Свеча на ветру. Повесть об убиении и хождении в рай

Та история начиналась ярко.

И несколько таинственных нераскрытых древних убийств.

Здесь бродят воспоминанья о какой-то великой тайне. Ею дышат деревья, и их причудливые ветки- это намек о пути к ней, а изгиб реки…эти извилистые реки- это знаки пути…

Так кто же убил Кучку?

Но вот здесь совершилось зло. Как они с этим справлялись?

Может ли красота убивать?

И где спрятаны его убийцами сокровища ?

И ему почему-то казалось, что эти древние истории связаны с тем, что происходит сейчас.

Последние дни Николай пропадал на раскопе и ночевал в школе, а Жан с Глебом жили то здесь, то в гостинице городка Градонеж, находившемся в трех километрах отсюда. Там был неплохой ресторан.

А всё же Жану больше нравилось в школе с археологами. Деревянный дом, запущенный сад, Песни под гитару, и разговоры… Жану иногда думалось, зачем люди создают легенды о поисках таинственных городов, вроде местных преданий о трех Китежах, когда прямо здесь бывает так просто и хорошо. Если бы он и вчера остался тут, всё было бы по-иному, и он не оказался бы втянутым в эту историю с украденной рукописью.

Три дня назад он принес Владимиру ту рукопись. Жан вспомнил, что ему почему-то не хотелось отдавать её даже ненадолго, словно что-то предчувствовал. Но Владимир финансировал их экспедицию. Собственно, выделять деньги на раскопки на месте будущих зданий он и так был обязан по закону. Но ему нужны были не только раскопки. Он хотел построить здесь туристический центр под названием Китежград, и для раскрутки и рекламы своего проекта его интересовало всё, что связано с местными легендами о Третьем Китеже, Кучковичах. При строительстве он обещал сохранить все исторические и археологические памятники, не нарушать ландшафта. Выполнит ли бы он это обещание, тнеизвестно.. Впрочем, его конкурент по бизнесу Игорь Петров собирался строить здесь завод, так что выбора особого не было.

И снова вспомнил тот разговор .

– Неужели вместо того, чтобы отдыхать на Лазурном берегу, Вы приехали сюда только из-за этой рукописи и бабушкиных сказок и семейных преданий про какого-то предка трубадура XII века?

Да уж, как это объяснить? Видно, разглядывая Жана, худощавого, с тонкими чертами лица, с копной волос, находившихся в художественном беспорядке, Петр не заметил в его внешности того «легкого налета бескорыстного авантюризма», который, по словам друзей, чувствовался во взгляде Жана. «Не рассказывать же в самом деле этому серьезному человеку о их легендарном предке, странствующем трубадуре XII века, побывавшем даже и на Руси. Не от него ли и его дед, и дядя, и сам Жан унаследовали этот зов в крови, это чувство, похожее на жаркий ветер, толкавший в путь? Нет, лучше всего рассказать о вполне понятном предложении своего дяди. По крайней мере, кроме всего прочего здесь речь идет и о конкретных деньгах.

– Да нет, Петр, дело в моем дяде Этьене. Он был крупным бизнесменом, и отойдя на покой, решил потратить часть своего немалого состояния на прихоти и хобби. Он вполне может себе это позволить. Но и потом, своих детей у него нет, а племянников еще двое. Вот хочется сделать дяде приятное, да и друзей моих не забыть. У него, как вы выражаетесь, «лёгкий сдвиг» на средневековых сюжетах, связанных с Граалем и с нашими семейными преданиями. Кстати, дядя Этьен считает, что этот интерес передался ему от нашего предка XII века, по имени то ли Гийом, то ли Гийом. Если бы удалось найти хоть косвенные факты, подтверждающие предание о трубадуре. А ещё лучше что-нибудь про Грааль, ну, например, что существовал некий аналог ему на Руси. И назывался Бел-горюч камнем. Дяде Этьену нравятся всякие сомнительные и смелые гипотезы, и он тогда вполне может щедро профинансировать экспедицию. Да мне и самому интересно, как историку, я как раз занимаюсь этим периодом, XII веком.

