Дыхание разума

– Алиса, – девушка удобно устроилась на диване, – немного отдохну и вызову такси, Костик будет волноваться куда я запропастилась.

– Настя, ты в каком веке живешь? – Воскликнула Арефьева. – Мобильный телефон для чего придумали? Давай звони своему Костику.

– Ох, Алиса, – попробовала улыбнуться Анастасия, – от этого забега за тряпками у меня словно разум отключился.

Она достала телефон и попыталась дозвониться до мужа, пока Арефьева возилась на кухне. Просторная комната условно и без каких-либо перегородок делилась на зоны Гостиной с мягкой мебелью, где расположилась Настя, кухня с линейкой шкафов, тумб и различной утвари, а также зоны столовой со столом и мягкими стульями. Хозяйка, вытащив пакеты с заморозкой, хлопнула дверью холодильника, на тумбе щелкнул вскипевший чайник, а на плите что-то заскворчало.

– Алло, Настенька, я скоро буду дома, – раздался в трубке голос Константина.

– Сегодня я домой скорее всего не вернусь, – вздохнула девушка.

– Почему? – По неопределенной интонации было непонятно Костя обеспокоен или сердиться. – Что случилось?

– Еще вчера ты вспоминал Алису Арефьеву, а сегодня, когда я шла из парка в торговый центр, она случайно проезжала мимо и заметила меня.

– Настенька, что-то я не пойму где ты сейчас? – Холодно выдал Никольский.

– Я дома у Алисы, она готовит нам ужин и не хочет, чтобы в позднее время я уезжала. – Терпеливо объяснила Настя.

– Ну-ка дай мне трубку, – Анастасия за общением с мужем не заметила, как подруга оказалась рядом с ней и сама забрала из руки телефон. – Это Алиса Арефьева. Послушай, Никольский, твоя жена сегодня переночует у меня, я не видела мою школьную подругу с того времени, как мои родители из Тарска перебрались в областной центр. Нам есть, о чем поговорить, нужно примерить наряды, что мы приобрели. Завтра я сама вызову Насте такси, и она вернется в Тарск.

– Алиса, что Костик сказал? – Спросила Настя, когда получила свой телефон обратно, а Арефьева заспешила к плите.

– Запыхтел недовольно, как медведь. – Не оборачиваясь к подруге рассмеялась хозяйка дома. – Вот все мужики такие, сами шляются неизвестно где, а стоит женщине с подругами время провести, так указывают своей благоверной сидеть дома.

Через несколько минут подруги сидели за столом, поглощали ризотто с овощами, приготовленное хозяйкой на скорую руку, и запивали его белым вином. Алиса коротко рассказала о своем бизнесе, о недвижимости, что успел купить до своей кончины ее отец, о неудачном замужестве. Непринужденность в рассказе подруги словно подталкивала или вынуждала Настю на откровенность, а может быть вино послужило толчком, и она сама не поверила свой открытости и подробно изложила все свои личные проблемы от неспособности или злого рока в зачатии ребенка, бесконечной депрессии и нервных срывов до наметившейся холодности со стороны мужа.

– Любовь между нами конечно же не исчезла, – рассуждала Настя, – возможно некоторая пресыщенность обыденностью жизни и бытовых проблем, а также как в других семьях необходимость рождения долгожданного ребёнка, что придает семье полноценность и новый этап в отношениях.

– При общении с Константином по вопросам бизнеса, я по-женски чувствовала, что именно семья и любимая жена питают его внутренние силы. – С завистью продекламировала Арефьева. – Сейчас, беседуя с тобой, понимаю ваше трепетное отношение друг к другу.

– За такого мужчину, как Никольский, нужно бороться.

По Настиным глазам Алиса прочитала удивление и поспешила объяснить подруге свое понимание фразы. Она стала рассуждать, бороться нужно прежде всего самой, не допускать пустых ссор и скандалов, соответствовать своему мужу, постоянно развиваться, держать себя в тонусе, а если муж желает ребенка, то непременно родить наследника. Алиса поднялась из-за стола, собрала тарелки и погрузила их в посудомойку, убрала ополовиненную бутылку и сполоснула бокалы. Подруги перешли из зоны кухни в гостиную и расположились в креслах, Алиса взяла со столика пульт и с потолка полилась легкая романтическая музыка.

