Путь мамы. Материнство в кайф, или Как воспитывать детей в эпоху кризисов

Постигала педагогику, детскую и подростковую психологию – удивлялась: "Как же люди растят детей, ничего не зная о возрастных особенностях ребенка, о детских кризисах?

Как же можно воспитывать человека, ничего не зная о процессах воспитания?"

В общем, теории за 5 лет получила с лихвой, красный диплом говорил о том, что я теперь – дипломированный специалист! Я радостно пошла в жизнь и верила, что специальность «мама» мною освоена успешно)

А после института сразу вышла замуж и родила первенца. И тогда начались мои первые попытки совместить теорию с практикой. Этим я и занимаюсь уже девятнадцать лет…

Пошла бы я сейчас снова в ПЕД?

– Да, педагогика и психология оказались моим предназначением по судьбе.

Помог ли ПЕД в моем материнстве?

– Да, на 30 % он облегчил мне жизнь в роли мамы

Посоветовала бы я девушкам учится в ПЕД?

– Да, если это вдохновляет.

Но педагогический диплом не решает практических и ежедневных задач, с которыми сталкивается каждая мама с каждым ребенком, на каждом этапе его взросления.

Поэтому МАМА – это профессия на всю жизнь, где курсы повышения квалификации идут беспрерывно…

Насколько успешно мы повышали свою квалификацию – мы узнаем через 18 лет:

• если наш ребенок придет к нам за советом будучи взрослым

• если мы останемся друзьями, пережив все шторма подростковых бурь

• если нас не душит страх за будущее ребенка

• если сам ребенок верит в свои силы, возможности, готов к построению успешной жизни

• если можно налить чай и вечерком на кухне поболтать обо всем…

И сыграли они свадебку…

Наш роман с мужем продолжался все 5 лет института – два года из которых пришлись на армию. Поэтому было много писем, исписанных мелким почерком, – интернета и телефонов тогда не было! Мы узнавали друг друга, обсуждали нашу будущую семейную жизнь, писали взаимные романтичные послания…

После армии осталась пара сотен конвертов с письмами. Муж говорил, вернувшись домой, что среди его сослуживцев (100 человек) только одна девушка дождалась парня из армии. Это была я.

После окончания института мы поженились. Мне казалось, что уже готова к материнству и хочу ребенка. Хотя, если честно оценить ситуацию с позиции прожитых лет, готовность была не просто нулевая, а скорее со знаком «минус». Потому что кроме теоретических понятий из института, в голове ничего не было.

Была иллюзия, что я много изучала и что у меня «пятерка» по всем предметам).

С этим багажом я и ринулась в материнство. А тут, как обычно, главное ввязаться в бой – а дальше разберемся!

Кто такая тревожная мама?

Жизнь тревожной мамы начинается задолго до зачатия первенца. И начинается с мыслей о том, что: «Со мной что-то не так! Вдруг я не смогу забеременеть!»

Обычно под эти страхи обязательно находятся врачебные диагнозы. И мне, и моей сестре поставили бесплодие. Не хотелось бы сомневаться в компетентности докторов, но я с тех пор родила четверых, а сестра – двоих детей).

С момента беременности – тревожность усиливается. Вот ведь! Беременность наступила, а выносить ее скорее всего не смогу… Потому что со мной что-то не так. Всю первую беременность я гоняла мысли о выкидыше, преждевременных родах, патологиях развития – девять месяцев прошли в страхе. Я никому не рассказывала о своих опасениях, но терзала сама себя.

Удивительным образом в нашей стране организован процесс врачебного наблюдения за беременной! Об этом можно написать целую повесть – чего я наслушалась из уст авторитетных медиков за четыре беременности.

И врачей особо не в чем винить, так как система здравоохранения целиком построена на страхе, и медики эти страхи активно загружают в уши беременной тревожной женщины:

– у вас с таким тонусом матки будет выкидыш!

– мажущие выделения – дождетесь кровотечения!

– с вашим дистрофичным весом выносить ребенка не сможете!

– при отрицательном резусе у вас родится больной ребенок!

– после кесарева у вас швы разойдутся!

– с вашим зрением вы ослепнете, у ребенка будет слепая мать!

– если во время беременности не сделаете эту прививку, то ребенок умрет! Вы тоже умрете!

Это только часть перлов, услышанных мной от акушерки и гинеколога. Они вели мою беременность и искренне желали мне добра. Но добро у них было какое-то злое.

Первые две беременности походы в женскую консультацию заканчивались рыданиями на плече у мужа. В третью и четвертую беременность я просто слушала врачей, улыбалась, кивала им головой – и не верила ни единому слову. Их работа меня пугать, а мое дело – не бояться.

На протяжении всей беременности (первой) тревожная мама постоянно думает, что с ней не так и КАК это отразится на здоровье будущего ребенка. Не то съела, не то выпила, не так легла, не так себя чувствует…

Она живет в клетке, созданной из страхов: за жизнь и здоровье свое и ребенка.

После рождения первенца – тревожность усиливается в геометрической прогрессии.

Одна моя подружка вставала по ночам, чтобы послушать – дышит ли младенец. Когда у тебя на руках маленький комочек, а опыта нет никакого от слова

«совсем», то очень страшно за все, что ты делаешь.

Грудное вскармливание. Страхи мам

И конечно, первое, что приходит в голову тревожной маме после родов – я не смогу кормить ребенка грудью, потому что со мной что-то не так!

Есть интересный парадокс, что молоко пропадает только у тех, кто умеет много и усиленно об этом думать. Нет ни одной кошки или собаки, у которых бы пропало молоко. Ни кошке, ни собаке такое даже в голову придти не может – молоко есть по умолчанию всегда!

Но тревожная мама только об этом и думает – и создает зажимы и спазмы в теле своими страхами. Когда я пришла к молочнице в детской больнице за искусственной смесью для ребенка – ко мне отправили двух специалистов по грудному вскармливанию.

Они были очень решительно настроены и сказали: «Ты не только своего накормишь грудным молоком, но и еще половину детского отделения!» И в четыре руки принялись за мою грудь, залили молоком всю постель. Этого мне хватило, чтобы поверить в свои силы. Потому что сама не могла сцедить и 30 г молока для сына.

Прошел страх – появилась вера в себя, я смогла кормить грудью до двух лет каждого ребенка. Младшему уже три – до сих пор кормится.