Квартира в раю

* * *

Майор Константин Таганцев сидел за столом в своем новом рабочем кабинете и внимательно изучал справку, подготовленную его коллегами-подчиненными. Посвящена она была деятельности крупного московского застройщика и девелопера Андрея Занозина, заложившего крупный жилой комплекс и уже счастливо сдавший другой – «Мой РАЙ-ОН», тот самый, в котором Таганцев покупал квартиру.

Подписание сделки было назначено на завтра, и у майора Таганцева оставался только один день, чтобы принять окончательное решение, стоит это делать или нет. Решение это зависело именно от репутации Занозина, поскольку последнюю квартиру в «Моем РАЙ-ОНе» он продавал Таганцеву по себестоимости взамен на небольшую услугу.

Об услуге Константина попросил Виталий Миронов, близкий друг Лены Кузнецовой. У того с Занозиным были какие-то общие дела, Костя не стал вникать, какие именно. По словам Миронова, Андрей Павлович был мужиком предельно честным, а заодно еще крайне неуступчивым, что в бизнес-среде, как известно, чревато неприятностями.

Мол, в прошлом был у Занозина какой-то крупный покровитель среди чиновников московской мэрии, а потому вопрос с землей под застройку решился быстро и без проблем. «Мой РАЙ-ОН» построили и сдали в срок, все работы выполнили качественно, жильцы остались довольны, а потому и новые его постройки должны были разлетаться как горячие пирожки. Вот только покровитель Занозина ушел то ли на повышение, то ли, наоборот, на пенсию, а вместе с ним канули в Лету и безоблачные времена.

Новая метла, как известно, по-новому метет. Занозину быстро дали понять, что правила игры изменились, а потому за возможность работать без проблем он должен регулярно и щедро платить. Такая постановка вопроса Андрею Павловичу не понравилась, поскольку коррупцию он искренне считал злом, а свой подход – строить быстро, качественно и относительно недорого – единственно правильным и возможным.

Платить он отказался, да еще и обозвал вымогателей государственными рэкетирами, за что тут же получил возбужденное против него уголовное дело, состряпанное в ответ на письмо каких-то там обиженных дольщиков. Откуда взялись эти дольщики, Занозин так до конца и не понял, однако выяснилось, что из-за постоянных проверок, насылаемых на его новый объект чиновниками, сроки сдачи первых двух домов в новом микрорайоне действительно сдвинулись, а скупившие в них квадратные метры люди, по странному стечению обстоятельств заключившие договоры долевого строительства в один день, тут же накатали с десяток жалоб, результатом которых и стало мгновенно возбужденное уголовное дело.

Обо всем этом Миронов рассказал Таганцеву на следующий день после того, как они все вместе съездили посмотреть новую квартиру, которую Косте предлагалось купить за не то чтобы смешные, но вполне себе реальные деньги. Предложение выглядело таким выгодным со всех точек зрения, что упускать его было глупо, вот только просьба помочь Занозину разобраться с его проблемами Таганцеву категорически не нравилась.

Нет, разумеется, проработав столько лет в органах внутренних дел, он понимал, как устроен окружающий мир. И то, что его коллеги крышуют бизнес, и то, что заводят уголовные дела по указке сверху, для него не было новостью, вот только сам участвовать в подобных «мероприятиях» он наотрез отказывался.

Да, в правоохранительной системе беззакония и несправедливости не меньше, чем во всех остальных сферах общественной жизни, а может, даже и больше, но бороться с этой системой и плевать против ветра Таганцев не стремился даже тогда, когда был юн, горяч и одинок. Сейчас же, когда у него за плечами семья, на погонах майорская звезда, а на двери кабинета табличка, о которой он даже и не мечтал, строить из себя донкихота и вовсе глупо.

Однако одно дело закрывать глаза и проходить мимо того, в чем ты участвовать не хочешь, а другое – влезать в чужую разборку. И если этот самый Занозин – действительно «белый и пушистый», тогда помочь ему не стыдно, наоборот, это будет борьбой с беззаконием и откровенной «заказухой», которую Костя терпеть не мог.

