Клубок со змеями

Я сидел, будто огретый по темечку обухом топора, ошарашено наблюдая за происходящим.

– Изволь объяснить, – потребовал Кашшур.

– Да, Ваша Лучезарность, – Ариду кашлянул в кулак. – Около двух недель назад я получил от верховного совета Эсагилы задание тайно присматривать за писцом Бел-Ададом.

– Ты состоишь на службе Храма Мардука?

– Да, господин, имею такую честь.

– Тебе сообщили причину слежки?

– Нет, Ваша Лучезарность, не сообщили.

– Что тебе удалось узнать?

– Писец Бел-Адад заказал постройку хижины у этого человека, – тут Ариду кивком указал на меня, – а также нередко общался с местными жителями и передавал им деньги.

– Деньги?

– Да, господин.

– Ты можешь назвать точную сумму передаваемых средств?

Ариду покачал головой:

– Нет, господин Кашшур. Опасаясь быть замеченным, я старался держаться подальше от храмового писца. Могу лишь утверждать, что речь шла о горсти серебряных сиклей.

– Сможешь привести пример передачи денег Бел-Ададом другим лицам?

– Да, Ваша Лучезарность. Я своими глазами видел, как храмовый писец передает деньги пекарю Габра-Лабру, живущему недалеко от Западных ворот.

– Тот самый пекарь, которого задержали за оскорбление Его Величества Самсу-дитану?

– Да, господин.

– Когда это произошло?

– На следующий день, после того, как царский сборщик налогов забрал у пекарей девять десятых их заработка за месяц.

Кашшур сделал очередную запись в табличке. Я же продолжал следить за происходящим с ничего не понимающим видом.

«Выходит, Бел-Адад и вправду был писцом. Тогда нет ничего удивительного в том, что он заплатил мне целых шесть сиклей серебра за работу. Для храмового писца это сущая мелочь. Но что он делал в бедняцком пригороде, шакалы меня подери?».

– Ариду, – обратился к свидетелю Кашшур.

– Да, господин?

– Имеешь ли ты еще что-либо сказать?

– Нет, господин.

– Можешь идти, – разрешил Верховный жрец.

Отвесив низкий поклон, Ариду развернулся и быстрым шагом направился к выходу, вышел из зала.

– Пригласите следующего свидетеля.

Кровь перестала сочиться из носа, так что я смог принять нормальное положение и с интересом смотрел в сторону дверей. На этот раз в проеме показался воин в пластинчатом доспехе и шлеме-шишаке, но без оружия. Я сразу узнал этот холодный пронзительный взгляд голубых глаз. И эту ухоженную безукоризненную бороду – командир стражей, задержавших меня в то злосчастное утро.

Тот с точностью повторил церемонию приветствия предыдущего свидетеля, только поклон его был куда более скромным.

Последовал очередной вопрос от жреца:

– Назовите себя.

– Эмеку-Имбару, Ваша Лучезарность.

– Ваше положение?

– Командир отряда городской стражи из десяти человек.

– Где ваш дом, командир?

– Мой дом – Вавилон, – спокойно сказал тот.

Услышав такой ответ, Кашшур слегка приподнял левую бровь, однако продолжать допрос на эту тему не стал:

– Вы знаете обвиняемого?

– Знаю, досточтимый жрец, – командир даже не смотрел в мою сторону.

– Откуда вы знаете его?

– Он прибыл на место преступления, заявив, что построил дом для убитого.

– Он признался в убийстве?

– Нет. Лишь в том, что соорудил хижину.

– Обвиняемый сообщил вам, где находился в момент совершения преступления?

– Да, господин. По его же словам, он находился у себя дома.

– Доказательства своим словам обвиняемый предоставил?

– Нет, Ваша Лучезарность, не предоставил.

Верховный жрец кивнул и нанес очередные пометки в табличку: