Густав

– Ты права, я неотъемлемая часть этого позорного и порочного общества! – легко призналась она, махнув кому-то рукой. – Но как же приятно видеть недоброе удивление всех, без исключения, знакомых сучек…Они, конечно, мне улыбаются – насколько позволяет повсеместно вколотый ботокс – но при этом пожирают завистливыми, стервозными взглядами. – Она наклонилась к уху Анны. – Сама посуди, вон у Светки Королевой глаза прямо-таки неприлично вываливаются из орбит!

Анна хихикнула, удерживая себя от того, чтобы тут же посмотреть в сторону Светки.

– Скорее всего, ей просто неудачно сделали блефаропластику, – проговорила она, чувствуя себя школьницей, обсуждающей противных одноклассниц.

– Может и так! – поддержала теорию подруги Ирина, повторно оценив издалека сильно изменившийся разрез глаз старой знакомой. – Боже мой, да ее просто изуродовали! – воскликнула она. – Как же она их на ночь закрывает?!

– Возможно, заклеивает скотчем, – тихо предположила Анна. – А Николашка-то из «Академии» обнимает очередную худышку с непомерно нарощенными ресницами. Ее «опахала» видны даже с такого расстояния. Если нам станет жарко – придется обратиться к ней за помощью!

Ирина из последних сил подавляла смех.

– Старый Хрен меняет девчонок, как перчатки! – проговорила она с серьезным выражением лица. – Неужели он еще на что-то способен в постели?!

Анна пожала плечами:

– Судя по тому, как трещит гульфик на его брюках – там скрывается большой потенциал…

– Или парень раньше времени принял «Виагру», перепутав ее с таблеткой от давления! – сделала смелое предположение Ирина.

Не в силах больше сдерживаться, подруги дружно покатились со смеху, который через мгновенье заглушила музыка, грянувшая из расположенного неподалеку динамика.

По сверкающему в такт рейва подиуму одна за другой зашагали девушки в струящихся одеждах. Яркие легкие ткани колыхались при ходьбе, скрывая в складках силуэты фигур. В последнее время мода щадила женщин, позволяя многим спрятать недостатки под свободным покроем платьев и туник, кардиганов и накидок. Драпировки скрадывали абсолютно все: под балахонами запросто можно было что-нибудь припрятать или поесть до отвала, не стесняясь выпирающего живота. Но как раз в этом и таилась опасность безвольно распустить себя…

Внимательно рассматривая фасоны, Анна буквально с первой минуты поняла, что все это она уже видела. Больше того, кое-что до сих пор висело «мертвым грузом» в ее бутике. Изделия неплохо смотрелись на стройных моделях, но категорически не садились на дам плотного телосложения, придавая им еще больший объем. Однако Люся явно не учла прошлых ошибок, не стала заморачиваться и просто повторила прошлую коллекцию в других тканях, не потрудившись поработать над лекалами. К тому же юных манекенщиц зачем-то украсили громоздкими прическами – видимо стилист-парикмахер решил оттянуть внимание зала на свои творения. Ему это почти удалось – Анна поймала себя на том, что с большим интересом разглядывает причудливо уложенные волосы, а вовсе не «новинки» от Люси Кондрашовой.

Сбоку что-то говорила Ирина, но грохочущие рядом децибеллы не позволяли ничего разобрать. Внешне действо смотрелось очень красочно и драйвово, а упорядоченное мигание подвешенных к потолку зеркальных шаров придавало ему таинственный флер. Однако для Анны было очевидно, что коллекция, на пошив которой ушло немало дорогих тканей, по факту являлась слабой, невнятной – банальной калькой предыдущей.

«Зачем он ее спонсирует?» – давно возникший вопрос закономерно всплыл в мозгу Анны. Странно было то, что муж вложился в Люсю повторно, ничего не заработав на прошлом сезоне. Когда-то Олег был близко знаком с Василием Ивановичем, проживая в соседнем доме и имея с ним какие-то общие дела по бизнесу. Теперь он по-дружески поддерживал Люсю, потерявшую супруга и оказавшуюся в сложном материальном положении… Но на Олега это было не похоже – обычно он не отличался меценатством, досконально просчитывая свои шаги и ожидая от любого вложения быстрых и весомых дивидендов. Анна интуитивно чувствовала, что за всем этим крылось нечто непонятное…

Пока она мысленно пыталась состыковать разрозненные факторы, отовсюду щелкали вспышки камер, придавая мероприятию значимости. Уже сегодня фото и видеоотчеты попадут в блоги своих владельцев и в вечерние новости телеканалов, где корреспонденты будут с воодушевлением соревноваться в освещении масштабного культурного события.

