САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. 310 лет Центральному военно-морскому музею

Бомба называется брандскугель.

По поводу боеприпасов артиллерии парусного флота я неоднократно высылал книги *Ильина «Практическая морская артиллерия», С-Петербург, 1843 год и *«Наука морской артиллерии» 1846 года. Там это все разжевано, но увы…

Итог: ПЯТЬ НЕТОЧНОСТЕЙ НА ДЕСЯТЬ ЭКСПОНАТОВ в этой экспозиции.

Недалеко от них находится орудие, на табличке которого написано, что орудие имеет «ленточный компрессор».

О том, что это название неправильное, я говорил работникам музея неоднократно, высылал книги, где написано правильное название – «струнный компрессор». Но работники музея не соизволили исправить табличку.

Идем дальше и входим в первый зал, посвященный парусному флоту России.

Подходим к стендам эпохи Петра Великого.

В витрине лежит крепостное ружье образца 1740 года. Мало того, что 1740 год – это время не Петра Великого, так и крепостное ружье не состояло на вооружении кораблей флота. Оно предназначалось для поражения живых целей за укрытиями при осаде и обороне крепостей.

Напротив этой витрины находится следующий экспонат.

Подпись у него «Модель адмиралтейского якоря системы Паркера образца 1840 года».

Работников музея не смущают слова «образца 1840 года» в разделе эпохи Петра Великого.

В следующей витрине лежит ружье калибром 7 линий (17,8 мм) образца 1808 года, на котором выбит год изготовления 1825. Калибр петровских фузей был 7,8—8,2 линии, то есть 19,8 мм и более.

Да, именно фузей, так как только в 1786 году этот вид оружия стал называться ружьем.

В соседней витрине лежит мушкетон с ударным замком (подпись в витрине – мушкетон с ударно-кремневым замком). Только работникам музея невдомек, что капсюльное оружие – это оружие образца 1843 года.

Так что в эпоху Петра Великого этого оружия не могло быть.

В этой же витрине находится корабельное орудие, имеющее винтовой привод вертикального наведения. Я писал руководству музея, что первый винтовой механизм имело орудие, которое было сделано в 1740 году в единственном экземпляре для полевой артиллерии. Для корабельных орудий того времени, которые вели бой на расстоянии пистолетного выстрела, не требовалась точная наводка орудий.

Идем дальше. Подходим к витринам эпохи Ф. Ф. Ушакова.

В витрине находится макет орудия на станке Маршалла.

Станки Маршалла появились в русском флоте в конце первой четверти 19 века, а не во времена Ушакова (это вторая половина 18 века), и на них устанавливались 24-фунтовые орудия образца 1823 года.

А на сайте музея находится:

Но если вы сравните эти два станка, то поймете, что станок Маршалла на сайте музея не является таковым.

В этом же стенде находятся принадлежности к 18-фунтовому орудию.

В витрину помещены макеты принадлежностей сверху вниз:

1) шуфла;

2) пыжевник;

3) скребок;

4) пальник-протравник;

5) гандшпуг;

6) швабра.

Подпись принадлежностей к 18-ти фунтовой пушке в витрине:

Я предложил работникам музея переложить эти экспонаты в соответствии с табличкой. Но даже такая мелочь до сих пор не сделана.

В витрине войны 1812 года находится пистолет с ударно-капсюльным замком.

Как было озвучено ранее, ударно-капсюльный замок был у оружия образца 1843 года. Было написано письмо по этому поводу и в очередной раз выслана книга* Федорова В. Г. «Вооружение русской армии за 19 столетие», Санкт-Петербург, 1911 год, где описаны все образцы стрелкового оружия, бывшие на вооружении русской армии в этот период.

Напротив этого стенда находится 2-фунтовое нарезное орудие образца 1863 года.

Первоначально на табличке было написано, что это орудие гладкоствольное. По этому поводу было написано письмо следующего содержания:

«Орудие это уникальное, 2-фунтовое, образца 1863 года. Стреляли из него снарядами с готовыми выступами.

Но появилось оно только после Крымской войны, и в соответствии с этим должно находиться в следующем зале, а не против витрины войны 1812 года». Была выслана книга «Артиллерийские и лабораторные записки для унтер-офицеров морской артиллерии», Санкт-Петербург, 1871 год* с описанием этих орудий.

Но была исправлена только табличка с названием орудия, а само оно так и осталось в этом зале.

В витрине, посвященной Крымской войне, установили болван, одетый якобы в форму ополченца (хотя правильнее назвать дружинник, так как были дружины ополчения).

Но работники музея, видимо, не знают, что дружинник – военный человек, и у него должны быть погоны.

А на фуражке кокарда. У ополченцев это был крест.

И в конце концов ремень поясной.

Всего этого вы не увидите на болване. Но директор решил, что раз во время Крымской войны было ополчение, значит, в экспозиции должно быть что-то подобное. Ну, естественно, все взяли под козырек.

И даже повторное письмо с картинкой из *18-го тома Висковатова «Историческое описание одежды и вооружения российских войск» часть тридцатая С-Петербург 1862 год. положение дел не изменило.

Ну а табличка с рассказом о подвиге матроса Игнатия Шевченко – только смеха ради.

Откуда работники музея взяли название «ложемёты»? В то время применялись каменометные фугасы.

А ложемётные – это, наверное, которые кроватями кидаются.

И окоп в то время назывался ложементом, а не ложемётом. И в случае захвата и невозможности их использовать ложементы противника зарывали и сравнивали с землей.

Так же, по мнению работников музея, в вылазках одним из приемом боя была «сеча».

То есть рубка холодным оружием. Однако основным оружием пехоты было ружье со штыком. А штык не имел режущих кромок.