Красная кнопка

А годовые контрольные для них никто не отменял. Элька материал старалась повторять, ответственность понимала, все таки это четвертый класс, контрольные переводные, написать хотя бы на шаткую четверочку нужно, но сил не было совсем. Садилась читать и засыпала на ходу. Каждую свободную минуту старалась что-нибудь повторить. Контрольные прошли, русский, математика, окружающий мир. Элька старалась, концентрировалась из всех сил, вспоминала правила. Итог оказался все равно плачевным. По всем предметам получила тройки.

Людмила Валерьевна, объявляла оценки, стоя, для большей торжественности что ли? Объявила Элькины тройки и потом на контрасте с ней пятерки Макса.

– Элечка, вот как же так, ты же девочка, – толи сокрушаясь, толи пытаясь приободрить Эльку, вещала учительница, – вот Максим, он мальчик и спортом много занимается, но посмотри, какая у него успеваемость, отличник. А ты? Ты девочка, неужели нельзя проявлять хоть чуточку больше старания?

Видимо учительница хотела как лучше, на деле же только подлила масла в огонь Элькиной неприязни.

Дома уже родители переживали ее неудачи, с такой успеваемостью ей институт ни светит, только ПТУ, будет прозябать где-нибудь на заводе простым бухгалтером за копеечную зарплату. Они хотели для нее лучшей доли.

– Ладно, – вздохнула мам, – ещё есть шанс в гимнастике, у нее неплохие результаты.

И через некоторое время с тоской в голосе:

– Почему же нашей девочке так не везёт. Вон Максим Ящеров, и семья состоятельная и в спорте успехе делает и отличник, что ж жизнь несправедливая такая?

Мать просто сетовала на жизнь и судьбу, в принципе. Такие женские стенания, характерные для всех представительниц слабого пола. А Элька, с присущей ей детской прямолинейностью вычленила для себя только то, что она неудачница и бездарь, а Максим Ящеров весь такой положительный. Расстроилась, проплакала тихо в свой комнате половину ночи. Плюс ко всему предстартовые волнения.

Итог печален, делала программу идеально, без ошибок и, знала ее на зубок, "прыжок-нырок", затем "колесо". Когда и что пошло не так, Элька не поняла, но мир завращался на колесе как – то не так, нога подвернулась, ей даже показалось, что послышался треск и все. Следующая картинка, это потолок в спорткомплексе, и она лежит на спине, на ковре, чувствуя дикую боль в лодыжке, не способная встать, сделать следующий элемент, музыка продолжает играть, а на трибунах тишина.

Потом подбежала с обеспокоенным лицом Тамара Львовна, кто – то из судей, родители, Полина и Ящеров. Максим Ящеров сумел пробиться через всю толчею взрослых и стоял рядом, глядя, как беспомощно голубые глаза глядят в потолок и из них катятся крупные, как чистая роса слезинки.

У Макса скрутило внутренности в узел, врач трогал ее ногу, вертел, делал ей наверное больно, потому что слезы катились интенсивнее, но Элька продолжала молчать. Максу хотелось надавать врачу по рукам и вообще растолкать всех, чего бесцельно столпились, ее же в больницу надо, у него мама врач – хирург, она поможет. Макс хотел об этом заявить, но Элькин отец взял ее на руки и понес за медиком в какой – то кабинет.

Макс плелся следом, туда же шла Элькина подруга Полина. Пока ждали скорую, родители пошли собирать вещи Эльки, доктор отправился встречать бригаду, Тамара Львовна отправилась смотреть выступления остальных девчонок, а Элька осталась в медкабинете вдвоем с Полиной.

Девчонки сидели на кушетке, крепко обнявшись. Из глаз Эльки продолжали катиться слезы, а Полина ее успокаивала.

– Это все Ящеров виноват, припёрся на соревнования смотреть и сглазил, точно меня сглазил, – причитала Элька между всхлипами.

– Эль, – успокаивала ее Полина, – не говори глупости, – Макс часто на соревнования ходил, это просто стечение обстоятельств, – произнесла мудро.

– Обстоятельства,– всхлипнула Элька, – ну почему они так складываются, что ему все, и отличник он, и в спорте успехи, а я такая неудачница. Сил слушать нет, Максим то, Максим се, противно. Сил терпеть нет, ненавижу, – произнесла так жалобно.

Макс стоял за дверями и смотрел в приоткрытую дверь, Элька была такой маленькой и несчастной, сердце сжималось от жалости. Он бы зашёл, пожалел ее, прижал сильно, чтобы отдать часть своих внутренних сил. Мама так всегда делала, когда они болели с сестрой, Макс знал наверняка, от крепких объятий становится легче, боль отступает. Но зная Элькин характер и услышав ее слова, заходить не стал. Он и не думал, что она чувствует себя неудачницей на фоне него. Да и глупость все это, никакая она не неудачница, у неудачниц таких красивых глаз не бывает.

– Максим, ты чего здесь стоишь? – спросила мама Эли.

Макс замялся на минутку, но не спасовал.

– Вот, хотел узнать, как нога у Эли.

– Зайдешь?

– Нет, я лучше пойду, – повернулся и пошел на выход.

У Эльки был разрыв связок. Наложили гипс на две недели. Учебный год закончился, но Макс позвонил Полине и узнал всю нужную ему информацию про Эльку, включая ее адрес.

Поднялся на шестой этаж в типовой девятиэтажке и позвонил в звонок. Мать Эльки вернулась с работы, он видел. Специально сидел на детской площадке и ждал.

Дверь открыла Ксения Сергеевна.

– Здравствуй, Максим, ты к Эле? – спросила удивлённо.

Максим протянул ей тюбик с кремом.

– Ксения Сергеевна, я мазь принес, она очень хорошо помогает от ушибов, растяжений, два раза в день мазать надо. Возьмите, пожалуйста.

– Спасибо, она дорогая наверное, – произнесла Ксения Сергеевна, глядя на иностранные надписи, – может, давай я тебе деньги отдам?

– Не надо, пусть Эля поправляется и это, вы не говорите, что это я принес, ладно?

Развернулся и понёсся вниз по лестнице.

Ксения Сергеевна удивлённо посмотрела ему вслед.

– Ладно, не скажу,– пожала плечами.

В пятом классе Максим перестал быть отличником, до троек, конечно, не скатился, но иногда делал ошибки, которые мог бы и ни делать. Спортивными успехами тоже старался не хвастаться.

По-прежнему сидел на задней парте, сверля настойчивым взглядом спину Эльки.

Глава 5

– Как сам? – произнес Самвел Алоян, полковник ФСБ и лучший друг Павла Ящерова.

– Нормально все у меня, – слегка улыбнулся Макс, – отец просил?

– Даже если бы не просил, я бы все равно приехал, гостей, которых вы взяли забрать. Так что считай, что я тут по работе.

– Ясно.

– Тебя капитан хвалил.

– Ну, за периметром наблюдать, это уметь надо, – хмыкнул Максим.

– Дело ни в этом, ты в армии как говорится без году неделю, а в группе к тебе уважением прониклись, это дорогого стоит. У вас группа маленькая, специфическая, а в жизни, не каждому знаешь ли можно доверить спину прикрывать.

Посидели несколько минут молча.

– Говори уже, дядя Самвел.

– Я тебе книги привез, чтобы ты читал, отец тебя в наш институт перевел на заочку, на сессию отпустят.

– Нет, – коротко сказал Максим.

– Макс, – начал Самвел.

– Дядь Самвел, – перебил его Макс, – я итак тут как папенькин сынок. Мне поблажек не надо, сам все сделаю.