Проклятая книга

Проклятая книга
Оливия Чарльстон

Жизнь юной гимназистки Алины Войченко круто меняется после знакомства с «Проклятой книгой». Неизвестный отправил эту книгу на адрес их семьи тринадцать лет назад, но долгое время она пылилась на верхней полке книжного шкафа. После прочтения нескольких глав и череды нелепых совпадений Алина приходит к неутешительному выводу: книга действительно проклята. Как ни странно, ее жертвы обречены на то, чтобы становиться убийцами против своей воли. Читатели попадают в обстоятельства, схожие с описанными в произведении. Теперь и Алина невольно повторяет судьбу героев книги, а многочисленные галлюцинации то и дело подталкивают ее к убийству. Но главная героиня так просто не сдается. Алина Войченко намерена разобраться, что же породило это проклятие, и искоренить его до того, как окажется за решеткой. Чтобы спасти читателей «Проклятой книги», девушке предстоит окунуться в события тринадцатилетней давности и лично познакомиться с Еленой Ланской – автором книги, которая уже много лет сидит в тюрьме за жестокое убийство.

Оливия Чарльстон

Проклятая книга

* * *

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателей запрещается.

© Чарльстон О., текст, 2022

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2022

© ИП Соседко М. В., издание, 2022

Глава 1. Зарождение

Еще месяц назад эта жизнь была для нее наполненной красками, надеждами, мыслями о чем-то чистом. Каждый вечер Елена мечтательно прикрывала глаза, откидывалась на спинку потертого кресла и расплывалась в широкой улыбке. Она грезила о том, как переступит порог просторного холла, как озарит всех присутствующих своей коронной улыбкой, как немыслимое счастье и богатство наконец ворвутся в ее жизнь…

Но все с самого начала пошло не так, как хотела Елена. Совершенно не так, как ей рисовалось в самых дерзких мечтах. После написания книги девушка получила отказ сначала от одного, а после еще от семи издательств. На очереди было последнее, девятое, на которое юная Елена возлагала большие надежды. Но и тут ее ждало полное разочарование. Ознакомившись с книгой, главный редактор постановил:

– Произведение, конечно, неплохое. Ваша своеобразная манера письма не отталкивает читателя, но некоторые главы, Елена Алексеевна… как бы вам сказать… Такое чувство, что вы полностью принимаете сторону убийц. На вашем месте я бы вычеркнул вот эти эпизоды. И, пожалуй, эти. Я все же считаю, что расписывать убийства в таких красках совершенно ни к чему, не стоит романтизировать это дело…

Даже не выслушав ее жалкие возражения, он продолжал стоять на своем:

– Нет, нет, что вы такое говорите, Елена Алексеевна? Это вовсе не лишит вашу книгу изюминки, а всего лишь подстроит ее под вкусы широкого круга читателей…

Елена пыталась сказать что-то в свою защиту, но он не позволял ей вставить и слова.

– Знаете, еще меня волнует эпилог… Скажите, почему вы до сих пор его не написали? Не придумали, как завершить книгу? Ну, так вот, как уберете все лишнее и придумаете толковое заключение, мы подумаем, стоит ли нам вообще брать вашу книгу в печать.

Да, именно такие слова услышала Елена Ланская, стоило ей пытливо заглянуть в глаза главному редактору, который, к слову, не удостоил ее и мимолетным взглядом. Его каменное лицо не менялось на протяжении всех тех минут, пока он настоятельно убеждал Елену в том, что книга нуждается в корректировке.

Корректировка. Елена прекрасно понимала, что было вложено в это слово: ей предстояло изменить не только ход некоторых событий, но и характеры своих главных злодеев. Это означало, что книга лишится своей изюминки. Но выхода у Елены не было. Уж слишком сильно она хотела, чтобы ее детище появилось на полках книжных магазинов. Худощавая блондинка судорожно поправила подол платья, опустила глаза в пол и обреченно кивнула. Уже тогда было ясно, что без тех, как он выразился, жестоких эпизодов книга не будет иметь того успеха, на который изначально рассчитывала молодая окрыленная открывающимися перспективами писательница. Но все же где-то в ее сердце жила маленькая надежда, что еще не все потеряно.

Может, ему, Евгению Николаевичу, этому опытному редактору, который безжалостно раскритиковал сцены убийств, виднее, что приносит успех, а что лучше оставить за кадром. В конце концов, он проработал в издательстве около тридцати лет и, наверное, знает толк в «сочной» и «вкусной» литературе. По крайней мере, так успокаивала себя Елена, возвращаясь домой и отбивая каблуками бежевых туфель ритмичную дробь.