Вот только «помогать по блату» он не любил тоже, потому что нутром чувствовал, что его используют. А тут получается, что еще и с его, таганцевской, корыстной пользой, и ему от этого становилось так тошно, что хоть бери и отказывайся от квартиры. Вот только сделать это было не так-то просто.

Квартиру своих родителей он продал уже месяц назад, сделка по Наткиной квартире тоже уже состоялась, и по договору они должны были освободить ее для новых жильцов всего через десять дней. За это время следовало определиться, куда, собственно говоря, переезжать с двумя детьми и всем домашним скарбом. И другого варианта, кроме «Моего РАЙ-ОНа», у них не было. А то, что было, не устраивало либо состоянием, либо местонахождением, либо ценой.

– Костя, ты пойми, чудак-человек, – сказал ему Миронов, с которым Таганцев поделился своими сомнениями, – я бы ни за что не стал втягивать тебя ни в какой криминал. Да что там, я бы не стал тебя просить, если бы в этой ситуации с Андреем было бы хоть что-нибудь сомнительное. Просто Занозин действительно стал у кого-то занозой в мягком месте. Вернее, я знаю, у кого, просто тебе говорить не буду. Меньше знаешь – крепче спишь. И связано это с тем, что Андрей – слишком честный. Он, как и ты, взяток не дает, на компромиссы с совестью не идет, вот в результате и страдает. От тебя же ничего особенного не требуется. Поговори со своими ребятами, обменяйтесь с ними информацией, помогите друг другу. Уголовное дело против Занозина шито белыми нитками, и это все понимают. Если ты поможешь его развалить, то все будет по закону и справедливости. Я тебя уверяю. В конце концов, помощь хорошему и честному человеку – это твой долг как правоохранителя. На новой должности тебе это вполне по силам, а заодно и свой жилищный вопрос решишь.

С одной стороны, Косте очень хотелось дать себя убедить, с другой, внутренний голос твердил, что стоит только один раз уступить, как от таких просьб потом будет не отбиться. Для начала он решил запросить все данные, которые есть по Андрею Занозину, чтобы принять решение, опираясь на факты. И вот справка лежала пе- ред ним.

В ней, как и говорил Миронов, все было довольно чисто, предсказуемо и скучно. Андрей Занозин никогда не был замечен ни в каких финансовых махинациях. Налоги платил исправно. Зарплату рабочим выдавал белую. С мигрантами на стройке не мухлевал. Материалы закупал качественные, технику безопасности соблюдал свято, дома сдавал в срок и без единой взятки. Видимо, это и раздражало мздоимцев больше всего.

Помимо нового жилого комплекса Занозин сейчас увяз еще в стройке крупного супермаркета в Подмосковье, а потому свободными деньгами, позволяющими ему нагнать упущенные сроки, в должной мере не обладал. Впрочем, отставание от графика не выглядело катастрофическим, и дольщики, написавшие жалобу, обманутыми в полном смысле этого слова считаться не могли. По большому гамбургскому счету, дело не стоило выеденного яйца, и его давно можно было закрыть, но не закрывали, а тянули, выматывая нервы в надежде, что неуступчивый Занозин сдастся, придет на поклон, откупится. А известно же, что тот, кто заплатил один раз, будет платить еще и еще.

Прочитав справку, майор Таганцев принял-таки решение. Он поможет Занозину, потому что по большому счету тем самым восстановит справедливость. Прав Миронов, этот человек – вполне себе легальный бизнесмен, и ничего криминального в помощи ему нет и не будет. А то, что в благодарность за это сам Таганцев сможет купить квартиру мечты по удобоваримой цене, так и в этом нет ничего плохого.

К концу дня он отдал все необходимые распоряжения подчиненным, а сам поехал домой, чтобы сказать жене, что завтра они подпишут договор купли-продажи и переедут в новую квартиру, укладываясь в нужные им сроки. О терзавших его до этого сомнениях Натка не знала, а потому известие восприняла спокойно, хотя и с радостью.

– Ой, Кость, как же здорово, – в который уже раз повторяла она. – Мне так хочется уже поскорее переехать. Я и вещи начала собирать, и в новый Настюшкин садик съездила.

