Моё первое дело, или Детектив по прозвищу Пуля

Мисс Эмели не появлялась на работе и отсутствовала дома, этого вполне ожидаемо, но, как говорится: «Надежда умирает последней». Детектив обернулся и присмотрелся к двери напротив. Она выглядела вполне прилично в сравнении с прочими. Коркнейл постучался в квартиру под номером пятнадцать.

Несколько секунд спустя, с той стороны двери прозвучал голос, принадлежащий немолодой женщине, задавшей вполне логичный вопрос:

– Кто там?!

– Детектив Энди Коркнейл…

– Что вам нужно?

– Прошу прощения за беспокойство. мисс, но у меня к вам несколько вопросов. Это займет всего пару минут.

Щёлкнула щеколда, несколько раз повернулся механизм замка после чего дверь приоткрылась на длину цепочки.

– Миссис, миссис Сондра, – поправила Коркнейла женщина лет пятидесяти или пятидесяти трёх с глазами зеленоватого-болотного цвета, кудрявыми до плеч крашеными каштановыми волосами, одетая в новенький домашний халат.

– Добрый день или уже скорее вечер, миссис Сондра.

Женщина коротко кивнула, как бы говоря, мол, и вам вечер добрый, молодой человек, но что вам всё-таки нужно?

– Вы, вероятно, знакомы с вашей соседкой мисс Эмели? – женщина вновь кивнула и тут же прищурила взгляд.

– Можете сказать, когда последний раз её видели?

– Не помню… вроде бы позавчера… а, что случилось?

– Это я и пытаюсь выяснить. Скажите, а не слышали ли вы вчера что-нибудь подозрительное между девятью вечера и полуночью?

– Я стараюсь не обращать внимания на, происходящее за дверью. Сами знаете, что сейчас происходит в городе. Но… да слышала! Около полуночи. Я тихонько подошла и посмотрела в глазок. Какой-то человек щуплый и неприятный на вид, рыжий такой с залысиной топтался у её двери. Этот мужчина побродил по коридору, постоял у двери мисс Эмили, а затем торопливо ушёл.

– Ясно, спасибо вам, миссис Сондра, больше не смею вас беспокоить. Ах, ещё один вопрос: может вы знаете к кому могла пойти мисс Эмели, родственники, друзья, кто-нибудь?

Женщина покачала головой и с сожалением или даже какой-то скорбью коротко ответила:

– У мисс Эмели, на сколько я знаю никого из близких нет. Насчёт друзей не уверена, может быть кто-то с работы. Она работает в кафе…

– Заведение называется «Бон апети», миссис Сондра. Спасибо вам за, оказанную помощь.

Женщина кивнула, пожелала всего хорошего и закрыла дверь.

Коркнейл, покидая дом, приложился к двери подъезда плечом, такому натиску старая, рассохшаяся деревянная дверь была не в силах сопротивляться, и детектив спокойно с первой попытки вышел во двор.

Достав портсигар, раскрыв его и, взявшись пальцами за самокрутку, Энди на мгновение замер. Температура воздуха заметно понизилась и, наконец, впервые в этом году с вечно серого неба посыпался снег.

Подкурив сигарету, детектив Коркнейл прошёлся вдоль стены дома, свернул за угол и приблизился под окна мисс Эмели. Осмотрел окна, дорожку под ними, а затем обратил взор на дом, находящийся напротив, прикинув из какой именно квартиры ведёт незаконное наблюдение мистер Фингол. Вероятнее всего он проживает на последнем, третьем этаже, примерно посередине дома. В ином случае угол был бы слишком большим, неприемлемым для настоящей слежки, которую, несомненно, вёл за пропавшей заказчик.

– Чёрт возьми… в этом славном городе случается всякое, но ничто не может пройти бесследно. Я найду вас, мисс Эмели.

Свой – чужой

Докурив сигарету, эта вредная привычка уже очень давно портила жизнь детектива, но избавляться от неё он совершенно не собирался, каждый раздумывая над вредом от сигарет, он убеждал себя в пользе от них, Энди сплюнул на землю и, подняв воротник плаща, зашагал обратно к подъезду.

По пути детектив размышлял над, известными ему, фактами и сопоставлял их в голове, словно бы играя в пятнашки. «Итак, на работе мисс Эмели видели последний раз в день исчезновения. Не похоже, чтобы сотрудники «Бон апети» лгали мне или что-то утаивали, в этом совершенно нет смысла. Дома мисс так же не оказалось, чего, в общем-то, следовало ожидать, а вот её соседка миссис Сондра явно чего-то недоговаривает. Странно, что она видела, как возле двери ошивался мистер Фингол и ничего больше. В коридоре не скрипят половицы, и сомневаюсь, чтобы мистер Фингол сильно шумел. Скорее всего он был тих и робок. Кроме того, похоже миссис Сондра и о моём присутствии узнала ещё до того, как я постучал в двери. Шагов не было слышно и, похоже, она в глазок наблюдала и за мной. Возможно стук в двери мисс Эмели привлёк внимание соседки. В любом случае миссис Сондра обладательница превосходного слуха. Можно предположить, что она имеет такую привычку – следить за каждым, оказавшимся в её поле зрения, невзирая на то, что утверждает сама миссис Сондра, будто бы такое поведение ей не присуще. Если допустить, что это так, и что мисс Эмели всё же добралась до своей квартиры, откуда её затем похитили, то, несомненно, миссис Сондра должна была это видеть.

Следы взлома или борьбы отсутствуют, значит можно сделать вывод, что дверь похитителям Эмели открыла сама. Кому одинокая, молодая и красивая девушка могла открыть двери в такое время? Представителям власти, например, полицейским, но почему бы тогда миссис Сондра побоялась об этом говорить? Н-нет… это была не полиция, да и какое у них могло бы быть дело к ней? Нет-нет… возможно это были люди из местной банды… возможно… это бы многое объяснило».