Спустя месяц каблуки на ее ногах сменились осенними ботинками, а вместо платья на девушке идеально сидело замшевое пальто изысканного изумрудного цвета. Лена всегда любила яркие цвета, а сегодня для нее был особенный день, и ей хотелось блистать. Сегодня ей предстояло вновь встретиться с Евгением Николаевичем и группой молодых редакторов, которые должны были рассмотреть новый вариант книги, а дальше утвердить его или же отказать… нет, нет, даже думать не стоит. Только утвердить!

Елена не хотела рассматривать другие варианты, она отчаянно верила в успех всем своим существом. Верила тогда, когда редакторы неохотно согласились принять книгу в печать. Верила и тогда, когда вместо обещанной тысячи экземпляров напечатали всего сотню книжонок в мягкой обложке. Верила даже тогда, когда к октябрю было продано всего лишь две книги, одну из которых втайне купила ее приятельница Надя. Попыталась не потерять веру и тогда, когда увидела, как брезгливо повертела ее книгу в руках одна из требовательных покупательниц магазина и небрежно отставила на самую дальнюю полку. Было ясно, что новый вариант книги не имел ничего общего с тем, что планировалось изначально. Все-таки зря юная писательница Елена Ланская позволила главному редактору так бессовестно распорядиться ее книгой. Очень зря!

Но ведь это еще можно было исправить – нужно было просто напечатать первоначальный вариант книги, вернув в нее все, что осталось «за кадром». Однако когда в ноябре Елена вновь заглянула в издательство и как можно учтивее попросила редактора напечатать первоначальный вариант книги, Евгений Николаевич неожиданно пришел в бешенство и не придумал ничего лучшего, чем выставить бедную девушку за порог.

Елена была в отчаянии. Ее надежда рухнула так же стремительно, как и возникла после написания черновика книги. Только сейчас она поняла, какую ошибку совершила, когда согласилась переписать книгу под общепринятые стандарты. Лишившись кровавых сцен, многозначительных монологов убийц, книга потеряла все, что так усердно вкладывала в нее Елена, когда строчка за строчкой вписывала свои самые дерзкие идеи. А ведь девушка знала, что все так получится! Знала, но все равно доверилась убедительным словам главного редактора о «стандартах и морали»!

Как же она сейчас ненавидела его! Этого отвратительного Евгения Николаевича и его молодых помощниц на высоких шпильках, которые вряд ли закончили хотя бы среднее учебное заведение! Елене хотелось ворваться в издательство, вырвать оставшиеся пряди из приплюснутой башки главного редактора и разбросать их по всему залу. Хотелось залепить пощечину каждой из блондинок, награждавших ее презрительным взглядом всякий раз, когда самобытная писательница выпрашивала встречи с Евгением Николаевичем. Лена ненавидела их всех! И сейчас, шагая по усыпанной черными листьями улочке, она ощущала, как чернеет ее душа. Словно опустевший сосуд, душа постепенно наполнялась черной ненавистью. Такой же черной, как и листья, которые печально темнели под ее ногами и рождали неприятный шорох.

Проходя мимо витрины с книгами, Елена не могла не сделать того, что делала каждый день на протяжении последнего месяца. Подошла к киоску, прислонилась губами к его холодному стеклу и принялась искать глазами полку со своей книгой – единственным смыслом ее недолгой жизни. Вот она, та самая пыльная книжонка, название для которой было выбрано в самую последнюю секунду. «Трудности жизни» – на этом сошлись все: и позевывавший Евгений Николаевич, и молодые сотрудники издательства, и сама удрученная Елена. Совершенно не такое название она желала видеть на обложке своего творения! «Истории убийц», «Жестокость», «Когда тебе некуда отступать» – что угодно, только не пустое «Трудности жизни». Но против главного редактора не пойдешь. А сейчас, когда ее выставили за порог издательства, Елена окончательно лишилась возможности повлиять на судьбу своего произведения.

Бессильная злость душила ее, пока непризнанная писательница стояла у стекла, словно намеревалась проделать в нем дыру своим пламенным дыханием. Она видела, какой позорной смертью погибает плод ее воображения и в отчаянии понимала, что уже ничего не изменить. Елену больше не примут в кабинете главного редактора, точно так же, как и не дадут шанса выпустить первоначальный вариант книги – тот, который действительно заслуживал внимания читателя. Только он мог полюбиться людям. Наблюдать за всем этим было просто невыносимо!