Любопытно, убедил ли Петра его рассказ. Да и кто знает, как надо разговаривать с русскими бизнесменами. Жан хоть и бывал раньше в России и говорил по-русски, такого опыта не имел. А ведь, кстати, в связи с проблемами Владимира экспедиции его друзей может очень пригодиться финансовая подпитка от дяди Жана.

Тут Жан заметил, что солнце уже поднялось высоко и припекает. Кстати, хороши друзья… Он тут о них беспокоится, всякие финансовые проекты придумывает, а они где? Ведь думали же вместе обсудить, что делать дальше. Он не так хорошо разбирается в современной русской действительности, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего. И еще они ведь собирались пойти но то место, где в прошлом году Глеб нашел берестяную грамоту, правда ее потом украли. Николай хотел заложить там раскоп.

–Вот ты где. Расслабляешься. – К Жану подощел Глеб. -Коля уже начал раскапывать у камней, пойдем посмотрим, что он там делает.

И когда они шли по тропинке вдоль берега , Глеб сказал

–На самом деле, Жан, я тогда наговорил спонсору бог знает чего. Ну мне показалось,что все средсва хороши,чтобы получить сейчас финансирование. Но в прошлом году мы, действительно, поняли, что автор этого исторического романа не всё выдумал, а использовал неизвестные нам источники, утерянные рукописи, предания. И тогда многое, про что упоминается в романе, может оказаться не фантазией, а реальными фактами.

И про Бел-горюч камень, и про Третий Китеж, и про клад Кучковичей…

А ты понимаешь, что, например, даже библиотека Ивана Грозного по сравнению с кладом Кучковичей – детские игрушки?

Самые ценные найденные в России клады – домонгольские. Это и понятно, люди их спрятали, а потом не смогли взять. Но самые удивительные древние сокровища оказались у Андрея Боголюбского. Помнишь, с какой выразительностью летописец описывает, как войска Андрея Боголюбского разграбили Киево-Печерский монастырь, Софию в 1169 году. И можно предположить, что в отличие от татар, которые возьмут Киев позже, князья знали, что там искать, и понимали всю ценность и сокровищ, и книг. А там были бесценные древности. В Киево-Печерском патерике описывается, как в конце XI века много книг было у инока Григория, и как варяжский клад монахи Феодор и Василий не отдали князю Мстиславу даже под пытками. Из Константинополя привозили в Киев ценности и книги и иноки греки, жившие в Киево-Печерском монастыре, и мать Владимира Мономаха, византийская принцесса. Все это оказалось у Андрея Боголюбского и в 1174 году или его убийцами, или иными, приходившими грабить, людьми было увезено, как сказано в Ипатьевской летописи «прочь». А теперь мы можем предположить, что «прочь» – это как раз сюда в Градонеж, и где-то тут находился Третий Китеж, основанный Изяславом, сыном Андрея Боголюбского.

– Только, боюсь, слишком многие стали всем этим интересоваться. Но теперь хоть можно предположить, почему рукопись украли. Кроме всего прочего там могли быть приписки на полях о каких-то средневековых источниках романа, и о том, как убийство Андрея Боголюбского, легенда о Третьем Китеже связаны с сокровищами Боглюбского.

– И с Бел-горюч камнем.

– В романе были еще предсказание о современной России и пророчество о том, что Николай II погибнет в день памяти Андрея Боголюбского. И ведь, действительно, только три правителя России погибли от рук не своих родственников, а подданных. И только убийства двоих из них – князя Андрея и Николая II – сопровождались «мятежом великим». Разгадать бы таинственные намеки романа. И про Грааль тоже.

– Жан, а что ты говорил про своего дядю и его финансы. И о том, что если нам удастся связать эти легенды и наши поиски с Граалем, от него возможна спонсорская помощь. Сейчас было бы очень кстати.

– Между прочим,я уже Коле говорил, моя гипотеза про Грааль вполне приемлема. Впервые она пришла мне в голову, когда я ещё в студенческие годы был в фольклорной экспедиции. Легенды возникают из многих устных сказаний, потом их записывают, подобно тому, как в образе Владимира Красное солнышко смешались представления о Владимире I и Владимире Мономахе. В средневековье и фольклоре не могло быть иначе.

