Религия танцующих детей

Меня спрашивали: "интересно, твое сердце ростом с тебя? Ты и есть оно? Оно растет вместе с твоей кожей или осталось маленьким?". А я не знал. Но с рождения внутри ничего не изменилось, я не был пуст, мое тело пульсировало.

Сердце заполняло все, но не могло расти больше. Ему мешала натянутая упругая пленка человеческих взглядов и приклеенная ко мне оболочка.

Кожа стала обижаться на меня кусочек за кусочком и отворачиваться, люди в белом приносили больше и больше мазей и ампул. Родители плакали темнее, закрывая окна и входные двери от блестящих ртов.

Однажды один честный врач, уходя, улыбнулся: "ваш ребенок никогда не будет нормальным".

Мама рассыпалась на осколки, папа бросился ее собирать, я стал пульсировать тише.

– Что за реакция? Будто я вынес смертный приговор! – врач недоуменно остановился в дверях, посмотрел на меня и улыбнулся.

– Вы только что сделали это, доктор, – сказал в глухой паркет папа.

– Как! Но ведь это прекрасно. Это небесное существо. Ему не нужен разум, потому что он – сердце! Ваш ребенок – совершенство! – очки доктора, дрожавшие в такт каждой сказанной им букве, спрыгнули с носа и разбежались по паркету. Он подлетел ко мне, прикоснулся ладонью к северо-западной части моего тела. Я ощутил силу, ту бессвязно-искреннюю, которая ничего не умеет, кроме как искриться чувствами. Потому что больше ничего не важно.

Я содрал с себя кожу, отбросив с ней все наросты, и пошел от людей сердцем.

ребенок 1 / теория дыхания

Говоря глубоко, дело во вдохе.

Сумасшествие бездыханности.

Глубоко – это не низко, а высоко в другом месте.

Эверест, может быть, самая глубокая точка кита, доплывшего до самого невиданного дна. Вот это на самом деле глубоко. Не та точка в воде, где темно, как если вниз головой висеть всю жизнь, а точка на обратной стороне планеты, да настолько глубокая, что самая поднебесная.

Все совсем не такое, каким кажется/

Так распускается из омута цветок лотоса. Трусливая рыба всю жизнь видит тонкий стебель в толще пьяной воды, осмелившаяся выпрыгнуть – ловит чудо. Как вдохи, коротко-коротко, но

Ты совсем не такая, какой кажешься/

Так раскрываются легкие у новорожденного. В маленьком молчаливом существе срастается бесконечность и тянется к свету. Ребенок растет, но первый вдох, первый самостоятельный вдох – дольше и пронзительнее, чем будущая жизнь.

Я рождаюсь.

Ты расширяешься и толкаешь меня изнутри.

Понимаешь?

Я выдыхаю тебя.

Вот и вся теория.