Мы были чуть знакомы…

– Не знаю, ты же их начальник. Я им сказал, что ты дожидаешься меня в машине.

Набежавшие от недоумения на лоб Андрея морщины разгладились.

– Всё правильно, – вспомнил он. – Я ведь ненадолго отлучался.

– До ветру, что ли?

– Да нет. – Андрей не принял шутку Олега. – Ходил в магазин за маринованными огурцами. Люда просила. Заодно сигарет купил.

Он достал из кармана новую, ещё не начатую пачку и, придерживая руль одной рукой, ловко распечатал защитную слюду.

– Нормальные огурцы-то взял? А то мне один раз такая дрянь попалась, – пожаловался Олег.

– Кажется, болгарские… Да ты сам посмотри. На заднем сиденье в пакете.

Олег перегнулся назад – там, в хрустящем полупрозрачном пакете, действительно лежало что-то смутно напоминавшее пол-литровую стеклянную банку. «Вот ведь сволочь хитрая – всё предусмотрел!»

– Слушай, братуха, – как ни в чём не бывало сказал он, усаживаясь на место. – У тебя завтра намечается небольшая командировочка. Наш товар, который ещё неделю назад прошёл растаможку, сегодня прибывает в Москву. Надо будет срочно забрать. Сам знаешь, во что обходится простой вагонов.

– Что за товар? – Андрей щёлкнул зажигалкой и затянулся.

– Партия новейших компьютеров на заказ… ну, и ещё кое-какая оргтехника. Короче, возьмёшь с собой для сопровождения ребят покрепче, да смотри поаккуратнее. За этими грузчиками глаз да глаз нужен.

Андрей кивнул.

– Да ладно тебе, Олег, не переживай, не в первый раз. Во сколько выезжать?

– В шесть утра. Сбор возле офиса. Сашка подгонит фуру туда.

Андрей снова кивнул. Машина мягко притормозила и уверенно свернула с дороги на небольшую заасфальтированную площадку. Перед глазами предстала чёрная кованая ограда, за которой без труда просматривалась солидная двухэтажная резиденция Пашки Кетчупа. Над куполообразной крышей гордо реял российский триколор. Установленная на высокой ограде камера слежения сразу отреагировала на появление гостей и строго уставилась на них единственным глазом.

Олег высунул голову в опущенное окно и приветливо помахал рукой невидимому секьюрити. Металлические створки ворот слабо дёрнулись и стали медленно открываться, пропуская машину на тщательно охраняемую территорию.

Глава 4

Настойчивый звонок в дверь разбудил Настю. Она открыла глаза и не сразу поняла, почему лежит на диване одетая и в полусапожках. В комнате горит свет, за окном темно. «Проспала на работу!» – обожгла её первая мысль. Взгляд метнулся к настенным часам: десять минут шестого. Чего – утра или вечера? Она тряхнула головой – и под черепной коробкой сразу стало неуютно, словно туда забрался десяток отчаянных барабанщиков, одновременно взявшихся за свои палочки.

Резкий звонок повторился. Настя со стоном стиснула ладонями виски, встала и, как зомби, пошла на звук. В тёмном коридоре она едва не загремела, споткнувшись о жирную тушу соседского кота Макса. Чертыхаясь и постанывая, она на ощупь нашла выключатель и открыла входную дверь. В прихожую ввалился трезвый, но изрядно помятый Валера.

– Я потерял ключи, – вместо приветствия сообщил он.

– Ты потерял совесть! – тут же возразила Настя, припоминая подробности вчерашнего вечера. – Где тебя черти носили?! Я прождала тебя весь день.

Валера виновато обхватил Настю за плечи.

– Прости, зайка моя, так получилось. – Он попытался её поцеловать.

От него неприятно пахло перегаром и мокрой псиной. Она брезгливо отстранилась, но сразу поймала себя на мысли: от неё, возможно, воняет сейчас ничуть не лучше, чем от супруга.

Она прошла в комнату, Валера покорно последовал за ней.

– Настёна, ну прости! – канючил он. – Я сволочь! Я гад!

Взгляд Насти упал на подвергшийся мародёрству столик.

– Ты не гад, ты гораздо хуже, – проронила она. – Ты просто мерзавец, и я тебя ненавижу!

Голова по-прежнему трещала от боли – сил на препирательства и выяснение отношений не было. Она скинула с ног сапожки, тихо опустилась на диван и закрыла глаза. Валера вертелся возле неё, как побитый пёс, и страстно вымаливал прощение, но она, не слушая его, лишь тихо попросила:

– Принеси мне воды и таблетку пенталгина, пожалуйста.

