Проклятая книга

Блондинка начинала приходить в себя. И по мере того, как ее глаза открывались, Алина понимала, что в ее взгляде больше нет ничего общего с тем безумным черным огоньком.

– Ты чокнутая, Алина! – завопила Настя, ударяя кулаком по воде. Точь-в-точь, как это делала Алина за несколько секунд перед бойней. – Я и не знала, что ты настолько больно воспринимаешь поражения!

– При чем здесь глупые поражения?! Ты же первая попыталась меня утопить!

– Я?! Что ты несешь?

– А кто же еще? Я, что ли?

– Именно! Это же ты накинулась на меня сразу после того, как я в очередной раз тебя обогнала.

Настя выставила руку вперед, ее указательный палец был направлен прямо на Алину. Парень в красном, на бейджике которого было написано «Дамир», растерянно наблюдал за перепалкой двух лучших подруг. Очевидно, это был первый инцидент за весь его опыт работы в бассейне. Но все же, будучи здесь главным, он прокашлялся в кулак и заметил:

– Такое поведение неприемлемо в нашем заведении. Извините, дамы, но я вынужден попросить вас покинуть бассейн.

– Вы! – Настя перевела указательный палец на Дамира и подплыла к спасателю. – Скажите, что она первая набросилась на меня!

– Я не видел, кто первым на кого набросился. Но если хотите, мы можем решить этот вопрос с руководством: посмотрим запись с камер, а затем вызовем полицию, – как по шаблону отчеканил парень.

При слове «полиция» все внутри Алины похолодело. Ее уверенность в своей правоте мигом улетучилась. То, с какой отчаянностью и горячностью говорила Настя, позволяло сделать вывод, что подруга была сильно ошарашена и в ее словах просто не могло быть лжи. А вот сама Алина уже сомневалась, что в глазах блондинки вообще присутствовал черный огонек. Но ведь тело не обманешь: Алина не могла опуститься под воду сама. Это Настя начала топить ее первой! Настя, не она!

– Думаю, мы сможем решить этот вопрос без полиции, – ответила Настя. – Если, конечно, Алина не против.

С одной стороны, просмотр камер позволил бы Алине увидеть всю картину целиком. И все сразу бы встало на свои места. Но с другой стороны… Что, если это действительно она затеяла эту драку? Если дела каким-то чудом обстояли так, как говорила Настя, после просмотра видеозаписи Алину бы ждали серьезные проблемы. И отказ в дальнейшем посещении бассейна – лишь самая маленькая из них.

– Да, определенно.

– И тем не менее, девушки, вам придется покинуть бассейн, – отчеканил Дамир. – Впрочем, вы можете остаться. – Он развернулся к Насте, и его взгляд на секунду нырнул в вырез ее красного купальника, который так удачно выступал над поверхностью воды. – Судя по всему, не вы начали эту драку. – Затем снова развернулся к Алине и даже не взглянул на ее черный купальник. – А вам я делаю первое предупреждение. Если такое повторится снова, вы лишитесь возможности посещать наш бассейн.

– Думаю, я уйду вместе с ней, – решила Настя.

– Как хотите.

Алина с трудом вникла в суть этих слов. А когда поняла, чего от нее хотят, резко нырнула в воду и спустя секунду вынырнула у лестницы, ведущей на сушу. Ее глаза были красными, и хлорка была здесь совершенно ни при чем.

Девушка стремительно миновала душевую и в слезах рухнула на скамейку. Если то, что говорила Настя, было правдой, то «Проклятая книга» была в разы опаснее, чем она себе представляла. «Убийство номер пять» – так называлась глава, которую Алина прочла перед выходом. И в этой главе мать топила ребенка в воде! Нет, это не было просто совпадением. Алина должна была догадаться об этом еще тогда, когда Настя каким-то образом финишировала первой. То, что она видела во время гонки, было иллюзией. Настя с самого начала была впереди нее, а иллюзия с отставанием нужна была для того, чтобы пробудить в Алине мощную вспышку гнева. Такую, которой будет достаточно для того, чтобы убить человека.

Ситуация была в разы хуже, чем Алина подозревала. На ее плечах не было и царапины, зато на теле Насти красовалось минимум три синяка. Теперь к визуальным галлюцинациям внезапно подключились тактильные. Алина чувствовала то, чего нет. А те слова, сказанные Настей перед бойней, – скорее всего, они тоже были плодом ее воображения. Алина намеревалась расспросить подругу о произошедшем, как только та будет готова говорить. Но пока блондинка была щедра только на ругательства.