Внезапно оборвавшаяся музыка обозначала окончание женского дефиле, и громкий шепот подруги ворвался в сознание Анны:

– Девчонки все поголовно страшные! Где она их откопала? И двигаются, как роботы! Видимо, наняла самых дешевых! – Ирина поправила вырез платья. – А тряпки – просто ни о чем! Люська как будто шьет на себя: ну понятно, ей необходимо скрывать свою непомерную рыхлость, как и многим другим! Но, по-моему, я уже видела эти чехлы на танки. Где новинки, Аня? Или я что-то упустила?

После непродолжительной паузы, не позволившей Анне ни слова вставить в реплики подруги, рядом возобновился ритмичный бит.

Нужно отдать должное организаторам подобных шоу – они прекрасно владеют секретами психологического воздействия на публику при помощи «игры» звуковыми частотами. Осведомленная о подобных уловках Анна, с интересом отслеживала их действие на свою собственную нервную систему, чувствуя, как постепенно вновь ускоряется пульс и повышается в крови адреналин по мере того, как низкие частоты синхронизируются с направленным миганием освещения.

Несмотря на разочарование женской коллекцией, Анна ощущала, как внутри нарастает приятное возбуждение, требуя «продолжения банкета». Правда, мужская коллекция не вызывала особого интереса, поскольку она занималась только женской одеждой. Но раз уж Люся решила попробовать себя на новом поприще – стоило посмотреть, на что еще были потрачены, в том числе и средства Олега.

На подиуме по очереди стали появляться молодые люди в кипельно белых костюмах. Плотно сидящие на бедрах брюки подчеркивали идеальные мужские фигуры, а небрежно расстегнутые пиджаки выставляли на показ обнаженные торсы.

Публика на мгновенье замерла от неожиданности, наслаждаясь видом точеного рельефа каждого отдельного пресса. Это был беспроигрышный ход – зал взорвался аплодисментами, одобряюще заревел и завизжал.

Ирина тут же забыла о своем критическом настрое, пожирая глазами проходящих мимо парней и стараясь не упустить ни одной стоящей детали.

– Вот это другое дело! – тщетно попыталась она перекричать грохот музыки.– Вот за это можно Люську похвалить!

Несмотря на мелькающую анатомию, юношам-моделям удавалось не скатиться в болото вульгарности – они держались с редким достоинством греческого Аполона из Пушкинского Музея.

Сделав круг за сценой, они появлялись вновь в цветных пиджаках различных фасонов, которыми уже по большому счету никто не интересовался. Публика по инерции вглядывалась в застегнутые на все пуговицы монохромные костюмы, находясь все еще под впечатлением эффектного начального выхода.

В отличие от женской части показа, мужская произвела настоящий фурор. Спортивные, загорелые, в меру подкачанные красавцы двигались под восторженными взглядами аудитории, собирая восхищение и безмолвные комплименты. Когда они удалились под бешеные овации зрителей, по залу пронесся шепот разочарования столь быстрым их исчезновением.

«Ну и каковы же модные тенденции?» – подумала Анна, хлопая вместе со всеми, но думая о своем. – «Анатомия мальчиков бесспорно хороша, но мы, все-таки, не на стриптиз собрались…»

Когда спустя несколько минут на завершающий аккорд появились все участники действа, пиджаки были все так же плотно застегнуты к большому неудовольствию гостей. Вышедшая следом невзрачная женщина в черном почти потерялась на ярком фоне манекенщиков, однако, распознав ее рыжую голову, Ирина удивленно присвистнула.

– Смотри, это же Люська! Так сильно похудела – ее не узнать!

Принимая букеты из зала, Люся Кондрашова сияла в окружении лощеных красавцев-джентльменов, совсем недавно выступавших в роли раскованных красавцев-стриптизеров. Публика рукоплескала стоя, в то время как Анна решила вручить цветы позже, при личной встрече.

– Как ей это удалось? – недоумевала Ирина, во все глаза разглядывая давнюю знакомую. – Сразу видно, что это не липосакция, ведь лицо тоже похудело! Значит, диета…– Несмотря на то, что природа наградила Ирину худощавой конституцией, и сохранять форму ей не составляло больших усилий, тем не менее, женщина очень ревностно следила за чужими успехами на этом поприще, отдавая должное чужой силе воли как серьезному качеству характера, достойному уважения. – Ну и ну! – продолжала она под заключительный пассаж барабанов, забыв даже о молодых мужчинах, продолжающих источать со сцены мегалитры ферромонов. – Ничего не понимаю! Люсьен всегда была толстухой и нисколько не заморачивалась по этому поводу! Даже наоборот, преподносила свои телеса как нечто выдающееся! Не заболела ли она, часом? Или того хуже – влюбилась? – перебирала она возможные варианты.

