Цвет будущего

– Снова прогонишь? Я только устроилась.

– Нет. Я хочу с тобой почитать. Можно?

– Угу.

"Глава 2.       "Глава 2.

Выбираем металл.      Выбираем металл.

Считаешь себя неудачницей? Ты не даешь даже шанса на высшую лигу. Пойми, как ты мыслишь, как будешь относиться к поражениям! С какими мыслями засыпаешь? Сомневаюсь, что это об распланированном дне, нет, это мысли нытика. Да, жалеть себя приятно, но не затягивай на годы. Хочешь крепких металл, построй фундамент из позитива, хоть это и слабая основа, зато облегчит страдания, а страдать будешь много…" – и кого это может интересовать? Задумался Влад.

– Продолжай пока без меня.

– Угу.

Он пошел в туалет.

Закончив, решил посидеть в комнате родителей, где огромный телевизор. Направляясь туда, прошел высокое зеркало в коридоре, мимолетом взглянул на отражение. Он уселся на кровать, потянулся к пульту, который был на тумбочке и включил. Плавное включение завораживало. Много света вливалось в комнату, поэтому зашторил окна. До заката еще далеко. Пролистывал каналы и заметил анимацию Шрека, на нем и остановился. "Шрек 2" вот умора та.

Фильм почти кончился, Владу так хотелось спать, кровать родителей Фредовой такая мягкая, словно лежу на вате и запах корицы. Как тут уютно. Тем временем трансляция началась.

– Влад, началось. – Кричала Фрелова, – слышишь, спускайся.

Название "Ничто".

"Здравствуйте, дорогие жители Кеми. Сегодня мы хотели осветить тему, которая всех нас беспокоит. Психопат на протяжении пяти лет терроризирует город. Ходят разные слухи…"

– Смотри, это мои съемки. Неужто трупиков покажут?!

– Влад, ты всё пропустишь. – Не унималась она и прибавила звук.

"…это человек с психическими отклонениями, который мстит за смерть родителей; что это свихнувшийся украинский военный; что это террорист, отравляющий воздух и воду города самодельными химикатами…" – показывали фиолетовый дым среди церквей, кровавую реку (тела замылены), на фоне продолжал вещать мужской монотонный голос. – "…но мы уверяем, что преступник пойман, в первый же год активности, Андрей Хачиков сидит в Петрозаводской тюрьме, колонии строгого режима. Если вы видели фиолетовый дым, это не что иное, как последствия мусорасжигателя на окраинах Кеми, а смерти у реки Кемь, которые повторяются пятый год, является результатом нападения стаи волков. Их активность появляется каждое лето. Мы просим не покидать дома в вечернее время, именно позже 20:00, а днем всегда находится в сопровождении. Волки нападают на одиночек, ночью…"

– Что за бред? Это ты написала? – Фредова впервые познала настоящий произвол.

– Нет, клянусь. – У Нади наворачивались слёзы, – я только сняла все эти ужасы и так, немного написала о Реальной угрозе.

Фредова не могла подобрать слов, кроме ругательств, злоба вырывалась наружу и где гребанный Влад.

"…они нападают стаями, разрывая добычу на мелкие кусочки. Милиция ведет поимку и истребление хищников. Повторяем, придерживаться правилам и вашей жизни Ничто не будет угрожать. Мы сообщим, когда хищники будут выгнаны. Всего хорошего и будьте здоровы." – Продолжились новости, где речь шла о разновидностях мха в деревянных домах.

Влад слышал, как его зовут, и немного разобрал слова говорящего телека и решил спуститься. Стены начали крутиться, он пытался идти на ощупь, голова раскалывалась, потолок движется к его ногам. В глазах темнеет, кровь кипит…он наткнулся на зеркало, уши заложило. Влад смотрел на себя, пытаясь сфокусироваться, и не понимал, почему не видит своего лица. На лбу, под кожей что-то шевелилось, спускаясь к глазам, выше увидел (вырывая волосы) прорастающее белое чешуйчатое дерево с пепельными и желтоватыми листьями, чем выше росло, тем ниже опускались корни под кожей. Череп хрустел, голова горела, хуже малярийной лихорадки. Он увидел, как корни вылезали из роговиц, чернота вокруг, о темень словно молот уронили. Сделал шаг вперед и резким размахам разбил кривое зеркало. Где-то в далеке ревела девочка: "ТЫ ТРУС"

Колба (36,5%). Крыло Грина.

Два дня Владислав лежит бессознания в психиатрической клинической больнице, именовавшейся крыло Грина. Хотели построить больницу для душевно больных, но в процессе решили, что целесообразней отправлять их в другие города. Больницу стали перестраивать в большую поликлинику, но после наплыва людей с психическими отклонениями в 80-х годах выделили крыло.

На стойке регистрации:

– Ты провела собеседование? – обращался к пожилой медсестре.

– Неделю назад, вела в курс дела.

– То есть он знает свои обязанности.

– Да, но не знает ваших требований.

– Если хочешь сделать что-то хорошо…

– Делайте это сами.

Главный и единственных психиатр крыла пошел на обход пациентов.

– Когда появится, отправь ко мне в кабинет. – Говорит, отдаляясь от неё.

– Он неделю уже как работает. – Крикнула вдогонку. – Притворится, что не слышал.

В начале спрашивал как самочувствие пациентов, которые лежат в коридорах, среди желтоватых белых стен и обшарпанных полов, под сквозняками и флуоресцентными лампами, где горели через одну.

После обхода зашел в кабинет, там сидел "стажер".

– И долго ты тут сидишь? – спросил Вадим Ильиич Линк.

– Здравствуйте. Полтора часа. – Сказал парень с зализанными волосами назад, в красных кедах и с последствиями от ветрянки на лице, он встал..

– Сколько тебе лет? – Подошел к столу и стал собирать истории болезни.

– Двадцать один.

– Она с ума сошла что-ли. – Пробубнил он. – Пошли за мной, на ходу буду обучать и в следующий раз не опаздывай.

– Но я пришел вовремя.

– Я тебя не видел в кабинете.

– Понял.

– Истории справа твои с медсестрами, в день должен брать три истории и как минимум одному назначить лечение. – Парень взял три анкеты и они вышли, – Знакомься это Мария и Джоли. Будешь обучаться с ними.

– Брок, – он улыбнулся полноватым девушкам, – но я шел на вакансию медбрат.

– А будешь медсестрой. – Девочки хихикнули. – Если что-то не понятно спрашивайте старших медсестер, но не убивайте глупыми вопросами, их всего две осталось, работают с самого открытия. Остальные уволились, либо ушли на пенсию.

– Я не думал, что так много пациентов.

– Мы официально психиатрическая больница "Святого Николая Чудотворца", и поэтому сюда отправляют всех душевно больных с ближних городов.

– Но…