Делец

Виржини. А талант-то какой. Соловей, да и только!

Жюстен. Прямо-таки злодейство, так обездоливать девушку, отказывать ей в лишнем платье и лишней шляпке. Вам тут, Тереза, не помочь! Вот если барыня скажет мне имя жениха, я обойду всех наших поставщиков и ловко намекну им, что направлю к ним господина… господина…

Г-жа Меркаде. Де ла Брива.

Жюстен. Господина де ла Брива насчет свадебных подарков, и они дадут.

Тереза. А ведь вы, барыня, ничего мне об этом сватовстве не говорили; я бы всего добилась, – Жюстен дело говорит.

Виржини. Что и толковать! На эту удочку все попадутся.

Г-жа Меркаде. Они и получат всё до последнего гроша.

Явление четвертое

Те же и Меркаде.

Меркаде(шепотом жене). Так вот как вы разговариваете с прислугой! Да они завтра же начнут вам грубить! (Жюстену.) Жюстен, немедленно отправляйтесь к господину Верделену и попросите его прийти ко мне по делу, не терпящему отлагательства. Скажите это потуманнее, мне непременно нужно, чтобы он пришел. А вы, Тереза, сходите-ка еще раз ко всем барыниным поставщикам и скажите, да построже, чтобы они доставили все заказы… Мы с ними рассчитаемся… да, наличными. Ступайте!

Жюстен и Тереза уходят.

Явление пятое

Г-жа Меркаде, Виржини и Меркаде.

Меркаде(Виржини). А вам барыня дала распоряжения?

Виржини. Нет еще, сударь, не давали.

Меркаде. Сегодня постарайтесь не ударить лицом в грязь. К обеду мы ждем четырех человек: Верделена с супругой, господина де Мерикура и господина де ла Брива. Итого нас будет семеро. Такой обед – радость для настоящей поварихи. После супа подадите рыбу, – да получше, затем четыре легких блюда, но приготовьте их на славу!

Виржини. Барин…

Меркаде. На жаркое…

Виржини. Барин, лавочники…

Меркаде. Что такое? Вы толкуете мне о каких-то лавочниках в день смотрин моей дочери!

Виржини. Да они не желают больше ничего отпускать.

Меркаде. Обратитесь тогда к их конкурентам, скажите, что отныне они будут моими поставщиками, – и вы еще сами получите от них подарки.

Виржини. А с прежними-то как же быть?

Меркаде. Об этом не беспокойтесь. Пусть пеняют на себя.

Виржини. Ну, а если они потребуют уплаты… А впрочем, мое дело – сторона…

Меркаде(про себя). У нее денежки водятся. (Вслух.) В наши дни, Виржини, кредит – единственное достояние правительств. Если кредиторы не оставят меня в покое, они тем самым докажут, что не знают законов своей собственной страны, что они просто заядлые радикалы. Не говорите мне об этих людях, они подрывают жизненную основу всех… благоустроенных государств. Вот вам случай показать товар лицом: докажите, что вы искусная повариха. Когда же после свадьбы моей дочери вы будете проверять счета и окажется, что барыня должна вам, я сам оплачу все.

Виржини. Барин…

Меркаде. Ступайте! И в накладе вы не останетесь – даю вам десять процентов за шесть месяцев. Это получше сберегательной кассы.

Виржини. Да она и пяти на сто в год не дает.

Меркаде(жене). Говорил же я вам! (Виржини.) Как! Вы вверяете свои деньги в чужие руки? Разве у вас не хватит сметки самой пустить их в оборот? К тому же здесь ваша кубышка всегда была бы у вас под руками.

Виржини(про себя). Десять франков каждые полгода! (Вслух.) Ну, о жарком барыня мне еще скажут. Пойду завтрак готовить. (Уходит.)

Явление шестое

Меркаде и г-жа Меркаде.

Меркаде(глядя вслед Виржини). У этой девицы в сберегательной кассе по меньшей мере тысяча экю… украденных у нас; а потому на сей счет мы теперь можем быть совершенно спокойны…

Г-жа Меркаде. Сударь, до чего же вы дошли?