– Это в который же? В тот, что на территории комплекса?

– Да. Там, конечно, с местами не очень хорошо, детишек много в микрорайоне, причем в основном как раз Настюшкиного возраста. Но заведующая сказала, что они стараются проблемы жильцов учитывать, так что что-нибудь придумают. Старый наш садик жалко, конечно, Настя только-только к нему привыкла, и воспитательница такая хорошая у нас. Но что поделать?

– А тебе самой не жалко переезжать? – спросил Таганцев с нежностью. – Все-таки ты в этой квартире с детства живешь. Она еще родителей твоих помнит.

– Немножко жалко, – призналась Натка. – Но, во?первых, квартира слишком тесная, да и старая. Одними косметическими ремонтами и переклейкой обоев тут не отделаться, а на большой ремонт деньги тратить жалко. А во?вторых, у меня такое чувство, что я этим шагом заканчиваю обновление. Понимаешь?

– Нет.

– Ну, у меня вся жизнь поменялась, причем так круто, что уши на виражах закладывает. Я замуж вышла, Настю удочерила, все поменялось, даже я сама стала какая-то другая, новая. Так чего за квартиру цепляться? Пусть и вид из окна будет совсем другой. Окончательно новый. Теперь понятно?

Костя открыл было рот, чтобы сказать, что приключившаяся сразу после Нового года история с манзанийским турне, где Натка очутилась в тюрьме и только благодаря Лене не пожизненно, яркое доказательство того, что его жена – все та же, но благоразумно промолчал. В конце концов, в той истории он тоже выглядел не лучшим образом. Сначала отпустил Натку в Манзанию, не удосужившись проверить тамошнюю политическую обстановку, а потом еще и выручать ее отправил Лену, сам не поехал. Конечно, от судьи Кузнецовой благодаря ее мозгам и связям, а также деньгам Миронова толку было больше, да и не мог Костя выехать за границу, запрещено ему это, но факт оставался фактом.

– Костя, а когда уже можно будет Лене сказать, что мы покупаем квартиру в ее же доме? – спросила жена. – Я молчу, как ты велел, но у меня уже терпение на исходе.

– Вот завтра сделка состоится, и можешь сказать, – разрешил Таганцев. – Скажешь так, как мы решили. Что ты съездила посмотреть ее квартиру, впечатлилась удобствами микрорайона, а когда мы принялись наводить справки, выяснилось, что есть подходящая нам квартира. Цена нас устроила, вот мы ее и купили.

– А что, пожалуй, Лена поверит, – задумчиво проговорила Натка. – Это звучит вполне логично, а для моей сестры логика – царица наук. Ей даже в голову не придет, что Виталий нам нашел эту квартиру. Она же считает, что он только о ней одной думает.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Таганцев.

Как и ожидалось, Лена к новости, что теперь они будут соседями, отнеслась с энтузиазмом.

– Это же отлично, Натка! – воскликнула она. – Дом прекрасный, и жилой комплекс удобный, а у Кости еще и работа новая неподалеку, «Мой РАЙ-ОН» как раз в Северо-Восточном округе находится. Я очень за вас рада. Вы как с деньгами выкрутились? Ипотеку пришлось брать?

– Нет, нам средств, вырученных за продажу двух квартир, хватило тютелька в тютельку. Квартира оказалась последняя, ее нужно было быстро продать, так что застройщик сделал приличную скидку. А наши две квартиры, хоть и старые, но все-таки ближе к центру, так что продали мы их выгодно.

– Вот и хорошо. – В голосе Лены звучала радость за сестру, и Натке стало немного неудобно, что она ее обманывает, пусть и в малости.

Точнее, почему обманывает? Просто не говорит всей правды. А так она ни словечка не соврала. Им действительно денег от двух квартир тютелька в тютельку хватило.

– Знаешь что, давай будем новоселье вместе отмечать, – предложила она, добавив в голос энтузиазма, чтобы скрыть невольно охватившую ее неловкость. – Ты когда планируешь переехать?