– Депрессия не покидает меня уже давно, – подумала вслух гостья, – с мужем мы прошли самые разные обследования и консультации у разных специалистов, по неизвестным врачам причинам, проблема заключается во мне, как результат нервные срывы.

– Милая моя подруга, – затараторила Арефьева, – неужели ты все еще веришь в государственную медицину. – Она не дождалась ответной реакции. – Известно ли тебе, что в окрестностях Тарска, за пределами, образовавшейся области отдыха, располагается закрытая женская клиника.

– Возможно об этой клинике и говорил однажды Костя? – Настя заинтересованно посмотрела на подругу.

– Мне срочно понадобились документы по проекту от Никольского, и мы договорились пересечься в одном из кафе, – принялась вспоминать хозяйка дома. – Когда он подъехал я рассказывала о клинике своей знакомой, так он уловил часть разговора.

– Доктора же не появляются неожиданно, как грачи по весне? – Улыбнулась молодая женщина. – Кругом одни и те же и в государственных и коммерческих медучреждениях.

– Настя в этом вопросе ты абсолютно не права. – Принялась объяснять Арефьева.

Она рассказала о построенной с нуля клинике, как по всей стране отбирали лучших и молодых перспективных специалистов, а также о закупке необходимого современного оборудования. Никольская удивилась масштабности проекта и его незаметности для жителей Тарска, а также о необходимости привлечения существенных финансовых средств. Со слов Арефьевой в создание этой женской клиники участвовали многие богатые люди области.

– Про эту, скрытую от глаз обычных обывателей, под видом пансионата, мы с тобой еще поговорим. – Попыталась сменить тему разговора Алиса. – По себе знаю на нервную систему благотворно влияет работа или какое-либо увлечение.

– Я увлекалась фотографией с последующей пост обработкой на компьютере, – поделилась Настя, но два года, как не сделала ни одного снимка.

– Никольский показывал мне в своем кабинете некоторые твои работы, – вспомнила Арефьева, – я тогда долго оставалась под впечатлением, насколько ярко и живо смотрелись твои фотографии.

Да я уж и забыла, когда для меня это представляло интерес. – Махнула рукой девушка.

– Талант нельзя просто так погасить! – Глаза Алисы загорелись. – Это же самый лучший для тебя способ покончить с депрессией и забыть про нервные срывы. Вот если бы прямо сейчас посмотреть бы на твои фотографии.

– Мои старые работы всегда со мной! – Улыбнулась девушка. – Наиболее лучшие и удачные работы я как-то сохранила в облаке, чтобы посмотреть их достаточно компьютера, подключенного к интернету.

Арефьева соскочила из кресла, через полминуты вернулась с планшетом, объяснила, что у неё по всей квартире действует Wi-Fi и предложила для лучшего просмотра отработки устроиться рядом на диване. Настя авторизовалась на нужном Облачном сервисе, где хранились ее фотографии, открыла первый затем второй снимок и передала планшет Алисе и принялась посматривать то на экран, то на подругу, с выражением восхищения и удивления продолжавшей подолгу зависать на каждом выведенном на планшет изображении.

– Я обязательно просмотрю все фотографии, – пообещала Арефьева. Для себя я приняла важное решение, с завтрашнего дня начинаю заниматься твоей персональной выставкой.

– Выставкой чего? – Рассмеялась Никольская.

– Твоих потрясающих фоторабот! – Отрезала Алиса. – У меня есть помещение, где ранее проводились выставки художников. Ты станешь известной и востребованной фотохудожницей. Уйдёшь от своей депрессии, а я, как бизнесвумен, восстановлю позаброшенную галерею.

