Моё первое дело, или Детектив по прозвищу Пуля

Коркнейл и Шпала одновременно, словно синхронисты улыбнулись и скрепили договор крепким рукопожатием, после чего Энди, не теряя более ни минуты, отправился искать следы загадочного культа.

Виски ньюс

Коркнейл совершенно не знал за что взяться в этом новом деле, осмотреть затоптанные места преступлений, поискать улики на самом дне в тёмных уголках, куда побрезгуют соваться полицейские? Решение, принятое Энди, было простым и очевидным: поискать наводки в самых тёмных и мрачных барах Данкхейма, крепко держась за стакан со скотчем.

Покинув офис группировки Би-ту-би, Коркнейл поправил воротник серого, неимоверно скучного на фоне окружающих людей, плаща подошёл к ближайшей дырявой бочке, в которой весело плясало пламя и бросил внутрь газету. Самое важное детектив всё равно уже прочёл, а анекдоты и передовые рецепты ленчей некоторое время могут и подождать.

«В этом сраном городе всегда происходит что-то ужасное, а все самые жуткие сплетни, словно мухи на известную субстанцию слетаются и жужжат в барах, и чем хуже ситуация в городе, тем громче жужжание», – думал Коркнейл, подкуривая сигарету и меряя улицу в северном направлении широкими шагами. Чуть дальше в паре кварталов есть одна дыра, куда следует заглянуть в первую очередь, и детектив именно так поступить и собрался.

Всего пять минут ходьбы, и вот они двери «Чёрного сапога».

Заведение располагалось в подвале жилого дома и работало оно круглосуточно. Здесь на завтрак, обед и ужин подают только виски, скотч, водку и ром, и никаких закусок или сраного пива, многие местные придерживаются исключительно диеты, подсмотренной в баре.

Энди распахнул дверь и шагнул внутрь, тут же проникнув в шумную атмосферу из тонкой смеси табачного дыма и алкоголя. Невольно по лицу детектива скользнула улыбка: «Давно я сюда не заглядывал», – подумал Коркнейл, направляясь к стойке.

– Слушаю? – коротко поприветствовал гостя хозяин барной стойки вопросом. Седые усы тучного бармена плавно переходили в густые бакенбарды того же серебристо-серого цвета, как и остатки волос, покрывающие голову. Внушительный живот хозяина двадцатифутовой лакированной, видавшей лучшие годы, стойки, перетянутый подтяжками, скрывала от общественности, лишь, вероятнее всего, сейчас уже нельзя утверждать это с уверенностью, белая рубашка с пятнами пота и ещё чего-то неизвестного. Данные признаки – свидетельство недружественных отношений между этим человеком и спортом, а также, видимо у него имеется конфликт с прачечными, зато этот парень точно любитель вкусно покушать, на что указывают следы потёков от томатного соуса и, похоже, черничного джема. Ну, а стойкий перегар весьма широко намекал, что он и выпить не дурак.

– Скотч.

Бармен коротко, но явно оценив выбор, кивнул.

Детектив Энди Коркнейл внимательно слушал, аккуратно и ненавязчиво задавал вопросы, искал взглядом зацепку, но в «Чёрном сапоге», как в «Битом стекле» и «Старинном килте» совершенно ничего не удалось узнать. Результатом поисков пока были только потраченные сто фунтов и здоровье Коркнейла. Чем хуже детектив видел, тем больше задумывался над тем, что это бесполезное дело и пустая затея.

Люди, наверное, все, как один знали о творящемся, читали или слышали о культе, но никто не знал большего. Пара подпитых парней говорили, что видели культистов лично, но это был дохлый номер. Один из них опрокинул стакан и на серьёзных щах заявил:

– Хочешь верь, хочешь нет, но я своими глазами видел одного из них, вот как тебя сейчас, он был в трёх футах от меня – они не люди! Вернее, похожи на людей, но они монстры! Этот ублюдок содрал ногтями правой руки кожу со своей левой, а под кожей было щупальце! Несколько, вернее, два или три… я побежал оттуда. Не веришь мне, да? Эван, скажи… ты ведь тоже видел!

Друг кивнул, явно не желая говорить об этом. Энди не спорил, выслушал, поблагодарил за историю и, оплатив выпивку, покинул «Битое стекло».

Название следующего бара детектив уже не стал запоминать, как в прочем и считать деньги. В конце концов, раз Шпала обещал заплатить, то финансовые проблемы Коркнейла, как и лучшего в Данкхейме, а возможно и во всём мире, сыскного агентства «Гарант», это не просто можно, это нужно отпраздновать! Чем, собственно, и занялся Энди, пробуя вкус беззаботной жизни, после восьмой порции скотча он стал совершенно не отличим от жизни паршивой.

Таксист, забравший Энди из последней забегаловки и везущий его в новую, сегодня подвозил Коркнейла уже дважды, остановившись на светофоре вежливо поинтересовался, может ли он задать вопрос и, получив разрешение, озвучил его:

– Вы, может, что-то конкретное ищете, мистер? Я знаю все заведения в нашем городе, или это какая-то экскурсия?

– Я ищу слухи, друг мой.

