Рыцари без доспехов

– Что такое? – Прокаркала она. – У тебя появился бубновый интерес к адвокату? Этого еще не хватало!

– Да, если бы вы видели этого красавца, вы бы меня поняли,– выпалила Лиза и смутилась.

– Не все то золото, что блестит.

– Согласна, но тут еще и ум присутствует. С этим вы не поспорите.

– Этого ни я, ни ты еще не знаем. Мальчик пришел и выслушал мое дело. Только и всего.

– Но ведь вы, же его пригласили? Значит, знали, к кому обращаетесь?

– Я звонила в лучшую адвокатскую контору: «Чернов и сыновья», Чернов! А пришел всего лишь Чернов младший. Я с отцом хотела говорить, а не с мальчиком. Короче, я едва скрывала свое разочарование и была близка к тому, чтобы указать ему на дверь. Ты меня добила сегодня окончательно! Мальчик ей приглянулся! Да у таких мальчиков в подругах знаешь, какие модели?

– Знаю,– вздохнула Лиза, рассматривая ушибленный палец, который вдруг распух и начал болеть с удвоенной силой. «Босоножки мне сегодня не надеть, тогда что же, придется идти домой в тапочках? Зашибись!»

– Можешь идти. Ты мне сегодня больше не понадобишься, только мешать будешь. Мне надо о многом подумать.

– Ладно, я тогда пойду,– нерешительно произнесла Лиза.

Босоножки надеть не представлялось возможным. Палец распух и в изящный вырез помещаться не собирался. С обреченным видом Лиза пошла на кухню:

– Анна Васильевна, меня на сегодня отпустили. Закройте, пожалуйста, дверь за мной. Или, может, вам, что помочь надо?

– Иди, уже, отлежись, или к врачу тебе зайти. Вдруг, что и, правда, с головой. Виданное ли дело, такой молодой в обмороки падать.

– Да, это я так, переволновалась немного. Со мной такое иногда случается.

– Глядите, люди добрые, какие чувствительные девки стали. Ну, иди, раз отпустили.

Лиза, слегка прихрамывая, пошла к двери.

– Эй, чувствительная, видно ты головой то хорошо приложилась, вон, тапки снять забыла.

– Я не забыла, у меня палец болит, босоножки не обуть.

– Так ты и пойдешь в тапках по улице?

– А что делать? Босиком еще хуже. Я вам завтра новые куплю.

– Подожди, у меня тут резиновые шлепанцы есть. Вот, надень, все приличнее.

Шлепки действительно, выглядели приличнее войлочных тапок, но в целом вид в лучшую сторону не меняли. Не то бабка с больными ногами, не то деревенская девица в ярко-розовых шлепанцах, вышла из бани и решила пройтись по центру Питера.

– Ну, вот, другое дело,– любовно оглядела Васильевна Лизу. – Ну, иди, милая, а я пошла фарш крутить, пока Марианна спать не легла.

– А она всегда котлеты на ужин ест? – Задала Лиза вопрос, что интересовал ее с утра.

– Почему всегда? Ничего не всегда. Я стараюсь разнообразить наш рацион. И для здоровья полезнее и мне веселей выдумывать. – С легкой обидой в голосе проговорила Васильевна и подтолкнула Лизу к выходу.

На лестничной клетке Лиза достала из сумки заветный прямоугольник бордового цвета, на котором золотым курсивом было выведено «Чернов и сыновья». Ниже было три номера телефона и номер факса.

Слегка дрожа от возбуждения, девушка набрала первый номер. Ей сразу ответили, словно ее звонка только и ждали:

– Чернов и сыновья, здравствуйте, чем могу помочь?

– Здравствуйте, я вот хотела к вам зайти, по какому адресу вы находитесь.

– Спасибо, что обратились в нашу контору. По какому делу вам требуется помощь: уголовное, семейное, общественное право?

– Семейное,– проблеяла Лиза и обругала себя «овцой».