Их просто было много или несколько, того, что потом назвали Граалем. И впоследствии совместились в одну легенду. Грааль, это не отдельный предмет, а явление, и у него есть варианты. И тогда исчезает вся эта путаница: чаша, камень… И один из них по Вольфраму фон Эшенбаху был по пути на Восток. И возможно на Руси.

– я уже запутался: и Бел-горюч камень, и Грааль, и талисман княжича Изяслава, и три Китежа.

– Ну, про два известно и из других источников, например, из старообрядческих памятников.

– Так, давай по порядку, будем искать. Начнем вот с чего. Пока Коля занимается раскопками, почитаем ещё роман, может быть поймём, как связано то, что было тогда, в XII веке, с тем, что сейчвсе ас творится.

И они решили перечитать начало текста в надежде понять, почему им так все интересовались .

А потом Глеб и Жан лежали на холме под соснами и смотрели, как Коля закладывает раскоп.

– Что нужно для счастья? Смотреть на текущую воду, зеленую траву и как другие работают.

–-Между прочим, могли бы спуститься и помочь, это из-за вашей таинственности мы решили никому не говорить, даже студентам. А то я не стал бы копать один.

Коля отложил лопату и сел на землю рядом с раскопом.

–-Что это с ним?

–-Застремался я на этот холм, странный он. Культурный слой тут есть везде, но у него какая-то странная правильная округлая форма.

–-А что такое застремался? – спросил Жан

–-То же, что и запал.

–-А запал?

–-Вроде непреодолимого интереса и влечения. Кстати, у меня нет открытого листа на это место. Я официально здесь не могу раскапывать.

Глядя на археолога, Жан сказал:

–-Коля, когда докопаешься до клада Кучковичей, мы спустимся к тебе и поможем.

–-Знаешь, Жан, чем черт не шутит. Может, мы сейчас что-то и найдем. Это же уникальная возможность, таких необычных ситуаций с поисками сокровищ, как сейчас в России, нет нигде в Европе. Где еще все материалы частных коллекций, которые веками хозяева никому не показывали, были после революции извлечены, собраны в местных краеведческих музеях и потом благополучно забыты. В России сейчас такое можно найти.

– Но тогда многое, что связано с этой истории о тайнах и сокровищах Кучки тоже может быть правдой, Давайте, еще раз просмотрим,что в этой рукописи было о книгах ,из-за которых убили вирника?

–Они их там все ищут. Начнем с поиска книг.

Вечера стали по-весеннему теплыми. Таял снег, и в городе под ногами растеклись ручьи и хлюпала грязь. «Хорошо бы, у нас везде застилали мостовые, как в Новгороде», – думал худощавый отрок по имени Влас, осторожно ступая по деревянному настилу. В этом переулке, рядом с торговой площадью, мостовой не было, в отличие от улицы, с которой он только что свернул. Отрок дошел до перекрестка, прислонился к забору угловой усадьбы и стал разглядывать дом напротив. Перед ним тоже не было бревенчатой мостовой: если удастся туда проникнуть, то грязные следы могут остаться на лестнице, и по ним будет видно, что кто-то залезал внутрь. Впрочем, так ли уж это важно после того, что он узнал сегодня от купца Гостяты? Когда челядинец передал ему: «Гостята зовет тебя, Влас», Влас надеялся, что ему предложат книжный труд: переписывать или иное что. Но Гостята его удивил, Влас никак не ожидал услышать такое.

Купец долго расспрашивал о жизни, родителях. Жена купца, улыбаясь, сама угощала заморскими сладостями, а потом он рассказал такое (принес кусок бересты), что Влас решил проникнуть в дом Завида, пока мало кто знал о его смерти. И сейчас он заглядывал двор вирника. В отличие от двора купца Гостяты, стоявшего на высоком красивом берегу Клязьмы, дом Завида находился на бойком, но тесном месте, в узком переулке рядом с шумной торговой площадью. Торг уже кончился, лавки закрылись, и переулок был пуст, никто не проходил мимо. И никто не входил в дом и не выходил из него. Возможно, слуги уже разбежались и никого сейчас не было. Влас помнил, что узнал о вирнике. Человеком Завид был язвительным, жил одиноко и не держал холопов, а только наемных работников. Тихо крадучись, к Власу подошел черноволосый отрок с подвижным лицом в кафтане иноземного покроя и тоже с интересом стал разглядывать дом Заивда.