– Если вам нужны слухи, тогда нам точно не сюда. Все слухи стекаются в «Виски ньюс» – это приличный бар в Борнхиле. Ручаюсь, мистер, там говорят обо всём, за хорошую сплетню можно получить бесплатную выпивку!

– Значит, едим туда.

– Слушаюсь, мистер, – добродушно отозвался водитель, оказавший бесплатную, человеческую услугу. Энди подумал, что нужно будет обязательно оставить ему пару фунтов на бензин.

Борнхил один из немногих районов города, где могло сложиться впечатление, что всё совершенно нормально, что Данкхейм это нормальный город. Всюду пестрели разноцветные гирлянды, звучали, колышась на ветру, бубенцы и колокольчики, кто-то прямо на улице пел песни, люди готовились к празднику…

Коркнейл попрощался с водителем и направился ко входу в центр сосредоточения информационных потоков с подходящим названием «Виски ньюс». Над входом мигала разноцветными огнями гирлянда, а по бокам от дверей стояла пара забавных гномов в красных колпаках. Внутри заведение выглядело не менее пристойно, чем вход и весь район в целом, Энди даже подумал, что когда-нибудь переедет сюда, купит квартирку, и будет делать вид, что ничего плохого не происходит, что жизнь на самом деле прекрасна.

Коркнейл отбросил печальные рассуждения и, присаживаясь за стойку, невольно дёрнул шеей от удивления, за стойкой стояла девушка со светлыми волосами и острыми карими глазами. Она натирала полотенцем стеклянный стакан, а завершив, поставила его перед Коркнейлом и спросила, неожиданно угадав:

– Скотч?

Энди уважительно кивнул, проницательность этой женщины удивила его. Наполняя стакан, барменша столь же бесцеремонно и метко спросила:

– Дело в ней, да? Ты пьешь из-за девушки? Брось, мистер, девицы они такие… ветреные.

Коркнейл усмехнулся. Дело действительно в девушке, и она исчезла, здесь даже замешана любовь, но всё чуточку не так, как подумала проницательная и бесцеремонная особа.

– Ну, давай, расскажи мне свою историю, если она стоящая этот стакан за мой счёт, договорились? Или будешь платить и бухать молча?

Энди улыбнулся, заглянул в карие, острые, как лезвия бритвы глаза девушки и начал рассказ, убирая из него лишнюю информацию…

– Ого… – сказала в конце истории Маргарет Бэлфор – хозяйка и по совместительству бармен заведения со звучным названием «Виски ньюс». Она щёлкнула крышкой от зажигалки и подкурила сигарету, глубоко вдохнула дым, а затем, выдохнув его, заявила:

– Выпивка за мой счёт, Энди!

Коркнейла смутила формулировка и он решил уточнить, но вопрос его был прерван ответом:

– Да, эта история стоит двух стаканов, оба за мой счёт.

Детектив улыбнулся. Нет, вовсе эта улыбка не была вызвана экономией пяти фунтов, причина – победа в словесной дуэли. Да, говорил в основном только Коркнейл, но это не важно, в этой битве молчание было не менее, если не более эффективным оружием. Здесь было важно не рассказать лишнего, а лишним было в истории почти всё, и притом сделать её интересной, раз уж Энди так и не смог обнаружить в экскурсии по барам ничего путного, стоило хотя бы провести эту ночь весело.

Легенда удалась на славу! Этакий рыцарь потерял даму сердца и вот его друг – наёмник отправился на поиски этой принцессы. Дорожки судьбы приводят его к контрабандистам и торговцам рабами, где наёмник заключает сделку с главарём. Злодей вернул принцессу влюблённому, но за это наёмник должен найти секту демонопоклонников – мерзких фанатиков. Наёмник согласился на сделку, но не нашёл никаких следов проклятых сектантов. В отчаянии он стал пить и шататься по барам, непременно выпивая в каждом из них.

– Проклятье…

– Что? – изумился ругательству Маргарет, уже без сомнения нетрезвый Коркнейл.

– Проклятье, – повторила мисс Маргарет, на этот раз пояснив, чего касается это «проклятье»: – Не могу вспомнить откуда мне знакома эта история… я же где-то читала… наверняка же. Признавайся, мистер, откуда эта история?

– Она из моей жизни, мисс Бэлфор.

– Врёшь…

– Клянусь честью, мисс Маргарет Бэлфор.

– То есть… ты ищешь культистов? Серьёзно?

– Никогда не бы-ил серьёзнее.

– Ну что ж, тебе повезло, наёмник, я знаю, где найти этих ублюдков. Ну или, по крайней мере, знаю, где были эти гады два дня назад.

Энди очень бы хотел протрезветь, но, к сожалению, так это не работало. Детектив всё такой же пьяный и преисполненный решительности вцепился пальцами в барную стойку и придвинулся ближе к мисс Бэлфор.

Девушка была шикарна, внешне почти идеальна и в душе прекрасный человек. Красное, словно венозная кровь строгое платье подчёркивало точёную самим господом богом фигуру, а слова, сказанные ей, будто освобождённые из тесного плена ангелы. Детектив Энди Коркнейл влюбился.

Возможно он слишком много выпил, возможно эмоциональные качели от отчаяния до восторга, а может ещё что-то, но Коркнейл прямо спросил:

– Давай переспим?