Бенериб – сладкая сердцем

Ей хотелось заплакать, но слез не было. Организм не мог позволить тратить драгоценную влагу на подобную роскошь. Еще хотелось просто сесть на пол. Но даже этого она сейчас была лишена и могла лишь безвольно висеть на цепях. От этого руки затекали и немели.

Ия закрыла глаза. Перед внутренним взором все полыхало. Она почувствовала, как сознание опять уплывает, и не в состоянии противиться этому, снова провалилась в небытие.

Глава 3

Лязгнул засов. Ия уже смирилась с галлюцинациями, и не обратила на звук никакого внимания. Она пребывала в том полуобморочном состоянии, когда в голове практически не остается никаких мыслей. Но легкое колыхание воздуха заставило очнуться, поднять бессильно опущенную голову и посмотреть в сторону, откуда раздался звук.

Краем сознания она подумала, что к слуховым галлюцинациям теперь прибавились еще и тактильные, и, кажется, не ошиблась. Даже более того, появились зрительные видения. Иначе откуда здесь, в этих подземных катакомбах, взялась дверь.

Тем временем «несуществующая» дверь широко распахнулась, и в комнату вошли двое. Свет факелов отражался на их темной, будто натертой маслом или жиром глянцевой коже. Мужчины были практически обнажены. Вся их одежда состояла из коротких набедренных повязок и широкого обруча на шее. Голову покрывали полосатые клафты – платки, завязанные за ушами. Ия видела подобные головные уборы на фотографиях древних фресок, в огромных количествах заполнявших рабочий стол дяди.

Мужчины подошли к девушке, ослепив ее светом факелов и один из незнакомцев грубо произнес:

– Харлах.

– Пожалуйста, помогите! – прошептала она и почувствовала, как запястья освобождаются от тесных оков. Если бы не сильные руки, подхватившие ее вовремя, Ия бы упала.

– Дкама, – сказал тот, в чьих объятьях она оказалась. Его голос был мягче, и в нем явно сквозило сочувствие.

– Илхи сари, – проворчал другой мужчина, – Адха.

Они крепко ухватили ее под руки, и вывели из пещеры.

Длинные переходы и коридоры казались нескончаемыми. Иногда, навстречу попадались какие-то полуголые люди. Они, как безумные, шарахались и прижимались к стене, и на их лицах появлялось странное выражение из смеси жалости и страха.

Наконец, у огромных створок, обитых металлом, путь их закончился. Один из ее освободителей громко стукнул в дверь, и на высоте среднего человеческого роста открылось окошко. Ия зажмурилась от яркого света. На улице был день и светило солнце.

– Афтах! – приказал тот, что стучал. В квадратном проеме показалась лицо. Чей-то цепкий взгляд окинул всех троих и, удовлетворившись тем, что увидел, исчез. Смотровое окно закрылось. Тут же, створки дверей поехали, впуская в темное помещение солнечный свет.

Девушка поспешно закрыла глаза. Она знала, что после нескольких дней проведенных в темноте может обжечь радужку и ослепнуть. Так, с закрытыми веками, ведомая сильными руками она вышла из опостылевших развалин.

Буквально сразу ее окружили звуки и запахи. Ия не понимала что происходит, куда делась та тишина, что царила в день ее приезда. Неужели, сегодня, когда наконец-то ее нашли и спасли, в некрополе случился наплыв посетителей? Она еще боялась открывать глаза, и не знала, куда ее ведут эти двое туземцев. Ия пробовала говорить с ними на английском и даже на русском, но они молчали, не сказав больше ни слова, кроме тех, нескольких, что произнесли в пещере, и у высоких створок выхода.

«Интересно, – подумала Ия. – Эти двери, откуда они взялись?». Что-то она не помнила никаких подобных ворот в храме, где провела несколько последних суток. Там вообще не было никаких дверей, одни лишь каменные колонны и стены. И еще эти голоса кругом, и крики животных и… запахи еды. Резкие спазмы тот час скрутили желудок. Голова опять закружилась, и она бессильно повисла на руках держащих ее мужчин.