– Право слово, не знаю. Я, конечно, большую часть вещей уже перевезла. Раскладываюсь потихоньку. – Сестра вздохнула. – Просто на работе столько дел накопилось, что я совсем поздно домой прихожу, просто сил нет коробки паковать. Да еще обследования эти…

– Какие обследования? – Натка вдруг перепугалась. – Ты что, плохо себя чувствуешь?

– Нет, все в порядке. – Лена замялась, и это было совсем на нее непохоже. – Просто Виталий так и не оставил эту тему с рождением ребенка и, как человек ответственный, настоял на том, чтобы мы оба прошли комплексное обследование. Генетический анализ, все такое. Мы уже оба не слишком молоды, чтобы становиться родителями с бухты-барахты.

– Не зна-а-ю, – с сомнением протянула Натка, – все-таки в этом деле больше Божьего промысла, чем рациональности. Конечно, здоровье проверить никогда не лишнее, так что тут я ЗА. Но во всем остальном… Вы еще температуру мерить начните перед тем, как в кроватку отправиться. На мой взгляд, любовь все-таки дело спонтанное.

– На твой взгляд, все в жизни дело спонтанное. – Лена рассмеялась. Грустные нотки из ее голоса пропали, как и не бывало. – Натка, я пока про ребенка ничего не решила, и это слишком ответственное дело, чтобы я пускала его на самотек.

– В двадцать лет ты так не считала, да я тоже. И, как показал результат, это не так уж и плохо. Сашка у тебя замечательная, и Сенька у меня тоже.

– Разумеется. Но когда вы с Таганцевым решили удочерить Настю, то подошли к этому делу ответственно, системно и разумно, – возразила Лена. – Если бы в двадцать лет у меня была моя нынешняя голова, то вся жизнь сложилась бы иначе. Вот только Сашки бы в ней не было, так что я ни о чем не жалею. Впрочем, сейчас мы говорим не об этом, а о переезде. Я потихонечку к нему готовлюсь, тем более что Сашка спит и видит, что это произойдет. Ей не терпится, чтобы Фома перевез к нам свои вещи и они заняли мою спальню. В детской комнате ей уже не комильфо.

– Растут дети, – философски заметила Натка. – Может, и зря мы приняли решение расширяться. Перетерпели бы как-нибудь, зато потом подросшего Сеньку было бы можно отселить в Костину квартиру.

– Натка, ты бесподобна. – Лена звонко рассмеялась. – Арсению еще десяти лет нет, перспектива его отселения настолько отдаленная, что сейчас об этом точно можно не думать. Зато у тебя наконец-то будет просторная кухня, и у всех по комнате. Перестанете сидеть друг у друга на головах. Даже не верится, что вы смогли получить такие шикарные условия, не влезая в кредиты. Просто сказка какая-то. А уж если добавить к ней подаренную мне квартиру, так и вообще. И как так совпало?

Разговор опять сворачивал на опасную дорожку, поэтому Натка сочла за лучшее распрощаться.

– Все, пока, я побежала, мне нужно полосу доверстать, пока меня начальник не убил. Мы теперь вечерами будем вещи перевозить на новую квартиру. Старую нам освободить нужно уже совсем скоро. На выходные Костя грузовые машины заказал, чтобы мебель увезти, а пока мы мелочи всякие своими силами перетаскиваем. Лена, ты, может быть, хочешь с родительской квартирой попрощаться. Все-таки там и твое детство прошло, а мы ее продали.

– Натка, не ерунди, – сердито сказала Лена. – Что за глупая сентиментальность. Продали и продали. Это была твоя квартира, мы много лет назад так решили. Все, проехали. Новая страница перевернута. И у тебя, и у меня.

Спустя несколько дней большая и дружная семья Кузнецовых-Таганцевых переехала в свою новую квартиру. В погрузке-разгрузке весело участвовали Костины друзья и коллеги, так что тяжелую мебель и коробки перетаскали дружно и быстро. Маленькую Настю, чтобы не путалась под ногами, отвезли в деревню к Сизовым, хотя она больше всех с нетерпением ждала, когда же можно будет переехать в новую квартиру, где у нее будет «совсем своя» комната.