Не выдержав, Елена схватила с земли первый попавшийся камень и что есть силы швырнула его в витрину. Холодное стекло вмиг превратилось в тысячи мелких осколков. Среди посетителей магазина тут же поднялась суета, а девушка в последний раз бросила ненавистный взгляд на эмблему издательства, которое разрушило ее мечту, и быстро скрылась за углом.

Елена достала из кармана сигарету и сделала глубокую затяжку. Писательница знала, что сегодня вечером она в последний раз взглянет в холодные глаза Евгения и наконец сделает то, что с начала этой недели вертелось у нее голове бешеной воронкой. Положит конец этому безумию и прекратит все свои страдания. Но сперва вернется домой, где полностью перепишет эпилог и даст книге то самое название, которое она заслужила, – «Проклятая книга». А затем отправит ее по неизвестному адресу и навсегда закроет эту злополучную страницу своей жизни.

Этим же вечером из книги была вырвана целая страница с неудавшимся эпилогом, который был предложен главным редактором в самый последний момент. А на ее корешке появился новый эпилог, выведенный аккуратным, каллиграфическим почерком:

«Как бы печально это ни звучало, убийцы всегда были, есть и будут. Никто, абсолютно никто в этом жестоком мире не убивает просто так. Бывает и такое, что люди, которых убили, заслуживают наказания гораздо страшнее смерти. Многие считают, что убийство – страшный грех и ему нет оправдания. Я так не считаю. Я считаю, что у каждого преступления есть мотив, а внутренние переживания убийц играют в нем главную роль. И эта роль куда больше, чем вы можете себе представить».

А чуть ниже, буквально в двух миллиметрах от эпилога, вскоре появились еще две неоднозначные строчки:

«Тот, кто положил начало этому безумию, должен все изменить. Нужно избавиться от воплощения зла, иначе оно никогда не даст покоя остальным».

Глава 2. Тринадцать лет спустя

Тринадцать лет спустя…

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге возникла молодая брюнетка, которой на вид с трудом можно было дать больше шестнадцати лет. Ее рост едва ли достигал отметки в сто шестьдесят сантиметров, а за спиной болтался розовый рюкзак, усеянный множеством голубых единорогов. На самом деле брюнетке стукнуло восемнадцать еще два месяца назад и в этом учебном году она должна была выпуститься из престижной питерской гимназии. Ее звали Алина. Алина Войченко. И она ненавидела в своей внешности все, что только можно было ненавидеть. Низкий рост, темно-каштановые волосы, из-за которых гимназистка частенько сливалась с асфальтом, маленький бюст и отсутствие четко очерченных скул. Как и любой привередливый подросток, она в упор не замечала своих достоинств: хорошую фигуру, летящую походку и выразительные зеленые глаза.

Но одну вещь в себе она, несомненно, ценила – это умение четко и лаконично выражать мысли на бумаге. Именно осознание своей любви к литературе побудило ее пять лет назад отправить заявку на участие в конкурсе юных журналистов. Те из подростков, кто проходил в финал, могли претендовать на почетное место в престижной литературной организации города и бесплатное обучение всем тонкостям журналистики. Вопреки своим скромным ожиданиям, Алина дошла до финального тура и по решению жюри была принята в Клуб журналистов. Или просто Клуб, как называли его все члены литературной организации. «Мам, я сегодня в Клубе до десяти, уроки сделаю завтра», – эта фраза звучала из уст Алины Войченко каждую неделю и порой вызывала легкое недоумение у случайных прохожих.

Поначалу совмещать учебу с деятельностью в клубе было непросто: в обязанности всех членов организации входил постоянный поиск новой информации, непосредственное участие в написании статей на злободневные темы и вдобавок к этому ведение стенгазеты. Какое-то время Алине приходилось пропускать школьные занятия и регулярно выслушивать негодование учителей. Зато, овладев базовыми навыками журналистики, девушка наконец научилась совмещать приятное с полезным. Но в этом году она могла посещать Клуб только три дня в неделю, ведь необходимо было выделить время для подготовки к экзаменам. Как оказалось, трех дней было достаточно, чтобы регулярно писать новые статьи для журнала и быть в курсе всех питерских новостей.

Повертевшись перед зеркалом от силы пять секунд и скинув с себя тяжелую ношу в виде рюкзака с толстыми учебниками, Алина плюхнулась на кровать. Как же она устала! За один учебный день ее умудрились опросить по всем предметам, а за решение уравнения она и вовсе чуть не отхватила двойку. Ну сколько можно было вдалбливать в голову учителю математики, что она, Алина Войченко, – гуманитарий до мозга костей и она не стала бы сдавать математику даже под страхом пыток?! Благо сегодня дежурные подали звонок на целую минуту раньше, и Алина не успела допустить наиглупейшую ошибку. Сама учительница устало потерла переносицу и попросила стереть все с доски. Алина покорно кивнула и тут же исполнила это несложное требование. Все-таки иногда удача была на ее стороне.

