Веселый Роджер

– А какая концепция?

– Вот вы мне и скажете. Вернее, не только вы. Набирается команда. Нужен новый бренд, который будем раскручивать с нуля. Что-то неожиданное, уникальное для нашего юга. Уютные номера, отличный сервис, незабываемые спа-программы. Мне нужны люди, на которых можно положиться, опереться. Работы будет адово море. И денег тоже. Вам как, интересно?

Я молчу. Думаю. Предложение, конечно, заманчивое. Но снова связываться с этими людьми не хочется.

– Не сомневайтесь даже, зарплата белая, официальное трудоустройство. Детали обсудим. С уже набранной командой можно познакомиться. Если кого-то порекомендуете, то проведем собеседование. Давайте, решайтесь. Нам нужны такие, как вы: молодые, талантливые, честные. Не боящиеся трудностей.

– Пока вы зарекомендовали себя как не самый лучший работодатель. – Тяну время, хаотично соображая, что ответить. У меня девушка беременная, нельзя мне ввязываться во что-то рискованное. Но деньги тоже нужны, причем по той же причине.

Руслан протягивает мне визитки.

– Поговорите с этими людьми, они вам расскажут обо мне. Наведите справки. И позвоните. Но лучше поскорее. Потому что в следующем месяце мне бы хотелось уже всех собрать в Адлере, где будет центральный офис, и приступить к работе. Два здания мы выкупили…

Он говорит и говорит, и с каждым словом все больше хочется согласиться. Знает, на что давить, умеет заманивать. В моем случае – не работа, а мечта. Затем Руслан берет телефон, что-то печатает, и мне приходит сообщение – на карту свалилась значительная сумма.

– Считайте, что это аванс или, если все же откажетесь, возмещение морального ущерба. Идите думайте, Виктор Станиславович. Посоветуйтесь со своей девушкой. Что вам делать в Москве? На юге стройка в самом разгаре, вы, как дизайнер, там больше пригодитесь.

После этих слов Руслан поднимается, я тоже. Жмем руки, затем меня провожают на улицу. Так и не понимаю, как оказался за воротами. Артём высовывается из машины и спрашивает: «Всё нормально?» Киваю в ответ.

В голове сумбур. Руслан произвел впечатление, он совсем не такой, как его старший брат. Видно, что человек современный, умный, методы Марата Эльдаровича ему неприятны. Но… нельзя же быть до конца в этом уверенным? С другой стороны, в любой момент можно нарваться на того, кто кинет на деньги. От всего не застрахуешься. Такая уж у меня профессия – временами неблагодарная. А в Москве мне действительно пока делать нечего. Работы нет, студия сгорела, фотографировать свадьбы не хочется. Бродить по компаниям – искать место? Слава раздавленного «Континента», боюсь, еще долго будет наступать на пятки.

Зачем-то набираю номер Софии.

– Вик, привет! – радостно говорит она. – Как дела? Мы с Верой созванивались, она там скучает у родителей, бедняжка. И у них какие-то перебои с интернетом, представляешь?

Какая хорошая новость! Вере бы вообще его вырубить навсегда.

– София, я посоветоваться. Как со второй мамой.

– Да, слушаю, – говорит она серьезнее, даже строго. Тем же тоном, каким общается с дочерями. – Что такое? Ты можешь рассказать мне все, – категорично заявляет, и я расплываюсь в улыбке.

– Слушай, а в Сочи же есть роддом?

– В Сочи я родила двоих детей, Вик, и уж поверь, не под пальмой.

– Отлично. Вера беременна.

– Вау, поздравляю!

– Да. И… мне работу предложили у вас. Хорошую. Пока еще ничего не ясно, но им удалось меня заинтересовать. Проект длительный, на несколько лет. Вот думаю, согласится ли Вера уехать из Москвы и стоит ли ей вообще предлагать?

– Конечно, стоит! Вик, даже не сомневайся. Здесь такой кайф, воздух чистый, влажный. Море. У меня подруга близкая – акушерка с огромным опытом работы. К самому лучшему врачу твою Веру устроим, будет наблюдать. Потом и в роддоме договоримся. Я тут всех знаю: детские врачи, центры, садики, школы… Мне всё близко, недавно же проходили. А вы там сами что делать будете? Кто вам подскажет? Да никто. Поживете у нас!

– Может, первое время и придется, пока я точно не решу, остаемся или нет. А потом снимем квартиру. Наверное, Вере захочется отдельное жилье.

– Конечно. Подыщем в нашем районе вам что-то. Будете к нам приходить хоть каждый день, все свое в огороде растет, натуральное. Дворик. Ребеночек гулять будет в саду. Это отличная идея. Лучшая, что приходила в твою голову.

От радостной перспективы, описанной Софией, биение сердца учащается. И правда, звучит заманчиво. Если получится, как планируем. А почему бы и не получиться? В крайнем случае, женятся люди и в Сочи, никогда не поздно взять фотоаппарат и заняться фотосессиями.

Что меня держит в Москве? Мама, сестра, брат? Будут приезжать в гости. Может, увидев, что у меня наконец-то все налаживается, родители смогут… хотя бы поговорить. А потом и простить друг друга, как знать.

