Кровь молчащая

Мальчик оборачивается назад, будто желая удостовериться, что за его спиной никого нет. Затем поднимает глаза на мать и шёпотом оправдывается:

– Они меня дразнят, каждый день дразнят и смеются. Вчера кричали «Катись на саночках к своей немецкой мамочке!» Ну как я мог терпеть? Как? Я дрался. Кулаками. Честно. Вот такая правда, мама… Мама, скажите мне, это очень плохо, что мы – немцы?

Евгения останавливается и строго смотрит на сына. Шурка видит иней на её ресницах и маленькую капельку крови из трещинки на нижней губе.

– Это для кого плохо? Для тебя, Шура, плохо? Запомни, Шура: стесняться корней своей семьи – безнравственно и неприемлемо для благородного человеческого разума! И если я ещё раз услышу подобные вопросы, то более не смогу уважать тебя, Шура!

Совсем скоро прогулка подходит к завершению. Вековые липы аллеи, яблоневые сады, справа от дачных построек – всё покрыто снегом. Высокие сугробы играют алмазами, сквозь них протоптана дорожка к дому. Тишина, только где-то совсем рядом чирикают воробьи. Евгения поправляет высокую лисью шапку, прячет холодные руки в муфту и переводит своё внимание на другого сына:

– А ну-ка, Ростислав, свет мой, расскажи-ка мне, что завтра будешь докладывать на занятии в гимназии про наш любимый город?

Ростик вприпрыжку, играючи, чеканит слова и с большим удовольствием отвечает матери:

– Город Саратов находится на юго-востоке европейской части России, на Приволжской возвышенности. Зима у нас морозная, многоснежная. Волга наша замерзает в конце ноября, а полностью очищается ото льда в конце апреля. Лето очень жаркое и сухое. Ветры летом сильные, с пылью… Советская власть в городе провозглашена была двадцать седьмого октября 1917 года. Теперь всегда будет Советская власть. Только я ещё не знаю, хорошо это или плохо.

– Цыц, шишига! Рассуждать он надумал! Беги вперёд и отворяй калитку поскорее! Оба – к тёплой печке! Бабушка обещала пирогов сотворить, пока мы с вами праздно шатаемся, бездельничаем. Вот погреемся, пообедаем, а к вечеру лошадью – в город. Отец заждался уже, наверное. И нянька, справляется ли с Лёвушкой и Томой? Переживаю что-то. Томочке нашей хоть ещё и годика нет, а с характером барышня!

Дверь дома неожиданно открывается, и на пороге возникает Александр Петрович. Евгения застывает в недоумении:

– Ты? Почему ты здесь? Что за непредвиденность?

– Я за вами, Женечка. Собирайтесь срочно. Утром отъезжаю в Ростов-на-Дону. Вы – вслед за мной, но несколько позже. Вероятно, двинетесь поездом, вместе с управлением фронта. В результате совместного совещания членов Рев-Воен-Совета был подписан приказ, в котором среди прочего изложено, что я назначен начальником снабжения Северо-Кавказского военного округа…

Евгения пошатывается, прижимается щекой к пахнущей лошадью шинели мужа:

– А как же теперь…

– Собирайся, Женечка. Нам сегодня ещё очень многое надо успеть…

ТЕЛЕГРАММА

ЧРЕЗВЫЧАЙНОМУ КОМИССАРУ МУРМАНСКО-БЕЛОМОРСКОГО КРАЯ, ТОВАРИЩУ МЕЕРХОЛЬЦУ С.

ПЕТРОЗАВОДСК

07.07.1918

Вам вменяется в обязанность:

1. Принять все меры к радикальному разрушению железнодорожного пути на возможно значительном расстоянии.

2. Иностранцев, прямо или косвенно содействующих грабительскому походу англо-французских империалистов, арестовывать, при сопротивлении – расстреливать.

3. Граждан Советской республики, оказывающих прямое или косвенное содействие империалистическому грабежу, – расстреливать.

4. Два миллиона рублей переводятся в Ваше распоряжение. О посылаемой Вам военной помощи будет сообщено особо. ПРЕДСОВНАРКОМА ЛЕНИН

* * *

1919 год. Саратов – Ростов-на-Дону. Из письма Александра Петровича Меерхольца к супруге:

«…Совсем неожиданна для меня в конце ноября оттепель. Прошли Царицын, до Ростова около ста вёрст, и погоды здесь заметно отличаются от наших. Подтаивают сугробы, а о состоянии проезжих дорог и говорить не хочется – перемешка снега с вязкой грязью. Идём обозами, промокшие, уставшие и злые. Лошади с трудом выполняют свою работу. Дисциплина среди вверенных мне военнослужащих оставляет желать лучшего. Люди подобрались из разных общественных слоёв, и это порождает многочисленные конфликты, неприязнь и жестокость по отношению друг к другу…

Хотел начать своё письмо так: «Еду по России искать правду». Хотел, но подумал, что эти слова не будут честными. Этими словами можно попробовать слукавить, закрыться от самого себя или попытаться избежать упрёка и осуждения. Мы с Вами давно всё поняли, родной мой человечек. Поняли ещё в семнадцатом году, задолго до моего ареста большевиками…

Я еду собирать обломки своей совести, Женечка, по-другому никак не сказать.