Почти всю дорогу до остановки девушки шли молча, изредка награждая друг друга косыми взглядами. Алине казалось, что любое ее слово могло еще сильнее ухудшить ситуацию. Но когда обе вышли на главную улицу, она все же спросила:

– Расскажи, что произошло, когда мы финишировали в последнем туре?

Настя остановилась и наградила подругу таким взглядом, каким обычно награждают родители глубоко разочаровавших их детей.

– Хм. А тебе с какого момента рассказать? С того, когда ты не поверила, что я могла финишировать первой или с того, когда ты ни с того ни с сего начала топить меня под водой?

– С того момента, как ты… как ты начала говорить мне те обидные слова.

– Какие слова?

– О том, что я слабачка. И, несмотря на то, что мы учимся по одному графику, ты всегда бодрее, чем я. Кажется, так ты говорила.

– Что за бред? Да, на финише ты вела себя глупо и пыталась доказать, что я победила незаконно. Но я бы никогда не сказала тебе таких слов.

– Тогда почему я их слышала? – воззвала Алина больше к самой себе и отчаянно обхватила голову руками.

– Откуда мне знать, почему тебе мерещатся голоса?! Кроме меня, рядом с тобой никого не было. Но в какой-то момент твои зрачки расширились, лицо начало краснеть. Ты смотрела куда-то в пустоту. Мне стало не по себе, и я подплыла поближе, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. А тут ты набросилась на меня, да еще и начала колотить по животу!

– Да нет же. Перед тем, как я набросилась на тебя, ты попыталась меня утопить!

– Ты и правда спятила! Никто тебя не топил, ты сама нырнула под воду и начала размахивать руками. А едва я тебя коснулась, как получила удар в живот. Ты как будто озверела.

– Так ты не опускала меня под воду?

– Конечно, нет! Все было совершенно наоборот – ты тянула меня на самое дно. Еще немного, и я бы потеряла сознание.

– Судя по тому, как ты смотрела на меня в воде, ты была далека от потери сознания.

– Я смотрела на тебя в воде? Не неси чушь, Алина, это уже не смешно. Я никогда не открываю глаза в воде, и ты об этом хорошо знаешь.

Алина почувствовала, как ее ноги покрываются гусиной кожей. Перед ней вновь предстала та ужасающая картина, которую она лицезрела в воде. Настя буквально прожигала ее своим черным взглядом. Но если это были не Настины глаза, то тогда…

– Какая-то чертовщина, – слетело с губ Алины.

– Да, правда, с тобой происходит какая-то чертовщина.

Еще один квартал подруги прошли молча, не зная, как продолжить этот странный разговор. По дороге сюда они обсуждали мальчишек, а сейчас выясняют, кто кого хотел убить. Вот это поворот.

«Всему виной „Проклятая книга“, – в очередной раз убеждалась Алина. – Я прочитала о том, как Рагда убивает ребенка в воде, и сама чуть не утопила подругу».

И следом за этим ее посетила еще одна мысль:

«А еще это имя – Рагда. Так же звали Настину сестру. Буквально пару дней назад, на перемене, я узнала, что Рагда тоже читала эту книгу. И судя по всему, она не живет дома уже почти два года. Она не выкладывает истории в социальные сети, не посещает семейные ужины. Настя о ней практически не говорит, как будто что-то скрывает. Что-то страшное. А что такого можно скрывать от лучшей подруги? Какая такая информация может повергнуть меня в шок?»

И тут Алину посетила еще одна мысль, а скорее, воспоминание, после которого все неожиданно встало на свои места:

«Тогда, когда я бросила взгляд на газету, – там была фотография Рагды. Заголовок сообщал нам о каком-то инциденте с коляской. Но речь шла вовсе не об инвалидной коляске. Внизу была еще одна фотография. Фотография младенца, который погиб в результате несчастного случая. И виновницей была не кто иной, как Рагда».

Она остановилась и, не в силах держать все догадки в себе, спросила:

– Скажи, что за инцидент с коляской произошел с Рагдой около двух лет назад?

Теперь пришла очередь Насти промерзнуть изнутри. Пораженная этим вопросом, она едва не споткнулась о собственные ботинки.

– При чем здесь моя сестра? – спросила она замогильным голосом.

– А при том, что уже два года, как от нее ни слуху, ни духу. Она как будто исчезла со всех радаров.