Могила Чердака? Я вас умоляю. К черту ее! К дьяволу! Хватит уже чернить мою душу. Не настолько она в итоге оказалась уродливой, раз получается выкарабкаться.

– Тогда я поговорю с Верой, – говорю все еще неуверенно.

– А я со Стасом. Он в обморок упадет от новости. Как здорово-то, Вик! Я так за вас рада! А то вечно приедешь – один, угрюмый, недовольный. С отцом поцапаетесь, и спать. То ли дело сейчас. Такой ты мне больше нравишься.

– Ладно, я понял. Надо идти. До связи, – кое-как обрываю Софию. С ней можно часами болтать ни о чем.

Направляясь к машине Артёма, я прижимаю ладонь к груди, но не к флагу, а к колотящемуся сердцу. Флаг пусть будет, он – мое прошлое, нет ни малейшего желания удалять его или перекрашивать. Он – напоминание о том, чего я больше всего боялся: стать чудовищем, подобным Чердаку, опасной тварью, в которой жажда мести и своей извращенной справедливости не оставляет места человечности и… вере в хорошее. Клянусь, я не такой, как он. Жизнь тестировала, подкидывала поводы слететь с катушек, но я устоял. Вы гордитесь мной? Если ждали момента начать – сейчас самое время.

– Поехали. Нужно отвезти Арину к родителям. Мама уже прилетела, наверное. Интересно, дядя Коля, хм, прибрал квартиру?

– Тоже знаешь про его роман с этой, как ее?

– Да он особо и не скрывал. Ладно, не будем об этом. Слишком неприятно.

– Мне тоже обидно за маму, что бы ты там себе ни думал. Надеюсь, она ни о чем не узнает.

И поэтому в своей личной жизни ты поступаешь обычно так же, как твой отец. Но судя по выражению лица, Кустов не врет. Нашу маму он любит, я знаю. И ценит. Наверное, она единственная женщина, которую он уважает. И вероятно, ждет от своих подружек такой же покладистости и всепрощающей любви.

Артём следит за дорогой, а я смотрю в телефон, открываю календарь. Трое суток после спасения Арины из лап Креманкина пролетели незаметно. Эти дни мы занимались только тем, что развлекали сестру, устроив ей насыщенную программу, включающую парки, аттракционы, кино, театр, задушевные беседы обо всем на свете… и Арина неожиданно быстро начала улыбаться и становиться собой, прежней. И что самое главное, нормально питаться! Вовремя мы ее спасли. Страшно подумать, что случилось бы, доведи Марк задуманное до конца, а затем выбрось ее из жизни – как ненужный, выжатый до корки апельсин. Показав на весь мир, какой он крутой мачо и на что готовы женщины ради его внимания.

– Так что тебе сказали-то? – говорит Артём.

Я передаю в нескольких словах суть разговора с Русланом. Артём глубоко задумывается, но отвергать идею не спешит. Пока везет меня домой, не переставая болтает о себе и блестящих идеях насчет ухода в контрактники или открытия сети автомоек с каким-то другом – такой вот разбег. А я размышляю о будущем. Налаживается все. Деньги есть, планы кое-какие – тоже имеются. Угрозы, напротив, в прошлом. Надеюсь только, что Вера захочет со мной разговаривать после того, как узнает о фотографии на Фестивале. Будет ужасно несправедливо потерять достигнутое из-за такой ерунды.

– И тогда я эту Алиску хрясь о панель лицом!

– Чего? – Я прерываю поток мыслей, цепляясь за последние слова Кустова. – Что ты сделал?

– Припечатал о панель в машине. Вон, даже вмятина осталась от носа. Эй, я пошутил, нет, конечно, вмятины. – Брат любовно гладит мягкий пластик «Ауди».

– Ты рехнулся, что ли? Ты зачем с ней вообще продолжаешь общаться?

– Зато больше она рта о тебе не раскроет никому.

Пораженно качаю головой.

– Она мне, между прочим, после этого уже три раза позвонила. Так что все путем. Ты хоть и предпочитаешь такого склада девиц, обращаться с ними совсем не умеешь. Пожестче с ними надо. – Артём показывает мне кулак. – И вообще, бабы любят, когда с ними строго. Еще Пушкин говорил: чем больше женщину мы любим…

Я закатываю глаза. Когда уезжал утром на встречу с Эльдаровичем, Аринка еще спала. Время близится к обеду, надеюсь, она выспалась и отдохнула. Потому что ей предстоит долгий разговор с вернувшейся из Азии, набравшейся очередных безумных идей мамой. И ее группой йог-поддержки. Раз уж нам с Артёмом досталось, чем Арина хуже? Правильно: ничем. Пройдет полную реабилитацию в мамином стиле, как миленькая. Чтобы в следующий раз думала, попадать ли в передрягу.

«Завтра приеду, Вер. Жди. Утром рано встану и в путь. В ночь бы уже рванул, но нужно с Ариной и мамой побыть. Арина с Марком, кажется, все. Окончательно расстались. Можно спокойно оставлять ее одну».

«Расскажешь подробнее?»

«Как приеду – конечно. Ты там еще ждешь меня?»