Кто-то плеснул в лицо прохладной водой, и это привело девушку в чувство. Она лежала на жарких каменных плитах, нагретых полуденным солнцем. Провожатые куда-то исчезли, но звуки и запахи остались, хоть и слышны были теперь меньше.

Ия медленно поднялась на колени, отмечая попутно, что на ней совсем не та одежда. Брюки и длинная, до щиколоток, свободного кроя рубашка куда-то пропали. Обувь тоже. Вместо своих вещей она увидела на себе вылинялое платье-балахон, когда-то черное, а теперь серое. Оно задралось, обнажив ее правую, здоровую ногу.

«Это галлюцинации! – мысленно простонала она. – Я все еще в подземелье. Меня никто не нашел, никто не спас», – и упала на горячие плиты в надежде очнуться в реальности, но реальность возвращаться не спешила.

– О! Вар сва эшкат! Сал! – запричитал кто-то с ней рядом.

Ия приподняла голову и, закрывая ладошкой, как козырьком, от яркого света еще чувствительные глаза, увидела ту, что так надрывно кричала. Впрочем, рассмотреть ее она смогла лишь сзади, так как незнакомка стояла к ней спиной, причем, стояла на четвереньках.

Судя по голосу, та была молода. Узкое платье бирюзового цвета облегало фигуру настолько, что выделялись все формы уже развитого женского тела. Оголенные руки то взмывали в мольбе, то опускались, опираясь о камни. В такие моменты ее голова, с причудливо заплетенными черными волосами, наклонялась так низко, что Ия переставала ее видеть.

Незнакомка обращалась к кому-то, жаловалась или что-то просила, так слышалось в интонации ее голоса. Ия не понимала, о чем та говорит, лишь изредка в ее фразах проскальзывали знакомые слова. И это тоже было очень странно, ведь язык, на котором она говорила, давно был мертв.

«Я брежу, – пронеслось в ее воспаленном мозгу. – Я просто брежу. Или…умираю. Но тогда почему так хочется есть и пить, и… так печет голову?», – Ия дотронулась до головы. Волос на ней не было. Точнее они были, но очень короткие, будто их сбрили три-четыре дня назад.

– А-а-а! – она закричала, но голоса хватало лишь на хрип. – Нет! Нет! Это все не правда! Не правда! – Ия вся сжалась, обхватив колени руками, замерла, крепко зажмурив глаза. Хотелось снова в спасительное забытье, уж лучше так, чем сходить с ума.

Кто-то приблизился к ней, остановился рядом. Она приоткрыла глаза, но из этого положения видела лишь ступни, обутые в кожаные сандалии.

– Иарт, – голос был мягок. Но в этом единственном сказанном слове ощущалась власть человека, привыкшего повелевать. Не нужен был даже перевод, чтобы понять, что мужчина от нее хочет.

Собравшись с силами, она приподнялась и смогла встать на колени. Их взгляды встретились.

– О! Фет-Ар! – на лице мужчины отразилось настоящее потрясение. Он еще какое-то время смотрел на Ию, будто не веря, кто перед ним, потом резко развернулся, бросил в сторону той женщины, что недавно причитала как умалишенная, несколько слов, и пошел в направлении видневшейся неподалеку процессии. Ия видела, как мужчина сел в высокое кресло-паланкин. Шестеро темнокожих мужчин, в одних лишь набедренных повязках, совершенно не скрывающих их обнаженный вид сзади, тут же подхватили носилки и двинулись вперед. Еще несколько таких же паланкинов, были подняты с земли. Ия увидела лица с любопытством разглядывавшие ее. Вся процессия медленно двинулась прочь, остались лишь они с незнакомкой, которая тут же бросилась к Ие, обняла и прижала к себе.

«Кино! Это кино! Конечно!», – пришла в голову девушки спасительная мысль, объясняющая весь этот происходящий бред. – Вы снимаете фильм!? – уже вслух спросила она на английском. Незнакомка чуть отстранилась, мягко взяла ее лицо в свои ладони и заглянула в глаза.

