Цвет будущего

– Берете больных, которые лежат в палатах, в коридорах отдаете мне. – Они проходили десятки кроватей, где трясясь, лежали люди.

– За работу. – Он зашел в лифт, – и лифт для больных, без них ходите по лестнице.

– М-да, повезло с начальником. – Говорит он, но девушки ушли, разговаривая между собой.

Брок посмотрел первую историю и двинулся на третий этаж в 317 палату.

Зашел и первое что в глаза бросилось это ужасно ободранный линолеум, скрывающий бетонный пол. Все люди лежали привязанными к кроватям.

– Кто из вас Любовь Абрагимовна? – Молчание.

Никто и глазом не повел, женщина продолжала бормотать, другие спали, то ли притворялись. Он решительно повторил, но уже громче.

– Да справа лежит. – Сказала девушка с лохматыми волосами.

– Спасибо. – Он подошел к женщине, которая бормотала. – У вас сейчас прием пищи. – В анкете сказано, что больная потеряла ребенка и не может самостоятельно кушать. Это всё что там указано.

Он освободил её и повел к лифту. В столовой набрал куриного бульона, на второе гречки с печенью и кисель. Набор для сотрудников, не для пациентов. Кормил с ложки и часто опрыскивал её. Она глотала и жевала, но не останавливалась бубнить из-за чего давилась и кашляла.

– Скажи вслух. – Брок уверен, что не ответит и зачерпнул остатки супа.

– Почему я не проверила температуру. Теперь он мертв из-за меня. – Она посмотрела на него.

– Вы не виноваты, просто…он был слаб для мира, но ваша жизнь продолжается, вы можете попробовать снова…

– ЛОЖЬ. – Любовь опрокинула еду, встала и направилась к лестнице.

Блок за ней, хотел что-либо сказать или просто взять за руку, но не осмелился. Думал, возьмёт если она не туда повернет, но нет, вернулась на постель и сама пристегнула ноги, а он уже руки.

– Эй, парень. Ты можешь освободить меня. – Сказала та же девушка. – Я Амелия. Я нормальная, серьезно, здоровая.

– Я… я поговорю с психиатром.

– Нет, не надо с ним. Ты, ты новенький, тебя убьют, если задержишься допоздна. Освободи меня, прошу. Вместе сбежим.

Блок вышел.

– НЕТ…

Он направился к следующей пациентке…

– Ты идиот?

Изумлено смотрел на старушку.

– Больных сопровождать могут только медбратья, опасных санитары. А если бы она тебя пырнула? Вскрыла бы тебя как банку!

– Я…я не знал…

– Я… я не знал, – передразнивала старшая медсестра, – чем думал. Знаю чем. Изучи анкеты и поставь время приема, когда будешь и в какие дни их принимать, потом передай мне.

– Понял. – Так и сделал, правда, на стойке регистрации её не было и он оставил на столе.

Сел ждать в переговорной с анкетами.

Говорилось о мальчике страдающем гематидрозом.

*Прилеплены фото*

Какой ужас. В такой сильной форме разве бывает?! Он должен лечится в больнице.

Следующая: девушка с анозогнозией. Её помнит.

*Назначил на завтра встречу*

Глория Фичер: 68 лет, грубое обращение с младенцами; было досрочно освобождена, но с периодическим посещением психиатра. Последняя встреча 29 мая.

*Пометка: разузнать о посещаемости*

Следующая анкета: мужчина, который считает цитата "Освеженный массажист делал массаж кровью. Парализовал меня. Стал целовать спину, а потом съел меня."

Способ лечения: лоботомия.

*Назначил встречу на завтра*

Последний, ВИЧ/СПИД инфицированный гей. Возраст 40 лет. Страдает слабой степени шизофрении, мания преследования и уверенность, что каждую субботу его насилуют. По описанию пациента таких работников в Крыле Грина нет.

*Назначил встречу на завтра*

Кто-то постучал, Блок быстро собрал записи, прокашлялся и сказал:

– Входите.

Перед ним села привлекательная девушка, в запутанных белокурых волосах, и очень худая.

– Итак, в вашей анкете указано, что…– он посмотрел на фотографию, когда она пришла сюда, пухлые щеки, испуганный взгляд, сейчас в глазах лишь отчаяние и усталость и…– ничего не указано.

– Правильно, со мной за полгода так и никто не говорил.

– Почему?

– Вы мне скажите! Санитары меня игнорируют, как и эти сучки медсестры. Я в глаза не видела психиатра. – Она уставилась угол.

– Давайте начнем сначала, меня зовут Брок Норман. Вас?

– Я пришла сюда сама, вылечить гребаное обсессивно-компульсивное расстройство, а в итоге…– её глаза наполнились слезами, – в итоге, стало только хуже.

– О чем вы?