Прощай, Похерония!

Наши парни не стали пререкаться, а сами пошли на кухню. Но их остановил окрик:

– Куда? Там слу…слу…жАбное помещение! Вход посторонним… Нельзя!

Ребята увидели, как от стола отдыхающих трудящихся отделилась фигура в серо-белом халате. Подойдя на нетвердых ногах к друзьям, официант сделал попытку записать в блокноте сказочный заказ.

Вспоминая наши рассказы, Сергий и Гений заказали: ассорти рыбное и мясное; рассольник; азу по-татарски… И прочее, прочее, прочее… Даже не забыли заказать по сто грамм коньяку к кофе! Официант обалдело посмотрел на свои каракули, и, глумливо улыбаясь, сказал:

– Есть пельмени и водка! Вы будете, наконец, заказывать или нет?

Делать было нечего, заказали то, что было. Сели за стол. Опять потянулось ожидание. Наконец, официант вынес тарелку пельменей и две вилки. Пельмени были холодные, вилки кривые. Парням стало совсем тоскливо. К счастью, из кухни показался официант со спасительной водкой! У Сергия и Гения загорелись глазки! Они мгновенно вспомнили наши рассказы о чистой, как слеза водочке в запотевшем, хрустальном графинчике! Увы, водка была вовсе не в графине. Официант осторожно нес по двести пятьдесят грамм «родимой» в наполненных до краёв граненых стаканах. Донес, почти не расплескав! Школа! Да и каждая капля была для него священна!

Вид стаканов на столе окончательно отрезвил совершенно трезвых ребят. Мечты о шике рухнули! Осталось одно – напиться и как можно быстрее! Схватили по стакану и начали вливать в себя водку. Но «горькая» оказалась еще и теплой! Она, зараза, никак не шла в горло. Как живая, водка булькала, фыркала, пытаясь вырваться из глоток. Даже оказавшись в желудках, она не сдалась! Забурлила и стала настойчиво рваться наружу. Парни бросились в туалет. Понятно, что он был закрыт на «ремонт». Тогда ребята выскочили на улицу и едва успели забежать за угол. Водка трудно шла, но вышла мгновенно!

– Ну, ты за продолжение банкета? – отдышавшись, спросил Гений.

– Нагулялся вот до сих пор! – показал на горло Сергий.

«Без винА – виноватые» и «как в водКу опущенные», побрели ребята по домам.

Нам потом они описали всё, как было. Ничего, не приукрасив, не приврав. Есть же еще честные люди на свете! Дай Бог им здоровья! А в нашем городке все же появились хорошие рестораны. И, может быть, я еще побываю там со всеми моими школьными друзьями!

Кстати, о школьных друзьях! Почитайте, как я с ними повеселился на «природе»!

Пикник.

В воскресное, зимнее утро я и мои друзья (Сергий, Гений и Миха), встретились на улице. В наши юные восемнадцать лет ноги нас вели или к девушкам, или в винный магазин. Так как денег не было, а встречи с девушками были назначены на вечер, то внутри образовался вакуум. И окружающий мир навалился на наши неокрепшие души витринами винных магазинов, и видениями проходящих красавиц. И то и другое видеть было просто нестерпимо, поэтому ноги нас понесли на природу.

В лесочке стало легче, и мы не торопясь, подошли к забору садоводческого кооператива. Сергий и Гений радостно вскричали:

– Надо же, к нашему саду пришли! Давайте погреемся в наших домиках!

Дом Сергия показался нам менее укрепленным. Действительно, веранда и большое окно «фазенды» были сплошь составлены из стекла! Сергий осторожно, по-хозяйски, выставил одно из стеклышек, и аккуратно приставил его к стенке. Затем он влез на веранду и так же осторожно вынул стекло из окна дома.

– Прошу к моему «шабашу»! – раздался вскоре голос Сергия уже из комнаты.

Мы, расталкивая друг друга, влезли в дом. Хозяин к этому времени нашел ключ от подпола и открыл крышку. Гости заглянули вниз и увидели зимнюю сказку! В подполе, куда только не проникал взор, стояли заиндевелые бутыли с вином! И не успели мы закрыть рты, как внизу уже раздалось веселое бульканье переливаемого вина. А через минутку хозяин вылез на поверхность с полнехонькой банкой. Понятно, что вино было мгновенно выпито. Но «сугрева» не получилось. Вино само было холоднее наших желудков. Но, всё равно стало легче, и мы спокойно поискали дровишки. Нашли немного и разожгли печь. На то, чтобы прогреть дом, топлива не хватило, но плита разогрелась.

– Давайте глинтвейн сделаем! – предложил Миха.

Других ингредиентов не оказалось, поэтому мы просто подогрели вино, и выпили «виногрет». Вот только теперь мы согрелись, и стало задушевно…

***

Любите ли вы зиму, как люблю её я? А как я её люблю? А люблю я зиму в солнечный субботний день, когда позволяю себе расслабиться. Так приятно выглянуть из окна теплой квартиры на голубое небо! Задрать голову повыше, чтобы не видеть ненавистного снега, и тогда алкоголь зашепчет тебе ласково в ухо:

– Старуха-зима сама скопытилась от переохлаждения! Весна пришла! В-Е-С-Н-А!!!

