Цвет будущего

Перекусывала бутербродами, которые принесла Лизи, помимо этого были пудинги, яблочный пирог, холодец и прочее. Почему в случае чего-то плохого приносят еду?

Он приоткрыл глаза и смотрел, как Лили черепашьей скоростью поедает бутер. Ширма скрывала их или скрывались пациенты соседи.

– Я тоже хочу. – Сказал Влад и мать подскочила и обняла его.

– Ты так меня напугал. Я не знала что и думать…

– Всё в порядке. А…а где мы?

– В психиатрии.

– Почему здесь?

– Врач сказал, если хотим получить консультацию психиатра вне очереди то должны полежать неделю тут.

– Я не хочу…

– Это не обсуждается. Ты же мне не говоришь, что с тобой происходит.

– Но…

– Всё, я сказала. Ешь пудинг. – Она ущипнула пятно, Влад злобно на неё посмотрел.

Утром Брок распечатал новые анкеты, которые постепенно будет заполнять. Сейчас побеседует с мальчиком, имя которого не знает, оно утеряно.

Он в палате, мальчику запрещено выходить. Это наверно, единственный больной с личной палате.

На вишневой простынях лежал мальчик. Укрыт одеялом. Все части тела, которые были видны покрыты ярко-алым потом. В палате невыносимо душно.

– Привет. Я Брок Норман, а тебя?

– Били. – Он взглотнул.

– Долго тут находишься Били? – Чем ближе подходил Брок, тем сильнее был незнакомый запах.

– Два месяца.

– Это невозможно.

– Почему? – Он сглотнул.

– Гематидроз проходит быстро. Я хочу сказать, что раны должны были зажить давно. Почему…почему они не затягиваются. – Брок хочет заглянуть под одеяло, но тот мотает головой.

Брок аккуратно задрал одеяло и на свет предстала картина из желтых коричневых рубиновых красок. Десятки больших и маленьких гнойничков из которых он сочится, от одеяло растянулись прилипшая кровь с гноем, вонь разлагающегося тела ударила в нос и Брок наконец опустил одеяло. Били плакал, но и слёзы были кровавые.

– У тебя гемофилия и гематидроз, – в одном флаконе. – Тебя кто-то пугает?

– Монстр. – Он сглотнул. – Смерть.

Вопрос о родителях не осмелился задать.

– Он никто, он ничто. Не бойся того чего не существует и тебе станет намного легче…– На тему страха говорил часа два, получая короткие ответы. Потом направится в терапевтическую комнату, но прежде скажет медсестре Анне, чтобы заменила постель Били, провела дезинфекцию и связалась с родственниками.

Амелия ждала девять минут в комнате.

– Привет.

Она молчала.

"Возраст: Двадцать два года…      "Возраст: Двадцать два года…

Диагноз: анозогнозия…"      Диагноз: анозогнозия…"

– Сколько ты здесь?

– Год. – Хладнокровно сказала она.

– Ты употребляла спиртное?

– Нет.

– Знаешь, что указано в истории? – Он не стал ждать ответа, – что ты не можешь критически оценивать свое состояние.

– У меня нет зависимостей, а даже если бы и были, то спустя год ничего не осталось.

– Если тебе не оказывали психологическую помощь, если просто пила успокоительные, не значит, что избавилась от зависимости. Достаточно одного запаха и потом не остановишь от соблазна…

– Я здорова, и никакими зависимостями не страдаю. Я уйду отсюда либо с твой помощью, либо сама.

– Давай так, я узнаю, были ли у тебя какие-либо зависимости, если нет, то ты выйдешь в этот же день.

– Я ЗДОРОВАЯ…

– Я не буду с тобой разговаривать, если будешь кричать!

– Договорились. – Смотрела в густые темные брови Нормана. – Я тут помру. – Прошептала она.

– С тобой побудут друзья, пока я съежу домой, приму душ. Нормальную пищу приготовлю. – Лили надела ветровку.

– Хорошо.

С каждым днем ветер набирал мощь. Тучи ходили с серыми масками.

– Передавали, 8 метров в секунду. Будь осторожна.

– Хороша. Я ушла. – Она закрыла дверь, постояла немного…и пошла.

Буквально через 10 минут ворвались девочки.