Хранители Мультиверсума. Книга седьмая. Последний выбор

– Кто направил вас к нашему моратриуму?

– Руководитель Конгрегации Центра, – я решил, что эта информация мне никак не повредит, но, похоже, ошибся.

– Вы признаете, что действовали в сговоре с отступниками?

– С кем? В первый раз слышу.

– Только что признались и теперь отрицаете?

– Не знаю никаких «отступников».

– Конгрегация выступила против пришествия Искупителя и тем поставила себя вне Церкви. Их цели кощунственны и безумны.

– Не в курсе, мужик, извини, – я развел руками, но двое стоящих сзади схватили меня за локти, как будто испугались, что я сейчас замашу ими и улечу.

– Ваша осведомлённость об их целях не имеет значения. Ваша связь с отступниками доказана.

Я промолчал. Мое мнение тут, похоже, ни на что не влияет.

– Насколько сильно поврежден их мораториум?

– Понятия имею. Я не специалист.

– Но вы собирались его починить?

– Эй, – решил уйти в отказ я, – меня просто наняли снять деталь!

– Вы врете, – покачал капюшоном балахон. Лица его я до сих пор не разглядел. – Мы знаем, кто вы.

– И кто же я?

– Вы – механик с волантера. Вас зовут Сергей, позывной «Зеленый». Именно вы восстановили волантер, и именно вы отец одного из потенциальных Искупителей.

– Чего? – поразился я.

Ладно, про дирижабль, который они называют «волантером», узнать несложно. В Черном Городе мы засветились как лампочки. Но отец потенциального… Что за херь? Ну, мало ли, странноватый у нас мальчик. Подумаешь, Настя там что-то разглядела синим глазом, но Искупитель?

– Значит, – продолжал балахон, – вы имеет как достаточную квалификацию, так и очевидный мотив.

– Какой, нахрен, мотив?

– Как любящий отец, – терпеливо разъяснил он, – вы не хотите, чтобы ваш сын стал Искупителем. Эгоистическая, но по-человечески понятная позиция. Что, разумеется, не оправдывает вашего предательства интересов Мультиверсума, сотрудничества с отступниками и попытки диверсии.

– Какой, в жопу, диверсии? – на выдержал я, – ваш мораториум лет сто как не работает!

– Диверсия не в том, что вы разобрали наш мораториум, а в том, что собрались восстановить мораториум отступников, позволив им продолжить их отвратительные деяния. И то, что вы отец потенциального Искупителя, вас не оправдывает.

– Да с чего вы взяли, что мой сын…

– Не надо кричать! – перебил меня балахон. Стоящие за стулом ребята положили каменные руки мне на плечи, подтверждая серьезность намерений. – Бессмысленно отрицать очевидное. Примерно год назад Хранители переместили развоплощенную сущность одного из них из вашей жены в ее плод. Глупо делать вид, что вам это неизвестно, поскольку они сделали это в вашем присутствии и по вашей прямой просьбе. Примите последствия этого выбора!

– Да я… – стоящие за стулом стиснули мне плечи стальными пальцами, и я понял, что перебивать монологи балахона не следует. Он уже все решил, мое дело – весь этот бред выслушать.

– Таким образом, мной достоверно установлено, что вы имели мотив, возможность и прямое намерение. Ваши действия свидетельствуют против вас. Ваша виновность не вызывает сомнений. Приговор будет рассмотрен и оглашен позже. Уведите!

Я не стал протестовать, за очевидной бессмысленностью этого. Никто тут не собирался меня выслушивать. Отвели в камеру, заперли большой железный замок большим железным ключом и ушли. За окном уже рассветало. Интересно, что полагается за кощунственную диверсию путем починки поломанного? Если сожжение на костре, то, надеюсь, дрова будут сухими. От дыма у меня в носу свербит, а безудержно чихающий казнимый выглядит несолидно.

Глава 3. Артём. «Дом наизнанку».

Олег встретил нас радостно, хотя Ольги забавно стеснялся.

– Что вам предложить, Ольга Павловна? – суетился он, – Чаю? Пирожков? Больше ничего нет, по позднему времени, не взыщите.

– Не волнуйтесь вы так, Олег! Я вам больше не начальство, а вы не транспортный оператор! – рассмеялась она.

– И вы не считаете меня дезертиром? Я ведь не вернулся в Коммуну после гибели группы…

– С тех пор много всего случилось. Я, вот, даже его больше дезертиром не считаю… – Ольга махнула рукой в мою сторону. – А кое-кто уже не прочь назвать этим словом меня…

– Рад, что вы перестали быть столь… Догматичны. Вам, Ольга Павловна, полезно посмотреть на проблемы с другой стороны. Увидеть другие правды… – Олег принес с кухни общежития горячий чайник. – Что привело вас в Библиотеку? Здесь слишком академично и недостаточно динамично для людей вашего склада.

– Мы тут за деталями к… – я заткнулся, получив под столом болезненный пинок по щиколотке.

– У нас много вопросов к вам, Олег, – бархатным голосом сказала моя бывшая, – И вопросы эти самого академического свойства, поверьте!

Надеюсь, она хотя бы соблазнять его не собирается? Он все-таки служитель церкви, да и мне… Я поймал себя на том, что мне было бы, пожалуй, неприятно. Хотя, казалось бы. Нет, что-то во мне не отпустило еще Ольгу окончательно. Ну, или что-то в ней – меня, это вернее. Она умеет добиваться своего, так или иначе. Как я не отбрыкивался, в фактически опять выступаю ее личным оператором. И сплю с ней, да. Вечно бабы мной крутят, да что такое.

– Что вы хотите узнать? – вздохнул Олег, – Учитывайте, пожалуйста, что мои штудии здесь весьма далеки от завершения. История Церкви и Искупителя захватила меня, но слишком много книг, в которых описаны другие книги о третьих книгах…

– Нас интересует один достаточно конкретный вопрос…

«Нас», ага. Что б я еще знал, какой именно…

– Что вы знаете об отношениях Церкви и Комспаса? – как-то резко спросила она.

– Вы знаете об этом? – заметно растерялся Олег. – Я сам недавно наткнулся на некую связь, старые документы, не вполне ясного происхождения…

– Наш спутник, – он отошел по делам ненадолго, скоро должен прийти, – хороший аналитик. И он сразу предположил существование некоей «третьей силы» – кого-то, кто действует между Коммуной и Комспасом. Кого-то, кто тщательно делит остатки старых технологий, подбрасывая их части разным игрокам Мультиверсума. Кого-то, кто заинтересован в конфликтном развитии событий, в ускорении деградации срезов, в блокировании любых попыток этому противостоять. А еще наш аналитик предположил, что, с высокой вероятностью, эта третья сила связана с Церковью.

– Церковь, увы, далеко не монолитна, – покачал головой Олег. – Внутри нее есть несколько течений, как догматического, так и практического характера. Ну и соблазны власти… Ну, вы понимаете.

– Понимаем, – кивнула Ольга. – Люди – везде люди. И все же?

– Комспас выступает как сила, направленная против Искупителя. Их одержимость его уничтожением – желательно, превентивным, до воплощения, что означает неприятие всех, связанных с его культом, – идеологическая основа их странного общества. Нельзя не обратить внимание на очевидную искусственность этого небольшого социума, его нежизнеспособность вне рамок этой задачи. Казалось бы, это воплощенные антагонисты Церкви Искупителя, верно?

Ольга заинтересованно кивнула.

– И тем не менее – я уверен, что Комспас тайно поддерживался одной из церковных фракций.