Возвращение на Седьмой Холм. Остров

– Если бы он не был таким грязнулей, мы надели бы на него ошейник и поводок, я могу их сделать из старой уздечки Пудинга, – мечтала Вивьен. – Если водить его на поводке, то он быстрее научится команде «рядом».

– А если бы от него так не пахло, я могла бы его укачивать и потом класть в кроватку Мадлен.

Так звали большую куклу Софии, которую ей подарили на прошлое Рождество вместе с кроваткой и маленьким чайным сервизом.

– Может, нам его отмыть в корыте, когда бабушка будет стирать? – придумала Вивьен.

– Если сорвать маминой лимонной мяты в огороде и натереть его, то запах будет очень приятным, – обрадовалась София. Ей так хотелось покачать Пиппи на руках.

На следующее утро миссис Энн налила теплой воды в большое корыто, чтобы постирать белье, и отлучилась на десять минут на кухню. Близнецы тут как тут. Ошейник и поводок Вивьен сделать не успела, времени было очень мало, и они помчались за сарай вытаскивать Пиппи. Поросенок сопротивлялся и норовил прорваться к своей любимой луже, но девочки были настроены решительно. Пучок лимонной мяты был уже приготовлен. Две пары цепких ручонок запихнули визжащего Пиппи в корыто и что есть мочи начали натирать его лимонно-мятной мочалкой.

Бабушка подоспела вовремя. Она от неожиданности даже выронила простыни, которые собиралась стирать. Пиппи был освобожден, он тут же убежал в грязную лужу на дороге и облегченно вздохнул в ней, выпустив пузыри, а девочек впору было самих отмывать.

– Вы зачем запихнули поросенка в корыто? Посмотрите, на кого похожи.

Все платья девочек были в грязных пятнах.

– Мы думали, что, если отмыть Пиппи, нам разрешат с ним играть, – опустив голову, ответила София.

– Вы уже и имя ему придумали?

– Мы не придумывали, он мне сам сказал, что его так зовут, – покачав головой, сказала Вивьен.

– Опять выдумываете. Вы вместе с грязью чуть все пятнышки с него не оттерли.

– Бабушка, если мы не будем больше просить собаку, то, может, папа с мамой разрешат нам играть с Пиппи? – сделала предположение София. Уж очень ей хотелось уложить его в кроватку Мадлен.

Вечером родители с бабушкой решили, что они как-нибудь обойдутся без жаркого и пирога с мясом на Рождество, и Пиппи остался жить в сарае вместе с Роуз и Пудингом.

Куст лимонной мяты был забыт после мисочки желудей, которую собрали для поросенка девочки под старым дубом. Команду «рядом» Вивьен отрабатывала с ним еще долго, а вот кровать Мадлен Пиппи освоил очень быстро.

Мэри замечала, что маленькая София проявляет неподдельный интерес к музыке, она очень быстро освоила фортепиано, а голос… Голос малышки был удивительным, завораживал и окутывал блаженством. Малиновки, на дереве за домом, замолкали, заслышав пение маленького ангела. Сердца всех, кто слышал это пение, наполнялись радостью и любовью. С тех пор как мама начала заниматься с ними музыкой, Софию как звонкий колокольчик, было слышно с утра до вечера, она постоянно мурлыкала песни себе под нос.

Пастор Филипп, услышав однажды, как поет девочка, попросил родителей записать ее в церковный хор. И жители соседних селений потянулись на воскресные службы отца Филиппа послушать удивительное пение. Пастор был счастлив: приход процветал, церковь – полна. Это дар, которым была щедро наделена София. Но никто еще не понимал, что вторая девочка тоже обладает удивительными способностями.

Каждое воскресенье вся семья надевала праздничную одежду и отправлялась в Лайлак Хилл на службу. Папа, который заканчивал работу на рассвете, приходил домой, заваривал крепкого чая с молоком и относил на большом подносе своим любимым дамам. Сам ложился немного отдохнуть, пока они собирались, а дело это было не быстрое, шутка ли, четыре женщины. Мама и бабушка делали высокие прически и доставали свои красивые шляпки из коробок в спальнях. На девочек надевали платьица в цветочек с пышными юбочками и прикрывали их густые кудри кружевными чепцами. Когда дамы были готовы, папа запрягал Пудинга в повозку, и вся семья торжественно отправлялась на службу.

И вот однажды в солнечное воскресное утро папа отправился в сарай запрягать Пудинга, чтобы отвезти всех в Лайлак Хилл. Открыв стойло, он замер в недоумении, Пудинга в нем не было, он сбежал. Конь хоть и был строптив и не очень покладист, но такого еще не позволял себе. Папа подумал, что, наверное, с вечера он плохо закрыл задвижку на дверце стойла.