***

Вот и в тот день солнышко ласкало и грело душу! Но снег, зараза, холодил через выставленные стекла!

– Парни! – вскричал Сергий. – Печь быстро остынет! Надо успеть вина нагреть и закусь обеспечить!

Один миг – и на плите в одной кастрюле грелось вино, а в другой огурцы и помидоры. Рядом мы жарили, прямо на чугуне, кружки картошки.

Тут то и начался настоящий праздник. Теплые вино и овощи сами лезли в горло! И нечего, что картошка была черная от нагара. И она с солью пролетала за милую душу! Праздник прерывался необходимыми выходами из дома. Зачем вылезали? Дело понятное – вина то много в себя вливали. Банками! Когда Миха, в очередной раз вылез на улицу, он по-дружески обратился к Сергию:

– Вассал, ты здесь?

Чуть-чуть трезвый Сергий надолго задумался, пытаясь понять смысл услышанного. А затем серьезно ответил:

– Нет, здесь нельзя, на снегу видно будет, лучше за углом!

К этому времени вылезать из дома уже стало затруднительно. Сначала надо было ногу в окно выставить, затем голову и туловище с руками. Это с трудом, но получалось. А вот когда вторую ногу пытались за собой вытащить, так сразу и бросало на стекла. Тогда и начали их бить! Причем, когда вылезали из дома, то били стекла веранды! А когда влезали, то бросало на стекла окна дома, и колотили их! Это было очень смешно, даже хозяин «заведения» хохотал, как безумный! Но Миха, как самый трезвый, попытался остановить побоище речью:

– Мужики! Сергия повесят родители! Давайте хоть часть стекол сбережем, а для этого будем вползать в дом!

Он первым решил продемонстрировать безопасность нового метода. Выполз замечательно – ни одно стеклышко даже не звякнуло. И влезать начал отлично, но… За то время пока он ползал туда-сюда, Сергий выволок на свет божий огромную бутыль вина.

– Надоело, – сказал он, – каждую минуту «нырять» с трехлитровой банкой!

Сергию показалось опасным ставить бутыль на пол, и он поставил её на стол. А в это время, как раз влезал Миха. Он облокотился на стол и тот опрокинулся! Я до сих пор помню те «минуты», пока емкость летела на пол. Время замерло! Я даже помолиться успел! Но ничего не помогло, и бутылища разбилась!

Мне кажется, идею наливного пола кому-то подсказал аналогичный случай! Вино растеклось идеально ровным слоем! А так как пол был жутко холодный, то оно так и застыло мгновенно в виде катка со льдом красного цвета.

Тут начался, вообще, беспредел! Кто поскользнется, тот машет руками и… И вышибает стекло в окнах! А я, решив прокатиться по льду, вообще вылетел на улицу, пробив стекла и дома и веранды. «Апохероз» праздника наступил, когда сам хозяин поскользнулся и свалился в погреб. Раздался дикий крик и одновременно звон разбиваемых банок и бутылей! Мы от страха враз протрезвели:

– Убился!!!

С ужасом уставились на черный проем погреба. Но из темной пропасти показалась бутыль вина, а затем и сияющий Сергий.

– Вот, за одним и винца прихватил! – сказал он, весь обвешанный огурцами и помидорами из разбитых банок.

Понятно, что присутствующие мгновенно выпили за чудесное спасение. Праздник мог бы продолжаться бесконечно, но я вспомнил, что договорился встретиться с девушкой на танцах. Мы выпили «на посошок», и вылезли из дома. Из всех стекол целым осталось только первое, которое вынимал в самом начале Сергий. Миха, как самый трезвый и хозяйственный, стал аккуратно ставить его на место. Но как только поставил, так Гения шатнуло, и он выбил его. Понятно, что нас это ничуть не огорчило и компания, весело шатаясь, пошла по домам. Помню еще Гений, как самый воспитанный, извинялся перед каждым деревом, на которое натыкался…

Но времени было в обрез, и я, быстро переодевшись дома, прилетел на танцы. Все изумлено смотрели на меня, а я гордо думал: «Да, красавец! Смотрите, не жалко!»

Но моя девушка затолкнула меня в туалет, со словами:

– Посмотри на себя!

В зеркале я увидел харю веселого негра! Всё мое лицо было в саже от сгоревшей картошки. Ну и что такого? Вымылся и отплясал танцульки хоть бы хрен…

Но на следующий день нашло беспокойство. Я позвонил Сергию, и он сказал:

– Батя с утра пошел в сад за картошкой. Но вернулся без овощей и пьяный «в смерть». Он смог сказать только: «Ёксель-моксель!!! В гроб вы меня вгоните!» Но не умер, а до сих пор храпит!

Стекла, Сергий с отцом вставили, и, по широте душевной, еще не раз приглашали нас, шалопаев, в свой домик! Но тот «пикничок» запомнился больше всего!