– О! Фет-Ар! – повторила она слова мужчины, неотрывно глядя на Ию, и девушка догадалась, что вызвало в них такую реакцию – ее безобразный шрам. Смущало лишь одно. Обычно при виде его люди испытывали отвращение или неприязнь, иногда даже страх. В глазах же незнакомки она увидела лишь нескрываемое удивление.

Глава 4

«Проклятая старуха!» – мысли Тиа метались. Что натворила эта ведьма? Тело госпожи покинула только Иб, вместилище рассудка и судьбы, а не все Души, как было обещано. Но даже не это беспокоило девушку, ведь приют для госпожи найдется в одном из храмов, где та спокойно проведет остаток своей жизни. Всем известно, что потеряв хоть одну из Душ, человек долго не задержится в подлунном мире. Волновало ее другое, те изменения, что произошли во внешности госпожи. Даже она, Тиа, далекая от жреческих тайн, понимала, что-то не так, иначе, почему глаза Имаи изменили цвет и стали синие, как вечернее небо Абджу. Лишь боги Та-Кемет обладали сапфировым взглядом, что подтверждало их небесное происхождение. Неужели, сама Нут, великая небесная корова смотрит сейчас этими глазами?

Тиа не знала, что и думать. «Пусть Хекау ответит!», – успокаивала она себя, спеша к пещере старухи и ведя туда же Имаи. Другого выхода девушка сейчас не видела.

Возвращаться домой она не осмелилась. Мегара еще не знает о том, что фараон Нармер не казнил бывшую свою невесту и даже не потребовал, чтобы та лишила себя жизни. «Боги забрали ее Иб, теперь она отвечает лишь перед ними», – сказал он Тиа, тем самым снимая с себя ответственность и возлагая ее на плечи хрупкой служанки. Тиа это хорошо понимала, как понимала то, что она причастна к теперешнему положению госпожи.

Хекау встретила их на пороге, будто ждала.

– Посмотри, что ты наделала! – Тиа набросилась на старуху с кулаками, в гневе позабыв, кто перед нею. – Госпожа потеряла рассудок и память. Она ничего не помнит, даже меня. Что теперь прикажешь делать?

Но странно, старая жрица не обратила на подобное непочтительное поведение никакого внимания. Заглянув в глаза Имаи, она приказала Тиа:

– Сейчас же возвращайся домой. Придешь ко мне завтра. Тогда и узнаешь, что тебе делать.

– А госпожа? – голос старухи отрезвил, и у Тиа поубавилось храбрости.

– Твоя сестра останется пока у меня. Так будет лучше, – заключила Хекау и, взяв Имаи за руку, вместе с ней скрылась в глубине пещеры. Девушка еще несколько минут постояла у входа, но пойти вслед за ними не решилась. Тяжело вздохнув, она развернулась и медленно побрела в сторону дома.

Внутри пещеры царила спасительная прохлада. Ия буквально рухнула на лавку, до которой ее довели. Она так устала, что уже не могла ни шевелиться, ни требовать каких-либо объяснений. Хотелось просто закрыть глаза и уснуть.

– Пей! – к губам поднесли что-то прохладное. Она сделала глоток, еще один, и еще. Торопясь напиться поперхнулась, закашлялась.

– Ну, ну, тише, – женщина, державшая у ее рта деревянную миску, тихонько похлопала девушку по спине. – Пей, – повторила она, когда Ия справилась с кашлем. – Это придаст сил.

Напиток оказался кисло-сладким и больше походил на сок какого-то экзотического фрукта. Выпив до дна, Ия ощутила прилив сил. По крайней мере, она могла уже рассуждать более здраво.

– Вы объясните, что вообще происходит, – девушка протянула пустую миску женщине. – Что это за спектакль разыгрывают с моим участием?

– Как твое имя? – вместо ответа на свои вопросы услышала она от незнакомки.

– Меня зовут Ия, – девушке нечего было скрывать. – Ия Новикова. Я гражданка иностранного государства и я требую….