Роуз моргала, всем видом давая понять, что она добропорядочная дама в возрасте и совершенно никакого отношения не имеет ко всему происходящему.

В сарай заглянула Вивьен, одетая в свое самое красивое платье.

– Папочка, ты уже запряг Пудинга? – спросила она. Но поняв, что стойло пусто, оглянулась и, как и папа, посмотрела на Роуз. Коза проблеяла что-то, папа не успел моргнуть глазом, как девочка выбежала из сарая, крича ему на ходу, что сейчас она приведет Пудинга обратно. Отец бросился за малышкой, но где там. Быстрые ножки Виви несли ее вниз с холма в сторону пляжа. Замешкавшийся Питер подумал, что конь сбежал в поле за сараем, и кинулся туда. Строптивого огромного коня не под силу поймать маленькой девочке, он и сам-то иногда с трудом справлялся с ним. Мама, бабушка и София вышли из дома и остановились в растерянности. Ни повозки с Пудингом, ни Питера во дворе не было. Его голос, который звал Вивьен и Пудинга, доносился с поля из-за сарая.

Вскоре ни с чем он вернулся во двор, хотел уже подняться на маяк, чтобы сверху посмотреть, куда делись Виви и Пудинг. Но тут на тропинке, которая уходила вниз на пляж, появилась голова Пудинга, а через секунду все увидели малышку Виви, которая спокойно вела коня, накинув на его шею длинный пояс от своего платьица.

Все были очень удивлены, а Вивьен объяснила:

– Пудинг говорит, что, если ему в рот не будут вставлять эти ужасные железные удила, он больше не убежит и согласен везти всех хоть на край света.

Папа не поверил своим ушам, но послушался дочь. Пудинг смиренно дал накинуть на себя недоуздок, запрячь в повозку и спокойно покатил семью по сиреневым полям в Лайлак Хилл.

– Вивьен, дорогая, – спросил папа, который не мог прийти в себя: – Как ты узнала, куда убежал Пудинг?

– Роуз меня предупредила, что он бегает на пляже.

– И ты разговаривала с Роуз и Пудингом так же, как со мной?

– Конечно! – удивилась Вивьен.

– А сейчас он о чем говорит? – спросил папа, покосившись на фыркавшего Пудинга.

– Он сейчас не говорит, он поет свою любимую песенку про колокольчики, – ответила Виви и тоже затянула: – Динь, динь, динь.

– Аааа, все понятно, – растерянно ответил папа и покосился на Мэри и миссис Энн.

Мэри пожала плечами, не зная, что ответить мужу.

У Питера, конечно, была масса сомнений, но Вивьен так уверенно и искренне говорила.

Через две недели Роуз заболела, она лежала на соломе в сарае, отказывалась есть и не выходила на улицу. Вивьен и София нарвали сочного молодого клевера и пошли проведать ее.

– Папа с мамой думают, что, может быть, она наелась дурной травы, – сказала София.

– Я сейчас спрошу, что у нее болит, если живот, то боюсь, что необходима будет клизма, – ответила Виви, когда они уже заходили в сарай.

– Кто это меня собирается лечить клизмой? – произнесла козочка слабым голосом.

– Доброе утро, Роуз, как ты себя чувствуешь? – спросила Виви. – Я подумала, что, может быть, у тебя болит живот, ну, и клизма тогда не помешала бы.

– Не говорите ерунду, маленькая мисс, у меня воспалился ревматизм и колени горят огнем, никакой клизмы мне не нужно. Утренняя роса меня доконает, она не идет мне на пользу, я уже дама преклонного возраста. Вот если бы мне такие сапожки, как вы носите, уж я бы быстро выздоровела. Еще бабушка Энн, когда мы жили в Лайлак Хилле, советовала соседке, миссис Агате, растереть ее больные ноги камфорным спиртом. Наверное, этот камфорный спирт – хорошая вещь, миссис Энн плохого не посоветует. Хотя у миссис Агаты каждый день болело что-то новое. Дааа, еще, если сапожки были бы красного цветаааа… – мечтательно протянула коза.

– О Роуз, что же ты сразу не сказала? Мы тебя в два счета на ноги поднимем, ты у нас будешь скакать, как молоденькая козочка.

– Что ответила Роуз, Виви? – спросила ее София, ничего не понимая, но тоже выбежала за Вивьен.

– Пойдем быстрее к папе, ей нужны камфорный спирт и сапоги.

И девочки припустили к дому, где мама с бабушкой накрывали на стол. Подходило время обеда. Папа сидел в кресле в гостиной и чистил свою старую подзорную трубу.

– Папочка, папочка, нам нужно срочно съездить в Лайлак Хилл.

– Что же у нас за срочность такая?

– Роуз сказала… – но Виви не успела договорить.

– Оооо, детка, ты опять за свое, – застонал Питер.