– Сейчас, любимая, – с готовностью отозвался супруг, уносясь на кухню. – Вот, держи!

Настя взяла таблетку, разгрызла и, морщась, запила холодной водой.

– Ты полежи, отдохни, а я пока приберу здесь, – ворковал над ней сизым голубком Валера. – Только прошу: не злись на меня.

Минут через пятнадцать головная боль утихла, и Настя незаметно задремала.

Проснулась она от того, что кто-то пытался пристроиться рядом. Настя рывком села на диване. Под боком лежал Валера в одних трусах и не отрываясь смотрел на неё.

В комнате было на удивление чисто. На столе стопкой стояла перемытая посуда, пол подметён, кресла аккуратно накрыты покрывалом. Голубенькие, в тон обоев, занавески раздвинуты, пропуская в комнату утро нового дня.

– Ты чего? – спросила она.

– Какая ты у меня красивая, – задумчиво проронил муж. – Ты самая лучшая. Только ты можешь терпеть такого дурака, как я.

«Ну вот, началось! – вздохнула Настя. – Ведь вижу, что подлизывается, а всё равно приятно… Всё-таки странные мы, бабы. Нас унижают, обманывают, вешают лапшу на уши, а мы всё прощаем, терпим и таем, стоит им только нас пожалеть, приласкать, наговорить нежных слов о любви. Хотя прекрасно знаем: будет новый день, и всё начнётся сначала».

Ей ещё повезло с мужем. Ну пьёт. А кто сейчас не пьёт? Непьющие остались разве что в Красной книге, да и те в качестве вымирающих особей. Их всё равно на всех не хватит. Ну а если жить с поддающим супругом стало совсем невмоготу, так его можно и закодировать. Благо в наше время подобная услуга не является проблемой. Настя, конечно, слышала о побочных действиях таких процедур: мол, влияет на психику, мужики становятся злыми, раздражительными, а после окончания кодировки начинают глушить с удвоенной силой. Однако на примере одного своего знакомого она видела, как тот из года в год подвергает себя вынужденным сеансам, – и ничего, жена на него не нарадуется: нашёл приличную работу, в семье достаток, дети при отце, а главное – по вечерам из дома никуда не пропадает.

Настя как-то пыталась говорить с Валерой на эту тему, но он всегда отмахивался: «Что я, алкаш, что ли?» У него было незаконченное высшее образование (он хотел стать специалистом в области электронной техники), но частая смена рабочих мест по причине того же пьянства постепенно опускала его до уровня спившихся грузчиков. Похоже, его устраивала такая жизнь. И только одна Настя продолжала верить, что когда-нибудь супруг возьмётся за ум, и придерживала в резерве спасительную идею с кодированием как последнюю инстанцию.

Она до сих пор была убеждена, что с пьянством можно бороться. Трудно, но можно. Тем более если любишь и от души желаешь помочь любимому выбраться из смердящей трясины. Хочет ли этого он – другой вопрос.

По её мнению, гораздо хуже, если супруг ходит налево. Тут уж ничего не исправишь: либо смирись и терпи, либо разводись. Другого не дано. То, что Валера не погуливает от неё, Настя знала на все сто процентов. Выпить – это всегда пожалуйста, но что касается чужих юбок… По натуре её высокий, сероглазый брюнет был однолюб. Другие женщины, кроме Насти, попросту не интересовали парня.

Его дружок Женька Герасимов сам однажды «по пьяни» рассказал Насте историю о том, как в одной тёплой компании две молоденькие девчонки едва не передрались из-за Валерки. Но он плюнул на них и со словами: «Моя жена лучше вас всех!» ушёл спать ОДИН в другую комнату. Так что за моральные принципы супруга Настя была полностью спокойна.

Она глядела сейчас на припухшую от запоя физиономию и грязные, взлохмаченные кудри супруга, и ей вдруг невыносимо захотелось отыграться на нём за все свои обиды.

Настя подозрительно прищурила глаза и сдержанно поинтересовалась.

– Что это ты так сладко заговорил: я и красивая, и самая лучшая? Или было с кем сравнивать? Валер, лучше сразу признайся: с кем ты провёл эту ночь?

Валеру точно пружина подкинула с дивана.

– Ты что, с ума сошла?! – заорал он, стоя перед ней в одних трусах. – Да у меня сроду никого не было!