Я не то сказал… Рассказы. Часть первая

– Батюшка грех не простит: взгляда от «банана» мужика оторвать не могла…

– В мыслях грешишь – значит: на деле можешь. Наложи на себя какое – либо наказание…

– Какое?

– Ешь только хлеб с водой.

– Лучше давай поститься начнем со следующего поста, а сейчас уж согрешили, то и погрешим ещё… Кота очень жаль, – ведь март месяц. Согласна?

– Согласна, только котам больше не помогай сексом заниматься, а то чертей «натопчет» тебе, – выживут из дома, – дала добрый совет подруге Лида.

– Я и сама уж это поняла, только вины моей здесь нет: хотела помочь «бедолаге» от чистого сердца, ведь он ещё совсем молодой, – без опыта…

Двое

После спуска в подвал она долго привыкала к темноте. Наконец вблизи она разглядела его. Он сидел неподвижно, толи спал, толи дремал, – в густых подвальных сумерках это трудно было определить. Неожиданно он повернул голову к ней.

– Ну, что сучка драная!?

В этой реплике невозможно было найти раздражения, скорее сквозило равнодушие с легкой неприязнью.

– Да так…

– Чего там, – он сделал кивок головой в сторону перекрытия подвала, – на верху, тебе не хватало? Красиво жила, молча наблюдала, когда меня «опускали» сюда? Да?

– Дык, я…

– Не надо оправдываться, сучара – наше положение уровнялось… Присаживайся рядом, – обижать не буду.

Она присела вплотную к нему, склонив голову ему на плечо.

– Были же мы дорогой когда-то вместе…

– Ага, пока меня в подвал не «выпнули».

– Виноват же был, – попробовала слегка осудить его действия она, стараясь придать своему голосу самый миролюбивый тон.

Он оттолкнул слегка её голову плечом, – ссорится желания не было: она в чём-то была права.

– А что ты думаешь: я всегда должен был униженным себя чувствовать? Нет, этого никогда не будет. Природа моя бастует!

– Природа твоя пусть бастует, но поведение должно быть адекватным – социальным, как любят теперь говорить.

– А ты сама – то, как в социуме живёшь? Жрёшь не в меру; не умеренность – вот главный философский закон твой.

– Уж, очень ты любил соблюдать законы, – снимает она голову с плеча друга, громко возмущаясь.

– Чего же тебя «опустили», – говорю на тюремном жаргоне, – начал возмущаться и он.

– Чего? Чего? Переела тортов и отравилась…

– И всего – то?

– Ну, сходила «по – большому» на ковёр…

– А-а-а, – обрадовался и запрыгал он. – Ты попросту нагадила. У меня есть шанс, – они простят мои прегрешения: сползать за рыбой на стол, даже преступлением назвать нельзя!

Он торжествовал.

– Я сейчас поднимусь наверх, дорогая. Но, забывать тебя не буду. Я буду тебя приглашать на постную и скромную трапезу, – будь уверена.

Он высунул голову наверх из подвала. Мощная волосатая рука схватила его за загривок и поднесла к кучке неопределённой формы на ковре, а ещё через мгновение ткнула его мордой в вонючие испражнения подруги.

– А-а-а, – замяукал он.

– Понял! – ответила «Волосатая рука» «опуская» его в подвал.

– Ну, и что теперь ты скажешь сучка поганая? – Я наелся твоего г…..а!

Он с остервенением набросился на неё.

– А-а-а!!! – Закричала она, бегая по подвалу. – Он меня убьёт.

– Зарэжу, сука! – орал он.

«Волосатая рука», на верху, не могла понять: чего же там, кошки не поделили в подвале.

Очки

Ещё накануне, вечером, Сергей Евгеньевич Банников не думал, что таким тяжёлым будет утро. Ведь даже разбитые очки, после дружественной пирушки и небольшая на лбу ссадина не принесли заметного огорчения нашему герою, так как супруга – Марина Геннадьевна уехала в город и о причиненном ущербе ничего не знала. Очки же Банников планировал купить на следующий день: благо то, что очки продают теперь свободно… Именно очки, а вернее их отсутствие, и сыграло с ним злую шутку.

Хозяйственные работы, выписанные аккуратно его супругой на лист календаря, Сергей Евгеньевич выполнил сполна и против каждого «мероприятия» поставил жирную «галочку». Определённое затруднение вызвало лишь одно мероприятие: подоить корову…

Хотя Милка упорно не подпускала новоявленного дояра к своему вымени, но всё же он, оказался куда более смекалистым, чем бессловесная тварь. После того, как корова дважды опрокидывала ведро с молоком и хлестанула не один раз хозяина хвостом по лицу, Сергей решился на самые радикальные меры: он привязал за рога корову к стене, задние ноги сделал на «растяжку», то есть привязал ноги веревками в разные стороны, хвост Сергей Евгеньевич притянул к потолку. После того как «подготовительные» работы прошли успешно, дояр похлопал корову по крупу и спокойно сел к вымени.

– Вот, так и твоя хозяйка ломалась перед свадьбой… Ан, ничего уломал… В мои руки только попасть.., – «циркая» молоко в ведро, уже благодушно рассуждал Банников. После такого «затруднительного» мероприятия осталось только одна забота: полить огурцы в теплице.

Проснулся Банников от громких криков жены, которая возмущалась по поводу того, что он – дерьмовый хозяин, не загнал во двор корову, и оставил её не доёной…

– Не может быть, возразил супруг. – Кого-то вчера доил… Молоко в холодильнике… Проверь!

– Кого-то доил, – передразнила его супруга. – Ты посмотри хмырь усатый, кто стоит на улице!

Протерев глаза, он отдернул штору на окне, затем «гмыкнул» и прямо в трусах вместе с супругой отправился в хлев. И каково было их удивление, когда там обнаружили чужую корову.

– Так, ты – пьяный дурень подоил корову Мякишевых, которые всю ночь проискали её в лесу…

– Однако, бес попутал: масть коровы поменял.., – недоуменно разводил руками Банников. – Без очков-то всякое может показаться.