расцвеченной огнями трассе. И снова – молитвы. Покаянный канон, на каждое слово которого отзывалось сердце.

Очень бы мне хотелось съездить с моей новой знакомой, сестрой по духу, ещё раз куда-нибудь. Не говоря друг другу ни слова, но общаясь вот так – возвышенно, по-настоящему. Забыв о своём всегдашнем грехе – многословии.

Проект

Пришла как-то в храм женщина, рассказала примечательную историю. Её дочь – талантливый архитектор. Работала над проектом, и на последнем этапе её скрючило, руки-ноги не слушались. Врачи не могли поставить диагноз, сказали – что-то нервное.

После мытарств по больницам, она попала к православному священнику. И только тут выяснилось, что за храм она проектирует.

Он был в виде колокола-дворца со множеством дверей, и в эти двери должны, по идее, заходить представители разных исповеданий, а в самом куполе возносить общие молитвы.

Батюшка, как мог, объяснил значение слова "экуменизм". Проект она свернула, хотя он был практически готов, здоровье стало потихоньку выправляться. Не знаю, чем закончилась эта история, но наглядная.

Блюдечко

Мы, деревенские девочки, в старших классах учились в посёлке, а проживали в интернате. В свободное время и в карты играли, а однажды пошло поветрие – гадать. Мои одноклассницы жили впятером в большой комнате, а я с двумя подругами – в маленькой. Те, из большой, написали на ватмане алфавит, приготовили блюдечко с наклеенной стрелкой. Сделали свечу-коптилку, из сырой картофелины, масла и фитиля из ткани. Подержав блюдечко над огнём, переворачивали и, едва прикасаясь пальцами, задавали вопросы. Блюдечко под пальцами начинало двигаться, стрелка показывала буквы, и все читали ответы.

К нам в комнату мои подружки тоже приволокли весь этот антураж. Я ни во что не верила, и, когда мы начали прикасаться к блюдечку, надавливала больше других, и под моей рукой блюдечко «называло» те буквы, которые я хотела. Так подружка спросила «кто меня любит?», я тут же по буквам сообщила, что некий Олежка, от которого она была без ума. Короче, развлекалась, как могла.

Поздно вечером пришли настоящие хозяйки ватмана, свечи и блюдечка, забрали все в свою комнату. Мы благополучно легли спасть. Долгое время была тишина, а потом послышался грохот, раздались душераздирающие вопли.

Мы, в ночных рубашках, выскочили в коридор. Как сейчас помню, распахнулась дверь большой комнаты, и из неё буквально вывалились растрёпанные одноклассницы, с безумными лицами, искаженные ужасом.

Далеко не сразу мы узнали, что случилось. Потому что девушки на какое-то время буквально потеряли дар речи.

Оказывается, они задавали вопросы, и блюдечко отвечало. Оно передвигалось по бумаге само, ускоряясь, так, что вырывалось из пальцев. Одноклассницы были чрезвычайно возбуждены, находились в экстазе. Вдруг блюдце закрутилось, сшибло самодельную свечу, с силой ударилось о стену и разбилось.

Комната погрузилась в темноту, а на девочек напал невероятный страх. Они в ужасе и панике искали дверь, пробирались по комнате, натыкаясь на кровати, опрокидывая стулья. Когда, наконец, дверь нашлась, и они смогли выбраться в коридор, на них было страшно смотреть.

Долгое время после этого гадания они спали со включенным светом.

У меня было ощущение, что что-то тёмное и страшное прошло стороной. И если бы в то время я умела молиться, то от всей души повторяла бы «Слава Богу!!! Помилуй меня, Боже!».

Машкарады

Недавно разговариваем со знакомой. Она говорит:

– Внучка пришла на Святках колядовать, протянула нам с дочкой по бумажке. На моей написано "500", на дочкиной "1000". Раньше мы конфетами-печеньем одаривали, а теперь деточки суммы нам пишут!

Ну не везде, конечно, так. Возродилось и настоящее хождение со Звездой, пение колядок Рождества.

А я вспомнила отголоски святочных гуляний в далёкой сибирской деревне. Наряжались люди в ночь под Рождество в вывернутые мехом наружу тулупы, мазали рожи сажей, мужики рядились в женское платье, надевали жуткие маски и ходили, пугали народ. Их называли "ряженые" и «машкарады», от слова «маскарад». А у меня это слово ассоциировалось с «кошмарами».

Молодёжь озорничала. У кого телегу на другой конец деревни угонят, даже тракторную! У кого уборную унесут…

Однажды, когда я была ещё студенткой, приехала к родителям на зимние каникулы, под Рождество. Папа уехал в город, остались мы с мамой. Дрова были на исходе, и очень мы горевали.