Час совы

– Колюнь, не так уж трудно, как оказалось, – Лизавета оторвала глаза от фарша. – Моя бабушка всегда говорила, что главное потанцевать возле еды и тогда все получится. А в танцах я толк знаю, – подмигнула Лиза, вильнув бедрами. – Когда я дождусь, чтобы вы с Люськой пришли ко мне в студию? Танец дарит столько радости. Кстати, а где наша Люсия? Она обещала сегодня прийти по – раньше. Позвони ей, пожалуйста!

– Уже звоню. Но, скорее всего, наша красавица опять забыла телефон или не поставила его на зарядку. Придет, куда она может деться? – пожал плечами Николай.

Лиза вскинула на него глаза и долго смотрела, нахмурив брови.

– Коль, ты позвони еще, ладно? Что – то тревожат меня ее последние события. Хорошо, если она подключит полицию. Но волноваться пока рано, – выдохнула Лиза. – И потом, если она не появится, я знаю, где ее искать.

– Не хотите меня посвятить в свои тайные игры? Может, и я на что сгожусь?

– Конечно, и ты сгодишься, Коленька! Особенно, если Люсия не придет сегодня вечером.

– Все загадочнее и загадочнее, – хмыкнул Николай.

– Скажи девочкам, чтобы они предупредили, что кухня скоро закрывается. Думаю, мясо уже вряд ли кто закажет. Но у меня еще остался изумительный яблочный пирог. Давно я его не готовила, но это, действительно, чудо! Пусть его рекомендуют к вечернему чаю. Можно подавать и теплым, и с мороженым, как штрудель.

Лизавета с наслаждением отправила в рот тоненький кусочек пирога по рецепту своей бабушки.

– Все гениальное просто! – закрыв глаза от удовольствия, проговорила женщина.

И вот уже последний посетитель покидает ресторан, оставив в книге отзывов «огромную благодарность за доставленную радость и воспоминания счастливого детства»!

– Ребята, вы даже не представляете, что вы для меня сделали! – долго тряс руку Николаю подвыпивший лысый дядечка. – Я вот все жену свою прошу: ну, приготовь мне обычные котлеты с корочкой и элементарное картофельное пюре с зеленым луком. А она на стол – готовые люля – кебаб из «Мясного двора». И хоть бы коробку от них спрятала. Нет! Ни стыда, ни совести! Молодая еще, глупая! Веришь, друг, домой прихожу, а дома нет.

– Это как? – удивился Николай, привыкший к пьяным чувственным разговорам.

– А так, – махнул рукой дядечка. – Ни еды домашней, ни разговоров за чаем с домашними блинчиками или пирожками с картошечкой. У вас пирожки такие есть? – оживился страдалец.

– Сделаем, только завтра.

– Моя первая жена такие пирожки делала – во рту таяли. А эта только журналы свои рассматривает. Только успеваю ее желания исполнять как золотая рыбка. Вот скажи мне: на фига мне такая жизнь?

– Сам же выбрал?

– В том то и дело, что сам.

– А первая жена жива или…

– Тьфу на тебя! Жива моя милая, внуков наших воспитывает. У нас их двое уже: девочка и пацаненок маленький родился. Я приезжал на днях к нашему дому, сидел в машине и смотрел, как она его в коляске катает. Смотрит на него, улыбается, что – то ласковое шепчет. Хорошая она у меня! – мужик закрыл лицо ладонями, и плечи его затряслись в беззвучном плаче.

– Я ведь почему к вам зашел – объявление ваше увидел: «Домашние обеды» и так захотелось вспомнить этот вкус. Вкус дома. Не обманули, ребята, спасибо!

– Очень рады, – подошла Елизавета. – Приходите к нам еще!

– Приду, завтра и приду! А знаете, что? Я к семье пойду. К своей семье. Вот сейчас и пойду туда и в ноги упаду. Пусть они меня или простят, или убьют. Но без них мне не жизнь…

– Послушайте, пожалуйста, меня, – Лиза подошла совсем близко. – Вы все правильно решили, но только идите к своей семье завтра. Сейчас не надо. Уже поздно, а там маленькие детишки, сами же говорите. Купите цветы жене и внукам игрушки. Вас не прогонят, обещаю!

– Правильно, все правильно говоришь, девонька! – кивал мужик, натягивая модную короткую куртку «с младшего брата», плотно облепившую его кругленький живот.