Меркаде. Я просто диву даюсь! Вам живется совсем не плохо, чуть ли не ежедневно бываете в театре или в свете с вашим другом Мерикуром, и вы еще…

Г-жа Меркаде. Но ведь вы сами просили его сопровождать меня.

Меркаде. Не могу же я заниматься одновременно и женою и делами. Короче говоря, вы разыгрываете из себя светскую женщину, красавицу…

Г-жа Меркаде. Вы сами так велели.

Меркаде. Конечно. Так нужно. Для дельца жена – вывеска… Когда вы появляетесь в опере в новом ожерелье, публика говорит: «Ага, с «Асфальтовыми» крепко», или же: «Хранитель семей» идет на повышение, смотрите, как изящно одета госпожа Меркаде. Вот-то счастливцы!» Если с божьей милостью военный министр одобрит мой проект о замещении должностей – вы получите выезд.

Г-жа Меркаде. Неужели вы думаете, Огюст, что мне безразличны ваши волнения, ваша борьба, ваша честь?

Меркаде. Ну, в таком случае, не осуждайте средств, к которым я прибегаю. Вот только что вы пробовали подействовать на прислугу ласкою, а людям надо приказывать… кратко, по-наполеоновски.

Г-жа Меркаде. Приказывать, когда не платишь!

Меркаде. Вот именно! Расплачивайтесь смелостью.

Г-жа Меркаде. Ласкою можно добиться услуг, которых не добьешься строгостью…

Меркаде. Ласкою! Хорошо же вы знаете наше время! Ныне, сударыня, чувства упразднены, их вытеснили деньги. Остается одна лишь корысть, ибо семьи больше нет, существуют только отдельные личности. Судите сами. Будущность каждого – в той или иной общественной кассе. Дочь обращается теперь за приданым не к родителям, а просит ссуду в кассе взаимного вспомоществования. Наследство английского короля было помещено в страховое общество. Жена уже рассчитывает не на мужа, а на сберегательную кассу! Свой долг отечеству выплачивают при посредстве контор, занимающихся банковскими операциями. Словом, все наши обязанности сводятся к купонам. Слуги, которых сменяют, как хартии[4 - …сменяют, как хартии… – намек на частые смены политических режимов во Франции той эпохи.], не привязываются ныне к господам: они будут вам преданы, только если вы держите у себя их деньги!

Г-жа Меркаде. Ах, сударь, вы – такой честный, такой достойный человек, а говорите иногда вещи, которые…

Меркаде. Кто осмеливается говорить, тот осмеливается и действовать, вы это имели в виду? Что ж, я сделаю все, что может меня спасти, ибо (вынимает из кармана монету в пять франков) вот она, нынешняя честь! Сумейте уверить покупателя, что ваша известь – сахар, и, если вам удастся при том разбогатеть, не возбудив нареканий, вы станете депутатом, пэром Франции, министром. Знаете, почему драмы, героями которых являются преступники, привлекают столько зрителей? Да потому, что зрителю лестно, зритель думает: «А я все же лучше этих негодяев». Но мне, мне лично, это простительно. Я несу бремя преступления Годо. Да разве позорно быть должником? Найдется ли хоть одно государство в Европе, не имеющее долгов? Найдется ли хоть один человек, который не сошел бы в могилу неоплатным должником собственного своего отца? Ведь отцу он обязан жизнью, а расплатиться с ним тем же он не может. Земля – постоянный банкрот перед солнцем. Жизнь, сударыня, это вечный заем. Но не всякий умеет занимать. Разве я не выше своих кредиторов? Их деньги у меня, а моих они еще ждут; я ничего у них не прошу, а они ко мне пристают. О человеке, который никому не должен, никто и не думает, а мои кредиторы ежечасно помнят обо мне.

Г-жа Меркаде. Слишком даже помнят! Брать в долг и расплачиваться – еще куда ни шло, но брать в долг и не быть в состоянии расплатиться, занимать, когда знаешь, что не имеешь возможности отдать… Не решаюсь даже сказать, что я об этом думаю.

Меркаде. Вы думаете, что здесь уже начинается…