Погребенные. Легенда о Маат

– В жизни древних людей было очень мало хорошего. Их участь здесь всегда считалась гораздо более завидной. Крыша над головой, еда, – загибая пальцы, начал перечислять Акер.

– Но современная жизнь полна прекрасных вещей. Ты знал, что теперь люди живут в огромных стеклянных домах и умирают от старости, а не от несварения желудка?

Аккуратный контур острых скул перестал быть таким серьёзным, когда Акер широко улыбнулся, и на его щеке образовалась маленькая ямочка.

– Не верю, – с вызовом заявил он.

– Правда! – Взяв из его рук кувшин с вином, закивала головой я. – А ещё они научились готовить. Если бы ты только попробовал шоколадный круассан…

Мне понравилось то, как быстро нас покинула неловкость за неудавшийся поцелуй. В отличие от остальных богов, Акер казался простым. Мне не следовало обольщаться или доверять этой его простоте, но впервые за долгое время, сидя посреди цветущего сада рядом с тем, кого плохо помнила, я ощутила желание выдохнуть и расслабить живот. Он не пугал меня, хоть его габариты и должны были внушить обратное.

Я посмотрела на Акера, когда он прикрыл глаза, чтобы сделать очередной глоток, и вспомнила о вечернем Париже и о дешёвом вине, распитом на лавочке в одном из парков вместе с Мираксес, которую на протяжении семи лет принимала за родную мать. Акеру бы подошла простота мира, о котором он ничего не знал. Я не могла, не понимала, как показать ему это, поэтому решила рассказать обо всём, что когда-то ненавидела. Теперь я была готова расстаться с жизнью, лишь бы снова прокатиться на метро и выйти на станции Риволи, а потом пройтись до Лувра под шум проезжающих мимо машин.

Зал, в котором Бастет собрала всех, находился уже в знакомой мне части дворца. Я старалась запомнить маршрут, которым вёл Акер, и параллельно рассуждала о влиянии французской моды и о том, что неплохо бы провести в Дуат горячую воду.

– Дуат изменится уже очень скоро, – отвечал Акер. Мы шли рука об руку, и наши тени зловеще ползли следом. – Это место меняется вместе с людьми, которые в него приходят. Иалу воссоздаёт мечты поколений.

Моё лицо вопросительно вытянулось.

– То есть… – Я едва поспевала за Акером и уже с трудом дышала, но не хотела жаловаться. – Хочешь сказать, что в скором времени здесь волшебным образом появится унитаз?

– Да, – Акер задумался, – чтобы это ни значило.

– Удобно.

– Уже не уверен. Всё произойдёт слишком резко.

Мы остановились у каменных дверей. Резьба арки складывалась в занимательную историю, но Акер толкнул меня внутрь до того, как я спросила, что всё это значит.

– Вы немного опоздали, – натянуто улыбнулась Бастет. Её длинные волосы были убраны в высокий хвост. Чёрные глаза, подведённые сурьмой и золотой краской, сощурились, когда она оценивающе прошлась по моему не совсем уместному на общем фоне наряду. Сакральный смысл символов, покрывающих руки Бастет от кончиков пальцев и до самой шеи, по-прежнему оставался для меня загадкой.