Когда за ним закрылась дверь, Лиза победоносно подняла вверх большой палец:

– Понимаешь, какие чудеса настоящая здоровая пища делает? Может, и не нужен нам грузин, сами с усами. А то развели всякие суши – муши, – пошла Лиза, пританцовывая, и вдруг остановилась и растерянно оглянулась на Николая. – Колечка, а Люська так и не появилась! Надо ехать выручать нашу Люсию, только вместе, а то я одна боюсь

Николай быстро и уверенно вел машину по опустевшим вечерним заснеженным улицам. Луна старательно освещала их путь, разогнав от себя все надоевшие тучи.

– Понимаешь, у Люськи сначала свекровь пропала, потом муж куда – то делся, соседа увезли на странной скорой и ей достался его пес. Она же у нас сердобольная! – вводила в курс дела Николая Лизавета. – Она как – то выследила этих бандитов на скорой. И мы с ней туда приезжали, только в дом не попали, точнее внутрь – то мы вошли, а от подвала ключа у Виталика не было.

– У какого Виталика? – отвлекся от дороги Николай.

– Да сидит там Виталик, людям дома показывает. Но я бы такого работника держать не стала. Еле глаза от своего компьютера оторвал. Буквально пинками его на улицу вытащили. Вот скажи ты мне, современной молодой женщине, – что молодые мужчины находят в этих компьютерных играх? Ведь, сидят там днями и ночами. И ничего им не нужно: ни семьи, ни детей, ни дружеских общений! Это, каким словом можно назвать? И про ваше поколение нельзя сказать, что вы детства не видели – жили в благополучной стране. Это не наши мамы с папами, про бабушек я и вспоминать не могу без слез. Война, блокада, голод, голод после войны, дефицит всего! И они считают себя счастливыми, что детей подняли, внуков вырастили. А вы? Уходите от реальности? А какая у вас реальность? Сами создайте то, что устраивает, все у вас в руках, все дороги, можно сказать, открыты.

– Манюнь, что тебя так на философию потянуло? Я в игры не играю. И к какому поколению ты себя записываешь? Вы такие, вы сякие… А вы, дамочка, кто такая?

– Это я от волнения. Ты же знаешь: или поем, или болтаем без умолку.

– Тогда, лучше пой.

– Да мы уже приехали! Вот он, поворот. И за ним, через березки, поселок этот.

Шлагбаум был закрыт, пришлось выйти из машины, оставив ее у будки сторожа. Не встретив больше препятствий, они пошли по дороге вдоль темных домов.

– Нам к последнему, – командовала Лиза.

– Смотри, сколько возле него следов, – Николай согнулся возле входа в дом, и внимательно разглядывал отпечатки на снежном насте.

Лизавета тронула дверную ручку, и она сразу поддалась, приоткрыв щель в темное нутро пустого дома.

– Коль, иди сюда, мне страшно. Вчера еще эта дверь была закрыта, я это точно помню. Ее Виталий ключом с номером «тридцать три» открывал.

– Ну, это еще ни о чем не говорит. Может, еще, кто дом смотрел. Открыть, открыли, а закрыть забыли. Не трусь, Манюня, входим. Должны же мы тебя успокоить. А то выдумали неизвестно что и сами боитесь.

– А Люська тогда где? Почему не пришла в ресторан и даже не позвонила?

– Ты, что Люсию нашу не знаешь? Может, загуляла, а телефон вполне могла и потерять. Сколько их, таких потерянных, уже было.

Посветив себе смартфоном с ярким фонариком, первым в дом вошел Николай и сразу услышал за спиной возглас Лизы:

– Ну, что я говорила? Была здесь Люська наша, была! Вот платок на полу клетчатый, это ее, точно! Я его дарила.

Лиза побежала к лестнице, ведущей в подвал. Дверь была нараспашку, войдя внутрь, девушка сразу заметила три импровизированные кровати из подручных средств.

– Ты видишь это, Коля? Люська права была, – здесь действительно держали людей и ее сюда приволокли. Только куда все делись? Она же просила меня, если она вдруг не появится, то искать ее надо здесь в первую очередь! Может, если бы раньше сюда приехали, то успели бы ее спасти! А я упивалась своей победой над собственными слабостями: «Ах, я все могу, все умею, держу удар»! И что теперь? Удар выдержала, а подругу потеряла!

«Ой, цветет калина в поле у ручья…» – на тонкой ноте затянула Лиза, тихонько, покачиваясь.

– Прекратить панику! – рявкнул Николай. – Песней своей горю не поможешь.

– Горю? Коль, ты сказал «горю»? Ты думаешь, что ее уже нет, нашей Люсии?