Полночь: 12:09

Нужно не забывать – в первую очередь я еду на работу. Поэтому в моей сумке была пара рабочих костюмов, три футболки, юбки и всего один купальник. Белый, с широкими лямками и с полным отсутствием узоров, я обожала его. Надеюсь, у меня появится шанс его надеть.

Как самый ответственный человек на планете, я положила несколько чистых блокнотов и ноутбук – вдруг в их гигантской компании не хватит для меня компьютера. Я глупо хихикнула. Что ж, видимо такой теперь станет моя жизнь.

Торжественно обещаю себе, что в этой поездке я обязательно попробую самый крепкий коктейль, подружусь с самым хмурым человеком и обязательно попробую его рассмешить. А еще я обязательно искупаюсь в самом красивом белом купальнике! План кажется простым, но для меня это будет огромный шаг вперед.

Наконец, закончив с приготовлениями, я снова включила ноутбук. Оповещений не было, и это факт немного меня успокоил. Казалось, что в любой момент мне напишет менеджер Elena Bohm и скажет, что произошла ужасная ошибка. Что я должна остаться в своей арендованной квартире в холодном ледяном городе. Но писем не было.

Часы на столе показывали 20:08. Черт, опять восьмерки. Я уже было хотела пойти снова наполнить ванну, как раздался стук в дверь. Я замерла. Гостей никто не ждал, а если учесть, что в этом городе у меня нет родственников и очень мало знакомых, то ситуация выглядела странно.

Стук повторился. Я перестала дышать. Думаю, каждый знаком с ситуацией, когда кто-то звонит тебе в дверь, а ты лежишь на диванчике и смотришь TV, причём сразу же после стука или звонка ты стараешься сделать вид, что никого нет дома, чтобы не пришлось общаться с приставучими агентами или рекламщиками.

Вот так и я замерла в нерешительности. С одной стороны, это казалось детской выходкой, с другой – дверь открывать совсем не хотелось, воображение рисовало самые страшные картины.

«Илона, ты взрослая и самостоятельная женщина! Ты можешь не открывать вовсе эту чертову дверь», —сказала я себе, но как же любопытство?

Когда стук прекратился, я подождала еще минут десять и осторожно приоткрыла дверь в подъезд. Темный морок покрывал ближайшие пролеты лестницы, из-за чего обзор был ограничен. Не знаю, что именно я там ожидала увидеть, но соседская дверь, лестница и коридор выглядели совершенно обычно. Единственный предмет, не вписывающийся в обстановку – жёлтый лист бумаги на полу. Причем, находился он немного в стороне.

Я наклонилась и подняла бумагу. Был небольшой шанс, что ее просто уронил кто–то из проходящих мимо соседей, но и тот испарился после того, как я прочла содержимое:

“ Я знаю, что ты сделала прошлым летом. А может быть, я знаю, что ты сделала еще и прошлой весной? Я смотрел этот фильм… а ты?

Я знаю, о чем твой будущий рассказ. Я смотрел похожее кинцо. Там в конце еще отрубали руки. Хочешь я отрублю твою руку? Или может тебе прочистить горло и язык?

А может стоит отрубить пальцы, что бы ты не писала этот чертов рассказ? В любом случае, ты скоро умрешь. Помни об этом.”

Помни об этом?! Мне потребовалось восемь долгих лет, чтобы хоть немного начать жизнь, чтобы забыть весь этот кошмар! Я не желаю помнить! Я допишу этот треклятый рассказ и опубликую его! Чтобы знал весь мир о том, что же все-таки случилось весной 2008 года.

Возвращаюсь в квартиру и пишу пост в твиттер: “Моя весна 2008 была отвратительна. Хотите знать почему? Скоро узнаете #Нетнасилию “

Я запоздало подумала, что не стоило брать в руки лист. Возможно, стоило позвонить в полицию, чтобы они сняли отпечатки. Хотя и это было бессмысленно. Полиция никогда не возьмется за такое дело. Скорее они скажут, что это просто неудачный розыгрыш, что какие–то шутники подбросили лист и вообще возможно он не имеет ко мне никакого отношения. Смяв записку, я отшвырнула ее на стол. Правильно я сделала, что не открыла дверь.

Бросив взгляд на дверь ванны, я взяла полотенце и решительно прошла внутрь. В этот раз мне никто не помешал.

Глава 3

Серое небо над головой, сплошь покрытое низкими дождевыми облаками, казалось, вот-вот разразится дождем. Асфальт на парковке был покрыт трещинами, желтые и белые линии разметки практически совсем стерлись. Во всей округе не было ни одного деревца, ни одного магазинчика или киоска. Только серость и уныние.

Старинное здание колледжа выглядело не лучше. Было очевидно, что когда–то это было величественное строение из красного кирпича и бетона. Однако сейчас годы брали свое. Здание требовало отделки, парадное крыльцо и стекла окон были покрыты граффити, как будто это молодежное кафе, а не стены почитаемого места. Каменные створы покрыты трещинами, а убранство вестибюля нуждалось в хорошей чистке.