– Хорошо, я могу записать вас к нашему юристу Михайловой Елене Львовне.

– Нет, спасибо, я только хотела к вам подойти, просто посмотреть.

– Простите, не понимаю вашего вопроса.

– Мне нужен адрес вашей конторы. Только и всего.

– Девушка, я могу вас записать к нашему юристу, и тогда вы придете к назначенному времени. Живой очереди у нас не существует.

– А адрес у вас существует? – Начала терять терпение Лиза. – Может, мне у вас не понравится?

– Простите, пожалуйста, наша фирма существует с 1905 года, ее основал дедушка нашего нынешнего хозяина.

Лиза поняла, что добиться адреса она у этой телефонной девицы не так- то просто и отсоединилась.

– Ладно, идем простым путем. И что раньше не погуглила?

Через три минуты Лиза знала адрес, телефоны и историю фирмы «Чернов и сыновья», а заодно имела фотографии всех юристов фирмы, включая Германа. Полюбовавшись, некоторое время на изображение своего объекта обожания, Лиза тяжело вздохнула.

На фото Герман Чернов был абсолютным красавцем. То есть фотография его совершенно не портила, а делала еще интереснее, если это вообще было возможно. В жизни Лизы такие чудеса не происходили. Камера ее не любила, как заявил ей один фотограф, когда Лиза в третий раз пришла к нему перефотографироваться на паспорт. А тут… легкая улыбка, проявившая ямочки, глаза слегка насмешливые, немного застенчивые, густые волосы аккуратно подстрижены, чуть короче, чем сегодня, но все равно, красиво. А костюм! Да это не костюм, это смокинг, приглядевшись, определила Лиза. Только бабочку снял.

Желание еще раз взглянуть на этого красавца вновь возникло с новой силой.

– А кто меня за это осудит? Хочу и пойду, и буду стоять и ждать, когда он пройдет мимо. А то вообще буду следить за ним. Это даже интересно,– хихикнула Лиза. – И говорить никому не буду. Зачем кому – то знать, чем я занимаюсь. Да не больно- то кто интересуется моей жизнью.

Как у Пушкина в «Пиковой даме». Буду стоять и пристально смотреть на его окошки. Знать бы еще, где они, эти окошки. Герман заинтересуется мной и скорее всего, захочет узнать меня поближе.

Вот я и буду стоять. Не зря же так похожи наши имена. Это что – то, да значит.

Лиза обожала с бабушкой читать вслух Пушкина. Это был их любимый поэт, а повесть «Пиковая дама»– одна из самых любимых. И оперу Лиза всегда приходила слушать с удовольствием и трепетом. Бабушка часто приводила ее в Михайловский театр, где она служила контролером, окончив свою балетную деятельность. Балерины уходят со сцены рано. Тот бешеный темп и ритм, которым живут все балетные выдержать и в молодые годы сложно, а уж в возрасте и подавно. Несколько лет можно продержаться в массовке, но это так, проходы по сцене в костюмной группе. Да и это не всем предлагают. Пенсионерок много, а таких спектаклей раз, два и обчелся. «Пиковая дама», как раз, была таким спектаклем, где занято большое количество костюмных балетных.

Лиза часто смотрела спектакли из осветительных лож или с галерки. Но ей было все равно, где находиться, лишь бы видеть это сказочное действо, слышать великую музыку.

В свое время, мама тоже приходила к еще совсем юной бабушке на ее спектакли. Как она сама говорила: «Махайловский был для нее настоящим домом, в котором она выросла и повзрослела». И однажды встретила там, как ей тогда казалось, свою судьбу – молодого музыканта Петра Артемьева – скромного и вежливого юношу со светлыми, как мартовское небо глазами и белокурыми локонами. Принц, да и только.

Кто же знал, что со временем любимую валторну Петр променяет на саксофон, его нежные, как пух, волосы покинут беспокойную голову, которую укроет черная бандана, и все в их сказочной и такой прекрасной жизни растает и превратится в тыкву. Одну большую разбитую тыкву.