– Скорее, второе, – отозвалась Анна. – Олег что-то упоминал о ее молодом протеже.

– С ума можно сойти! – Ирина явно была шокирована. – Я видела ее месяца три назад, и хорошо помню, что тогда Люська весила больше нас с тобой вместе взятых! Ну что сказать, круто! Признаюсь, мое мнение о ней со скрипом, но покачнулось в зону респекта…

– Ну, наконец-то! А то она сильно переживала по этому поводу! – подколола Анна, которая относилась к Люсе достаточно равнодушно и общалась с ней исключительно по просьбе супруга. – А мы сейчас у нее самой все выясним! Пойдем за кулисы, поболтаем.

На выходе вновь образовался затор из зрителей, покидающих зал тем же путем, каким они попали сюда – через единственную узкую дверь. Всеобщий эмоциональный подъем, улыбки и громкие реплики свидетельствовали и сильном впечатлении, вызванном шоу. Некоторые гости плавно перетекали на представление другого бренда – на соседнем «Ильинском» подиуме происходили последние приготовления.

Захватив презенты от косметического спонсора и заждавшиеся своего часа розы, подруги двинулись путем, проторенным особо приближенными, и вскоре оказались за кулисами. Здесь в тесном пространстве кучно переодевались девочки-модели, без стеснения оголяя всевозможные участки тела и не торопясь их прикрывать. Миновав ряд пустых вешалов, куда вскоре должна была вернуться отработанная коллекция, подруги вышли в помещение попросторнее.

Люся Кондрашова стояла возле ведра, до отказа заполненного вишневыми герберами, и недовольно отчитывала помощницу:

– Почему цветы до сих пор здесь?! Я же просила преподнести мне их в самом конце, чтобы было эффектное завершение Шоу! Блин, я столько денег за них отвалила, и все зря! Пора тебя увольнять, бестолочь!

Увидев подруг, Люся оставила в покое провинившуюся девушку, которая тут же ретировалась. Сменив выражение, лицо дизайнера расплылось в радостной улыбке.

– Поздравляю! – Анна по-приятельски чмокнула постройневшую Люсю, присовокупив свой букет к охапке в ее руках. – Отлично выглядишь!

– Тебя не узнать! – вторила ей Ирина, беззастенчиво рассматривая вблизи широкое лицо и отмечая, к своему удовольствию, что похудение совершенно его не красило. Щеки опали, подчеркнув высокие скулы, и даже тщательный профессиональный мейкап не мог этого заретушировать.

– Спасибо, девочки, рада вас видеть! Да, решила опробовать раздельное питание! Очень полезно – всем рекомендую! – беглый взгляд маленьких глаз, скользнув по атласному платью Анны, задержался на груди Ирины. – Ты тоже не теряла времени даром! – констатировала Люся с легкой язвительной ноткой.

Женщины всегда недолюбливали друг друга: Ирина относилась к старой знакомой с плохо скрываемой неприязнью. Она хорошо знала первую супругу Василь Иваныча и осуждала Люсю за давние «шашни» с женатым мужчиной. Люся, в свою очередь, платила ей той же монетой, считая задирающей нос москвичкой, которая даже по прошествии многих лет продолжала выказывать свое превосходство и не собиралась относиться к ней как к равной.

– Отдельное спасибо Олегу за поддержку! – проговорила дизайнер, обращаясь к Анне. В ее улыбке Ирина тут же подметила нахальную многозначительность. Хорошо изучив Люсю за время их продолжительного знакомства, она не раз ловила бывшую провинциалку на способности делать другим изощренные пакости. Теперь же, обладая нечеткими обрывками информации об очередных приключениях Олега, Ирина подозревала хитрую Люсю во всех смертных грехах.

– Передам! – как ни в чем не бывало пообещала Анна.

– Кстати, где он сам? – вопрос дизайнера прозвучал очень буднично, но напрягшаяся Ирина вновь усмотрела в нем скрытый смысл.

– Вот сука! – подумала она, гневно сверкнув зелеными линзами и хрустнув под мышкой зеленым клатчем. Те зачатки уважения к Люсе, которые несколько минут назад зародились у нее в зрительном зале, мгновенно испарились. Теперь она нисколько не сомневалась, что дело не чисто, и Люся действительно замешана в связанных с Олегом непристойностях. Наблюдая лживую улыбку, растянувшуюся на потерявшем упругость лице, Ирине хотелось вцепиться в рыжую копну волос и по-бабьи расцарапать противную скуластую морду.

Однако в присутствии как будто ничего не подозревающей подруги, приходилось молчать, закусив губу.