Перед тем, как пойти спать, подруги еще обсудили некоторые детали сотрудничества, Настя сохранит на рабочем компьютере Арефьевой архив фотографий, дома отберет еще некоторые работы, составит для каждого художественную аннотацию. Алиса совместно со своей помощницей искусствоведом организуют печать и проведение выставки.

Анастасия впервые за прошлые годы уснула спокойным сном, ее переполняло счастье от будущей выставки и грандиозных перспектив. Уже задремывая она вспомнила улыбку отца, встретившего ее из тура по Европе в своем кабинете. Погруженная в добрые сновидения и уверенная в своём грядущем неумолимом счастье, Анастасия и не подозревала через какие испытания и душевные страдания ей придётся пройти.

***

1944 г. Польша возле города Осик

По возвращению разведгруппы в полк на трофейной технике Тараник направился для доклада в штаб, передав на попечение Сорокина детей, приказал не сводить глаз с доктора. Улицы польских поселений на обратной дороге были безлюдны, да и передавать первому встречному детей не хотелось. Всю обратную дорогу мальчик по имени Радослав без умолку рассказывал Ивану, неплохо понимающему по-польски, о жизни в лагере и это явно не соответствовало представлениям о жестокости немцев, но вспомнив об бездыханных детских телах, лейтенант угрюмо уставился на дорогу.

Фон Кланке с блаженной улыбкой смотрел, то на спящую девочку, то на что-то рассказывающего Радослава, самодовольно кивал, думая явно о своем. Его размышления уводили куда-то далеко за пределы металлического кузова автомобиля. Блаженная улыбка и собственные воспоминания не покидали Артура и в избе, куда его толкнул низкорослый русский солдат с монгольским лицом.

Он вспомнил своего учителя Клауса Огенбауэра, чье увлечение евгеникой передалось и Артуру. Огенбауэр с ненавистью отметал стремление многих, подверженных национал-идее, в создании сверхлюдей расы господ и бездушных биологических организмов слуг. За свои мечты и взгляды по развитию у всех людей способностей без разделения на расы и статус был схвачен в своем доме, дальнейшая судьба профессора Огенбауэра неизвестна.

Извлекая прошлое из своего сознания, Артур сжал глаза до боли, позорные моменты, как офицер СС в присутствии профессора Берга быстро сломал его волю, захотелось стереть из памяти или засунуть подальше в самый ее дальний уголок. Из глубокой задумчивости фон Кланке вывел лейтенант Сорокин сунувший ему в руки миску с кашей, что даже от этой простой еды призывно заурчало в животе.

– Ешь быстрее, доктор, – проворчал Иван, – думаю, что там, – лейтенант кивнул головой в сторону, – твоя судьба решена, наверное, в штаб армии повезут.

Артур еле успел опустошить миску, как в избу вошёл начальник разведотдела полка, самолично вызвавшийся доставить немецкого доктора. Фон Кланке полагал, что его ждут жуткие испытания и бесконечные допросы, но грозный человек, к кому обратился его сопровождающий по странному званию комиссар устало выговорил: "Ты свободен, капитан, а доктора мы отправим в Москву первым бортом!".

***

1938 г. Берлинский университет, в ожидании профессора

Артур уже на протяжении часа ожидал профессора Клауса Огенбауэра в его кабинете, настроение молодого ученого за это время сильно ухудшилось, так как накануне его в коридоре университета перехватил скользкий велеречивый профессор Берг. В университете злые языки болтали, что к Бергу с почтением относится сам Гиммлер и возможно поэтому его лаборатория в последний год оснащалась самой передовой техникой.

Франц Берг отвел фон Кланке в тихий закуток, поинтересовался ради приличия успехами молодого ученого.

– Дорогой Артур, вам пора уходить из-под опеки Огенбауэра. – Зашептал Берг в самое ухо. – Скажу вам по секрету, – Воздух из рта Франца неприятно обдувал ухо собеседника. – Высказываниями Клауса, о его несогласие с мнением высшего руководства страны, недовольны, я надеюсь, что вы, Артур их не разделяете. – Берг отступил на пару шагов от собеседника и пристально посмотрел в глаза.