Немного погодя Алина поднялась с кровати и подошла к книжному шкафу. Как будущий журналист и редактор, девушка не могла прожить и дня без прочтения какой-нибудь книги. Уже с детства она интересовалась самой разнообразной литературой, начиная от любовных романов и заканчивая остросюжетными детективами с непредсказуемым финалом. Она впитывала новую информацию, словно губка. Сейчас ее заинтересованный взгляд блуждал по верхней полке, ведь это было единственным местом, еще не до конца исследованным юной читательницей. Но пока все, что встречалось ей на пути, не пробуждало никаких эмоций. Многочисленные книги о войне, какая-то брошюра о диетах и правильном питании, сборник рассказов для детей. Как скучно!

О, а это что такое?

Алина приподнялась на цыпочки, чтобы вглядеться в название неприметной книжонки, которая словно притаилась за своими соседками. «Проклятая книга» – гласило ее название. Что самое удивительное, эти слова были выведены чернилами на белом листе бумаги, который был крепко приклеен к обложке. Приложив небольшие усилия, Алина достала книгу с верхней полки и плюхнулась обратно на диван.

Сперва книгу нужно было как следует разглядеть: помимо интригующего названия, на ее обложке были изображены различные предметы, от одного только вида которых кровь обращалась в лед. В нижнем левом углу были изображены остро заточенный нож и прозрачный флакон с зеленым ядом. В правом нижнем углу виднелась длинная веревка, внутри которой был заключен черный пистолет. Переместив взгляд в правый верхний угол, Алина наткнулась на изображение топора. У самого лезвия топора начиналась длинная дорожка из нескольких капель алой крови. Эта дорожка вела к верхнему левому углу книги, где был изображен дымящийся самолет, готовый вот-вот разорваться на множество частиц. Картинка не двигалась, но было ясно, что нарисованный самолет находился на грани крушения. Клубы дыма закрывали собой несколько капель крови, а лицо пилота отражало дикий ужас. В этой обложке было продумано все до мельчайших деталей. Все, кроме переплета и названия. Мягкая обложка лишала эту книгу своеобразного шарма, а ее название было выполнено скорее от руки, чем с помощью профессионального редактора. И все же эта книга смогла чем-то зацепить Алину, поэтому она плавно перешла к чтению аннотации:

«Главные герои книги, обычные люди захудалого городишка, однажды становятся отъявленными убийцами, чтобы поквитаться с теми, кто разрушил их жизнь. Каждый из них выберет свой уникальной способ мести, но в конце каждый отправится в одно и то же место – за решетку».

«Звучит интригующе», – подумала Алина и сама не заметила, как уже перелистнула первую страницу «Проклятой книги». Не обратив внимания на краткую сноску с биографией автора, она тут же уткнулась в сплошной текст.

«Убийство номер один», – таким был заголовок первой главы, с которой девушка начала чтение романа.

Первую пару страниц главы она прочла с оттенком легкой скуки на лице, но на третьей странице ее внимание резко возросло. Кажется, автор романа только что принялся описывать подготовку главного героя к убийству. Это при том, что всего каких-то пару строк назад он давал характеристику главному герою, расписывал его вьющиеся волосы. И вот тебе раз – сразу подготовка к убийству! Все это выглядело довольно скомканным, если не сказать несвоевременным. Будь Алина автором, она бы обязательно поместила между двумя этими абзацами длинный монолог убийцы. Разве не нужно сначала рассказать читателю о мотивах убийства главного героя?!

«…Николай вышел из дома ровно в полночь, когда маленькая и большая стрелки встретились у цифры двенадцать. Ловко перепрыгнув через деревянный забор, он так же ловко проник на участок к своему недругу. Николай хотел мести. Он хотел сделать больно соседу Ефиму за то, что тот совершил два месяца назад прямо у него на глазах…»

Здесь мысль обрывалась, и автор переходил к написанию нового абзаца. О каком грехе соседа шла речь, читателям оставалось только гадать.

Такой расклад дел ввел Алину Войченко в легкое замешательство, и на ее лице проступили нотки плохо скрываемого возмущения. Как можно было прерывать повествование на таком интересном месте?! Автор книги забыл написать самое главное – предысторию убийства! Что такого Ефим совершил два месяца назад? И почему Николай так хотел мести?