Пока Энди размышлял, он вернулся к пустой автобусной остановке. Рядом располагался, уже закрывающийся, газетный ларёк, Коркнейл прикупил сегодняшний выпуск «Данкхейм пост».

На главной странице красовалось фото трёхэтажного дома, из всех окон которого рвалось наружу жадное пламя, а заголовок гласил: «Сектанты наносят новый удар! Кто будет следующим?!»

– Дьявол! – невольно вырвалось у Коркнейла, принявшегося увлечённо читать. События в городе вызывали у детектива неподдельные эмоции и потому чтение он сопровождал короткими комментариями в духе:

– Только этих вот психов нам не хватало в городе! Интересно, мэр и с ними сумеет договориться? Чего, вообще, хотят добиться эти ненормальные? Внимания? Несомненно, его они получили, но что дальше? О-о-о, нет! Да чтоб тебя!

Досада, сквозившая в голосе, мигом отразилась на лице детектива, а причиной её рождения стало цитирование слов старшего констебля полиции Дональда Джонстона. На самом деле в цитате ничего не было, буквально ничего, ни обидных слов, ни смысла. Ровно, как не было никакого смысла и в самом существовании такого человека, как Дональд Джонстон. Пять лет службы в полиции с таким вот напарником убедили Энди, что данная городская служба нужна только для галочки.

В это сложно поверить, но это самое популярное словосочетание у блюстителей закона сделать что-то «для галочки».

– Старший констебль, дьявол тебя забери, Дональд…

Теперь уже ставший старшим констеблем, Дональд Джонстон всегда был лучшим в вопросе производства красивых галочек, но при том дерьмовым полицейским, впрочем, как и напарником.

Коркнейл стряхнул с раскрытой газеты снежинки, после чего с раздражением свернул её и на шаг приблизился к бордюру – разделительной линии межу пешеходами и, мчащимися неестественно быстро, мимо автомобилями. Аварии по всему миру случаются всё чаще, но производители авто продолжают делать машины всё быстрее и быстрее.

Автобус приехал точно по расписанию, и уже озябший детектив запрыгнул в него с нескрываемой радостью. «Хоть что-то в этом городе положительно неизменно», – подумал Коркнейл, оглядывая полупустой транспорт. «Полжизни бы отдал за чашку горячего кофе. Даже за растворимый…» – присаживаясь в холодное кресло, потирал руки Энди в надежде согреть их.

Водитель нажал кнопку закрытия пневматической системы дверей, и автобус тронулся. Транспорт двигался по ровно той же улице довольно неспешно, и, пожалуй, в общем-то три остановки можно было бы и пройти пешком, но на улице сегодня слишком холодно, а заболеть себе Коркнейл теперь просто не мог позволить. Как сказал бы, наверное, кто-то из героев прошлого: «Дама в беде, нет времени для соплей!»

Энди Коркнейл не то, чтобы сильно отогрелся в общественном транспорте, он подумывал не проехать ли чуть дальше, не заглянуть ли в бар, но всё же вышел, где и собирался. Эта самая окраина района Кингсхил, через дорогу уже начинался Вермон – вполне приличный райончик, с недавних пор принадлежащий банде Рокмэн. Кингсхил же сегодня, как и всегда находился под контролем банды Би-ту-би. В их, так называемый, офис и собирался зайти Коркнейл.

Энди, прежде чем приступать к радикальным, да и любым другим действиям решил поговорить с местной властью, а именно с одним из главарей группировки. Если кто и знал о происходящем в пределах Кингсхила, так это именно эти парни.

Коркнейл вырос в этом районе. Люди, ныне управляющие этой бандой, по случайному стечению обстоятельств некогда близко общались с Энди.

В этой, с позволения сказать, организации большая текучка кадров и зачастую происходят смены даже руководящих должностей. Извещение об увольнении обычно из свинца или стали, но в тот раз начальству пришла новость в виде трёх фунтов тратила.

Коркнейл приблизился к шестиэтажному зданию, размалёванному пестрыми кляксами, полосами и геометрическими фигурами. Внизу у обоих подъездов дома мялось и грелось у горящих бочек не меньше двадцати человек, разодетых так ярко, что буйство цветов резало глаз. Синий, оранжевый, бордовый, розовый и жёлтый, белый и небесно-голубой.

Отчего члены банды так одевались, и какой идиот это придумал, Коркнейл не знал, да в общем-то и не слишком интересовался этим, но каждый раз, когда видел парней из Би-ту-би думал о том, как же это нелепо!

– Эй, Белоснежка! Ты кто, мать твою, такой?! Тебе что жизнь ваще не дорога, а? – спросил детектива темнокожий паренёк лет двадцати в жёлтом коротком пальто, розовых брюках клёш и бархатной синей шляпе с куцей дамской вуалью.

– Эй! Я тебя спрашиваю… – добавил паренёк к своей речи, после чего достал из кармана пистолет и, наведя ствол на Коркнейла, выдвинул ультиматум:

– А?!

К месту событий стали подтягиваться новые члены банды. Сейчас было самое время что-то сказать, но вот незадача Энди как-то неудачно сглотнул и закашлялся, да так, что какое-то время не мог произнести ни слова. «Ну что за дурацкая привычка наставлять на людей пушки?! Дьявол! Проклятье! Да хватит уже!» – негодовал Энди, пытаясь взять над телом контроль.

Когда приступ всё-таки закончился, Коркнейл обнаружил, что уже полдюжины разношерстных дул пистолетов нацелены на него, а, держащие их, смеющиеся люди, хотя и выглядят забавно, вот-вот сделают из его детектива дуршлаг!