Человека «моего племени» вполне можно назвать слабым, ничтожным. Он идёт на многое ради сохранения собственного покоя. Я всегда находил себя далеким от политических драк и нездорового противостояния миру и самой жизни. Я всегда с особой гордостью осознавал, что за моими плечами – семья: Ваша очаровательная улыбка, первые шаги моих детей, тёплые руки матери. Это и только это составляло мой замечательный, привычный уклад, которому, как мне казалось, должно благоволить всё вокруг. Все мои успехи, достижения и скромные мирские победы, видит Бог, осуществлялись во имя вас, самых близких для меня, самых любимых. Конечно же, видел и слышал, чем наполняется Россия. Но до самого критического момента в своей биографии – не верил в такой излом событий. Не умел осознать в полной мере, что вот она, уже совсем рядом с нами – калечащая и рвущая на куски сила. Откажешься бегать у неё в холопах – конец…

За своё неприятие и несогласие я получил бы пулю, Вы знаете. Нет, слаб душой, сломался, всё о вас думал. Отдал себя в руки сатане и прошу теперь, чтобы Господь не отвернулся от меня. Всё это ничтожно. Мерзко и ничтожно…

Кажется, что откуда-то из-за дальнего леса, из-за могучих вековых сосен выкатится сейчас огромный чёрный ком и всех нас раздавит. А ведь он точно где-то существует, этот огромный чёрный ком, сотворённый из великого зла, обиды и людской ненависти…

…Мы все заплатим страшную цену за свои жизни. То, что произошло и будет происходить на российской земле завтра, – никогда не найдёт оправдания в истории. Не придёт в сердца человеческие прощение»…

ПРЕДРЕВВОЕНСОВЕТ ТРОЦКОМУ ПО МЕСТУ НАХОЖДЕНИЯ, КОПИЯ КИЕВ ПРЕДСОВНАРКОМА РАКОВСКОМУ, КОПИЯ СОВОБОРОНЫ ЛЕНИНУ

23 июня 1919 года.

Приднепровский плацдарм оставлен. Взятое нами обратно Синельниково оставлено, и наша пехота зарублена казаками. Происшедший уже перелом в настроении частей, неоднократно гнавших перед собой противников, снова аннулирован. Единственной причиной является преступное легкомыслие южного фронта, своей расхлябанностью губящего хорошо начатое дело. На все наши требования о высылке патронов мы получили от харьковского Совобороны только отписки о том, что руководство фронта не виновато в захвате казаками посланного нам ранее боеприпаса. Для пересоздания армии необходимо сейчас отходить планомерно, не спеша, что совершенно невозможно без отражения частичных контратак и активных действий. Наши лучшие части морально разлагаются и обвиняют нас в предательстве. Недостаток патронов таков, что часть в шестьсот шестьдесят человек отправляется в бой с десятью тысячами патронов. Удержать оборону Екатеринослава при этих условиях невозможно. Мы требуем от южного фронта посылки патронов вне всякой очереди, на весь состав 14 армии, с включением Крымской территории… РЕВВОЕНСОВЕТ:К. ВОРОШИЛОВС. МЕЕРХОЛЬЦБ. МЕЖЛАУК

ПРИКАЗ № 22 войскам 14 армии РСФСР

гор. Кременчуг, 6-го июля 1919 г.

1.

Ещё раз подтверждается, что начальники частей, отлучающиеся со своих участков для докладов и т. п. надобностей без разрешения Штаба, будут расстреливаться на месте, как подлые дезертиры и шкурники.

Всем красноармейцам и начальникам надлежит помнить, что трусы, боящиеся возможной смерти от пули противника и бегущие в тыл, будут наверняка расстреляны в тылу.

2.

Несмотря на неоднократные указания и приказы Политинспекции, в помещениях и эшелонах действующих частей продолжают оставаться праздные женщины, процветает разврат, что вносит в ряды армии дезорганизацию и разрушает боеспособность частей. Противник пользуется этой расхлябанностью в своих целях, организуя при помощи женщин широкий шпионаж.

Этой позорной дезорганизации должен быть положен конец.

Реввоенсовет армии предписывает всем политкомам, под их личную ответственность, немедленно выселить из пределов подведомственных им частей всех женщин, не занимающих определённых должностей в Армии, и препроводить их в тыл.

Неподчиняющихся данному Приказу – арестовывать и предавать суду Военного Революционного Трибунала.

3.

Установлено, что наши части, забирая пленных белогвардейцев и даже перебежчиков, часто полностью их расстреливают. Такие действия останавливают разложение в рядах противника и заставляют насильно мобилизованных белыми рабочих и крестьян избегать сдачи в плен из опасения подвергнуться той же участи, что и белогвардейцы. В целях усиления разложения в армии противника и привлечения на нашу сторону мобилизованного им рабоче-крестьянского элемента Реввоенсовет предписывает всем политкомам частей принять все меры к тому, чтобы имевшие место массовые расстрелы пленных, а тем более перебежчиков, отнюдь не применялись.

Одновременно политкомам и политработникам предписывается развить самую широкую агитацию в рядах противника с призывами переходить на нашу сторону и непременным указанием того, что добровольно сдавшимся в плен будет гарантирована жизнь.

4.