Мы впервые находились в этом здании, и оно мне показалось мрачным, как склеп или заброшенная церковь. Внутри было холодно и пахло сыростью, и неважно, какой месяц сейчас за окном.

Наши курсы проходили в отдаленном крыле здания. Наверное, то, что мы учимся парикмахерскому делу, делало нас изгоями. Как будто мы были слишком ветрены, ярки или слишком радостны для такого места

Мы с Мари около часа блуждали по темным коридорам, в надежде найти свою аудиторию.

– Им следовало начертить карту…

– Или раздавать на входе компас, – вторила подруге я.

– Точно! Еще пару метров и придется нанимать повозку!

– Повозку?! – я рассмеялась, тут же представив, как мы въезжаем в аудиторию на белых пони.

– Эй, кажется, это тут, – Мария схватила меня за руку и потащила вперед. – Да! Определенно это наша аудитория. Илона, давай же! Шевелись! Если мы опоздаем, то все места рядом с хорошенькими парнями займут.

Мы уже бежали с Марией по длинному коридору. Однако, он как в сюрреалистическом сне не становился меньше, скорее наоборот, из–за непропорционально длинных пролетов, он казался все длиннее и длиннее. Как какая–то злая шутка.

Запыхавшись, мы ввалились в аудиторию, и под неодобрительный взгляд преподавателя, заняли места в самом дальнем ряду. Я не успела отдышаться, когда Мария начала толкать меня локтем.

Она сидела справа от меня, и улыбаясь во все лицо, косилась на мальчика в первом ряду.

– Мы должны пойти сегодня в клуб, – как можно тише прошипела Мария. – Я уверена, что нас там ждут.

– Кто? – спросила я

– Что! Не кто, а что! Приключения, Илонка! Моя душа жаждет приключений! – Тихо пропела Мария, и я захихикала в руку.

Эта идея казалась мне самой прекрасной идеей, приходившей в голову студентам в этом колледже. Хотя я честно не подозревала, как в этом мрачном месте вообще может родиться хоть что–то веселое.

Преподаватель в черном костюме что–то яростно писала на доске, но нам это было абсолютно не важно.

– Хорошо, – сказала я. – Я пойду с тобой в клуб, а потом хоть на край света.

Мария рассмеялась, и преподаватель зло посмотрела на нас.

Мне казалось, что данный курс, куда нас с Мари отправили от школы, должен был профессионально агитировать на обучение в данном колледже, но судя по отношению преподавателя к студентам, нам тут явно были не рады.

Я хотела сказать Марии, что у нас нет нарядов для такого мероприятия, да и денег на них тоже нет. Было не много на еду, но на приключения Марии денег не было совсем. Однако она уже что-то писала на маленьком клочке бумаги.

Я решила, что она пишет письмо для меня, чтобы преподаватель перестала бросать на нас злые взгляды, но Мария смяла бумажку и бросила ее в парнишку на первом ряду. Он неуверенно дернулся на стуле и повернулся. Его взгляд остановился на Марии, и он глупо поднял бровь. Она кивнула на одинокую бумажку, продолжая так же глупо улыбаться.

Парень закатил глаза, но бумажку все же поднял и прочел. Затем улыбнулся Марии и посмотрел на меня.

Я недовольно поджала губы, кажется, наш дуэт превращается в трио. Мария же, довольная от своей наглости, светилась. Лучше бы мы сходили в парк или в другое пристойное место. Тащиться в клуб, танцевать, точнее трястись с потными телами, выпрашивать коктейли – все это так надоело… Хотелось чего-то нормального, достойного. Но видимо не этим вечером.

Остаток лекции прошел без особо важных моментов. В перерыве мы с Марией нашли автомат для воды. Он, что удивительно, был белого цвета и продавал воду, а не кровь. Хотя Мария, разбрызгивая жидкость от хохота, пыталась напоить меня “водой со вкусом грусти”.

На второй лекции я усердно писала в блокнот все, что вырисовывала на доске преподаватель, пытаясь компенсировать наше буйное поведение. И хоть я понимала, что мне не очень нравится это направление работы, но все же продолжала усердно конспектировать.

Мне было шестнадцать лет, и честно говоря, меня не привлекала вообще никакая работа. Отсюда вытекало мое новое кредо – учись всему, вдруг пригодиться. Хотя уже тогда мне нравилось писать.

Пока педагог нудно рассказывала о градиентах цвета, я писала о юной девушке, которая как птенец, выпавший из гнезда, жаждала вернуться домой. Она была невероятно одинока, окружающий мир казался огромным, наполненным ложью и лицемерием.

В этом мире, где полно пустых надежд.

В этом мире, где смогла забыть я рай.

Где на людях нет длинных одежд,